Персонаж: Александр
Натура/Маска: Монстр, Мечтатель (двойственная)/Головорез
Путь Просветления: Катари
Местоположение: Замок, куда привели
Фейские особенности: Неблагой двор, Осенний Двор, кровь Ши, родство элемента (Огонь)


Старый замок стоял уже годы и много чего повидал. И кровь, и боль, и страдания уже не впечатляли старые камни, и замок в вечерних сумерках казался сонным. Наступала последняя ночь перед Самайном, и последние лошадки только-только зашли с запасом еды и топлива. В казармах стражники играли в кости на то, кому же караулить в эту недобрую ночь крайне тонких границ между обычным и необычным, нормальным и чуждым. Никому не хочется стоять в такие ночи в карауле, пусть даже и усиленном. Странные и мрачные тени бродят в такие дни, и не все из них можно отпугнуть огнём.
И сама Смерть тихо сидела рядом с каждым из игроков, которые бросками костей выясняли, кто останется жить.

Этой же ночью наконец пошёл снег, сильно задержавшийся в этом году. Он падал на ещё не осыпавшиеся листья, грязь, чёрные лужицы в ночном дворе. На ткани появлялись мокрые пятна, и в какой-то момент снег уже не успевал таять и начал-таки покрывать всё тонкой белой паутинкой. К утру двор уже был белым, за исключением чёрного камня стен, дерева закрытых ставен и разбрызганной около башни крови из последней смены патруля.

Черней вороньего крыла
В оковах силы, разбудившей тьму
Лежит распятая земля
С мольбой взирая в пустоту
Земля и стонет и дрожит
Вокруг смятенье, боль рождает злость
Тебе ещё нет двадцати
И быть в аду не довелось

Власть огня — багровый отблеск как знаменье
Власть огня — живых и мертвых сочтет
Власть огня — здесь брода нет,
но есть последний Твой удар
Все остальное не в счет

Стихи покрывали башню ровной спиралью и почти без потёков. Расписывавший камень чужой кровью был предельно аккуратен и обладал воистину каллиграфическим почерком. Он даже не поленился менять буквы в размере по мере приближения к земле, так что надпись казалась одинаковой высоты на протяжении всей башни.
Конечно же, это было не так, и верхняя часть была написана просто намного более крупно. Первый куплет израсходовал кровь из огромного начальника патруля, здоровенного и тяжёлого мужчины, чей выпотрошенный труп уже остыл, надетый на столб чучела для тренировок. вывернутые рёбра компенсировались зашитыми веками и губами. Судя по рваным следам, зашитым заживо.

Огонь покорным быть устал
Устал смирять свой гордый нрав и дух
Жестоким зверем он восстал
Презревшим милость наших рук

В нору забейся, жди конца
Пусть рядом глотки рвут добро и зло
Твердит тебе второе Я,
Скрывая истины лицо

Припев пересекал голый торс старшего лучника. Как удалось пришпилить к башне тело совершенно бесшумно, было непонятно. Пробитые стрелами руки и ноги, прибитая через глаза голова - любовно выбранные по одной стрелы, лучший колчан замка, и при смерти не покинул своего владельца. Можно сказать, эти стрелы стали ему ближе, чем когда-либо. Изломанная фигура висела так, что и сломанный позвоночник явно был не единственной скрытой от глаз травмой.

Власть огня — багровый отблеск как знаменье
Власть огня — живых и мертвых сочтет
Власть огня — здесь брода нет,
Но есть последний Твой удар
Все остальное не в счет.

Его содранное лицо было обмотано на луке, лежащем у подножия башни. Тетиву на лук он, видимо, так и не успел надеть.

Война без правил,без границ,
В одном потоке жарком кровь и пот,
Хохочет Смерть,сыграв на бис
Каприз,где судьбы вместо нот.

Пощады нет в её глазах,
Ты смотришь в них и не отводишь взгляд,
Сгорает твой животный страх,
Шипя и корчась на углях.

Ровные строки уже намёрзли на камень, и что делать с ними было непонятно. Тем более с теми, что наверху. Куда и забраться было невозможно, не то что упражняться там в каллиграфии.
Остальные патрульные были свалены в колодец, и что бы понять, что произошло с ними их нужно было сперва извлечь.

Последний припев был несколько другого оттенка. судя по грязной выжатой кучке на земле, написал он был кровью из вырванных сердец убитых. У лучника, что бы не портить эффект пересекающей голую мёртвую грудь надписи, сердце выдрано было через спину.

Последний припев был
Власть огня — багровый отблеск как знаменье
Власть огня — живых и мертвых сочтет
Власть огня — здесь брода нет,
Но есть последний Твой удар
Все остальное не в счет.

Небольшой, но словно глянцевый вензель в виде буквы "А" в круге въелся в камень, как будто рисовался не последней кровью жертв, а был частью камня.