День шестой (2 октября). Чами – Писанг.
Встали снова поздно – около семи. Утро встретило синим небом и вставшим у нас за спиной солнцем, ярко освещавшим снежную вершину Аннапурны II.
Вроде бы особо далеко сегодня не надо, поэтому Денди никуда не торопиться: мы неспешно завтракаем и выходим на трек уже в половине восьмого утра, когда большинство наших коллег уже в пути. Не страшно: с нашим темпом мы их догоним и обгоним еще на треке.
Вопреки моим ожиданиям, резкого подъема нет – дорога плавно идет по поросшему соснами левому берегу реки, лишь изредка прерываясь крутыми подъемами.
Долина реки здесь в нескольких местах сужается, превращаясь в довольно узкий каньон, по карнизу которого идет тропа. Слева по-прежнему ярко белеет Аннапурна II, правда самая её вершина уже скрыта облаками, приползшими с той стороны. Тем не менее, здесь очень красиво: настоящая горно-лесная сказка.
Катерина унеслась вперёд; и Шандра, которому, судя по всему, Денди поручил её опекать, тщетно пытается её догнать. Я же постоянно останавливаюсь сделать кадр-другой – очень уж мне тут нравится. Эти недлинные, вроде бы, остановки приводят к тому, что я довольно заметно отстаю. Денди всё время терпеливо меня дожидается: судя по всему, ребята действительно договорились, кто за кем присматривает, и меня опекает именно он.
По ходу неспешной беседы прошу Денди рассказать немного о себе. Родился он в шерпской деревне в регионе Эвереста, сильно к востоку отсюда. Мать – крестьянка, отец – скалолаз, горный гид и проводник, двое младших братьев. Ни особого образования, ничего такого – обычная деревенская шерпская семья, существующая за счет того, что может вырасти, да с зарплаты отца-альпиниста. Но Денди было 13 лет, когда его отец погиб в горах. Парню ничего не оставалось делать, как пойти работать самому – иначе им просто нечего стало бы есть. Он ничего не умел, работал портером, таская на плечах в свои 13 лет груз в 40-50кг, что даже по местным меркам очень много: непальцы и так не мягко говоря не отличаются богатырским ростом, а уж подростки у них совсем тщедушные. Платили ему копейки, да и для здоровья неокрепшего таскать такие тяжести вредно очень – но делать было нечего. Терпел грубость и хамство проводников, с которыми ходил (ибо портер находится в подчинении у проводника и полностью зависит от его воли). Но постепенно выучил маршруты, набрался от клиентов английских слов, начал сам лазить в горы – и к 17 годам сам стал проводником и горным гидом. Начал лазить на пики, в том числе семи- и восьмитысячники; без каких-либо технических знаний и навыков альпинизма – чисто на упорстве и воле. Переломный момент наступил, когда однажды, во время восхождения на какой-то из пиков, он встретил группу французов, которые прониклись к парню симпатией и во многом помогли: устроили во французскую языковую школу в Катманду, потом помогли поступить в школу альпинизма там же. А потом уже была поездка к друзьям во Францию, и продолжение обучения там, восхождение на Монблан и какие-то пиренейские вершины, а потом – Эверест, исследовательские походы в Непале по поиску новых треков... и многое другое. И вот этот веселый парень – в свои 28 лет являющийся Top-7 альпинистом Непала по результатам крайнего чемпионата – шагает рядом с нами и белозубо улыбается моим восхищенным репликам.
После примерно трех часов ходьбы пересекаем реку и оказываемся на правом берегу Марсианди. Здесь дорога становится гораздо лучше и ровнее, и идет по красивому зеленому лесу. Порой она становится достаточно широкой, чтобы по ней мог бы пройти, например, джип – но на пути нам попадаются лишь другие треккеры, портеры, да караваны мулов. Дорога порой столь хороша, что мулы иногда перемещаются не шагом, а мелкой рысью, очень весело звеня своими колокольчиками.
К полудню впереди появляется Писанг (Pisang) – довольно большая деревня, находящаяся на высоте 3200-3300 метров. Это наш сегодняшний конечный пункт.
Заселяемся в лоджу с необычным и непонятным названием "UTSE". Я принимаю название за аббревиатуру, но Денди говорит, что это старое тибетское название: владельцы лоджии родом из Тибета, нуивот.
Лоджа имеет три этажа, очень хороша и явно популярна – буквально через 10 минут после нас приходит небольшая группа треккеров, которых мы обогнали незадолго до входа в деревню, спрашивают о наличии мест и слышат в ответ "all booked".
В лодже обнаружился горячий душ и очень уютный обеденный зал. Приняв душ и пообедав, пошли гулять, имея целью подняться в так называемы Верхний Писанг – более высокогорную половину деревни, расположенную на более крутом левом берегу реки, метров на сто выше нашей половины, именуемой, соответственно, Нижним Писангом.
Стоило начать подниматься, как дала о себе знать высота – у меня начала слегка болеть голова, чего до этого на треке совершенно не наблюдалось. Тем не менее, мы неторопливо продолжили идти и вскоре достигли деревни.
Деревня очень примечательна. В отличии от Нижнего Писанга, насквозь туристического и чуть более чем наполовину состоящего из лодж да торговых лавочек, здесь живут вполне аутентичной гималайской жизнью: покосившиеся деревянные жилые домики, амбары, картофельные и бобовые поля, козьи пастбища.. В самой верхней части деревни развеваются флаги – тут находится небольшой буддистский монастырь.
Наверху оказалось вообще очень здорово: офигенный вид на долину, оба Писанга, реку – и над всем этим кутающаяся в облака снежная громадина Аннапурны.
Зашли внутрь монастырского храма. Интерьер его оказался примерно таким же, как и в виденном в Катманду. Этот, правда, более новый – его только десять лет назад начали строить на месте древнего, вконец обветшавшего. Здесь же стоит ящичек для пожертвований и история строительства: в нем принимали участия все жители обоих Писангов, кто финансово, кто – личным трудом на стройке и подвозе материалов.
Выйдя из монастыря, решили подняться еще выше – до туда, куда "пустит" организм, не успевший еще акклиматизироваться на этих высотах. Выбрали тропинку, идущую наверх – и пошли. Как выяснилось, тропинка вела аж в базовый лагерь пика Писанг, находящегося позади тутошних горок и не видимого отсюда. Этот базовый лагерь находится где-то на 4200 м, и идти до него часа три, так что до него мы не дошли (и слава Богу, кстати: заберись мы вдруг сразу резко на километр высоты, было бы фигово). Но тем не менее, поднялись метров на 400 выше верхнего Писанга, что, в общем, довольно неплохо.
В этом месте голове стало совсем больно – непривычный организм активно возмущался излишней физической нагрузке на слишком большой для него высоте. К тому же спряталось солнце, и стало сильно холодать. Словом, полюбовавшись видами, решили возвращаться вниз, в Писанг.
Внизу у меня симптомы горной болезни почему-то никуда не делись: вообще, судя по всему, на них наложилось плохое самочувствие, вызванное солнечными ожогами – мы же, как идиоты, весь день бродили по местному солнышку в шортах и футболках. Нуивот, руки-ноги сгорели нафиг. У меня даже температура поднялась. В общем, оно было довольно тяжело, я даже таблеток принял всяких. Кое-как пришел в себя, лег спать.
<< назад | вперёд >>
к содержанию