17-05-2011 13:20
Мантикора
Два нечитаемых слова льдистыми огнями вспыхнули впереди, рядом с красным изображением скривившегося рояля, и Мэтти улыбнулась этой невнятице. Что бы такое там могло быть? По панорамному окну заведения тянулась золотом надпись "Салон" в обрамлении золотых завитушек, но внутри ничего разглядеть было нельзя: в этот вечер накануне праздника все что можно закрылось раньше обычного. Вот и за стеклом салона стояла темнота - остался лишь холодный огонь вывески, а сверху, с небес чернильной густоты, на нее с сильным и ровным гулом валился дождь, смывая с улицы все живое.
Мэтти выглянула из-под края зонта. Брызги летели ей в лицо. В свете ближайшего фонаря струи дождя казались сизыми. Откуда-то из-за ее спины вдруг вывернул, и рявкнув, пронесся мимо автомобиль. Мэтти шарахнулась от летящих во все стороны брызг ближе к домам. Отражение напугавшей ее машины скользнуло по стеклу и унеслось за край, и во мраке за огромным окном, в глубине помещения что-то блеснуло собственным светом.
Мэтти стало любопытно. Убедившись, что вокруг никого, она приблизилась к окну салона и принялась вглядываться во тьму. Даже прижалась лбом к стеклу, но все равно ничего не увидела. Тогда она присела на корточки и отгородилась ладошкой от света. Одной руки для этого оказалось недостаточно, но другая была занята зонтом. Его спицы неприятно чиркнули о стекло.
Интересно, что там? Неужели действительно красный рояль?
Тьма шевельнулось во тьме... словно бы дремавшая собака подняла голову. А потом Мэтти моргнула и на миг перестала что-либо различать, и вместо собаки на нее теперь смотрело из темноты только ее собственное лицо, а темная часть была, конечно же, ее курткой.
- Так мне только... - Мэтти осеклась.
С той стороны стекла действительно находилось нечто - нечто очень темное, размером со спаниеля, и оно больше не лежало. Оно поднялось и замерло на миг, потом потянулось, выгибая и без того горбатую спину - и направилось к стеклу.
Мэтти затаила дыхание. Оно приближалось.
Сквозь стекло оно казалось черно-лиловым и двигалось так плавно, что скорее состояло в родстве с кошачьими, чем с псовыми. Голова его, чуть более светлая, чем все тело, не походила на собачью - формой своей она напоминала тигриную или львиную. И с этой широкой и светлой львиной морды на мир смотрели ясные, ярко-голубые человеческие глаза.
Очарованная, Мэтти вытянула шею, как любопытная черепаха, и уперлась обеими руками в стекло. Ручка зонта бесхозно повисла у ее плеча, а мокрый свод черепашьим панцирем улегся ей на спину.
По ту сторону стекла существо тоже село - прямо напротив нее - и уставилось ей в лицо.
- Ты кто? - прошептала, наконец, Мэтти. - Ты не можешь быть!
Существо приоткрыло пасть - улыбаясь или показывая неприятно крупные и острые клыки.
- Ну, не надо, - заговорила Мэтти чуть громче, отчаянно стараясь справиться с голосом, - не надо рычать, я же не дразню тебя...
Оно и не зарычало - Мэтти показалось, будто за стеклянной стеной запела птица или кто-то приложил к губам дудку.
- Что же ты такое? - Мэтти прикусила губу. - Никогда не слышала о подобных... Ты, кажется, живое!..
Существо отвернулось, по-видимому утеряв интерес к разговору.
Мэтти легонько постучала пальцами по стеклу.
- Эй... Посмотри на меня?
Снова эти невероятные, полные мысли и совершенно человеческие глаза! Такое существо должно быть разумно. Ох, если б можно было рассмотреть его поближе и на свету... Мэтти неуклюже оглянулась на фонарь и тут только почувствовала, как устали ноги от сидения на корточках. Когда она повернулась обратно, существо уже встало и пошло прочь от стекла.
- Нет, не уходи! - Мэтти вскочила. - Вернись!
Никакого эффекта.
- Вернись, иди сюда!
Оно замедлило шаг. Остановилось, раздумывая. И вдруг развернулось - и бросилось к стеклу.
Тут Мэтти нагнало мгновенное головокружение, и на миг ей подумалось, что именно поэтому существо стало труднее разглядеть. Но головокружение пришло и ушло, и она убедилась, что оно было ни при чем: с каждым шагом существо за стеклом действительно становилась все крупнее и светлее - и просвечивало все больше и больше! Сперва оно было маленькой лиловатой тучей, потом - большим сине-фиолетовым облаком... стало огромным и прозрачно-сизым, как клуб дыма, у самого стекла почти рассеялось...
...и пропало?
- Ты где? Я тебя не вижу! - Мэтти отшатнулась в сторону, стискивая ручку зонтика.
Что-то синЕе и холоднее дождя проникло под зонт, а у самого уха ей послышалась переливчатая трель. Мэтти вдруг захотелось как можно быстрее оказаться где-нибудь подальше отсюда или позвать на помощь, хотя ничего, требующего чьей-либо помощи, с ней как будто не происходило. Да и некого было звать - вокруг по-прежнему не было ни души.
Мэтти с тоской бросила взгляд вперед - там, на площади, всего-то в паре кварталов отсюда, среди ярко подсвеченных зданий продолжалась нормальная жизнь. Там ходят автобусы; там никому не мерещатся сизые, синие или лиловые зубастые звери и не слышится неурочного и пугающего птичьего пения. А она застыла тут с неподъемно тяжелым зонтом в руках - и не знает, можно ли сделать хоть шаг без того, чтобы не случилось чего-то действительно непоправимого.
Но не стоять же ей здесь до скончания веков!
- Если ты тут - сделай так, чтобы я тебя видела, - Мэтти попыталась выдать страх за недовольство. - Я ведь так и не разглядела тебя.
Невидимая птица под ее зонтом сердито чиркнула, вскрикнула невидимая дудка.
- Ты, может быть, меня уже видела, а мне тебя было не рассмотреть, - настаивала Мэтти. - Ты только покажись на свету - и все.
Птица чирикнула несколько раз - и заворковала. Оно согласилось.
Сгущаясь, существо остановилось на полпути - теперь оно было синим, размерами с сенбернара. Только хвост у него не загибался в веселый мохнатый бублик, а был голым и по-скорпионьи нависал над спиной. И заканчивался этот хвост чем-то вроде жала, а горб на спине существа...
- Знаю! - выпалила Мэтти, не успев вовремя прикусить язык. - Знаю, кто ты! Ты...
... раскрылся и оказался крыльями.
С шорохом они развернулись, и синяя мантикора взмыла в воздух.
- ...мантикора. Ничего себе, - пробормотала Мэтти, задирая голову, - ничегошечки... если я права и она понимает все, что я говорю, - а она, похоже, понимает, - тогда главное не ляпнуть вслух, что означает ее прозвание...
Мантикора - чудовище-людоед - поднялась к верхушке фонаря и кружила в пятне света, как огромный мотылек.
"А если сбежать? - мелькнуло в голове у Мэтти. - Пока она отвлеклась." Но, скорее всего, сбежать незаметно не удалось бы, одернула сама себя Мэтти, сверху ее хорошо видно. И, кроме того...
И, кроме того, Мэтти не хотелось обманывать. В конце концов, она сама звала мантикору и даже упросила выбраться на свет. Сбежать теперь было бы неприлично.
Мэтти прищурилась на чудовище из-под края зонта.
Вдруг беспорядочное кружение в небесах прекратилось: манитикора обнаружила внизу нечто, приковавшее ее внимание. Проследив за ее взглядом, Мэтти разглядела два тусклых, быстро приближавшихся огня - по улице катил еще один запоздалый автомобиль. Далеко позади него обозначился светящийся аквариум троллейбуса.
Когда сквозь шум дождя ей стал слышен и гул мотора машины, с неба послышалась короткая трель. Мантикора взмахнула крыльями и сорвалась с места.
Вниз, вниз и вниз, как с отлогой черной горы скользила она по воздуху навстречу автомобилю - и, к Мэттиному испугу, коснулась асфальта прямо перед капотом. Перед глазами Мэтти мелькнуло перекошенное ужасом, безжизненно желтое лицо водителя; взвизнули тормоза, хотя по всему было уже поздно.
- Не надо, нет! - ахнула Мэтти.
Удара не последовало: автомобиль прошел синюю тварь насквозь.
Пропустив его сквозь себя, мантикора, по-видимому, рассердилась. Она развернулась, снова взвилась в воздух и кинулась на машину сзади. Мэтти вновь услышала рявканье двигателя - водитель бросил машину вперед, пытаясь удрать от чудовища. Но крылья оказались быстрее колес: мантикора настигла добычу.
Раздался скрежет, и автомобиль клюнул носом: когти мантикоры впились в бампер, и задняя часть машины приподнялась над дорогой. Потом послышался оглушительный треск, и оторвавшийся бампер остался в когтях у чудовища. Взревев, машина рванула прочь.
Мантикора на несколько мгновений задержалась, чтобы попробовать бампер на зуб. Хрустнул, как раздавленная ореховая скорлупа, блестящий на сломе алюминий - и, очевидно, не понравился. Чудовище отбросило остатки бампера и обернулось к Мэтти.
- Что ты делаешь! - Мэтти даже не могла бы сказать, от чего так кричала - от страха или от ярости. - Прекрати НЕМЕДЛЕННО!
А ведь еще и троллейбус, вертелось у нее в голове, сюда едет троллейбус! Если мантикора заинтересуется им... Мэтти не имела ни малейшего представления о том, может ли чудовище поднять и такую тяжелую машину, но не сомневалась, что оно до полусмерти перепугает пассажиров. Пока темнота и дождь еще скрывали от них мантикору, но водитель уж точно должен был заметить, что с обогнавшей его машиной случилось что-то странное. Мэтти запретила себе даже смотреть в ту сторону.
- Пошли, нам туда! - крикнула она, махнула мантикоре рукой - и бросилась к повороту в ближайший переулок.
Чуть помедлив, мантикора последовала за ней.
В переулке голос дождя был еще слышнее, а света осталось ровно столько, чтобы только бликом, намеком обозначить поверхность воды. И вода была повсюду: низвергалась с небес и густой кисеей висела в воздухе, с шумом рушилась из пастей водосточных труб и широкими ручьями лилась по тротуарам. Мэтти на миг с завистью подумала о синих крыльях, которые, будь и у нее такие, помогли бы ей перебираться через ручьи... но тут же отбросила фантазии и переключилась на решение новой насущной проблемы: противоположная сторона улицы выглядела не столь непроходимой, и надо было сосредоточиться на том, чтобы благополучно перейти проезжую часть.
Благополучно перейти не удалось: далекий, еле слышный свист и - ближе - басовитый лай вспороли воздух где-то справа, там, где переулок пересекала другая улочка, и окна окрестных домов откликнулись эхом и звоном. Мгновением позже сквозь лай и свист пробилось тонкое, забирающееся все выше и выше "Уааааааяяяяяууу!", и Мэтти айкнула и рванула на шум: где-то поблизости, едва ли не за углом, отчаянно сражалась за свою жизнь кошка.
По ручью между машинами - и опять на тротуар; левая нога по щиколотку ушла в прятавшуюся в ручье яму - Мэтти не упала и даже не подвернула ногу, но через несколько секунд в ботинок пробралась холодная сырость. Задыхаясь, Мэтти продолжала бежать. И вот уже он, угол; за ним коротенький отросток улочки - и пустырь, освещенный скорчившимся над ним фонарем; там, на пустыре, между двумя желтыми стенами без окон - они. Крупная, с широкой, лаково-черной и блестящей от дождя спиной овчарка, заходящаяся от лаем, - и черно-серая, взъерошенная, в иглах слипшейся шерсти кошка, съежившаяся в глухом углу.
- Пошла вон! - заорала Мэтти так, что у нее самой заложило уши и между домами заметалось эхо. - Убирайся! Вон отсюда!
Озадаченная, собака оглянулась, но отодвинулась не так далеко, чтобы дать кошке возможности убежать. Мэтти вцепилась в ремень сумки: ей мерзко и страшно, но, может быть, она сумеет стукнуть собаку сумкой или зонтом?
- Джекки, фу! - послышался мужской голос. Хозяин овчарки спешил на помощь.
- Уааааааяяяяяууу! - взвыла кошка у самой морды собаки.
- Пошла отсюда! - подхватила Мэтти.
Над головой ее свиснул воздух, грянула птичья трель. Когти манитикоры сомкнулись на загривке и крестце овчарки, и огромные крылья без труда подняли в воздух чудовище вместе с добычей.
- Эххсшшшшш! - показав на прощание зубы, кошка прыснула за пределы освещенного фонарем пространства.
- Джекки! - из переулка на пустырь выбежал низенький полный мужчина, в расстегнутой, несмотря на ливень, куртке. - Джекки?! Джекки!..
Где-то сверху свиснула дудка. Или взвизгнула собака.
Мэтти попятилась во мрак.
- Джекки!! Где ты? - мужчина озирался.
- Ну, где ты? - забормотала и Мэтти, задирая голову и прикрывая глаза рукой от дождя. Зонт отчаянно мешался, и она наконец догадалась его опустить. - Где же ты... как тебя позвать?!
Тонкий жалобный визг. Что-то мелькнуло слева на фоне освещенного окошка углового дома - высоко, на уровне четвертого этажа.
- Эй! - Мэтти снова выскочила на свет и замахала рукой. - Эй, я тебя вижу! Иди сюда! - и, не дожидаясь ответа, потрусила в левый переулок, надеясь увести чудовище за собой. Лишь бы мантикора ее послушалась!
- Девушка! - бросился к ней мужчина. - Девушка, вы собаки тут не видели?
- Тут какая-то бежала за кошкой, - выкрикнула Мэтти, открывая зонтик и ускоряя шаг, - вон туда!
И она махнула рукой куда-то вправо.
- Вот так и думал, что это из-за кошки! - человечек всплеснул руками. - Спасибо, девушка! И откуда только кошка в такую погоду... Джекки с ума по ним сходит - ей лишь бы поиграть. Я ей говорю, что когда-нибудь какая-нибудь из них ее сильно оцарапает... - голос стал затихать - владелец собаки повернул в указанном Мэтти направлении.
- Оцарапает! Лишь бы не слишком сильно, - пробормотала Мэтти.
За углом дома она остановилась. Огляделась и снова помахала рукой.
- Ты где? иди сюда...
- Тюирльи? - вопросила сверху птица.
- Иди сюда! - повторила Мэтти, потряхивая зонтом. - Пойдем рядом - я подвинусь. Но сначала отпусти собаку.
Птица свиснула насмешливо.
- Отпусти ее! - скомандовала Мэтти, чувствуя себя, впрочем, не слишком уверенно. Непонятно было, чем можно воздействовать на чудовище. - Отпусти - или я больше никогда не пущу тебя под зонт!
Мерзкий, унылый гул дождя - и ни звука больше.
Но немного погодя в вышине захлопали крылья.
Мантикора поставила собаку на землю почти бережно - и следом опустилась сама. Голубые глаза щурятся, львиная пасть приоткрыта в улыбке. Или в оскале.
- Эхм... Джекки? - Мэтти сделала шажок вперед и осторожно протянула руку к овчарке. Та стояла на чуть согнутых лапах, вытянув шею вперед и глядя перед собой остановившимся взглядом. Хвост повис, как плеть.
- Джекки!
Тот же мутный, невидящий взгляд в ответ.
Мантикора засмеялась по-птичьи, и собака совсем съежилась.
- Прекрати, - укорила ее Мэтти. - Стыдно смеяться над тем, кто напуган и тебя слабее! Джекки, - обратилась она к собаке, - не бойся. Все кончилось, ты на земле. Все в порядке. Иди, Джекки. Иди домой.
Поникший хвост дернулся.
- Иди домой, - повторила Мэтти тверже. - Домой. Тебя ищут, Джекки. Иди домой.
Собака подняла голову. Хвост шевельнулся пару раз. А потом, оглядываясь на Мэтти и ощерившееся чудовище, овчарка пошла... отойдя подальше, порысила... а затем помчалась к пустырю - и дальше, дальше во тьму, в безопасный, уже не пугающий мрак.
Мэтти перевела взгляд на мантикору, напружинившуюся, как перед прыжком. Холодные голубые глаза поймали ее взгляд.
- Только попробуй, - зашипела Мэтти, уставясь прямо в них. - Только попробуй у меня!
Мантикора еще несколько секунд смотрела на нее, потом деланно зевнула и отвернулась.
Мэтти перевела дух. Огляделась.
По-прежнему лило как из ведра. В пределах видимости никого не было. Можно было двигаться дальше. Даже с не слишком большими неудобствами - если не считать промокшего ботинка и обещания пустить чудовище под зонтик. Мэтти поежилась, вспомнив панику, охватившую ее там, у витрины салона, когда мантикора оказалась слишком близко, поежилась - и вздернула руку с зонтом над головой.
- Забирайся сюда.
Скорпионий хвост качнулся над спиной чудовища, и Мэтти передернуло. До сих пор мантикора не пускала в ход жало, и страшно было подумать, что случится, если попробует... Но мантикора скользнула к ней - и обнаружилось что под зонтом помещаются лишь ее голова и плечи. Большая часть ее тела осталась под дождем, но, похоже, это не особенно ей досаждало. Мэтти так и не поняла, чем же тогда бы так важен зонт. Ну, и плевать - главное, что важен.
- Идем, - обреченно произнесла она.
Пронзительный ужас от соседства с чудовищем никуда не делся, но к нему мало-помалу получилось притерпеться. Мэтти шла, глядя под ноги, вверх или перед собой, но ни в коем случае не в ту сторону, где так опасно близко плыл страшный хвост. Ее била дрожь, словно в желудке невесть откуда взялся кусок льда. Ей казалось, что если она не замерзнет насмерть, прежде чем доберется домой, то умрет от дряхлости. За последние четверть часа, по ее ощущениям, она постарела лет на десять и все еще продолжала стариться - словно ее жизнь текла все быстрее и быстрее, как река, вошедшая в узкую горловину порогов, тогда как общее время в своем широком русле едва ползло. А время мантикоры, подумала Мэтти, время вызванного ею из небытия чудища, может быть, сейчас течет вспять. Может быть, это моя жизнь переливается в нее, и я не знаю, что с этим делать.
А что тут сделаешь? Они все шли и шли во тьме под одним зонтом. Мэтти щурилась на редкие фонари и еще более редкие освещенные окна и прислушиваясь к шуму дождя, то нараставшему, то ослабевавшему; к звуку своих шагов - а когда дождь немного стихал, даже слышала, как хлюпала вода в промокшем левом ботинке и как отзывались лужи справа от нее, когда по ним ступали огромные лапы. Из этих гула, и стука, и плеска получалась какая-то робкая, коротенькая, но почти различимая мелодия, и Мэтти, не то вовсе бездумно, не то чтобы не потерять голову от страха, принялась вполголоса ее насвистывать.
Птичий голос тихонько подхватила мотив.
Песенка без слов вилась над ними, не успокаивая, но делая все окончательно фантастическим. Мэтти вдруг стало еще и очень грустно. Так жаль было и себя, и других - всех, кто мог подвергнуться нападению мантикоры... и жаль было само это нелепое чудовище, созданное для охоты на людей, но зачем-то ищущее ее расположения. Как с ним быть? Можно ли помешать мантикоре охотиться? И что делать, если ее не удастся остановить? Мэтти не представляла, что тогда нужно будет предпринять. Она устала волноваться и чувствовала себя неуклюжей и хрупкой, как игрушка. Скорей бы оказаться дома! Еще одного приключения она просто не перенесет.
Впереди рявкнул, заводясь, мотоцикл, за ним второй и, кажется, третий - и затарахтели все ближе, все громче, так громко, что человеческие голоса едва пробивались сквозь шум. Мелодия умерла в этом грохоте. Вспыхнули фары. Двое - нет, трое подростков катили им навстречу.
- Прячься скорее! - заторопилась Мэтти. - Нельзя, чтобы тебя видели!
Мантикора остановилась и уставилась на нее. "С какой стати? - спросили ее ледяные глаза. - Мне ничего не грозит."
- Пожалуйста, прошу тебя! - взывала к ней Мэтти. - Они расскажут обо всем другим, и тебя будут ловить... И тогда нам точно не придется гулять вместе. Ну пожалуйста!
Мантикора презрительно вздернула верхнюю губу. Но потом все-таки опустила глаза, и уже через миг, едва ли не с хлопком, как при взрыве воздушного шарика, исчезла.
Мэтти с облегчением вздохнула. Успели, теперь все в порядке! А что полквартала рядом с ней словно накрыла густая сизая тень, от прикосновения которой хочется со всех ног бежать прочь, - это пустяк, трое на мотоциклах проскочат ее быстро. Да, может быть, и вовсе ничего не заметят...
Заметили. Уж кого-кого, а одинокую Мэтти, жмущуюся к проезжей части и вцепившуюся в сумку на длинном ремне, заметили прекрасно. Слишком поздно она сообразила, что сумку следовало перевесить на правое - дальнее от дороги - плечо. Свет ударил в глаза, рыкнул в лицо мотоцикл, что-то рвануло ее за левую руку, развернуло на месте - и Мэтти плюхнулась наземь, тяжело, как кусок сырого теста, а юнец, сидевший за спиной пролетевшего мимо нее приятеля, заорал и, к восторгу остальных, победно вскинул руку с ее сумкой.
"Так их было четверо, четверо на трех мотоциклах, а не трое", - только это и пришло ей в голову в тот момент.
А потом впереди протрубил охотничий рожок и послышались крики, лязг и грохот.
Их и в самом деле было четверо, и все четверо валялись теперь на асфальте: тот, кто ехал первым, увидев неизвестно откуда взявшееся чудовище, опускающее на дорогу перед его носом, попытался свернуть, и байк его занесло и развернуло поперек улицы. В него-то и врезались остальные.
Итак, все они валялись на асфальте, и трое поверженных истошно орали: над ними кружила мантикора. Четвертый - тот, что отнял у Мэтти сумку, - лежал неподвижно и молчал. Мэтти подумала, что он, должно быть, сильно расшибся при падении. Но тут молчун осторожно перевернулся, встал на четвереньки - и все так же молча, не выпуская сумки, и не поднимаясь на ноги, быстро пополз вправо, к ближайшему углу.
Свистнуло и словно бы кнутом защелкало над его головой: мантикора заметила беглеца и кинулась к нему. Его приятели затихли, следя за погоней. Вот она настигает воришку, сейчас вцепится в куртку и скорпионье жало нанесет удар...
- Аааааййй!!! - взвигнула Мэтти. - Не надо!
Беглец рухнул плашмя и снова замер. И мантикора промахнулась.
- Не трогай его! - Мэтти вскочила, чтобы бежать к ним - и, сделав несколько шагов, остановилась. Нет, приближаться не следовало - наоборот, надо было увести чудовище оттуда. - Не трогай!! Он болван, но не нужно, не надо его... мне нужна сумка! Пожалуйста, забери у него сумку!
Мантикора гневно заклекотола.
- Пожалуйста! - стояла на своем Мэтти, гадая, хватит ли у болвана ума не шевелиться, пока они не уйдут. - Забери ее!
Она даже протянула руку - мол, пожалуйста, принеси мне эту вещь.
Мантикора опустилась на землю в шаге от неподвижного тела и застыла - только страшный хвост подергивался над спиной. Мэтти казалось, что даже на таком расстоянии она видит, как сверкают яростью светлые глаза чудовища.
- Пожалуйста, дай ее мне.
Мантикора показала клыки.
- Пожалуйста.
Мэтти чувствовала, что ее вытянутая вперед рука тяжелеет и мало-помалу начинает опускаться.
- Прошу тебя.
Мантикора протянула к лежащему перед ней человеку лапу. Блеснули вылезшие когти. И самый крупный что-то подцепил.
А потом захлопали синие крылья, лежащего дернуло вверх и судорожно стиснутые пальцы разжались, выпуская ремень. Сумка возвращалась к хозяйке.
- Спасибо, - бормотала Мэтти, прижимая к себе ее круглый перепачканный бок и размазывая по второму грязь. Зонтик она свернула и повесила на руку - прятаться от дождя было уже бессмысленно. - Спасибо. Большое. Ты... Пойдем дальше?
Она махнула зонтиком вперед и сделала маленький шажок.
Мантикора вроде бы не возражала.
Еще шажок. Она тут?
Позади лязгнул мотоцикл, и обе они оглянулись на звук. Да, добыча пыталась сбежать.
- Ну их. Пойдем. А то мне холодно... - отвернулась Мэтти.
Мантикора вглянула на нее с сомнением.
Мэтти и в самом деле снова дрожала, и с каждой минутой все сильнее. Задерживаться на улице было бы глупо.
Они снова пошли рядом, но музыки в дожде больше не было. Одна промозглая мерзость без конца. Мэтти едва тащилась.
Так больше продолжаться не может. Скоро они выйдут на бульвар, потом будет площадь. Вести туда мантикору нельзя. Отпустить гулять по переулкам одну - тоже.
- Послушай... Там, откуда ты взялась, наверно, все по-другому?
Пауза. Короткая трель в ответ.
- Должно же быть по-другому. Здесь... все не по тебе. Нельзя по-настоящему летать... или охотиться. А никому не показываться и вести себя тихо - тебе, по-моему, не нравится.
Свист и щелканье.
- Я понимаю, что не нравится, но не могу этого разрешить.
Птичий голосок что-то спросил. Что тут спрашивать?
- И потом тоже не смогу. Я вообще почти ничего не смогу тебе разрешить. Боюсь, что тебе пора возвращаться туда, откуда ты пришла.
- Тюильрьи?
- Я... не вижу другого выхода.
Они остановились.
- Тюиль... рьи?
- Не знаю, что еще сказать. Ничего не получается придумать. Я старалась.
Пауза.
- Может быть, потом что-нибудь придумается, но пока у меня выходит только, что тебе нужно вернуться к себе.
Мэтти снова смотрит в эти ясные голубые глаза. Это куда труднее, чем полчаса назад, когда они спорили из-за собаки.
- Пожалуйста. И... лучше прямо сейчас.
Мантикора отступает на шаг, но не отводит глаз.
Мэтти прикусывает губу. Она поступает правильно, почему же чувствует себя так, будто соврала ребенку? Они ведь с самого начала говорили не более чем о прогулке...
Мантикора смотрела и смотрела на нее. Мэтти ужасно хотелось сказать ей что-нибудь утешительное, но ничего такого на ум не приходило. Наконец ее губы шевельнулись... но мантикора уже развернулась и пошла прочь.
Шаг, другой, третий... Развернулись и взбили воздух синие крылья.
Мэтти прижала к себе сумку и примерзла к асфальту.
Мантикора улетела.
Мэтти сама не знала, как добралась домой. Она не стала ужинать - разделась и сразу легла. Было холодно и ничего не хотелось - только зарыться под одеяло с головой.
Легла - и через минуту уснула.
Так это был сон, сообразила она среди ночи, разбуженная ревом мотоцикла в тихом переулке, на который выходили ее окна. Конечно, сон! И не было вчера никаких приключений, и не было синей манитикоры, а была лишь...
- "Студия маникюра", вот что там было написано! - Мэтти даже села в кровати. - Точно! А я не могла это разобрать из-за завитушек, вот мне и показалось, что на стекле надписано что-то вроде "Синяя мантикора"! И красный рояль, что почудился мне на вывеске - совсем не рояль, а значок, слепленный из трех изображений накрашенных ногтей разной формы! Так и есть!
Изумленная своим открытием, она посидела еще немного... и вдруг отчаянно зевнула. Потом свернулась калачиком и снова заснула.
Второй раз она проснулась уже утром. Как же хорошо - и особенно потому, что ничего этого не было, сказала себе Мэтти, потягиваясь. Ничего же не было - я не звала это опасное существо и, раз уж не звала, не прогоняла потом... разве что дождь шел, ну, и еще я оступилась где-то и, похоже, упала... Это - да, было, а прочее только приснилось!
Она решительно отбросила одеяло и вскочила. У Мэтти на этот день были большие планы.
Собиралась она совсем недолго и завтракала на бегу. Одевшись, натянула куртку и - за окном было серо - резиновые сапожки. В такую погоду они куда лучше ботинок! Насвистывая что-то, выскочила за дверь и заперла замок. Спохватившись, вернулась и сунула в сумку высохший зонт. На ходу на всякий случай (а то дороги не будет) глянула в зеркало.
На голове какое-то безобразие, но к этому она уже привыкла. Вот только цвет волос ее все-таки раздражает. Из-за этой темной рыжины так странно смотрятся ее светлые, ярко-голубые глаза.
Два нечитаемых слова льдистыми огнями вспыхнули впереди, рядом с красным изображением скривившегося рояля, и Мэтти улыбнулась этой невнятице. Что бы такое там могло быть? По панорамному окну заведения тянулась золотом надпись "Салон" в обрамлении золотых завитушек, но внутри ничего разглядеть было нельзя: в этот вечер накануне праздника все что можно закрылось раньше обычного. Вот и за стеклом салона стояла темнота - остался лишь холодный огонь вывески, а сверху, с небес чернильной густоты, на нее с сильным и ровным гулом валился дождь, смывая с улицы все живое.
Мэтти выглянула из-под края зонта. Брызги летели ей в лицо. В свете ближайшего фонаря струи дождя казались сизыми. Откуда-то из-за ее спины вдруг вывернул, и рявкнув, пронесся мимо автомобиль. Мэтти шарахнулась от летящих во все стороны брызг ближе к домам. Отражение напугавшей ее машины скользнуло по стеклу и унеслось за край, и во мраке за огромным окном, в глубине помещения что-то блеснуло собственным светом.
Мэтти стало любопытно. Убедившись, что вокруг никого, она приблизилась к окну салона и принялась вглядываться во тьму. Даже прижалась лбом к стеклу, но все равно ничего не увидела. Тогда она присела на корточки и отгородилась ладошкой от света. Одной руки для этого оказалось недостаточно, но другая была занята зонтом. Его спицы неприятно чиркнули о стекло.
Интересно, что там? Неужели действительно красный рояль?
Тьма шевельнулось во тьме... словно бы дремавшая собака подняла голову. А потом Мэтти моргнула и на миг перестала что-либо различать, и вместо собаки на нее теперь смотрело из темноты только ее собственное лицо, а темная часть была, конечно же, ее курткой.
- Так мне только... - Мэтти осеклась.
С той стороны стекла действительно находилось нечто - нечто очень темное, размером со спаниеля, и оно больше не лежало. Оно поднялось и замерло на миг, потом потянулось, выгибая и без того горбатую спину - и направилось к стеклу.
Мэтти затаила дыхание. Оно приближалось.
Сквозь стекло оно казалось черно-лиловым и двигалось так плавно, что скорее состояло в родстве с кошачьими, чем с псовыми. Голова его, чуть более светлая, чем все тело, не походила на собачью - формой своей она напоминала тигриную или львиную. И с этой широкой и светлой львиной морды на мир смотрели ясные, ярко-голубые человеческие глаза.
Очарованная, Мэтти вытянула шею, как любопытная черепаха, и уперлась обеими руками в стекло. Ручка зонта бесхозно повисла у ее плеча, а мокрый свод черепашьим панцирем улегся ей на спину.
По ту сторону стекла существо тоже село - прямо напротив нее - и уставилось ей в лицо.
- Ты кто? - прошептала, наконец, Мэтти. - Ты не можешь быть!
Существо приоткрыло пасть - улыбаясь или показывая неприятно крупные и острые клыки.
- Ну, не надо, - заговорила Мэтти чуть громче, отчаянно стараясь справиться с голосом, - не надо рычать, я же не дразню тебя...
Оно и не зарычало - Мэтти показалось, будто за стеклянной стеной запела птица или кто-то приложил к губам дудку.
- Что же ты такое? - Мэтти прикусила губу. - Никогда не слышала о подобных... Ты, кажется, живое!..
Существо отвернулось, по-видимому утеряв интерес к разговору.
Мэтти легонько постучала пальцами по стеклу.
- Эй... Посмотри на меня?
Снова эти невероятные, полные мысли и совершенно человеческие глаза! Такое существо должно быть разумно. Ох, если б можно было рассмотреть его поближе и на свету... Мэтти неуклюже оглянулась на фонарь и тут только почувствовала, как устали ноги от сидения на корточках. Когда она повернулась обратно, существо уже встало и пошло прочь от стекла.
- Нет, не уходи! - Мэтти вскочила. - Вернись!
Никакого эффекта.
- Вернись, иди сюда!
Оно замедлило шаг. Остановилось, раздумывая. И вдруг развернулось - и бросилось к стеклу.
Тут Мэтти нагнало мгновенное головокружение, и на миг ей подумалось, что именно поэтому существо стало труднее разглядеть. Но головокружение пришло и ушло, и она убедилась, что оно было ни при чем: с каждым шагом существо за стеклом действительно становилась все крупнее и светлее - и просвечивало все больше и больше! Сперва оно было маленькой лиловатой тучей, потом - большим сине-фиолетовым облаком... стало огромным и прозрачно-сизым, как клуб дыма, у самого стекла почти рассеялось...
...и пропало?
- Ты где? Я тебя не вижу! - Мэтти отшатнулась в сторону, стискивая ручку зонтика.
Что-то синЕе и холоднее дождя проникло под зонт, а у самого уха ей послышалась переливчатая трель. Мэтти вдруг захотелось как можно быстрее оказаться где-нибудь подальше отсюда или позвать на помощь, хотя ничего, требующего чьей-либо помощи, с ней как будто не происходило. Да и некого было звать - вокруг по-прежнему не было ни души.
Мэтти с тоской бросила взгляд вперед - там, на площади, всего-то в паре кварталов отсюда, среди ярко подсвеченных зданий продолжалась нормальная жизнь. Там ходят автобусы; там никому не мерещатся сизые, синие или лиловые зубастые звери и не слышится неурочного и пугающего птичьего пения. А она застыла тут с неподъемно тяжелым зонтом в руках - и не знает, можно ли сделать хоть шаг без того, чтобы не случилось чего-то действительно непоправимого.
Но не стоять же ей здесь до скончания веков!
- Если ты тут - сделай так, чтобы я тебя видела, - Мэтти попыталась выдать страх за недовольство. - Я ведь так и не разглядела тебя.
Невидимая птица под ее зонтом сердито чиркнула, вскрикнула невидимая дудка.
- Ты, может быть, меня уже видела, а мне тебя было не рассмотреть, - настаивала Мэтти. - Ты только покажись на свету - и все.
Птица чирикнула несколько раз - и заворковала. Оно согласилось.
Сгущаясь, существо остановилось на полпути - теперь оно было синим, размерами с сенбернара. Только хвост у него не загибался в веселый мохнатый бублик, а был голым и по-скорпионьи нависал над спиной. И заканчивался этот хвост чем-то вроде жала, а горб на спине существа...
- Знаю! - выпалила Мэтти, не успев вовремя прикусить язык. - Знаю, кто ты! Ты...
... раскрылся и оказался крыльями.
С шорохом они развернулись, и синяя мантикора взмыла в воздух.
- ...мантикора. Ничего себе, - пробормотала Мэтти, задирая голову, - ничегошечки... если я права и она понимает все, что я говорю, - а она, похоже, понимает, - тогда главное не ляпнуть вслух, что означает ее прозвание...
Мантикора - чудовище-людоед - поднялась к верхушке фонаря и кружила в пятне света, как огромный мотылек.
"А если сбежать? - мелькнуло в голове у Мэтти. - Пока она отвлеклась." Но, скорее всего, сбежать незаметно не удалось бы, одернула сама себя Мэтти, сверху ее хорошо видно. И, кроме того...
И, кроме того, Мэтти не хотелось обманывать. В конце концов, она сама звала мантикору и даже упросила выбраться на свет. Сбежать теперь было бы неприлично.
Мэтти прищурилась на чудовище из-под края зонта.
Вдруг беспорядочное кружение в небесах прекратилось: манитикора обнаружила внизу нечто, приковавшее ее внимание. Проследив за ее взглядом, Мэтти разглядела два тусклых, быстро приближавшихся огня - по улице катил еще один запоздалый автомобиль. Далеко позади него обозначился светящийся аквариум троллейбуса.
Когда сквозь шум дождя ей стал слышен и гул мотора машины, с неба послышалась короткая трель. Мантикора взмахнула крыльями и сорвалась с места.
Вниз, вниз и вниз, как с отлогой черной горы скользила она по воздуху навстречу автомобилю - и, к Мэттиному испугу, коснулась асфальта прямо перед капотом. Перед глазами Мэтти мелькнуло перекошенное ужасом, безжизненно желтое лицо водителя; взвизнули тормоза, хотя по всему было уже поздно.
- Не надо, нет! - ахнула Мэтти.
Удара не последовало: автомобиль прошел синюю тварь насквозь.
Пропустив его сквозь себя, мантикора, по-видимому, рассердилась. Она развернулась, снова взвилась в воздух и кинулась на машину сзади. Мэтти вновь услышала рявканье двигателя - водитель бросил машину вперед, пытаясь удрать от чудовища. Но крылья оказались быстрее колес: мантикора настигла добычу.
Раздался скрежет, и автомобиль клюнул носом: когти мантикоры впились в бампер, и задняя часть машины приподнялась над дорогой. Потом послышался оглушительный треск, и оторвавшийся бампер остался в когтях у чудовища. Взревев, машина рванула прочь.
Мантикора на несколько мгновений задержалась, чтобы попробовать бампер на зуб. Хрустнул, как раздавленная ореховая скорлупа, блестящий на сломе алюминий - и, очевидно, не понравился. Чудовище отбросило остатки бампера и обернулось к Мэтти.
- Что ты делаешь! - Мэтти даже не могла бы сказать, от чего так кричала - от страха или от ярости. - Прекрати НЕМЕДЛЕННО!
А ведь еще и троллейбус, вертелось у нее в голове, сюда едет троллейбус! Если мантикора заинтересуется им... Мэтти не имела ни малейшего представления о том, может ли чудовище поднять и такую тяжелую машину, но не сомневалась, что оно до полусмерти перепугает пассажиров. Пока темнота и дождь еще скрывали от них мантикору, но водитель уж точно должен был заметить, что с обогнавшей его машиной случилось что-то странное. Мэтти запретила себе даже смотреть в ту сторону.
- Пошли, нам туда! - крикнула она, махнула мантикоре рукой - и бросилась к повороту в ближайший переулок.
Чуть помедлив, мантикора последовала за ней.
В переулке голос дождя был еще слышнее, а света осталось ровно столько, чтобы только бликом, намеком обозначить поверхность воды. И вода была повсюду: низвергалась с небес и густой кисеей висела в воздухе, с шумом рушилась из пастей водосточных труб и широкими ручьями лилась по тротуарам. Мэтти на миг с завистью подумала о синих крыльях, которые, будь и у нее такие, помогли бы ей перебираться через ручьи... но тут же отбросила фантазии и переключилась на решение новой насущной проблемы: противоположная сторона улицы выглядела не столь непроходимой, и надо было сосредоточиться на том, чтобы благополучно перейти проезжую часть.
Благополучно перейти не удалось: далекий, еле слышный свист и - ближе - басовитый лай вспороли воздух где-то справа, там, где переулок пересекала другая улочка, и окна окрестных домов откликнулись эхом и звоном. Мгновением позже сквозь лай и свист пробилось тонкое, забирающееся все выше и выше "Уааааааяяяяяууу!", и Мэтти айкнула и рванула на шум: где-то поблизости, едва ли не за углом, отчаянно сражалась за свою жизнь кошка.
По ручью между машинами - и опять на тротуар; левая нога по щиколотку ушла в прятавшуюся в ручье яму - Мэтти не упала и даже не подвернула ногу, но через несколько секунд в ботинок пробралась холодная сырость. Задыхаясь, Мэтти продолжала бежать. И вот уже он, угол; за ним коротенький отросток улочки - и пустырь, освещенный скорчившимся над ним фонарем; там, на пустыре, между двумя желтыми стенами без окон - они. Крупная, с широкой, лаково-черной и блестящей от дождя спиной овчарка, заходящаяся от лаем, - и черно-серая, взъерошенная, в иглах слипшейся шерсти кошка, съежившаяся в глухом углу.
- Пошла вон! - заорала Мэтти так, что у нее самой заложило уши и между домами заметалось эхо. - Убирайся! Вон отсюда!
Озадаченная, собака оглянулась, но отодвинулась не так далеко, чтобы дать кошке возможности убежать. Мэтти вцепилась в ремень сумки: ей мерзко и страшно, но, может быть, она сумеет стукнуть собаку сумкой или зонтом?
- Джекки, фу! - послышался мужской голос. Хозяин овчарки спешил на помощь.
- Уааааааяяяяяууу! - взвыла кошка у самой морды собаки.
- Пошла отсюда! - подхватила Мэтти.
Над головой ее свиснул воздух, грянула птичья трель. Когти манитикоры сомкнулись на загривке и крестце овчарки, и огромные крылья без труда подняли в воздух чудовище вместе с добычей.
- Эххсшшшшш! - показав на прощание зубы, кошка прыснула за пределы освещенного фонарем пространства.
- Джекки! - из переулка на пустырь выбежал низенький полный мужчина, в расстегнутой, несмотря на ливень, куртке. - Джекки?! Джекки!..
Где-то сверху свиснула дудка. Или взвизгнула собака.
Мэтти попятилась во мрак.
- Джекки!! Где ты? - мужчина озирался.
- Ну, где ты? - забормотала и Мэтти, задирая голову и прикрывая глаза рукой от дождя. Зонт отчаянно мешался, и она наконец догадалась его опустить. - Где же ты... как тебя позвать?!
Тонкий жалобный визг. Что-то мелькнуло слева на фоне освещенного окошка углового дома - высоко, на уровне четвертого этажа.
- Эй! - Мэтти снова выскочила на свет и замахала рукой. - Эй, я тебя вижу! Иди сюда! - и, не дожидаясь ответа, потрусила в левый переулок, надеясь увести чудовище за собой. Лишь бы мантикора ее послушалась!
- Девушка! - бросился к ней мужчина. - Девушка, вы собаки тут не видели?
- Тут какая-то бежала за кошкой, - выкрикнула Мэтти, открывая зонтик и ускоряя шаг, - вон туда!
И она махнула рукой куда-то вправо.
- Вот так и думал, что это из-за кошки! - человечек всплеснул руками. - Спасибо, девушка! И откуда только кошка в такую погоду... Джекки с ума по ним сходит - ей лишь бы поиграть. Я ей говорю, что когда-нибудь какая-нибудь из них ее сильно оцарапает... - голос стал затихать - владелец собаки повернул в указанном Мэтти направлении.
- Оцарапает! Лишь бы не слишком сильно, - пробормотала Мэтти.
За углом дома она остановилась. Огляделась и снова помахала рукой.
- Ты где? иди сюда...
- Тюирльи? - вопросила сверху птица.
- Иди сюда! - повторила Мэтти, потряхивая зонтом. - Пойдем рядом - я подвинусь. Но сначала отпусти собаку.
Птица свиснула насмешливо.
- Отпусти ее! - скомандовала Мэтти, чувствуя себя, впрочем, не слишком уверенно. Непонятно было, чем можно воздействовать на чудовище. - Отпусти - или я больше никогда не пущу тебя под зонт!
Мерзкий, унылый гул дождя - и ни звука больше.
Но немного погодя в вышине захлопали крылья.
Мантикора поставила собаку на землю почти бережно - и следом опустилась сама. Голубые глаза щурятся, львиная пасть приоткрыта в улыбке. Или в оскале.
- Эхм... Джекки? - Мэтти сделала шажок вперед и осторожно протянула руку к овчарке. Та стояла на чуть согнутых лапах, вытянув шею вперед и глядя перед собой остановившимся взглядом. Хвост повис, как плеть.
- Джекки!
Тот же мутный, невидящий взгляд в ответ.
Мантикора засмеялась по-птичьи, и собака совсем съежилась.
- Прекрати, - укорила ее Мэтти. - Стыдно смеяться над тем, кто напуган и тебя слабее! Джекки, - обратилась она к собаке, - не бойся. Все кончилось, ты на земле. Все в порядке. Иди, Джекки. Иди домой.
Поникший хвост дернулся.
- Иди домой, - повторила Мэтти тверже. - Домой. Тебя ищут, Джекки. Иди домой.
Собака подняла голову. Хвост шевельнулся пару раз. А потом, оглядываясь на Мэтти и ощерившееся чудовище, овчарка пошла... отойдя подальше, порысила... а затем помчалась к пустырю - и дальше, дальше во тьму, в безопасный, уже не пугающий мрак.
Мэтти перевела взгляд на мантикору, напружинившуюся, как перед прыжком. Холодные голубые глаза поймали ее взгляд.
- Только попробуй, - зашипела Мэтти, уставясь прямо в них. - Только попробуй у меня!
Мантикора еще несколько секунд смотрела на нее, потом деланно зевнула и отвернулась.
Мэтти перевела дух. Огляделась.
По-прежнему лило как из ведра. В пределах видимости никого не было. Можно было двигаться дальше. Даже с не слишком большими неудобствами - если не считать промокшего ботинка и обещания пустить чудовище под зонтик. Мэтти поежилась, вспомнив панику, охватившую ее там, у витрины салона, когда мантикора оказалась слишком близко, поежилась - и вздернула руку с зонтом над головой.
- Забирайся сюда.
Скорпионий хвост качнулся над спиной чудовища, и Мэтти передернуло. До сих пор мантикора не пускала в ход жало, и страшно было подумать, что случится, если попробует... Но мантикора скользнула к ней - и обнаружилось что под зонтом помещаются лишь ее голова и плечи. Большая часть ее тела осталась под дождем, но, похоже, это не особенно ей досаждало. Мэтти так и не поняла, чем же тогда бы так важен зонт. Ну, и плевать - главное, что важен.
- Идем, - обреченно произнесла она.
Пронзительный ужас от соседства с чудовищем никуда не делся, но к нему мало-помалу получилось притерпеться. Мэтти шла, глядя под ноги, вверх или перед собой, но ни в коем случае не в ту сторону, где так опасно близко плыл страшный хвост. Ее била дрожь, словно в желудке невесть откуда взялся кусок льда. Ей казалось, что если она не замерзнет насмерть, прежде чем доберется домой, то умрет от дряхлости. За последние четверть часа, по ее ощущениям, она постарела лет на десять и все еще продолжала стариться - словно ее жизнь текла все быстрее и быстрее, как река, вошедшая в узкую горловину порогов, тогда как общее время в своем широком русле едва ползло. А время мантикоры, подумала Мэтти, время вызванного ею из небытия чудища, может быть, сейчас течет вспять. Может быть, это моя жизнь переливается в нее, и я не знаю, что с этим делать.
А что тут сделаешь? Они все шли и шли во тьме под одним зонтом. Мэтти щурилась на редкие фонари и еще более редкие освещенные окна и прислушиваясь к шуму дождя, то нараставшему, то ослабевавшему; к звуку своих шагов - а когда дождь немного стихал, даже слышала, как хлюпала вода в промокшем левом ботинке и как отзывались лужи справа от нее, когда по ним ступали огромные лапы. Из этих гула, и стука, и плеска получалась какая-то робкая, коротенькая, но почти различимая мелодия, и Мэтти, не то вовсе бездумно, не то чтобы не потерять голову от страха, принялась вполголоса ее насвистывать.
Птичий голос тихонько подхватила мотив.
Песенка без слов вилась над ними, не успокаивая, но делая все окончательно фантастическим. Мэтти вдруг стало еще и очень грустно. Так жаль было и себя, и других - всех, кто мог подвергнуться нападению мантикоры... и жаль было само это нелепое чудовище, созданное для охоты на людей, но зачем-то ищущее ее расположения. Как с ним быть? Можно ли помешать мантикоре охотиться? И что делать, если ее не удастся остановить? Мэтти не представляла, что тогда нужно будет предпринять. Она устала волноваться и чувствовала себя неуклюжей и хрупкой, как игрушка. Скорей бы оказаться дома! Еще одного приключения она просто не перенесет.
Впереди рявкнул, заводясь, мотоцикл, за ним второй и, кажется, третий - и затарахтели все ближе, все громче, так громко, что человеческие голоса едва пробивались сквозь шум. Мелодия умерла в этом грохоте. Вспыхнули фары. Двое - нет, трое подростков катили им навстречу.
- Прячься скорее! - заторопилась Мэтти. - Нельзя, чтобы тебя видели!
Мантикора остановилась и уставилась на нее. "С какой стати? - спросили ее ледяные глаза. - Мне ничего не грозит."
- Пожалуйста, прошу тебя! - взывала к ней Мэтти. - Они расскажут обо всем другим, и тебя будут ловить... И тогда нам точно не придется гулять вместе. Ну пожалуйста!
Мантикора презрительно вздернула верхнюю губу. Но потом все-таки опустила глаза, и уже через миг, едва ли не с хлопком, как при взрыве воздушного шарика, исчезла.
Мэтти с облегчением вздохнула. Успели, теперь все в порядке! А что полквартала рядом с ней словно накрыла густая сизая тень, от прикосновения которой хочется со всех ног бежать прочь, - это пустяк, трое на мотоциклах проскочат ее быстро. Да, может быть, и вовсе ничего не заметят...
Заметили. Уж кого-кого, а одинокую Мэтти, жмущуюся к проезжей части и вцепившуюся в сумку на длинном ремне, заметили прекрасно. Слишком поздно она сообразила, что сумку следовало перевесить на правое - дальнее от дороги - плечо. Свет ударил в глаза, рыкнул в лицо мотоцикл, что-то рвануло ее за левую руку, развернуло на месте - и Мэтти плюхнулась наземь, тяжело, как кусок сырого теста, а юнец, сидевший за спиной пролетевшего мимо нее приятеля, заорал и, к восторгу остальных, победно вскинул руку с ее сумкой.
"Так их было четверо, четверо на трех мотоциклах, а не трое", - только это и пришло ей в голову в тот момент.
А потом впереди протрубил охотничий рожок и послышались крики, лязг и грохот.
Их и в самом деле было четверо, и все четверо валялись теперь на асфальте: тот, кто ехал первым, увидев неизвестно откуда взявшееся чудовище, опускающее на дорогу перед его носом, попытался свернуть, и байк его занесло и развернуло поперек улицы. В него-то и врезались остальные.
Итак, все они валялись на асфальте, и трое поверженных истошно орали: над ними кружила мантикора. Четвертый - тот, что отнял у Мэтти сумку, - лежал неподвижно и молчал. Мэтти подумала, что он, должно быть, сильно расшибся при падении. Но тут молчун осторожно перевернулся, встал на четвереньки - и все так же молча, не выпуская сумки, и не поднимаясь на ноги, быстро пополз вправо, к ближайшему углу.
Свистнуло и словно бы кнутом защелкало над его головой: мантикора заметила беглеца и кинулась к нему. Его приятели затихли, следя за погоней. Вот она настигает воришку, сейчас вцепится в куртку и скорпионье жало нанесет удар...
- Аааааййй!!! - взвигнула Мэтти. - Не надо!
Беглец рухнул плашмя и снова замер. И мантикора промахнулась.
- Не трогай его! - Мэтти вскочила, чтобы бежать к ним - и, сделав несколько шагов, остановилась. Нет, приближаться не следовало - наоборот, надо было увести чудовище оттуда. - Не трогай!! Он болван, но не нужно, не надо его... мне нужна сумка! Пожалуйста, забери у него сумку!
Мантикора гневно заклекотола.
- Пожалуйста! - стояла на своем Мэтти, гадая, хватит ли у болвана ума не шевелиться, пока они не уйдут. - Забери ее!
Она даже протянула руку - мол, пожалуйста, принеси мне эту вещь.
Мантикора опустилась на землю в шаге от неподвижного тела и застыла - только страшный хвост подергивался над спиной. Мэтти казалось, что даже на таком расстоянии она видит, как сверкают яростью светлые глаза чудовища.
- Пожалуйста, дай ее мне.
Мантикора показала клыки.
- Пожалуйста.
Мэтти чувствовала, что ее вытянутая вперед рука тяжелеет и мало-помалу начинает опускаться.
- Прошу тебя.
Мантикора протянула к лежащему перед ней человеку лапу. Блеснули вылезшие когти. И самый крупный что-то подцепил.
А потом захлопали синие крылья, лежащего дернуло вверх и судорожно стиснутые пальцы разжались, выпуская ремень. Сумка возвращалась к хозяйке.
- Спасибо, - бормотала Мэтти, прижимая к себе ее круглый перепачканный бок и размазывая по второму грязь. Зонтик она свернула и повесила на руку - прятаться от дождя было уже бессмысленно. - Спасибо. Большое. Ты... Пойдем дальше?
Она махнула зонтиком вперед и сделала маленький шажок.
Мантикора вроде бы не возражала.
Еще шажок. Она тут?
Позади лязгнул мотоцикл, и обе они оглянулись на звук. Да, добыча пыталась сбежать.
- Ну их. Пойдем. А то мне холодно... - отвернулась Мэтти.
Мантикора вглянула на нее с сомнением.
Мэтти и в самом деле снова дрожала, и с каждой минутой все сильнее. Задерживаться на улице было бы глупо.
Они снова пошли рядом, но музыки в дожде больше не было. Одна промозглая мерзость без конца. Мэтти едва тащилась.
Так больше продолжаться не может. Скоро они выйдут на бульвар, потом будет площадь. Вести туда мантикору нельзя. Отпустить гулять по переулкам одну - тоже.
- Послушай... Там, откуда ты взялась, наверно, все по-другому?
Пауза. Короткая трель в ответ.
- Должно же быть по-другому. Здесь... все не по тебе. Нельзя по-настоящему летать... или охотиться. А никому не показываться и вести себя тихо - тебе, по-моему, не нравится.
Свист и щелканье.
- Я понимаю, что не нравится, но не могу этого разрешить.
Птичий голосок что-то спросил. Что тут спрашивать?
- И потом тоже не смогу. Я вообще почти ничего не смогу тебе разрешить. Боюсь, что тебе пора возвращаться туда, откуда ты пришла.
- Тюильрьи?
- Я... не вижу другого выхода.
Они остановились.
- Тюиль... рьи?
- Не знаю, что еще сказать. Ничего не получается придумать. Я старалась.
Пауза.
- Может быть, потом что-нибудь придумается, но пока у меня выходит только, что тебе нужно вернуться к себе.
Мэтти снова смотрит в эти ясные голубые глаза. Это куда труднее, чем полчаса назад, когда они спорили из-за собаки.
- Пожалуйста. И... лучше прямо сейчас.
Мантикора отступает на шаг, но не отводит глаз.
Мэтти прикусывает губу. Она поступает правильно, почему же чувствует себя так, будто соврала ребенку? Они ведь с самого начала говорили не более чем о прогулке...
Мантикора смотрела и смотрела на нее. Мэтти ужасно хотелось сказать ей что-нибудь утешительное, но ничего такого на ум не приходило. Наконец ее губы шевельнулись... но мантикора уже развернулась и пошла прочь.
Шаг, другой, третий... Развернулись и взбили воздух синие крылья.
Мэтти прижала к себе сумку и примерзла к асфальту.
Мантикора улетела.
Мэтти сама не знала, как добралась домой. Она не стала ужинать - разделась и сразу легла. Было холодно и ничего не хотелось - только зарыться под одеяло с головой.
Легла - и через минуту уснула.
Так это был сон, сообразила она среди ночи, разбуженная ревом мотоцикла в тихом переулке, на который выходили ее окна. Конечно, сон! И не было вчера никаких приключений, и не было синей манитикоры, а была лишь...
- "Студия маникюра", вот что там было написано! - Мэтти даже села в кровати. - Точно! А я не могла это разобрать из-за завитушек, вот мне и показалось, что на стекле надписано что-то вроде "Синяя мантикора"! И красный рояль, что почудился мне на вывеске - совсем не рояль, а значок, слепленный из трех изображений накрашенных ногтей разной формы! Так и есть!
Изумленная своим открытием, она посидела еще немного... и вдруг отчаянно зевнула. Потом свернулась калачиком и снова заснула.
Второй раз она проснулась уже утром. Как же хорошо - и особенно потому, что ничего этого не было, сказала себе Мэтти, потягиваясь. Ничего же не было - я не звала это опасное существо и, раз уж не звала, не прогоняла потом... разве что дождь шел, ну, и еще я оступилась где-то и, похоже, упала... Это - да, было, а прочее только приснилось!
Она решительно отбросила одеяло и вскочила. У Мэтти на этот день были большие планы.
Собиралась она совсем недолго и завтракала на бегу. Одевшись, натянула куртку и - за окном было серо - резиновые сапожки. В такую погоду они куда лучше ботинок! Насвистывая что-то, выскочила за дверь и заперла замок. Спохватившись, вернулась и сунула в сумку высохший зонт. На ходу на всякий случай (а то дороги не будет) глянула в зеркало.
На голове какое-то безобразие, но к этому она уже привыкла. Вот только цвет волос ее все-таки раздражает. Из-за этой темной рыжины так странно смотрятся ее светлые, ярко-голубые глаза.
Комментарии:
Ты вернулась ^__^
как я рада!
как я рада!
Как здорово написано! Очень!
AlisaA
Я немножко есть, да.
poncha
Спасибо.
Я немножко есть, да.
poncha
Спасибо.
Смотрю, я тут появляюсь
[Print]
Darth Schturmer