00:21 24-05-2009 Сказка
- У тебя тут черемухой пахнет! – Она возмущенно уставилась на Него.
Она маленькая, очень маленькая, Ему едва по грудь. Зато у нее коса ниже попы, серые широко распахнутые глаза и детское восхищение миром вокруг.
- Черемухой! А должно сиренью! Сиренью, понимаешь? Вот ведь же и под окном у тебя сирень, и на всей улице у тебя сирень, а пахнет – черемухой! А черемуха отцвела уже!
Она возмущенно фыркает, всплескивает руками и проходит к окну – удостовериться, что там и впрямь сирень, а не черемуха. Ведь с Него станется.
- Ну пахнет. Ну черемухой, - Он пожимает плечами. Он действительно не понимает, что Ее так возмутило. Подумаешь, черемуха отцвела. Ну, отцвела, а запах остался. Погостить остался. Ну не убудет ведь с сирени, и с города не убудет.
- Ай, да что с тебя взять, - она встряхивает головой. – А ночью дождь будет. Будем слушать. Это новый дождь, незнакомый. У него наверняка много разных историй.
- А кто мне говорил, что ночью спать надо? – Он улыбается. В Ее присутствии невозможно не улыбаться.
- Так это если дождя нет, - как маленькому ребенку объясняет Она. – А если есть дождь, то спать ни в коем случае нельзя – дождь обидеться может. Он ведь в гости пришел, поделиться увиденным-услышанным, а тут все спят… Ну нельзя же так, ну что ты, как маленький…
Он только смеется в ответ. Действительно, разве можно спать, если кто-то пришел рассказать тебе историю? Никак нельзя. Может, это для кого-то вопрос жизни и смерти – историю рассказать.
- А пока еще день, я чай заварю.
Она очень быстро двигается – раз, и только кончик косы мелькнул, а Она уже на кухне. И все у нее так же быстро получается – вот и чайник в две минуты вскипел. Чай, правда, будет завариваться сколько нужно, это степенный напиток, тут спешка не годится.
- А чай у нас сегодня будет с василькам и вереском. И салат из одуванчиков, обязательно салат из одуванчиков!
Откуда Она одуванчики достала, Он даже и не пытается понять. Может, с собой принесла, может, тут лежали, а может, две минуты назад росли в поле в получасе ходьбы от города.
Чай в желтых с трещинками толстостенных кружках, салат на оранжевых тарелках, скатерть в подсолнухи – большие, веселые. Кр-расота. И солнечные зайчики по стенам прыгают. Может, и говорят что, но кто ж их когда слышал? Разве что солнце, но солнце – натура молчаливая. Солнце не рассказчик, солнце художник – вон как разлило золото вполнеба, все глаза проглядеть можно, а не налюбуешься.
А Она готовится слушать дождь.
Они не сложные, эти приготовления, они даже не очень долгие, но Ей нравится сам процесс, и так это увлекательно у Нее выходит, что Он порывается начать помогать, но получается только осуждающий взгляд. Сиди, мол. Не мужское, мол, это дело. А что – мужское? Сидеть просто так – мужское? Она только плечами пожимает, а потом сияет улыбкой – поняла, дескать. Вот подушки с верхних полок достать – это самое что ни на есть мужское дело. И кресло отодвинуть, чтоб не мешалось – тоже мужское.
Есть у них специальные такие подушки, на которых нужно сидеть и заниматься чем-нибудь очень-очень приятным, причем обязательно вдвоем. Они разноцветные, подушки эти, и невероятно удобные. Кто-то даже может сказать, что и вовсе таких подушек не бывает, но это уж точно будет глупость несусветная.
На подушки нужно положить плед. Зеленый клетчатый плед, слегка колючий, зато домашний и уютный. И термос с чаем рядом поставить – ведь нельзя же уходить на середине истории, особенно если история интересная.
А вот и готово все, и даже кошка пришла, скользнула в окно с независимым видом – случайно мимо проходила, королева улиц, да решила почтить своим присутствием. Тощая она, кошка, черная и со злыми янтарными глазами. Настоящая. Свернулась клубком в кресле и только ухом туда-сюда водит. Кошки, они много лучше нашего слышат, в том числе и истории.
Дождь приходит вместе с сумерками, тихо, скромно шуршит – он еще не знает, рады ему тут или нет. Рады, конечно, рады, как же не радоваться.
Барабанят капли по листве, по стеклу, по крышам, по городу, и город отвечает, и что-то они говорят друг другу, дождь и город, что-то такое, что даже Он и Она понять толком не могут, только почувствовать.
И только кошка щурит глаза, зная, что эта история уже тысячу раз рассказывалась, но это совершенно не важно, потому что каждый раз – как первый.