Росио по долгу службы знал чуть ли не всех полковников Талига, Ли, само собой, нет, но именно этого вспомнил. Средний капитан сделал среднюю карьеру и был сплавлен к посредственному Залю, а тот возьми да и пустись во все тяжкие.

380 маркиз Алвасете становится оруженосцем генерала фок Варзов
381 маркиз Алвасете получает чин теньента
382 маркиз Алвасете получает чин капитана
383 весна — конец службы у фок Варзов.
весна-осень «Каммориста»
384 маркиз Алвасете получает чин полковника

— Дикон! — Веселый голос вернул юношу в жаркий, пыльный день. Дик непросто сходился с людьми, но Оскар Феншо-Тримэйн ему понравился сразу и навсегда. Оскару было двадцать шесть лет, в двадцать четыре он за успешные действия во время лудзейской кампании был произведен в генералы, а в двадцать пять стал командующим авангарда Южной армии. Ги Ариго высоко ценил Феншо-Тримэйна и, покидая армию, предложил ему уехать в столицу вместе с другими высшими офицерами Южной, но Оскар отказался. Лето в военных лагерях возле Олларии молодого генерала не прельщало, он, по его собственным словам, хотел «поучаствовать в настоящем деле».

Для того чтоб выбиться хотя бы в полковники, требовалось или отвоевать лет десять в Торке, или иметь протекцию.

Знакомых среди них почти не было — Арамона заправлял в Лаик всего шесть лет, и даже самые удачливые из его унаров не прыгнули выше капитанов. Из присутствующих Арнольд знал в лицо только генералов столичного гарнизона, командующего Западной армией, и Рокэ Алву, в свое время изрядно попившего Арамоновой кровушки.

Родственники оценили таланты Лионеля и его определили в будущие экстерриоры, отсюда и кандидатура его господина. Лионель не стал отказываться прямо на площади святого Фабиана, но довольно быстро убедил своего родственника и эра, что его надо отпустить, после чего рванул в Торку, где быстро стал одним из самых лихих и удачливых фульгатских командиров. Потом у него убили отца, и это раскололо жизнь Лионеля пополам. Тут на чисто человеческие моменты еще и наследие Астрапа наложилось. Сильвестр же, приглядевшись к новому графу Савиньяку во время следствия над Борном, решил, что из него выйдет идеальный капитан королевской охраны. Лионель согласился, потому что к этому времени понял: главную угрозу Талигу несут отнюдь не внешние враги. При дворе не состоявшийсяэкстерриор стремительно разобрался, кто есть кто, и они с Алвой начали свою игру. Рокэ, кстати, стал Первым маршалом отнюдь не одновременно с возвращением Ли в Олларию. Рудольф отдал ему перевязь после Ренквахи.

Роман, это все есть в воспоминаниях Лионеля. В гвардии Лионель не служил никогда. Он был "фульгатом", пока не стал капитаном королевской охраны, то есть не вступил в генеральскую должность. Но генеральского мундира не носил ни дня: капитан королевской охраны носит уникальную форму. Как и капитан Лаик, к слову сказать. Когда Сильвестр из политических соображений заменил Савиньяка на младшего Манрика, Лионеля по настоянию Рокэ произвели в маршалы, так что настоящим генералом он так и не побыл.

1.Алва никогда не мыслил шаблонно. Лионеля он знал, для Рокэ он был не абстрактным "протеже", а больше, чем братом. Оценить мозги, волю и харизму время было. Равно, как и стратегическое мышление - дела военные они обсуждали регулярно. Однако главным доводом в пользу производства Лионеля в маршалы были отнюдь не его предполагаемые военные таланты, а то, что маршалу Талига могут приказывать лишь король и Первый маршал. Рокэ, уезжая в Фельп, предполагал любые внутреполитические гадости и снабжал Лионеля правом действовать по обстановке, ни на кого не оглядываясь. Маршал Талига Савиньяк мог законно послать всех включая кардинала к кошкам, генералу Савиньяку пришлось бы или подчиниться какому-нибудь оказавшемуся поблизости маршалу, или проявить открытое неповиновение закону. 2. Информация была, но не единой биографической справкой, а разбросанными по всем книгам штрихами. Вроде этого:"— Про нашу семейку тебе известно маловато, — хмыкнул виконт Сэ. — Ли надо объезжать за четыре хорны на пегой кобыле, а с Эмилем, если его загнать в угол, можно договориться. Хотя сам Ли, было дело, заставил Рафиано отпустить его из оруженосцев и на правах отпущенного удрал в Торку прежде, чем кто-то что-то понял."
https://vk.com/wall-202365035_409?reply=881&thread=872

В 20 лет Лионель служит в гвардии


Савиньяк и сам нашивал мундир с оскаленной крылатой кошкой. При тогда еще генерале Дораке. У Доу они не дали драгунам Бруно зайти во фланг фок Варзов. Это было красиво

В отличие от хозяина… Лионель Савиньяк был торским корнетом, капитаном, полковником. Отец говорил о нем, хорошо говорил, но до этого часа Чарльз не связывал рассказы об отчаянном офицере с надменным начальником.

Бьют мерзлую землю солдатские башмаки, дышит в спину вторая шеренга… Смешно, но в такую атаку он еще не ходил. Были нахальные конные налеты, были и стремительные и жестокие пешие схватки среди торских скал. Одиночные поединки тоже случались, но вот так, в полковом строю, считая шаги до того мгновенья, когда придется по команде остановиться, вскинуть мушкет, глянуть поверх ствола на такой же строй в сотне шагов от тебя… Нет, такого не доводилось.

отредактировано: 30-06-2024 01:23 - Капитан Рут

Малетта:

ЯМ-2:В 387 году полк Окделла был включен в состав арьергарда фок Варзов, прикрывавшего отступление армии маршала Рокслея у Малетты. Исход уже считавшегося проигранным сражения и, весьма вероятно, всей кампании в целом решил дерзкий маневр полковника Рокэ Алва. При этом, чтобы получить возможность действовать, Алве пришлось застрелить своего непосредственного начальника, генерала Грегори Карлиона, близкого родственника герцогини Окделл. После сражения по армии поползли слухи о том, что ошибка Рокслея на самом деле была осознанной изменой, а генерал Карлион и ряд других офицеров являлись его соучастниками. Итоги расследования, проведенного герцогом Колиньяром, не разглашались, однако было объявлено, что Карлион убит на дуэли. Рокэ Алва получил генеральскую перевязь, а около десятка офицеров Северной армии под разными предлогами были удалены из армии. Среди последних были Карл и Конрад Борны и «отпущенный за ранением» герцог Окделл, произведенный тем не менее в генералы.
Эгмонт вернулся в Надор, где и оставался во время восстания Карла Борна (388 круга Скал). Выдвинутые герцогом Колиньяром предположения о связи герцога Окделла и герцога Придда с мятежниками не подтвердились. В конце 391 года Эгмонт Окделл подал прошение о возвращении на воинскую службу, которое и было удовлетворено.

"""
Отходящая армия без давки и суеты вливалась в узкую дорогу. Паркетными дураками были командующий со присными; полковники и капитаны свое дело знали, и уж тем более его знал фок Варзов. Знал он и бывшего оруженосца.
– В заслоне кавалерии делать нечего, – Вольфганг еще не рычал, но уже порыкивал, – так что изволь исполнить приказ.
– Рокслея с Карлионом?
– Маршала и командующего авангардом. И приказ не самый глупый. Будь здесь Рудольф, мы бы выкрутились, а может, и сами бы наподдали, но Рокслей Хайнриху не соперник, потому и уходит.
– Скорее, Хайнрих потому и пришел!
– Неважно. Хайнрих явился в расчете на удачный приграничный бой с дураком, он не собирается ложиться костьми и делать за дриксов их работу. В глубь Талига гаунау не полезет, что сможет – порвет и уберется назад в берлогу. Мы продержимся пару часов и спокойно отойдем.
– Я вас прикрою на марше!
– Нет, ты будешь действовать согласно диспозиции.
– Сударь…
– Полковник Алва! Я сдыхать не собираюсь

"""
– Как ты уломал эту засушину?
– Если вы о Карлионе, то уломать его у меня не вышло, так что я его застрелил.
– Что?! Ты застрелил Карлиона? Генерала Талига?!
– Пришлось. Он мешал мне и вредил Талигу.
– Где он сейчас?
– Кто?
– Карлион.
– Не узнавал, но адъютантов покойный подбирал тщательно, вряд ли они его выкинули.
– Прекрати валять дурака! Ты хоть понимаешь, что натворил?! Леворукий с ним, с Карлионом, тем паче Хайнрих отцепился, но полковник не может прилюдно убить генерала, каким бы тупицей и трусом тот ни был! Армия, Рокэ, держится на подчинении, иначе это не армия, а стадо, стая, шайка… Да, мы по твоей милости выскочили из одной ловушки и тут же угодили во вторую. Рокслею придется тебя арестовать хотя бы временно, а тебе или отдать шпагу, или… Надеюсь, ты не станешь драться?
– Я тоже надеюсь. На Рокслея, он достаточно сообразителен. Сударь, давайте начистоту, один из талигойских генералов погиб бы в любом случае, и уж лучше Карлион, чем вы. То есть не лучше, а вообще хорошо. Что до формальностей, то Талигу без Кэналлоа придется скверно, а верность Кэналлоа – это верность соберано

---
Мой маршал, если можно, расскажите нам о Малетте.
– Отвлекаешь? – усмехнулся фок Варзов. – Спасибо, только капитану завтра в поиск, да и мне ложиться пора, ну а Малетта… Сперва мы умирать не собирались, но Хайнрих подошел раньше, чем думалось, и нам стало нужно простоять не два часа, а все шесть.

----
Р-6: – Дай допью сперва! – нареченный Хайнрихом втянул в себя касеру, подобно быку. – Чужую посуду я прежде не бил. Вот армии – случалось… Под Малеттой вышло бы по-моему, если б не ты!
– А что мне оставалось? – Регент смотрел на короля, но кого он видел? – Думай я тогда о Талиге, возможно, я б и сдержался, только я думал о фок Варзов. Но получилось неплохо.
– Для Талига, – гаунау не злился, он для этого был слишком силен и доволен настоящим. – А сейчас ты о чем думаешь?

отредактировано: 12-02-2022 00:03 - Капитан Рут

Ренкваха: Эгмонт вернулся в Надор, где и оставался во время восстания Карла Борна (388 круга Скал). Выдвинутые герцогом Колиньяром предположения о связи герцога Окделла и герцога Придда с мятежниками не подтвердились. В конце 391 года Эгмонт Окделл подал прошение о возвращении на воинскую службу, которое и было удовлетворено.
Генералу Окделлу было поручено сформировать из жителей Внутреннего Надора несколько резервных полков, которыми предполагалось укрепить каданскую границу. Осенью 392 года Эгмонт доложил Первому маршалу Талига Рудольфу Ноймаринену, что не может набрать в Надоре должного количества солдат и хотел бы обратиться за помощью к своему бывшему господину маркизу Эр-При. Предложение было принято.
В начале 393 года в Надор вошли два кавалерийских полка, набранных во Внутренней Эпинэ. После этого Эгмонт Окделл объявил о том, что более не признает Фердинанда Оллара законным королем Талига, требует его отречения и созыва Высокого Совета, который изберет достойного короля. Стало известно, что восставшие ждут помощь из Гаунау и Каданы, однако мятеж удалось подавить до подхода союзных войск.
Появление королевской армии со стороны топей Ренквахи оказалось полной неожиданностью, и повстанцам пришлось принять бой в заведомо проигрышной позиции. Накануне сражения герцог Окделл принял вызов командующего королевскими войсками герцога Алва и был им убит на линии.

ВВК: Фридрих женился сразу по расчету (на гаунасскую армию) и с горя (Рокэ его отколошматил и отобрал Гельбе, правда кесарь на это шел осознанно. Жертвовал Гельбе ради поражения максимально позорного прогайифской партии, главой которой был Фридрих).

– Господин генерал, Хайнрих перешел Малетту.
– Да, мне доложили. Диспозиция остается прежней. Фок Варзов придется продержаться несколько дольше, но мы закладывались на потери…
На потери. Он закладывался на потери! Вот и играл бы в тонто, стратег… Но если дать Хайнриху пинка, он уберется, медведь пришел за малиной… За малиной, не за повисшими на боках псами!
– Господин генерал, если армия продолжит движение, положение заслона станет безнадежным, однако если атаковать гаунау с тыла, их напор значительно ослабеет. Такая возможность у нас остается, и…
– Полковник Алва, ваши чувства делают вам честь, но вы не в Кэналлоа, и вы не Первый маршал Талига. Вы даже не генерал. Отправляйтесь к своим людям и исполняйте приказ. Я не накладываю на вас взыскания, но впредь мирволить вам не намерен.
Вот как мы заговорили! Надо думать, шаркун ненароком услышал какой-то разговор с Вольфгангом и не понял главного. Он не Вольфганг, и никогда им не будет.
– Господин генерал, приказ командующего армией был отдан в других условиях. Никто не предполагал, что гаунау подойдут так быстро. Чтобы дать вам уйти, заслону придется удерживать позицию чуть ли не до заката. Уцелевшие не смогут оторваться от Хайнриха, а он не упустит случая и добьет всех. Мы можем и должны помочь фок Варзов сперва продержаться, а потом отступить. Неожиданностей медведь не любит, он, самое малое, попятится, и заслон получит передышку.
– Полковник Алва. – Думает, что рубит, на самом деле визжит. – Я уже все сказал. Еще одно слово, и вы отправитесь под арест.
– Неужели? – сейчас или дойдет, или… Тем хуже… – Генерал, ставлю вас в известность, что алвасетские стрелки атакуют. Шарли, прошу вас поддержать.
– Рокэ, но…– Себастьен сразу и в бой рвется, и спорить опасается, как же… целый генерал, в чистеньком мундире! – Господин генерал, план полковника Алвы представляется мне успешным. Мы в самом деле…
– Отставить! Алва, вы арестованы. Шарли, если не одумаетесь, – тоже!
– Одуматься лучше вам. Пока не поздно. – Другого выхода нет, значит, сгодится и этот, а всех кур не сохранить…
– Моему терпению, Алва, есть предел. Немедленно прекратите это… это…
– Вашу трусость и глупость. Если не хуже.
– Конвой! Разоружить его! Под стражу…
Конвой дергается, но пока стоит, ждет второго вопля. Адъютанты отводят глаза, Шарли идет красными пятнами, его чалый прижимает уши.
– Конвой!!!
– Прощайте, сударь! – Рука вскидывает пистолет. В голову будет грязно, значит, в грудь.
– Что? Что вы себе… Алв…
Грохот. Отдача. Валящийся с коня труп.
– Господа, вы свидетели, я сдерживался до последнего, но это… недоразумение мы обсудим вечером. Сейчас надо спасать фок Варзов. Колонну немедленно остановить и развернуть.
– Полковник Алва…
– Конво-о!..
– Вы…
– Господа, я вас понимаю. Скоропостижная смерть генерала выбивает из колеи, но покойный уже в Рассвете, а заслон еще можно спасти. Заодно с вашими карьерами. «Вороные», за мной!
– Слушаюсь! – Шарли сразу и доволен, и растерян, но доволен больше. – Ну ты и… соберано!
– Поворачиваем, господа. Поворачиваем…

Отходящая армия без давки и суеты вливалась в узкую дорогу. Паркетными дураками были командующий со присными; полковники и капитаны свое дело знали, и уж тем более его знал фок Варзов. Знал он и бывшего оруженосца.
– В заслоне кавалерии делать нечего, – Вольфганг еще не рычал, но уже порыкивал, – так что изволь исполнить приказ.
– Рокслея с Карлионом?
– Маршала и командующего авангардом. И приказ не самый глупый. Будь здесь Рудольф, мы бы выкрутились, а, может, и сами бы наподдали, но Рокслей Хайнриху не соперник, потому и уходит.
– Скорее, Хайнрих потому и пришел!
– Неважно. Хайнрих явился в расчете на удачный приграничный бой с дураком, он не собирается ложиться костьми и делать за дриксов их работу. Вглубь Талига гаунау не полезет, что сможет – порвет и уберется назад в берлогу. Мы продержимся пару часов и спокойно отойдем.
– Я вас прикрою на марше!
– Нет, ты будешь действовать согласно диспозиции.
– Сударь…
– Полковник Алва! Я сдыхать не собираюсь, заслон и заслон, а генералы гибнут нечасто. Вот тебе и впрямь надо беречься хотя бы до третьего сына. Талигу без Кэналлоа придется худо, а Кэналлоа без Алва вряд ли долго останется с Талигом. Это тебе не Эпинэ!

ПРимечание: В КНК с Хайнрихом воевала вся армия, и лишь после боев стала отступать. В Рассвете армия ушла, оставив арьергард, еще до подхода Хайнриха

Причем в рассветной версии Рокслей с Карлионом белы как лебеди. В КНК новорится, что Рокслей позволил втянуть себя в бой на невыгодной позиции, в Рассвете он как раз не позволил и увел армию.

отредактировано: 04-04-2024 02:03 - Капитан Рут

Резервная Армия Вторая:
Резервная армия на три четверти из новобранцев состоит (4)

Чарли Давенпорт:
Позапрошлой весной теньент Давенпорт сопровождал в Урготеллу экстерриора, но тогда было сухо и над трактом до самого Шато-Роже плыл запах цветущих кустов (4)

Снова чужие лошади, не поймешь, какие по счету, но дорога кончается. Еще немного, и они будут у Дьегаррона. В последний раз Чарльз видел кэналлийского маркиза в Гельбе. Энтони Давенпорт командовал пешими мушкетерами, Хорхе Дьегаррон – конными стрелками. Худой быстрый кэналлиец не терпел намеков и доносов, служить с ним было одно удовольствие. Тогда еще корнет Давенпорт дорого бы дал за то, чтоб остаться в Придде, но отец не счел возможным служить в одной армии с сыном. Пришлось возвращаться в столицу

– А я из Эпинэ, – обрадовал спутника Марсель, – но все дороги ведут в Олларию, вот я там и болтался. – И я болтался, – выдавил из себя Давенпорт. Горло у него болит, что ли? – Сначала – в оруженосцах, потом – в гарнизоне. После Октавианской ночки просился в Торку, а меня загнали в Личную охрану... Леворукий, убил я Генри или нет?

«Почему вы в казармах?» Бесстрастное лицо, ровный голос, белые парадные перья, а перчатки черные, походные. Чарльз Давенпорт первый раз видит Кэналлийского Ворона так близко. На Первом маршале Талига парадный, с иголочки, мундир и белый плащ, изза атласного плеча таращится встрепанный мальчишка в кирасе.

– Пятнадцатого Ветров, – начал Чарльз, его лицо стало жестким, – то есть шестнадцатого. Пятнадцатого я убил маршала Рокслея и пробрался к полковнику Анселу. Когда начался мятеж, он заперся в казармах с резервным полком из Дорака и третью гарнизона. Я рассказал о захвате Фердинанда и предательстве Морена и Рокслеев. Отбивать город и штурмовать дворец с нашими силами было бессмысленно. Ансел принял решение уйти в Ноймаринен. Мы выступили ранним утром, нас не задерживали, по крайней мере, до Корты. Оттуда я повернул на юг.

– Вы отказывались от повышения и просились в Торку, – холодно заметил Савиньяк, – из-за Октавианской ночи. Вы были обижены, вот и решили заняться «гусями». Это было глупо, и я настоял на вашем переводе во дворец.

отредактировано: 23-06-2024 03:38 - Капитан Рут

Дьегаррон:
Именно поэтому Сильвестр отпустил Альмейду, а фок Варзов – Дьегаррона и Вейзеля (4)

Жкрмон:
Если считать с первой встречи – больше двадцати лет, если с первого настоящего разговора – девять. Они встретились, когда герцог Ноймаринен был первым маршалом Талига, а Жермон – столичным щенком, выброшенным в Торку. Теперь один – регент, второй – генерал, а Излом – вот он! Дриксы который год орут, что Олларам отпущен один круг, но Оллары – это еще не Талиг.
– Твоего отца я знал меньше, чем тебя, – задумчиво произнес герцог, – но ПьерЛуи был справедливым человеком.
– Справедливым, – подтвердил Жермон, потому что это было правдой. За отцом не числилось ни одного несправедливого поступка, ни одного злого слова. Только как назвать письмо, даже не письмо, записку, превращавшую графа Энтраг в пустое место и уведомлявшую означенное место, что оно незамедлительно должно отбыть в Торку и жить исключительно за счет жалованья?
Королевский указ отстал от родительского «благословения» всего на два дня: геренций Фукиано, как и все в Олларии, не усомнился в справедливости графа Ариго.

– Что ж, – кивнул Дьегаррон, – я готов проявить благочестие. Виконт Валме, представляю вам теньента Шеманталя. Он поступает в ваше полное распоряжение и обязан, да-да, Орельен, обязан исполнять любой ваш приказ. В вашем распоряжении также сто конных адуанов

Да, – кивнул Арно, – раньше у фок Варзов было не тридцать четыре тысячи, а все пятьдесят
Внук Рафиано не сказал, что мысль усилить Надор и экспедиционную армию за счет Западной оказалась не лучшей, вопрос был написан у теньента на носу, и Жермон ответил: – Это казалось разумным. Твоим братьям нужны были обстрелянные полки, а не набранный в окрестностях Олларии сброд. Талигу повезло, что Лионель успел разбить Кадану и перекрыть восточные проходы из Гаунау. Другое дело, что резервы из Олларии нам больше не светят, но Двадцатилетняя война началась еще хуже.

День добрый, господа, – усатый кэналлиец откинул капюшон и приложил руку к начищенной каске, – сержант Пахарильо, Вторая Южная Армия, полк рэя Бадильо. Кто вы и куда едете?

– Тихо было, – свел брови кэналлиец, – потом про дурь в Эпинэ слушок пошел. Губернатор тамошний солдат требовал, только не наше дело – чужой навоз разгребать. Бонифаций, епископ наш, так гонцу ихнему и влепил. Дескать, сам обгадился, сам и прибирай

– Кто командует арьергардом, – деловито спросил Альмейда, – и сколько у него людей? – Жермон Ариго, – рука маршала изобразила пару стрелок, – у него пять тысяч ноймаров и «фульгаты». – Отборная легкая кавалерия

– Генерал от инфантерии Энтони Давенпор

Дубовый Хорст и впрямь не подкачал. Бедняга и помыслить не мог, что все держалось не на его храбрости, а на его глупости. Исполненный рвения и отваги Ластерхафт не отошел, когда было нужно, и попался. Так дриксенский фельдмаршал узнал, что лезущий на рожон Ариго не дурит, не показывает гонор, а играет на его, Бруно, осторожности, вынуждая терять драгоценное время. Дриксы выбрались из Лауссхен, дошли почти до цели и остановились. Из-за праздников, Леворукий бы их не видал.

– Нужно будет выкупить Хорста, – Ариго наконец высказал то, о чем думал вторую неделю, – или обменять. Мы, как ни крути, поступили с ним некрасиво.
– Ты не прав, – в голосе Райнштайнера прозвучало умеренное осуждение. – Ластерхавт-увер-Никш давал присягу военного, в которой клялся отдать свои способности и рвение королю и Талигу там, где они нужнее всего. Ты тоже в этом клялся. Твои способности позволяют командовать арьергардом, а возможно, и армией. Способности Ластерхавта требуют отправить их владельца в плен.

. В 376 году при Хексберге разбил дриксенский экспедиционный корпус, что положило конец так называемой «малой войне» в Северной Придде. Во время этого боя погиб сын соберано Алваро теньент Карлос Алвасете, заслонив собой маркиза Ноймара, будущего преемника Алваро на посту Первого маршала Талига.

Холодный, спокойный взгляд, узкое длинное лицо, светлые волосы. Ойген Райнштайнер... Соратник по Агмарену, бергер, давший присягу Талигу и отозванный в гвардию. Из гвардии в Торку возвращаются редко. Даже бергеры.

Войска Лионеля в Надоре:

Шантэри Алве: – Итак, становилось очевидно, что Дриксен и Гаунау воспримут ваши победы менее восторженно. Поступили сведения о том, что они намереваются разыграть каданнскую карту. Бывшая Южная армия по вашему приказу была выдвинута к каданской границе, но его высокопреосвященство счел необходимым ее усилить за счет трех полков Резервной армии. Таким образом, границы Талига оказались на надежном замке, но его высокопреосвященство волновали ключи. В частности, вызывал сомнения Симон Люра, и его заменили на Лионеля Савиньяка.

А это Жермон. У Варзова отжали 16000 солдат, Лионелю в Надор и Эмилю в Фельп

– Да, – кивнул Арно, – раньше у фок Варзов было не тридцать четыре тысячи, а все пятьдесят.
Внук Рафиано не сказал, что мысль усилить Надор и экспедиционную армию за счет Западной оказалась не лучшей, вопрос был написан у теньента на носу, и Жермон ответил:
– Это казалось разумным. Твоим братьям нужны были обстрелянные полки, а не набранный в окрестностях Олларии сброд. Талигу повезло, что Лионель успел разбить Кадану и перекрыть восточные проходы из Гаунау. Другое дело, что резервы из Олларии нам больше не светят, но Двадцатилетняя война началась еще хуже.

Вспыхнули алым еще более знакомые оторочки. Гвардейцы! Первыми в бой Савиньяк пустил тех, кого привел с собой, но лучше б гвардия осталась с Фердинандом и Люра достался бы Савиньяку

отредактировано: 29-06-2024 12:58 - Капитан Рут

– Добрый день, господа. – Человек, от которого все зависело, был худым и спокойным. – Я – командующий Южной армией Талига генерал Дьегаррон. Это генерал Шеманталь и полковник Бадильо. Сударыня, не угодно ли сесть?

Проэмперадор Севера
Лионель (^ОЭ7)
– Примите мои извинения, господин Проэмперадор. – Подъехавший одновременно с Чарльзом Айхенвальд слегка наклонил голову. – Я недооценил наглость Фридриха. Не представляю, сколько договоров он нарушил, и ради чего? Его рейд нисколько не облегчит положение Дриксен и Гаунау на главном театре, тогда как удар по Бергмарк…

В середине Зимних Молний Савиньяк вернулся в Северный Надор. Оставалось ждать, пока не проявятся намерения противника, но Проэмперадор предпочел их предугадать. Давенпорт хорошо запомнил тот день, потому что накануне пришел пакет от регента, и с ним вместе – письмо отца

Нельзя сказать, что Савиньяк щадил людей и лошадей, но он хотя бы придерживался оборудованных магазинами дорог. Местные власти не подвели: мосты и переправы были в порядке, фуража и продовольствия хватало. Это не удивляло – Проэмперадор Севера не просто имел право вздернуть хоть бы и губернатора, он показал, что настроен более чем серьезно, а чиновники предупреждают друг друга об опасности не хуже крыс.

– Разъезды гаунау и, похоже, дриксов перешли каданскую границу и расположились в малолюдной приграничной местности, – холодно сообщил Проэмперадор. – С местными пастухами гости не ссорятся, их цель – обнаружить наши разъезды. Тем не менее Реддинг утверждает, что его люди вернулись в Талиг незамеченными. Надеюсь, всем ясно, что означают эти сведения? Было ли ясно набившимся в жарко натопленную комнатку шестерым генералам и семерым полковникам, Чарльз бы не поручился, но лично у него сомнений не имелось. В Гаунау узнали, что Савиньяк пошел на Олларию

– Благодарю, – неожиданно громко произнесла королева. – Генерал Мевен! Данною нам Создателем и Законом властью приказываем немедленно арестовать присутствующих здесь государственных изменников: – Кракла, Вускерда, Кортнея и Лаптона. Мы также подтверждаем правомочность ареста Карлиона, Берхайма, Феншо, Фанч-Джаррика и иных участников так называемого суда над нашим Первым маршалом. Герцог Эпинэ, герцог Окделл, граф Рокслей, вы свободны.

В Южной армии Эмиль не сомневался, но к тридцати тысячам талигойцев сперва прибавилось шесть тысяч фельпцев, потом десять тысяч урготов, а теперь ожидались алаты, но эти хотя бы знали, что делать с лошадьми и саблями. В сухопутные таланты фельпцев Савиньяк верил меньше, а урготы, по мнению маршала, годились для очистки бордонских складов, но никак не для штурма бордонских же бастионов.

– Ваша воля добреет только при виде чужой силы, – рявкнул маршал. – Я привел сорок пять тысяч, и вы примчались в Этамис. У меня будет шестьдесят тысяч, и вы забудете обо всех обидах…

– Мой маршал, у вас они уже есть! – Савиньяк не сразу сообразил, кто подал голос. Оказалось – Заль. – Кадельская армия готова к бою во славу Талига и короля!

Заяц поднял уши и гавкнул. У зайца осенью было двадцать пять тысяч, а сейчас двадцать с хвостиком. Заячьим, разумеется. Солдаты и офицеры разбегались всю зиму.

– На знамени ветка граната. – Адъютант рэя Сэты указал на плывшее над головами знамя. – Алвасетские стрелки. Рэй Эчеверрия с ними.

На первый взгляд, особой разницы между этими кэналлийцами и людьми Дьегаррона не наблюдалось, разве что мундиры были другими – вернее, их, в талигойском или дриксенском смысле, просто не имелось.

Как только Бруно подойдет к Хербсте, армия станет получать повышенное жалование. Средства на это изысканы.

– Это очень своевременная и обнадеживающая новость, господин тессорий. – Вескости Райнштайнера хватило бы на четверых маршалов. – Тем не менее защищать Талиг – долг большинства из нас. Армия, за исключением наемников из Улаппа и Ардоры, может и должна сражаться за обычное жалование, но армия не может сражаться, не будучи должным образом обеспечена.

– Я знаю, – глаза Креденьи почти смеялись, – я ведь подвизался в главных интендантах и не какой-нибудь армии, а Северной. Тогда ее еще не разделили на две. Поверьте, на вашем снабжении увеличение жалования не скажется. Дополнительные расходы герцог Ноймаринен возложил на тех, по вине кого началась война, а именно на Гайифу, Дриксен, Гаунау, Агарис и их союзников, а также на некоторые талигойские семейства. Привезенные мною деньги получены из последнего источника, так как средства, изымаемые нашими доблестными моряками у враждебных Талигу стран, пока еще не доставлены.

– Вынужден отказаться, – вздохнул тессорий, несомненно, обрадовав маршала, не держащего разносолов. – Последнее время я вожу свою пищу с собой и пью только молоко. К тому же чем быстрее я буду в Хексберг, тем быстрей из Улаппа придут новые пушки.

А Люра высказался определенней:
- У нас есть Оллар с его отречением, где-то бегающий Чарльз Давенпорт, негоцианты, по требованию Манрика ссудившие деньгами Резервную армию,

– Опять? – буркнул Савиньяк. «Заячий генерал» успел Эмилю изрядно надоесть, день за днем наипочтительнейшим образом настаивая на том, чтобы частям Кадельской армии было доверено участвовать в будущих штурмах. Лояльность требовала доказательств, и Заль рвался в бой. Вернее, рвался послать туда своих подчиненных, но с ними имелись определенные сложности. Не то чтобы кадельцы были совсем уж толпой неумех, но за зиму их прилично распустили, в чем Эмиль успел убедиться и на марше, и при осадных работах. Кроме того, Савиньяк недолюбливал всех, кто так или иначе крутился вокруг Колиньяров.

– Мой маршал, Южная армия счастлива видеть вас на свободе и в добром здравии!
– Эмиль, мне испытывать счастье, обнаружив здесь генерала Заля, или Кадельская армия проходит у тебя по иному разряду?

Следующие изменения были связаны с ходом и итогами Двадцатилетней войны (267–288 гг.)

В период с 288 по 294 год от Гаунау отложилась Кадана и состоялся раздел Марагоны, южная часть которой вошла в состав Талига, а северная – в состав Дриксен