Про кричащих и валяющихся по полу детей.
Уберем случаи с задержкой развития, которые надо лечить медикаментозно, получаем в сухом остатке то, что, когда деточка что-то требует громким голосом, напоминающим боевой призыв воздушной тревоги, вокруг деточки сразу концентрируются люди, и деточка получает, что хочет. Деточка, надо сказать, в определенном возрасте в таком поведении совершенно не виновата. Деточка изучает мир. И мир ей даёт схему: повалялся, поорал, получил желаемое. Схема действующая, схема закрепляется в поведении.
Особенно плохо то, что сейчас любой чих деточки толкуется в глобальных философских категориях, как недостаток любви, право на свободу и прочие удивительные кантовские категории, о которых деточка еще и близко не подозревает. Но взрослые, чьи мозги нафаршированны ненужным избытком интеллектуального мусора, выстраивают на основании чиха деточки сложные теории мироздания, а потом с ними всю жизнь мучаются.

Так вот. Как педагог в неблагополучном районе, в сельской школе, могу сказать: да дофига я видел детей с реальной задержкой развития. Чьи родители прибухивают, а то и наркотики употребляют. Все остальные дети либо воспитаны во внимании к каждому чиху, либо "до свадьбы заживет". И вторым по жизни гораздо легче.

"Но маленькие дети же не могут выразить свои эмоции и потребности, им нельзя объяснить", - говорили мне. И я даже был в этом сам уверен. Пока в нашей семье не произошло то, в курсе чего часть моих ПЧ: вторая беременность жены, которая, в отличие от первой, в первом триместре была очень тяжелой.

И вот дети, которым нет даже полутора лет. И вот мама, которую они требуют. И вот мама, которой плохо. И вот доча, которая у нас гиперэмоциональна и вполне склонна поваляться на полу и повопить, громко заявляя о своих потребностях. Казалось бы, что делать?
Игнорить.
Я просто брал обоих за шкирман, уводил в дальние комнаты, запирал дверь, садился сам с ними, чтоб им не было страшно - и выключал внимание. Совсем. Я пережил две истерики до полной икоты и багрового цвета лица. И ровно в тот момент, когда ребенок, наконец, приходил в себя и переставал изображать сирену, я "включался", подходил и спрашивал: что случилось? ласково и со вниманием. Доча раза два тут же снова пыталась включить сирену. Я тут же "исчезал", переставал ее воспринимать. Двух раз хватило на то, чтобы она поняла: когда она орет, папа ее не видит. Как только она перестает вопить, как будто ее режут, папа подходит, папа спрашивает, утешает, объясняет.

Процесс был дольше, чем я описываю, но сейчас есть кодовая фраза: "мама болеет, маме плохо". Все. К ней не лезут. Лезут ко мне)) Но я совсем не собираюсь лишать их общения в этом случае. Я понимаю, они очень маленькие, им это надо. Но Настюхе было реально плохо, и это четкое, совершенно реальное обстоятельство дало мне понять: дети уже в этом возрасте вполне понимают простые базовые вещи, дети понимают "нет", когда оно обосновано, дети в состоянии переключиться на другое. А главное, дети очень хорошо понимают схему, которая работает. И именно ее и используют.