Бывает день с утра не заладится. Ну, чашку расколотишь, на собаку наступишь, автобус из под носа уйдет, кто-то отменит встречу, книжная ярмарка, на которую выбираешься раз в полгода, именно сегодня окажется закрытой, - ну случается такое. То есть, дорогой дневник, ты знаешь, что такое случается, но все равно чувствуешь какую-то в этом подставу. Сговор энтропии и известных своим мелочным характером бесов невезухи при молчаливом пособничестве обстоятельств.
А потом – бац, и словно кто-то рубильник переключает.
Теперь я знаю, как последнее время книжки оказываются у меня на полке. Просто идешь мимо уличного книжного развала, где все «по_пятьдесят» и цепляешь краем взгляда знакомое имя, подходишь, листаешь, отдаешь оговоренную сумму, кидаешь в рюкзак, напрочь забываешь об этом, а потом допытываешься у разных людей – не их ли? Я вначале глазам не поверил, подошел, полистал, отдал денюшку. Посмотрел еще, удивился, полез за кошельком. Отошел, зацепил взглядом, полистал, отсчитал денюшку. Сонная продавщица начала поглядывать на меня уже с интересом, ну и дальше я смотреть постеснялся. Три – неплохой улов для незаладившегося дня.
А в переходе какой-то старичок уже поставил баночку и расчехлил аккордеон (или что там с ним делают?). Спрашивается – ну откуда он знает главную музыкальную тему из «Амели»? Ну, там где «тарам-тарарам» и дальше в ритме вальса. Непонятно. Рядом толпились парочки и милиция. Следила за порядком. Наверное, чтобы не танцевали. Когда уходил, в банке лежала мелочь и мои последние деньги.
В пруду, вмерзшие в нефритовую воду рыбы, лениво шевелили хвостами. Рыбы были красные с золотыми спинами и белые, их спины украшали черные пятна, делая их похожими не то на зебр, не то на тигров. Я постоял на мосту, пряча руки в карманы. Иногда, дорогой дневник, жалеешь, что не носишь с собой фотоаппарата или, на худой конец, пакетика с червячками. В карманах лежал скомканный билет, кубики и невесть откуда взявшийся пакетик леденцов. Терпеть не могу леденцов.
В метро, на Партизанской, стоял поезд. У поезда толпились люди. Кто-то фотографировал, кто-то позировал, кто-то пробовал сковырнуть краску. Бока поезда были довольно броско разрисованы розами, нарциссами и натюрмортами. Я протолкался поближе и заглянул в окно. Людей не было. Вместо них внутри висели картины. Где-то я слышал эту легенду, дескать, поздним вечером в подземке иногда видят поезд, разрисованный цветами, внутри которого висит портрет бледного молодого человека в старомодном пиджаке. Портрет действительно имелся. В последнем вагоне спал машинист. Я наклонил голову и присмотрелся, но противоположной стены сквозь машиниста видно не было. Обычный в общем машинист.
И лишь одно угнетало меня.. Ну да, да.., что я не брит..


Current mood: ..мне нравится беременный мужчина, как он хорош у памятника Пушкина, одетый в серую тужурку, ковыряя пальцем штукатурку..
Current film: Форрест Гамп