Нет, ну начать-то я начал...




-Хорошо, записали. Всем спасибо, все свободны.
Билл снял наушники и, прикусив губу, мельком посмотрел на Брайана. Сегодня они вместе записали кавер на Monsoon, торчали в студии весь день и жутко устали. Первые три раза у Билла от волнения дрожал голос, и он постоянно попадал мимо нот. Молко с высоты своего опыта язвительно списал это на климакс. В результате следующие три раза голос Каулитца срывался уже от гнева и обиды. К концу дня все были немного на взводе, и по окончании работы решено было отправиться в бар.
Стефан выбрал довольно уютное заведение, маленькое, темное и дымное.
Заказали пива, отпраздновали успешную запись, потом выпили за плодотворное сотрудничество. Обстановка стала совсем непринужденной. Том о чем-то жарко спорил со Стивом, Стефан уточнил возраст Густава и теперь методично пытался его (не возраст) к чему-то склонить. Брайан о чем-то увлеченно спорил со столом, на котором, положив голову на руки, тихо сопел Георг.
Билл незаметно вышел. Иногда на него накатывало необъяснимое чувство одиночества. Это пугало. На улице дул сырой ветер и накрапывало мокрым и холодным. Воздух пах дождем, прелыми листьями, чем-то неуловимо вкусным и свежим. Раскаты грома ворчливо и медленно обнимали порванное флюгерам синевато-серое небо. В такую погоду чувствуешь одиночество не как сосущую пустоту, а как абсолютную свободу, которую ты не продашь. Никому и ни за что. Да и кто купит?..
- Холодает… О, черт.. Сигаретки не найдется?
Билл обернулся и рассеяно протянул вышедшему Брайану свою пачку. Молко аккуратно выцепил из нее одну раковую палочку и зажал её в тонких пальцах.
- Черт… Странная осень, тебе не кажется?
Сигарета перекочевала в его четко очерченный рот, и теперь он хлопал себя по карманам в надежде найти там потерянную на прошлой неделе зажигалку.
- Спички не найдется?
Билли отрицательно мотнул головой. Ему не приходило в голову, что для курения нужно ещё что-то помимо сигарет и жеста «виктори», получающегося, когда ты сжимаешь фильтр средним и указательным пальцами.
- Нет так нет. Будем ждать молнии, - печально сказал Брайан и уселся на тротуар. Билл, помедлив, опустился рядом.
- Сядь поближе. Тебе холодно, мне холодно, насиловать тебя никто не собирается. – Каулитц придвинулся ближе. Теперь их бедра и плечи соприкасались. Стало теплее.
Билл тихо заметил, что дождь идет когда плачут ангелы. Брайан возразил, что он идет исключительно в случае если господь плюет на эту грешную землю. На замечание по поводу сильно повышенного слюноотделения мэтр британского рок-н-ролла лишь пожал плечами и сказал, что господу, как-никак, виднее.
Они проболтали всю ночь, пока из бара не выползли разной степени вменяемости драммеры и гитаристы.
На следующий день Пласибо отбыли в мировое турне.

+++

Брайан проснулся наедине с похмельем. За окном, далеко внизу, шумел и полз по бесконечной жизненной спирали скуластый Токио. Вчера они отыграли концерт если не грандиозный, то знаменательный. Вечером предстоял четырнадцатичасовой перелет во Францию, а в ближайшем будущем маячил день блаженного ничегонеделанья. Молко не нравилось только одно небольшое обстоятельство, навязчивая мысль, преследующая его последние полгода. Он часто думал о Билле Каулитце. Но причиной была не неземная любовь и даже не влюбленность. Скорее, эстетическое чувство, граничащее с болезненным собственничеством коллекционера. Билли юн, одинок, хотя, черт знает, какие отношения связывают его с братом. Или с другими членами группы. На счет невинности этой бестии Брай не особенно обольщался. Но это не мешало ему быть иконой. И его, как и любую икону, нельзя любить. Её можно желать, ей можно поклоняться. За ней, как за любой иконой, стоит нечто большее, чем то, что на ней изображено. Брайан подумал, что он запутался. Ему было удобно так думать. И он, взяв бутылку бренди, отправился в ванную.

+++

- Черт, черт, черт.
- Билл, да что с тобой? – Том лежал на кровати, наблюдая за попытками брата подвести глаза. Все шло не так. Руки Билла дрожали, описывая правильные круги вместо линий и делая его похожим на панду. Он раздраженно отбросил карандаш и упал на кровать. Повернулся лицом к Тому и уткнулся ему в шею.
- Том, я не знаю, что происходит. Раньше.. Раньше у меня был ты, и все было нормально. Только ты и я, помнишь?
Он взял ладонь брата и прижал её ладонью к груди. Том молчал. Под пальцами бешено билось что-то маленькое, напуганное темнотой и чем-то ещё.
- Мне страшно. Ты чувствуешь?
Билл поднял голову и коснулся губами губ брата. Предельное доверие, предельная любовь. И больше ничего. Теперь ничего.
- Они выступают во Франции. Завтра вечером.


а вот закончить не получается. я уже даже придумал, что будет дальше, но оно не пишется нихрена. мне все врему кажется, что... черт/ да это объяснить трудно. для меня фик - это фик. не рассказ. не бумагомарание. посему получается какая-то херня.


пипиэс, да, я в курсе, что все хня, но читать никто не заставлял/ляет.