Комната была тихой и тёмной. Тишину нарушало только громкое тиканье часов и нервный стук дождевых капель в подоконник. Ноябрь, а дождь льёт как из ведра. Ещё каких-то пять лет назад в это время всё было бы завалено снегом, а теперь... Живым в комнате казался лишь дрожащий на подоконнике огонёк свечи. Кто с улицы, освещённой яркими огнями рекламы и фарами проносящихся машин, заметит хрупкий, неверный огонёк? А он жил. И ждал.

Звонок в дверь раздался внезапно и оглушительно в этой тишине, и темнота зашевелилась и ожила. Кто-то живой всё же был в комнате. Тихо и быстро прошелестели шаги к входной двери. Хозяин не потрудился зажечь свет. Дверь приоткрылась на ширину короткой цепочки и недовольный голос осведомился:
- Вам кого?
-Я пришёл в дом, где ждут...
В тёмном коридоре вспыхнул свет и дверь распахнулась. Хозяин, высокий худой мужчина с яркими голубыми глазами и короткими седыми волосами, пропустил нежданного визитёра в комнату и потянулся помочь снять мокрый от дождя плащ. Гость тоже был высок, но в отличии от хозяина - молод. У гостя были длинные, почти до талии, вьющиеся чёрные волосы, бледная, почти белая кожа, что особенно бросалось в глаза рядом с хозяином, отличавшимся бронзовым южным загаром, и невероятного изумрудного цвета глаза. Гость расстегнул плащ и хозяин удовлетворённо кивнул, увидев на груди у гостя тяжёлый серебряный медальон с крупным звёздчатым сапфиром.
- Я буду звать тебя Себастьян, - тихо произнёс хозяин квартиры, и сделал приглашающий жест в комнату.
- Как мне звать тебя, Ждавший?
- Крадущийся... - тихо как шелест листвы в парке выдохнул хозяин квартиры, и на несколько мгновений, сквозь морок человеческой оболочки проступили очертания странного сиреневого существа с огромными жёлто-лунными глазами.
-Ты Призрак?
-Да, Странник.

Гость и хозяин вошли в комнату, Крадущийся привычным движением зажёг свет, и тьма, до этого царившая в комнате, обиженно уползла в дальние углы. Комната была обставлена дорогой антикварной мебелью и застлана мягким ковром, глушившим шаги. Кресла у огромного стола казались удобными даже издалека, а уж устроившись в таком кресле вставать не хотелось совсем. Призрак принёс чашки и огромный чайник. Говорить без чая в такую ночь казалось преступлением.

Тёмный ароматный напиток был разлит по чашкам, а собеседники устроились в креслах:
- Я уже думал, что никто из вас не придёт в этот мир...
-Мы приходим тогда, когда это нужно миру.
-Боюсь, что этому миру не нужно уже ничего. Его не спасти. Они, - Крадущийся махнул рукой в сторону окна, - не слышат мира. Они ничего не слышат, а он умирает.
-Да, и скоро у него уже не будет шансов, если такие как ты будут только сидеть в темноте и слушать крик мира. Они уже зажгли свечу, пламя которой сожжёт этот мир.
-Свечу? О чём ты? Разве у этого мира ещё есть шансы?
-Есть. Он мал, но ещё есть. Но если андаин, который пришёл в мир, вырастет, то шанса уже не будет. Он разрушит мир. Он убьёт его. Хотя они думают, что это - спаситель.
-Люди?
-Нет, люди вообще не думают. Они читают пророчества. Я говорю об их богах.
-Но что я могу сделать?
-Решать тебе. Я сказал то, что знаю. Если андаин получит силу, он уничтожит этот мир. Боги не видят тебя и таких как ты.
-Что ж, если всё зависит от меня, то я сделаю всё, что смогу. Но скажи, ты ещё придёшь?
-Если ты будешь ждать... И если будет куда прийти...
-Когда?
-Если...

Странник допил чай, поднялся и вышел в коридор. Крадущийся вышел следом.
-Тебе будет куда прийти, и я буду ждать.
-Значит, до встречи...
Тот, кто получил имя Себастьян, надел плащ и вышел за дверь, а Крадущийся тихо погасил свет в квартире, и тьма выползла из своего укрытия и растеклась повсюду. Огонёк свечи на подоконнике дрогнул и снова принялся изображать живое существо, но теперь он не был единственным источником света. В комнате яркими жутковатыми огнями светились желто-лунные глаза Призрака.