Когда я был маленьким, мне говорили, что бабочек трогать нельзя, потому что их крылышки покрыты тонкой пыльцой, благодаря которой они летают.
Ты – ангел, а значит, nihil humani a te alienum esse puto..
(с) Владимир Волкофф
Ангелы сидят на крыше только когда нечего выпить. Или когда снег. Когда идет снег, они думают, что это перья, ну чисто как дети, ей-ей. Перья напоминают им о крыльях, которых у них нет. Ангелы вообще гораздо ближе к земле, чем это принято считать.
Когда нечего выпить ангелы всегда поднимаются на крышу, чтобы быть в такие минуты поближе к небу. Небо их пьянит. Они глядят на него и стремительно пьянеют, а потом пока хмель не сошел, разбегаются и прыгают вниз. Если бы у ангелов были крылья, им удалось бы поймать восходящий поток, но крылья забирают на небе, и, каждый раз, они разочарованно останавливаются в двух шагах от земли, когда бешеный спуск теряет остроту и превращается в бессмысленное падение. Дворники, когда видят на крыше следы на снегу, обрывающиеся у самого края, старательно скидывают их вниз лопатой, а потом крестятся. Но никуда не докладывают. Зачем дворникам лишние проблемы.
Ангелы так нежны. Бывает, подходит к тебе такой ангел и говорит, дай, мол, три рубля. А у тебя и денег-то толком нет, и настроение поганое, и небо хмурится, и слякоть, грязь, и все равно лезешь в карман, выгребая последнее. Потому что ангелы чрезвычайно нежны.
Ангелы любят вокзалы. Никто никогда не объяснял почему, но любят. Но почему – решительно не понятно. Поезда ведь не ходят на небеса.
А в сума_сшедшем доме ангелов не пиздят даже самые злые санитары. Понимают что нельзя. Не понимают даже – чувствуют. Чувствуют, гниды, что бог не бросает своих святых… По крайне мере надолго.
Current music: Башня Rowan – Троллейбус
Current mood: ..плачь, плачь, плачь, безобразное сердце мое, безобразное сердце мое, плачь и рыдай..