Мы, наверное, когда-нибудь, все же, попадем в легенду – и о нас будут рассказывать по площадям и соборам, все переврут, как это у детей человеческих водится – ну да и бог с ними. Пусть врут, пусть и вовсе забудут, как оно там на самом деле было – ну кому это, если подумать, кроме нас, интересно? Да и нам самим… вот ты сам-то помнишь, как оно было? Вот и я не помню, а значит – неважно.
А значит, мы однажды тихо пройдем по этому городу – по живому городу, видишь, слышишь? Нас, правда, никто не заметит, но это правильно – в этом светлом будущем мы нафиг не нужны, в этом светлом будущем нам, знаешь, просто не место, мы там не приживемся – поэтому давай заходить в гости, иногда, раз в три года по обещанию.
Мы, наверное, даже не поймем, что вот это вот, светлое, доброе и вечное – оно о нас. Конечно, не поймем, потому что на самом-то деле было по-другому, потому что на самом деле под ногами горела земля, а над головой горело небо, и взрывы, взрывы – знаешь, я потом еще неделю ничего не слышала, кроме этих взрывов. Но эта наша с тобой правда, она сейчас не к месту, ведь дети – дети слушают придуманную легенду, и у детей горят глаза, и дети улыбаются, и плачут, и смеются, и верят, что это истина… Так пусть оно и будет – истиной.
Пусть в этом странном светлом будущем, где всегда голубое небо, и море вечно бьется о скалы с тихим шелестом, а штормов не бывает, пусть в этом странном будущем истиной будет красивая сказка без крови, а память мы унесем с собой туда, где еще нет такого безмятежного покоя.
Туда, где для нас еще остался наш воздух.