Суть Пути Каина состоит в прояснении вампирской природы: вопросы существования, границы вампирских способностей и изменения, вызываемые Обращением, всё это провоцирует Ноддистов на бесконечные домыслы, споры, изучения и исследования. Ценятся ученость и историческая проницательность, но вампир должен одновременно развиваться и духовно, и физически, чтобы исследовать границы возможностей своего не-мертвого тела. Диаблери служит куда большим, чем обычной кражей силы; оно позволяет осуществившему его освоить опыт другого не-мертвого, таким образом даруя более полное понимание. Другие вампиры теряют себя в попытках спасти утраченную человечность или обрести смысл в запутанной философии. Путь Каина вместо этого находит смысл к основах вампиризма.
/Guide to the Sabbat


Персонаж: Карлос
Натура/Маска: Мастер выживания/Творец
Путь Просветления: Путь Каина
Клан: Линия крови Дочери Какофонии
Местоположение: за сценой
Некоторые особенности:
Ненависть (Дочери Какофонии), Преследуемый (Дочери Какофонии), Известный диаблерист, Тщеславие, Мстительность, Навязчивая идея (вырезать всех Сирен), Острый слух, Очаровательный голос, Талант (пение), Чувство опасности

Собраться. Скоро на сцену. Мне и нашей стае оказали огромное доверие, позволив выступить на Палла Гранде. Это выступление нельзя сорвать.
Мы готовили его несколько месяцев, не сумев нормально поучаствовать в последней Охоте. Но слава Охоты держится только до следующей, нам же нужна слава более долгого порядка. Хотя бы что бы нас помнили те, кто выживут. Саббат спас мою шкуру от этих безумных женщин моей крови, и я смогу стать частью его праздника. Не провалюсь. Моя кровь и мой голос добавят ему красок и силы.
Одеть костюм не занимает много времени - мы долго думали над ним, и отказались и от кожи и шипов, и от военной одежды. Изрядно потрёпанные джинсы, футболка нашего Бруха со следами когтей и всё. Обувь, перчатки, кольца и цепочки - всё это лишнее. Это для людей, которым без массы одежды в 50° по Фаренгейту будет неудобно и холодно.
В конце-концов на ребёнке это всё (особенно военные шмотки!) смотрелось бы нелепо, даже если ему уже не одно десятилетие. Кошмар. Мне нет ещё и сотни и я уже старше многих в зале. О Каин, пусть моё пение даст им хоть что-то!

Я не знаю, зачем эти чокнутые решили перебить всех мужчин нашей крови, но выяснять это у суки, которая явилась за мной я не стал. Не зря я выступал по городам Саббат, так что её Мельпомения оказалась хоть и круче моей, но не спасла против дробовика. Да, Стойкость клановая. Да, в обрезе 2 патрона. Да, у меня в ауре чёрные полосы. Психованные суки, зато кровь у них сладкая.

Кровь закипает, и кажется, что я умру, если не начну петь. Поднимаю руку и Лишенец начинает поднимать занавес.
Свет факелов, в моей крови смесь братства, дружбы, голода и злости. Она захватывает голову, и оборванный босой мальчик в свете факелов поднимает взгляд в зал. Я словно начинаю снова проходить Становление, с первыми звуками своего голоса, разносящегося и от меня, и от зала. И пусть я искусал клыками губы в кровь, но музыка становится оглушающей, и я пою.
О нашей чёртовой жизни.
О том, что мы были людьми.
Все, даже те, кто об этом забыл.
Я вижу, как мрачнеет Архиепископ. Потом моих рук касается жар огня по краям сцены, я смотрю на них через огонь пиротехники, а кровь кричит про то, чем мы стали.
Кровью и силой.
Братством для всех.
О том, что прошлое ушло.
О том, что мы уже не просто еда, которой были при жизни и теперь не желаем быть едой для Патриархов и Старцев. О ненависти и нашей тёмной Утопии. Мой голос разрывает в их душах страхи и боль, неуверенность и слабость, грусть и тоску. Я так мало могу сделать для своих братьев, но я делаю что могу.
Пение течёт, оно жидкое, словно пламя. И я уже не слышу ни звука от его силы в моей голове. Я даже мало чего вижу, только фрагменты.
Облегчённо смеющийся Безумец.
Застывшие глаза нескольких Тореодор.
Разглаживающие морщины и улыбки на лицах Бруха.
Пытающийся сдержать непослушные руки и зачарованный ритмом Архиепископ. Я не отпущу вас. Я знаю, наша стая слышит ту же мелодию - у нас сильный Винкулум, и они слышат её, даже если я не пою. Где-то передо мной вспыхивает сильнее пламя, и я прохожу сквозь него. Какой страх может меня остановить, ведь я только чистый голос?
Я - Певец, священник стаи Балаган.
Я пою для них, и если я не смогу петь - я умру. Я последний Сын Дочерей Какофонии, и я пою для Саббат.

В голове Flёur, "Пепел"
Настроение творческое