А что я могу еще? Когда мой старший брат говорит: а вдруг не успеем? Успеем, говорю я, все успеем. Надеюсь: должны. Я чуствую пространство, его возмущения, у меня нос по ветру, да и хвост. Я все скоординирую.

Я взрослею не поэтапно, а как-то спазматически, я теряю сейчас всю свою непосредственность и понимаю: все кончилось, что было во мне раньше еще от детства-юности, а новое -- взрослое -- не наростает, время не подошло. Так что я -- зеро. Голый провод под напряжением. Я вообще, видимо, взрослею за всех скопом, я даже не могу злиться на детский лепет родни, не могу злиться на то, что мне элементарно негде будет прожить 10 дней, когда я приеду, потому что дома давно нет, и мне легче будет жить по друзьям. Я даже не буду обижаться за вечные упреки мамика и нравоучения сестры. Смешные они такие :) Обижаются на меня, учат жизни, ну если им так легче, то пожалуйста всегда. Я вот именно сейчас принимаю все, как оно есть, даже не пытаюсь переиграть ситуацию, потому что этого почти невозможно, это "почти" так весомо, а моя дерзость совсем мизерна. А главное -- нет воли того, кому это могло бы быть нужно, ради кого сейчас мы с братом стоим на ушах по разные стороны света. А раз нет воли, то нет ничего. Я смиряюсь (не как перфект, а как континиус) с выбором близкого мне человека: он не хочет жить, рак его сжег за 4(!) месяца. Я смиряюсь уже без слез и злости (на себя в первую очередь), без ненависти внутри ко всему происходящему. Просто молчаливо.

Но я хочу знать: отчего? Хоть и ответа я не получу: слова это средство побега вовне.
________________________________________
По моему, так Икстлан -- прямо по курсу
:)