Молодчик, небогатый дворянин из Фельсенбурга, оказался высоким лохматым парнем с настороженными светлыми глазами и быстрыми движениями.
В своей постели неожиданно скончался шаутбенахт Мезериц. Якобы несварение. Якобы накануне к Мезерицу приходил темноволосый и светлоглазый молодой человек. Якобы они пили кэналлийское, принесенное гостем…
Тех, кто думал иначе, прикончили и свалили на темноволосого молодого человека со светлыми глазами. Накликали.
Руппи разорил хозяев еще на пару свечей и внимательно обозрел собственную физиономию. Не так печально, как будь он Савиньяком или Вальдесом, но светлые глаза при темных волосах в любом случае цепляют взгляд, да и родинка на подбородке слишком уж фамильная… Замазать? У кузенов есть какая-то штука для прыщей, хотя все равно просвечивает… Закатные твари, вот оно, прыщи! У юноши из провинции два прыща – на подбородке и на щеке. Замазанные, но разве такое скроешь?! А волосы у истинного варита должны быть светло-русыми. И будут.
Флотский чин и несколько орденов, по мнению отца и бабки, должны были помочь блестящей карьере Руперта фок Фельсенбурга. Ни герцог, ни грозная дама и помыслить не могли, что милый Руппи твердо решил стать адмиралом Западного флота, если, разумеется, таковым не станет Зепп.
. Руппи фенрихом участвовал в линейной баталии, но для Зеппа сегодняшняя битва станет первой, и опыт стычек с каданскими контрабандистами здесь не помощник.
– А он точно огорчится? – позволил себе усомниться Руперт. – До флота я немного помахал алебардой, так, для общего развития. Мне до вас, как Понси до Веннена.
Господин Кальдмеер, если вы откажетесь возглавить Морскую Ратушу, герцогиня Штарквинд пойдет другим путем. Ей по большому счету безразлично, признают моряки в вас вождя или бросятся за вас мстить, главное, эйнрехтцы будут вынуждены раздробить свои силы.
– Туше! Браво! – блеснул зубами виконт Сэ. Он не убивал Зеппа, это сделали в Эйнрехте.
Гость
13:17 09-11-2024
— Им бы не мешало... привлечь к себе внимание, пока Фридрих не перетянул к себе столицу и половину великих баронов.
То, что за авантюру Руперта фок Фельсенбурга заплатят родичи, вызывало сомнение, как и то, останется ли он наследником, или великие бароны лишат беглого преступника родового имени. Пусть не навсегда, а до полной победы Элизы над Фридрихом, но так ли эта победа очевидна аббату Адрианклостер?
Руперт не поперхнулся только благодаря фамильному самообладанию, помноженному на столичную закалку. Родичи усиленно растили из него канцлера, никак не ниже. Флотский чин и несколько орденов, по мнению отца и бабки, должны были помочь блестящей карьере Руперта фок Фельсенбурга. Ни герцог, ни грозная дама и помыслить не могли, что милый Руппи твердо решил стать адмиралом Западного флота, если, разумеется, таковым не станет Зепп.
Только что ответишь на щенячьи визги о том, как здорово быть варитом и моряком и какой Руппи счастливец, ведь он нюхал порох, слушал свист пуль и получил орден.
– Ты об этом думаешь, иначе бы не говорил о женитьбе. Ты только об этом теперь и думаешь. Еще бы, ведь она так ластится. Привезла орден, заманила в библиотеку…
Фок Фельсенбург был достаточно знатен, чтоб стать адъютантом адмирала, и достаточно толков, чтоб не терпящий высокородных обалдуев Олаф его не выгнал.
Сударь, господина адмирала Кальдмеера весьма ценит моя бабушка. Она полагает, что, служа под его началом, я приобрету необходимый опыт, – что-то случилось, что-то, вынудившее Ледяного изменить планы, что?
Боясь спугнуть эту радость, маленький Руппи мужественно жевал противный инжир, а выросши, носил шитые серебром камзолы и усыпанные бриллиантиками кинжалы, годившиеся разве что для разделки персиков. Спасла бабушка, объявившая, что брат кесаря[2] должен быть воином и моряком, а не карамельным принцем. Руперт избавился от ненавистных блесток, но покатившиеся по маминым щекам слезы не забыл, даже окунувшись с головой во флотскую жизнь.
В опере, куда Руперту до отправки на флот приходилось сопровождать маму, виолины то манерничали, то наставляли, то ныли, вызывая тоскливое раздражение.