Когда корабль тонет, капитан остается на нем. Так, во всяком случае, часто было раньше. Тогда, когда корабль был больше, чем доллары или евро. Когда умереть с ним было не так больно, как видеть его гибель. Видеть, как он медленно черпает воду и идет ко дну. Каждый сантиметр палубы под водой - гвоздь в висок. Так было тогда, когда идея была больше, чем "самовыражение". Когда идея была тем, за что и свинцовый кусочек в грудь - не жалко. Капитан на тонущем корабле, уходящий с ним под воду - золото, которое тонет, когда гавно в виде мичманов-подхалимов выплывает и кутается в шерстяной плед, давая себе зарок, что никогда не пойдут в плаванье... А теперь дети этих мичманов бороздят чужое море, вечное, глубокое, заполненное плавающим, нетонущим... А на дне мерно дышат те, кому оно принадлежит по праву. Те, кто не добрался до берега - зачем им был берег!?