тут опять фм.
Люк дала мне слово Инквизиция. На него я пишу пост. в комментах всем раздаю слово - ед ч., сущ., вы тоже пишите.

Инквизиция.
1.
Чувствую горлом холод перчатки латной.
Список закрыт - и будет прочтен превратно.
Правда ли, что на нем проступают пятна?
Правда ли, что мы звали друг друга: брат мой?

Было нашим оружием слово - мы его омочили во вражьей крови.
Было тело адамовой глиной - мы его подарили раскисшим дорогам,
Мы читали дорожные знаки
О любви,
О безбрежной любви, что является именем Бога.

О чем ты молился, возлюбленный брат мой, шепча золотую латынь?
Чему ты смеялся, возлюбленный брат мой, когда она шла к окончанью?
Мы будем молчать, потому что слова разрывают небесную стынь.
Мы будем молчать - и заштопаем небо молчаньем.

Были демоны наши смешливы - они пощадили нас в наших грехах.
Были ангелы наши суровы - они нам читали Фому Аквината,
И тогда мы оставили волю
В их руках -
В белоснежных руках их, что были сильны и крылаты.

О чем ты жалеешь, возлюбленный брат мой, когда расступается высь?
Чего ты желаешь, возлюбленный брат мой, надев милосердье как латы?
Мы будем молчать, потому что слова - это цепи. От них не спастись.
Мы будем молчать - и, возможно, избегнем расплаты.

И вино было кровью, и кровь опьяняла - таков был предложенный текст.
Мы скользили по лезвию бритвы - оно веселило нам душу и зренье,
Мы срывались с опасного края
В бездну бездн,
И узрели, что в лоне небес невозможно паденье.

О чем ты не вспомнил, возлюбленный брат мой, сгорая в витражном огне?
Чего ты боялся, возлюбленный брат мой, когда призывал к покаянью?
Мы будем молчать, потому что слова - это средство побега во вне.
Мы будем молчать. И Господь осенит нас познаньем.

2.
Золотистые гавани Ниццы,
Где баркасы кидают сходни:
Как тревожат меня ваши птицы
И один молодой негодник!

О, певец непристойных гимнов,
Всех мужей портовых невеста!
А тому, кто лишен флоринов,
В твоем сердце не будет места.

Как ты царственно был небрежен,
Не умея прочесть ни строчки!
Как ты был белокур и нежен
В тихом омуте одиночки!

Тра-лай-ла-ла - на-на,
Ла-лай - на-на,
Где ты, лет моих весна?
А в порту цветет миндаль
И ничего не жаль!

Ты с трудом отвечал на вопросы,
Ты блистал не умом, а телом,
Я читал тебе на ночь доносы,
От которых мы оба пьянели.

О, фасады гранитных зданий,
Где от страсти бледнеют лики!
Где так сладостны в час признаний
Молодых итальянцев крики!

Окажись на свободе - ты бы
Кончил жизнь под ногами пьяниц,
А сегодня на ложе дыбы
Ты мне даришь свой лучший танец!

Ты воистину был свежее,
Чем луна в подвенечном платье.
Подставлял поцелуям шею,
Умирая в моих объятьях.

О, лимонные гавани Ниццы,
Где уж мне не бывать сегодня!
Где на воду ложатся птицы
И один молодой негодник.

Погреби его глубже, море, -
Посмотри, он почти не дышит, -
В одеянии цвета вишен,
В одеянии цвета крови.

автор обоих текстов широко известен в узких кругах, имя его непроизносимо

3. просто третий вариант
Инквизиция сейчас становится злом. Вернее - стала. Это имя нарицательное и давно очень отрицательное. Инквизиторы с позиции наших современных взглядов считаются варварами. Они сожгли Джордано Бруно! И поставили на колени великого Галилея, который очень хотел жить, и не очень умирать, и - предал себя как ученого. В общем, вина инквизиции - опорочили такого хорошего человека!.. А про Жанну я и вообще молчу. Ударить женщину! Не говоря уж о том, чтобы сжечь. Варвары, одно слово. И мы все это сильно осуждаем! Мы-то давно цивилизованные. Женщин, правда, все-таки иногда поколачиваем, чтоб, значит, место знали. Но жечь-то - уж давно никто не жгет. Или не жжот. И поэтому мы - более цивилизованы и более милосердны, а значит - лучше.

А все эти побасенки про псов господних - это исторические мифы. Надо было про что-то складывать менестрелям - песни, историкам - писать талмуды, религиозным деятелям надо было обо что-то ломать копья, Папе Римскому - просить прощения, мракобесам - мракобесить, еретикам - доказывать, храмовникам - а они вообще идейные были, за что и поплатились и граалем и гробом госпедним, и пожгли их массой еще при Филиппе Красивом. Кто пожег - да они же, инквизиторы. Как уже выяснилось - люди не хорошие и пристрастные пироманы, говорят, что они еще к тому же были весьма себе на уме - должны были работать либо молиться, а они вместо этого могли и кофе выпить, двуликие псины.

Говорят, и сейчас при цервки - ну я, конечно, имею в виду католиков , имеются некие отделы по расследованию известно чего и для известно кого, по известно каким причинам на понятно какое соответствие. Но это, понятно, ихние там, свои дела, нас-то это ж никак не касается, мы люди цивилизованные, с кругозором (как говорится, от ларька до нашей бакалеи), и все эти недомолвки про отделы - это не для нас, мы за свободу слова - в самом широком его понимании. Но помним, что если кто-то кое где у нас порой... Вон фанатики кричат - Россия для русских! Россия - христианская страна, мусульмане - прочь! Чечню - под бетон! В общем, куда смотрит правительство?