Как же долго Тень ждала настоящего снега!!! И он, наконец, пришёл! И не просто порхающие хрусталинки, тихо вальсирующие где-то в небесной вышине, чтобы растаять на мокром асфальте, нет!!! Самые настоящие густые снежные хлопья!!! Сижу у окна, а в свете фонарей мельтешит-хороводит настоящая снежная круговерть!!! И весь город преобразился, полный удивительной, прозрачно-хрустальной, белой тишиной! На тополях висят кружевные снежные шубы, снег обнимает каждую ветку, и они пушатся, льдисто сверкая в призрачном свете...Удивительное настроение - безмятежная ясность!!! Вот она, Зима!!! Спасибо, Ноябрь, за добрую весточку, и за торжественный приём, что ты устраиваешь будущей Хозяйке Арктических Покоев, по которой Тень уже успела сильно соскучиться!
И, в честь густых снегов - новые находки в живописном мире акварели! Картины американского художника, Тома Шаллера (Thomas Schaller) - его удивительные призрачные города, волшебные и неуловимые, будто бы сновиденье, и стихотворения одного из любимых испанских поэтов, Хуана Рамона Хименеса! Им очень подходят зачарованные акварельные города, пронизанные лирикой и теплом ушедших воспоминаний, с картин знаменитого на весь мир художника Шаллера!
Вчера пол-дня билась в поисках ссылки на свою старую запись, и думала, что уже всё - канула она в Лету, но сегодня - о, Чудо! - ссылка всё же открылась, засим и перетаскиваю её сюда.
Странички художника: https://twitter.com/twschaller
https://www.facebook.com/twschaller
https://www.instagram.com/thomaswschaller/
И, раз уж сегодня у нас самая настоящая зима, то начнём с зимних работ)))
[изображение][изображение][изображение]
* * *
Одним из колес небесных,
которое видит око,
на пустошь луна вкатилась
и ночь повезла с востока.

На голых холмах собаки,
в потемках еле заметны,
закинув голову, лают
на свет округлый и медный.

А воз везет сновиденья
и сам едва ли не снится.
Лишь далью звезд обозначен
его незримый возница.
(Хуан Хименес)
Под морем - рассказ о картинах и ещё немного испанских стихов)))
[изображение]
Вначале - немножко о самом художнике! Он живёт и творит в Лос-Анджелесе, хотя рисовать ездит по всему свету... Большую часть жизни он провёл, занимаясь архитектурой, и это заметно по его картинам - здания и архитектурные конструкции на них выполнены безупречно! Постепенно Томас понял, что его притягивает искусство, и освоил новую для себя технику - акварель. Она у него действительно, великолепна! Лёгкая, воздушная, с перламутровыми переливами...Впрочем, графика и карандашные наброски ему так же хорошо удаются!
[изображение][изображение][изображение]
«Не рисуйте то, что видите. Рисуйте свет, который оживляет предметы», - такой совет дает художник тем, кто пробует себя в живописи.
И, действительно, в его работах нет точного следования натуре - все его города, будь то Париж, Милан, Генуя, Мадрид, Рим или Киото - это скорее образ города, передающий те впечатления и чувства, что вызвал он у художника. Вот почему его работы можно назвать "Городами-Призраками!" Этакий сон, приснившийся во сне!
[изображение][изображение][изображение]
Тени людей, озабоченно снующих по узким улочкам северных городов, небо в частой паутине древесных ветвей, частокол фонарей и крутобокие арки мостов, либо же яркое, ослепительное солнце, выбелившее всё вокруг, строгие колоннады и уютные портики, и ленивые отдыхающие, сонно следящие за любопытствующими приезжими...А вот и пальмы, и экзотическая зелень, и набегающий на скалы прибой, и стаи птиц, что кружат над изящными силуэтами храмов и пагод, и чарующий сон Востока, грезящего о шумном и деловом Западе...
[изображение][изображение][изображение]
Его города - это заброшенность руин и лёгкие, вздымающиеся к самому небу шпили, это статуи на пустынных площадях, и вьющийся по чугунной ограде плющ, это туман, скрывающий улицы, и слепящий блеск Солнца...
Венок из картин и стихов)))
[изображение][изображение][изображение]
* * *
Селенье. Над темноватой
черепицей покатой
плачет зеленое поле
колокольчиком и цикадой.

Время мышей летучих
и ангелов сладкоголосых.
С косой на плече и с песней
косарь идет с сенокоса.

Кротких коров мычанье,
и веселый ребячий гомон,
и небесно-белые дымы,
и запах тепла и дома!

И луна, - сквозь дальние сосны
проплыв золотистым диском, -
наводняет пустыню поля
своим хрусталем игристым.
[изображение][изображение][изображение]
ИДУ НЕУСТАННО
Иду неустанно;
и слушаю голос стеклянный
растоптанной мною равнины песчаной.

Иду неустанно;
седлать скакуна я не стану,
пускай я от прочих отстану, -
иду неустанно, -
отдам свою душу песчинкам стеклянным
растоптанной мною равнины песчаной.

Иду неустанно.
По дальним и ближним полянам
огромная ночь разлилась океаном.

Иду неустанно.
На сердце и сладко и странно;
со всем, что встречаю, сливаюсь нежданно -
иду неустанно! -
и ноги купаются в травах туманных,
и весь я наполнен теплынью медвяной.

Иду неустанно,
чтоб видеть все слезы и раны
дорог, о которых пою постоянно!
[изображение][изображение][изображение]
* * *
Люблю зеленый берег с деревьями на кромке,
где солнце заблудилось и кажется вечерним
и смутные раздумья, душевные потемки,
плывут среди кувшинок, гонимые теченьем.
К закату? К морю? К миру? В иные ли пределы?
В реке звезда плеснула, и путь ее неведом...
Задумчив соловей... Печаль помолодела,
и в горечи улыбка мерцает первоцветом.
[изображение][изображение][изображение]
* * *
Этой смутной порой, когда воздух темнеет,
задыхается сердце и рвется на волю...
Лег туман, отзвонили, звезда леденеет
над почтовой каретой семичасовою...
А закат, колокольня и ветви над домом
наполняются смыслом забытым и странным,
словно я заблудился в саду незнакомом,
как ребенок во сне, и смешался с туманом.
Развернется карета, застонут вагоны
и потянутся вдаль... если есть еще дали!..
Я стою одиноко и завороженно,
не достигший отчизны паломник печали.
[изображение][изображение][изображение]
* * *
Чуть желтеет луна за седой пеленою,
и сырой полумрак, как аквариум, зелен.
В золотистую муть под размытой луною
призрак сада плывет, как туман из расселин.

И цветы незнакомы, и горечь туманна.
И что было родного - утрачено снова.
И бессонный хрусталик в тумане фонтана
плачет мертвым напевом из мира иного.
[изображение][изображение][изображение]
ОДИНОКАЯ ЛУНА
Отзвучала сирена, и луна все печальней.
Потянуло с востока дорассветным туманом.
Лай собак замирает на окраине дальней,
и весь мир исчезает, потонув в безымянном.

Свет луны разольется по кладбищенским ивам...
Вспыхнет мох под луною на старинном соборе...
Заблестят ее слезы в роднике торопливом...
И земля опустеет. И останется море...
[изображение][изображение][изображение]
СНЫ
То, что я на земле,
то, что я - это темная, узкая улица,
это скользкий холодный чулан,
вечно запертая тюрьма, -
не сможет никто отрицать.

То, что ты в небесах,
то, что ты - это тихое пестрое облачко,
это вольная странница птица,
легкий ветер последних минут, -
не сможет никто отрицать.
[изображение][изображение][изображение]
КОНЕЧНЫЙ ПУТЬ
...И я уйду. А птица будет петь,
как пела,
и будет сад, и дерево в саду,
и мой колодец белый.

На склоне дня, прозрачен и спокоен,
замрет закат, и вспомнят про меня
колокола окрестных колоколен.

С годами будет улица иной;
кого любил я, тех уже не станет,
и в сад мой за беленою стеной,
тоскуя, только тень моя заглянет...

И я уйду; один - без никого,
без вечеров, без утренней капели
и белого колодца моего...

А птицы будут петь и петь, как пели.
[изображение][изображение][изображение]
ВОЗВРАТ
Бесчисленные башни стоят как на котурнах,
в закатной позолоте передо мной маяча.
И в каменном экстазе красот архитектурных
душа бредет по свету, безмолвна и незряча.

Последний луч ложится на плечи пилигрима.
Мой мир необитаем и полон тишиною.
На вечном горизонте светло и нелюдимо,
и что ни шаг - пустыня смыкается за мною.

И странно... смутный ветер охватывает тело
и стершиеся даты ясней и достоверней...
сегодня понедельник... сентябрь... уже стемнело...
и плачет над селеньем... убогий звон... вечерний...
[изображение][изображение][изображение]
ЗИМА
Ветер, в углу шелестящий и днем и ночью, -
угол комнаты - северный полюс легких -
ей внезапно покажется мной.

Задрожит, затрепещет, ветру навстречу вскочит -
прямо в сердце укол ледяной.

И боль - из тьмы! - не дыша будет слушать
всем сердцем, всей глубиной.

И - ветер - я постепенно ей сердце разрушу
в полусне бессрочном тоской ледяной.
[изображение][изображение][изображение]
ОСЕННЯЯ ПЕСНЯ
По закатному золоту неба
журавли улетают... Куда?
И уносит река золотая
золоченые листья... Куда?
Ухожу по жнивью золотому,
ухожу и не знаю - куда?
Золотистая осень, куда же?
...Куда, золотая вода?
[изображение][изображение][изображение]
1. НА ЗАРЕ

Ночь
устала
кружиться...
Сиреневых ангелов стая
погасила зеленые звезды.

Под фиалковым пологом
даль полевая
проступила,
из тьмы выплывая.

И вздохнули цветы и глаза разомкнули,
и запахла роса луговая.

И на розовой таволге -
о, белизна тех объятий! -
полусонно слились, замирая,
как жемчужные души,
две юности наши
по возврате из вечного края.
[изображение][изображение][изображение]
2. ПРОЩАНИЕ

Как горячо целую
твою ладонь живую!

(Калитка на запоре.
На сердце одиноко,
и нелюдимо в поле.)

С какой тянусь тоскою
за снящейся рукою!
(Перевод Б. Дубина)
[изображение][изображение][изображение]
3

Найдем ли мы путь, живые,
туда, где она сейчас?

...Но к нам она путь отыщет
и, мертвая, встретит нас.

Перевод А. Гелескула
[изображение][изображение][изображение]
5. ЮНОСТЬ

Когда сказал ей в тот вечер,
что я уеду наутро,
она, взглянув, улыбнулась,
но как-то странно и смутно.

Зачем ты едешь? - спросила.
В долинах нашего края
такая тишь гробовая,
как будто сам умираю.

Зачем ты едешь? - Я слышу,
что сердце крикнуть готово,
хочу кричать - и ни звука,
хочу сказать - и ни слова.

Куда ты едешь? - Куда-то,
где выше небо ночное
и где не будет так тихо
и столько звезд надо мною.

Ее глаза потонули
в тиши долин беспробудной,
и, погрустнев, она смолкла
с улыбкой странной и смутной.
Перевод А. Гелескула
[изображение][изображение][изображение]
7

Душе все роднее мглистый
закат над листвой сухою.
Коснись меня, луч осенний,
своей потайной тоскою!

Деревья сырого сада
размыто сквозят в тумане
и кажутся нареченной,
с которой все ждут свиданья,
и тянутся листья с тропок
подобно живым ладоням...
Листком обернемся, сердце,
и в палой листве потонем!

Приветный, потусторонний
закат золотит аллею,
и самое потайное
под зыбким лучом светлее.

Ласкающий листья отсвет
так нежен в касанье робком!
Созвучья иного лада
плывут по размокшим тропкам -
напевов и ароматов
согласие неземное
что сад золотит нездешней
и вечной своей весною.

Сияние нежит листья
и, дымчато-золотое,
в душе зацветает смутной,
неведомой красотою.
Перевод Б. Дубина
[изображение][изображение][изображение]
10
(этот стих стал красивейшим романсом в исполнении Светланы Сургановой)

Я не вернусь. И на землю
успокоенье ночное
спустится в теплую темень
под одинокой луною.

Ветер в покинутом доме,
где не оставлю и тени,
станет искать мою душу
и окликать в запустенье.

Будет ли кто меня помнить,
я никогда не узнаю,
да и найдется ли кто-то,
кто загрустит, вспоминая.

Но будут цветы и звезды,
и радости, и страданья,
и где-то в тени деревьев
нечаянные свиданья.

И старое пианино
в ночи зазвучит порою,
но я уже темных окон
задумчиво не открою.
Перевод А. Гелескула
[изображение][изображение][изображение]
11
(Моё любимое)

Я просто сказал однажды, -
услышать она сумела, -
мне нравится, чтоб весною
любовь одевалась белым.

Глаза голубые вскинув,
взглянула с надеждой зыбкой,
и только детские губы
светились грустной улыбкой.

С тех пор, когда через площадь
я шел на майском закате,
она стояла у двери,
серьезная, в белом платье.
Перевод Н. Ванханен
[изображение][изображение][изображение]
Женщина рядом с тобой...
Музыку, пламя, цветок -
все обнимает покой.
Если с тобой ее нет,
сходят с ума без нее
музыка, пламя и свет.
Перевод М. Самаева
[изображение][изображение][изображение]
Нет, не из этого мира
звон ваш... И стужа сырая
стелется слезным туманом,
смутный мой облик стирая.

Зимней зеленой луною
катятся в ночь ваши стоны,
колокола. В полнолунье
дали страшны и бессонны.
Ночь, и, пока вы звените,
погребены все живые,
а погребенные живы,
наглухо двери входные,
настежь могилы...
О, ночи,
с зимней луною зеленой!
Колокола под луною!
Звон... Или плач отдаленный?

То, что на западе плачет,
плачет и там, на востоке,
плачет и в городе спящем,
где фонари одиноки,
плачет и в море бессонном,
плачет и в утренней рани,
где серебрится печально
свет над ночными горами.

Где вы, в каком вы селенье,
звонницы стужи? Который
час вами пробит? Сознанье
меркнет, не видя опоры.
Гибельный зов запредельный
звона, подобного стонам,
колоколов одичалых
в инее звезд!
И за звоном
слезный туман наплывает
и разливает потоки,
смыв меня с улицы спящей,
где фонари одиноки.
Перевод А. Гелескула
[изображение][изображение][изображение]
21

Встречают ночь переулки.
Все стало тихим и давним.
И с тишиною дремота
сошла к деревьям и ставням.

И ранние звезды юга
забрезжили в небе вешнем -
в печальном апрельском небе,
фиалковом и нездешнем.

Горят за оградой окна.
Скулит у ворот собака.
На синеве чернея,
возник нетопырь из мрака.

О, желтая дымка лампы
над детским незрячим взглядом,
и вдовьи воспоминанья,
и мертвые где-то рядом!

И сказки, что мы при звездах
рассказывали когда-то
апрельскими вечерами,
ушедшими без возврата!

А сумрак велик и нежен,
и слышно на отдаленье,
как ночь окликают зхом
затерянные селенья.
Перевод А. Гелескула
[изображение][изображение][изображение]
Под ветром растаяла туча сырая,
деревья подобны искрящимся кладам,
и первые птицы вернулись из рая -
и вырос закат заколдованным садом.

Зажги, о закат, мою душу и тело,
чтоб сердце, как ты, пламенело и крепло,
и жарче любило, и ярче горело.
...а ветер забвенья избавит от пепла...
Перевод А. Гелескула
[изображение][изображение][изображение]
49
(... Черепицы
в дожде
и в цветах.
Х. Р. Х.)

Бродят души цветов под вечерним дождем.
О ростки желтоцвета по кровельным скатам,
вы опять отогрели заброшенный дом
нездоровым и стойким своим ароматом!

Он как голос, который заплакать готов,
или сказка лесная, с лачугой в низине,
где невеселы краски, и много цветов,
и большие глаза нелюдимы и сини...

Привкус горя навек с этим запахом слит
и возник в незапамятно-давние годы...
Крыша пахнет цветами, а сердце болит,
словно эти цветы - его желтые всходы.
Перевод А. Гелескула
[изображение][изображение][изображение]
50. ПОЭТУ
для ненаписанной книги

Да сотворим имена.

Нам недолгая жизнь дана.
Жизнь вещей - и та коротка.
Остаются навеки одни имена:
не любовь - о любви строка,
не цветок - названье цветка.

У любви и цветка
жизнь - бессмертье, когда им даны имена.
Да сотворим имена.
Перевод В. Андреева
[изображение]
[изображение][изображение]
57

Уходит память,
тонкими ступнями
волнуя на ходу сухие листья.

Там, позади, покинутые стены,
а впереди все мертвенней и мглистей
теснятся по обочинам деревья
и сотни глаз выплакивает ливень -
как будто слепнет замершее время.

Я позади, но дом необитаем,
меня там нет, и вспоминать не надо...
Что ж, распростимся с тою, что уходит,
не бросив даже взгляда!
Перевод А. Гелескула
[изображение][изображение][изображение]
68. БЛАГОВЕСТ

Глубокий час, сиреневый и синий,
в янтарных теплых звездах!

Плеща колоколами,
как темными крылами,
гудит вечерний воздух. -

Прозрачно растекается в низине
каленый ветер горный,
клоками рдеет облачное пламя,
и небеса просторны.
Ангел детства,
такой же светозарный, тихо реет.

- Плеща колоколами,
как темными крылами,
округа вечереет. -

Последних роз вершится чародейство,
и смутной головою
клонюсь я к саду, к теплым самоцветам,
зелено-голубым за полумглою.
И сердце не печалью,
но золотом и светом
исходит...
Лишь теперь я различаю
грядущий день твой, светлое былое!
Перевод А. Гелескула
[изображение][изображение][изображение]
71. ПОСЛЕДНИЙ ЛУЧ

Луч под вечерней кроной, ты покинут?

Твой день ушел, луч под вечерней кроной!

Взгляни, малыш - ты слишком заигрался
с ее листвой зеленой!

Твой день ушел. Что станется с тобою?

...Останься же на этом
листке бесцветном и мои потемки
позолоти навек последним светом.
Перевод А. Гелескула
[изображение][изображение][изображение]
72

Пришел, как жизнь, короткий,
прощальный, тихий вечер.
Конец всему родному...
А я хочу быть вечным!

Листву в саду кровавя
и душу мне увеча,
пылает медь заката...
А я хочу быть вечным!

Как этот мир прекрасен!
Не задувайте свечи...
Будь вечным этот вечер,
и я да буду вечен!
Перевод С. Гончаренко
[изображение][изображение][изображение]
8

Летят золотые стрелы
с осеннего поля брани.
И в воздухе боль сочится,
как яд, растворенный в ране.

А свет, и цветы, и крылья
как беженцы на причале.
И сердце выходит в море.
И столько вокруг печали!

Все жалобно окликает,
все тянется за ответом -
и слышно: - Куда вы? .. Где вы? .. -
Ответ никому не ведом...
Перевод А. Гелескула
[изображение][изображение]
[изображение]
106

Я знаю, наверно,
я вечности древо
и кровью моею
накормлены звезды,
а птицы в листве -
мои сны и мечты.
И если паду я,
подрубленный смертью, -
обрушится небо.
Перевод М. Самаева
[изображение][изображение][изображение]
123. МОГЕРСКИЕ РАССВЕТЫ

Тополя-изваянья
серебрятся в тумане!
А неприкаянный ветер,
скользя над темным заливом,
колышет в размытой дали
землетрясеньем сонливым
розовую Уэльву!
В сиром жемчужном просторе
над Ла-Рабидой смутной,
где ночь покидает море,
в рассветной остуде хмурой,
за соснами над лагуной,
в рассветной остуде белой
сияющий образ лунный!
Перевод П. Грушко
[изображение][изображение][изображение]
154. УТРАТА

Бесконечна ночь утраты,
и темна стезя.
Умирающий уходит -
и вернуть нельзя.

Он все дальше от надежды
на пути своем.
Но несбыточней надежда
умереть вдвоем.

И не легче пригвожденным
и одному кресту.
Все равно уходит каждый
на свою звезду.
Перевод А. Гелескула
[изображение][изображение][изображение]
155. МОЯ БЕДНАЯ ТОСКА

То, что стелется, - туман,
а не река.
И волна его растает,
как тоска.

То, что реет, - это дым,
а не крыло.
Он редеет - и становится
светло.

То, что мучит, - не душа,

а только сон.
И все темное развеется,
как он.
Перевод А. Гелескула
[изображение][изображение][изображение]
156. ТИХАЯ ДОЛИНА

Над темной правдой
могильного сна,
как серая роза,
растет тишина.

Для крови - обитель,
для веры - исход;
вошла она светом
в молчание вод.

И вечно живое
притихло в волне
с людским одиночеством
наедине.
Перевод А. Гелескула
[изображение][изображение][изображение]
157. ЭТО МОЯ ДУША

Это не ты среди камыша
журчишь, вода золотая
речная, - это моя душа.

Это не птица, спеша
к радуге зеленокрылой, крылья
раскрыла, - это моя душа.

Это не ты, сладко дыша,
стала под ветром розовоцветной,
ветка, - это моя душа.

Это не ты течешь из ковша
заката, песенный ливень
неодолимый, - это моя душа.
Перевод Н. Горской
[изображение][изображение][изображение]
161. РЕКВИЕМ

Когда - в ночи - века являют
всей красоты своей сиянье,
земли глубинное единство
объемлет своды мирозданья.

И наша жизнь постичь разгадку
существования стремится:
мы все - равны, мы все - царями
земли. Она одна - царица.

Ее бескрайний слышим голос,
огромный лоб ее над нами,
и собраны мы воедино
ее могучими руками.

И плоть людская - твердь земная,
и кровь людская - океан,
всех нас ее огонь сжигает,
всем нам единый воздух дан.

Она - навеки - вместе с нами,
и мы - навеки - вместе с ней;
за кратость жизни позволяет
узнать о вечности своей.

И нас высоким озареньем
земная одаряет твердь.
И нам надеждой: остаемся
в ней, что не знает слова "смерть".
Перевод В. Андреева
[изображение][изображение][изображение]
165. НЕИЗМЕННО ТОЛЬКО ОДНО

Сосне посылает пальма
трепетный свет,
и трепетно пальме сосна
шлет свой ответ.

Смугло-зеленая ночь
была голубой и зеленой;
"надейся", - мне говорит
лик луны просветленный.

Но вера - всегда одна,
неизменно только одно:
в нашей душе живет
то, что свыше дано.
Перевод В. Андреева