По результатам судейского голосования мой рассказ вошёл в тройку лидеров!
И пусть суммарно я не выиграл, но хотя бы одна победа в кармане есть!
И я очень сему рад!

Это было очень классно. Конкурс, кстати, был анонимный, поэтому было очень занятно пытаться угадать ещё и личность автора.

И само собой, было много достойных рассказов, критики, обсуждений и соревнования.
И после завершения конкурса не осталось неприятного осадка. Наоборот - удовлетворение и радость от участия.

5. Тема четвертого литературного конкурса ФЛКИ.
… день, когда разлетаются в пыль все сословные перегородки общества: уличные девки обращаются в благородных барышень, а барышни -- в девок, пара же комедиантов, которые представляют в лицах анекдот из жизни славящихся своим тупоумием горцев Полуострова, запросто могут оказаться на поверку один сенатором, а второй -- членом гильдии нищих; это день, когда время обращается вспять и всякий может заново обрести свою восхитительно легкомысленную юность -- как теплые ласковые губы незнакомой девушки в черной полумаске, которую ты похитил в танцевальном вихре у ее предыдущего кавалера: день, когда наживаться грешно, а воровать -- западло. В этот день всем дозволяется все -- кроме одного-единственного: нарушать инкогнито партнера...
К.Еськов.

Итак, тема конкурса – «Маскарад». Просьба к конкурсантам подойти к вопросу творчески и не воспринимать это слово буквально. Мало ли ситуаций, когда выступают под масками?


Как и обещал, выкладываю свою работу:

Партизанский карнавал.

Вот ведь пакость… Не думал, что их будет так много…
Никогда не пробовали находиться в центре разворошенного муравейника? Попробуйте, очень занятно. Особенно, когда каждый муравей разодет в какое-то яркое дурацкое фуфло и отрывается как только может. Я имею в виду – горланит во всё горло, хлебает какую-нибудь алкоголесодержащую бурду и всё это в движении, всё это под оглушительную… хм, назовём это музыкой. Хрен с ним, что ни слов, ни мелодии не разобрать. Главное – громко и вроде бы бодро-весело.
Никогда не любил карнавалы, балы-маскарады и праздники вообще. Броуновские движения подобных мероприятий очень быстро выводят меня из состояния равновесия, и я могу наделать глупостей. Так что я стараюсь избегать мест большого скопления радостного народа.
Но не в этот раз. В этот раз я тут по делу. По очень важному, мать его, делу.

Провожаю взглядом толпу полуодетых красавцев и полураздетых танцовщиц. Перья, блёстки, шёлк и атлас – зачем нам солнце? Достаточно фонарей, чтобы вокруг заиграли яркие краски.
И краски играют. Поздние летние сумерки посрамленно забились в подвалы и закоулки. От испуга, видимо. Я бы тоже испугался, если бы высотные дома неожиданно выплюнули на улицы просто невообразимое количество ряженных людей, и ночь взорвалась бы миллиардами праздничных огней.
Бедные звёзды. Я бы на их месте в этот вечер отвернулся и смотрел куда-нибудь в ницшевскую бездну. Это по крайней мере не вызовет дичайшего комплекса неполноценности.
Весь город освещён фонарями, прожекторами, факелами – праздник в самом разгаре. На улицах танцуют, на улицах поют, на улицах целуются и занимаются сексом. Безумие? Нет, всего-навсего карнавал. Ведь пока на тебе маска, можно всё. Уж это я знаю не понаслышке.

Ладно, хватит занимательной философии. На мне и так достаточно блеклый костюм, чтобы заработать пару-тройку тысяч косых взглядов – серая рубашка с короткими рукавами и джинсы, укрывающие от любопытных взглядов кроссовки. Вдобавок я просто стою под тухлой неоновой рекламой, не пью и не танцую. Гуляки награждают меня совершенно однозначными взглядами. Не спасают даже волосы, покрашенные с утра в ярко-красный и стоящие торчком. Я всё равно слишком выбиваюсь из общего фона.
Мне, разумеется, наплевать, но это начинает выводить меня из равновесия.
Отлепляюсь от стены, засовываю в уши «капельки» наушников. Включаю плеер-флэшку и щёлкаю по кнопке случайного выбора. Ага. Ill Nino - Guerilla Carnival. В самый раз. Тяну из нагрудного кармана тёмные очки с зеркальными стёклами – на улицах светло как днём.
Неспешным шагом вливаюсь в удачно подвернувшуюся компанию гогочущих парней. По виду – нечто среднее между пиратами со средневекового брига и обычнейшими гопниками. Гогочу вместе с ними, не знаю над чем. Да и так ли это важно?

Nothing more than sheep that order in…

Да, я белая паршивая овца в стаде наряженных идиотов. Потому что разумный человек не станет отдыхать и радоваться жизни только тогда, когда надёжно скрыт под придуманной личиной.
Широкий бульвар выплёвывает нас на площадь, залитую светло-оранжевым светом. Площадь нагло врывается в меня ослепительной какофонией. Я слышу её даже через плотную дымовую завесу гитарных риффов и вокала.
Повинуясь потоку, вплёскиваюсь в кучу тел, трясущихся в танце. Запах пота мощным апперкотом бьёт прямо в мозг. Жмурюсь, трясу головой. К этому надо привыкнуть.
Но на привыкание времени нет. Я пристально всматриваюсь.

Complicated…
Self addicted…
Feeling like I'm twisted…


Слишком много. Слишком ярко. Инопланетян, желающих ознакомиться с историей землян, я бы привёл именно сюда – богатейший выбор практически всех хоть сколько-нибудь значимых исторических деятелей, знаменитостей. Проще всего вылепить себе образ чьего-либо подобия.
Хватает и «оригиналов», нацепивших какой-то хлам, железки, надевших штаны на голову или туфли на руки. Слева от меня активно потрясают телесами три тетушки и два дядюшки, решившие выделиться полной наготой.
Одинакова во всех лишь одна черта. Ну, во всяком случае, я чувствую её сразу. На кого ни глянь, отовсюду веет фальшью, ложью, или в лучшем случае выдумкой. Не знаю, как я это определяю. Просто чувствую, и всё.
И это мне поможет найти то, что я ищу. Или того. Или ту. Не знаю.

And I'm gonna fight it
Whatever it may be…

Наверно, это очень по-киношному – человек, идущий в многоликой толпе, озирающийся в поисках. Что ж, я всегда мечтал побыть героем какого-нибудь ширпотребного фильма.

Compensated…
Self sedated…
Feeling bored and faded…

На самом деле, Кристиан, ты невероятно прав. Может быть, ты с парнями тоже как-нибудь побывал в моей шкуре?
Мой взгляд подобен когтям хищника. Но я милосерден. Вцепляюсь в очередное лицо, и мгновенно отпускаю – не тот. Не та. Не то.
Толстяк, похожий на Санта-Клауса в прикиде садомазохиста? Нет. Симпатичная девушка, помахивающая хвостом и дёргающая ушами, прямо как кошка? Нет. Паренёк, скалящий зубы, в тщётной попытке оправдать нарисованные на лице жёлтые и оранжевые полосы? Нет.
Надеюсь, они видят в стёклах моих очков отражение себя самих.

But I gotta find you
Where ever you may be…

Иду по лабиринту тел. Толпа ликует, очки бликуют. Небо изорвано лучами прожекторов.
Не смотрю под ноги – и так знаю, что иду по лужам рвоты, битым стёклам и потухшим блёсткам. Иду. Ищу.
Может быть, ты, девушка в павлиньих перьях? Или ты, крысёныш-переросток? Нет, наверно, вот этот пузатый и смачно матерящийся байкер! Хм, тоже мимо…
Какого хрена я тут забыл? Не знаю. Что ищу? Аналогично. Что будет, если не найду?..

Know, the people wanna know!
Los animals, to live and learn,
To love the blasphemy!

Должен быть какой-то смысл во всех этих шаманских плясках. Цель. Мысль.
Возможность почувствовать шлепок свободы на оголённой заднице? Возможность оторваться от серых будней и окунуться в цветасто-пьяную ночь? Возможность скрыться за придуманной оболочкой, быть тем, кем хочешь?
Мне важно это понять.

Go, the people wanna go
To carnivals
To get inside and get that ride…

Они все чего-то боятся. Боятся, что как только снимут наряды, окажутся перед миром голыми. И мир их сломает.
Они считают, что маска – это отличная защита от внешней среды.
Правильно считают, кстати.
Сильные выживают за счёт силы, слабые – за счёт мимикрии.
Я посреди партизан. Ухмыляюсь этой мысли…
Они прячутся – значит, они боятся. Чего боятся? Всего.
Они не боятся только одного. Не боятся потерять… потерять то, что я ищу. Не только потому, что не знают. Ещё и потому, что им это не нужно. Кому нужно нечто, несущее лишнюю боль и дополнительную нервотрёпку? Нечто, что подобно тому дюжему немцу-засланцу в стане партизан из анекдота?..

Стоп. Стоп! Стоп!!! Чувствую, как будто в меня вонзается молния. Со всей дури, в самое темечко.
Моя цель где-то рядом. Я увидел её мельком, но вцепиться не успел.
Стою, озираюсь. Я почти оглушён, значит, цель была очень близко.
На меня не обращают внимания, все заняты собой и всеобщим… я бы сказал, «оргазмом», но это больше смахивает на агонию.
Разве струи в водовороте обращают внимание на то, вокруг чего крутятся?
Что я ищу?..

Melt with me -
Are you afraid to die here?

Время утекает, утекает слишком быстро. Я понимаю, что если не успею – то растворюсь в этой безумной ночи. Навсегда. Стану одним из бликов чьих-то очков. Но хуже всего другое: я знаю, что и цель моих поисков постигнет та же незавидная участь. И почему-то мысль об этом кажется стократ страшнее…
Что я ищу? Молния во мне сверкает второй раз, и я начинаю видеть проступающий силуэт…

Melt with me -
Will you just let it go?
This is all
Gonna go misunderstood!

Ночь ослепляет. Сверху давит кокон звуков. С боков давят люди. Надо торопиться.
Ускоряю шаг, отталкиваю с дороги какое-то чешуйчатое хвостатое недоразумение, врезаюсь в чью-то потную чёрную спину, поправляю очки, шагаю дальше.

Complicated…
Self addicted…
Feeling like I'm twisted…
But I fight it
Whatever it may be!

Я ищу. Ищу то, чего нет у них. То, чего почему-то нет у меня – зачем-то же я это ищу?
То, от чего они отказались. То, чего они боятся. То, чего я боюсь тоже.
За секунду до того, как молния встряхивает меня третий раз, я понимаю.

Compensated…
Self sedated…
Feeling bored and faded…
But I gotta find you
Where ever you may be!

Я вцепляюсь в спину парня шагах в десяти впереди меня. Он идёт и озирается как-то потерянно. Он тоже выбивается из общего фона. Иду за ним.

Compensated…
Self sedated…
Feeling bored and faded…
But I gotta find me
Where ever I may be!

Парень оборачивается. Я вижу его лицо. Оно никакое. Черты расплывчаты, ничего определённого. Но я ловлю его ощущения. Ловлю себя на том, что ощущения фальши нет.
Зато – есть чувство радости, чувство удовлетворения, даже раздражение куда-то исчезло…
Он чувствует себя не в своей тарелке. Ему чего-то не хватает. Окружающее столпотворение когда-то было очень близко этому парню, но теперь – противно.
Я вцепляюсь ему в лицо – и черты становятся чётче. Я узнаю в них себя.
Он устал быть партизаном войны всех против всех. Он был им слишком долго. Так долго, что почти привык жить без лица.
Но ему повезло.

В ритме Die Apokalyptischen Reiter - Soldaten Dieser Erde
В общем, торжествую