Наш Бог во-первых не Судья, а Отец. И поэтому для Него нет "плохих" и "хороших", "достояных спасения" и "не достойных", "своих" и "чужих". Для него каждый человек - потерявшися ребенок, нуждающийся в спасении, в помощи, в защите. Да, слово сказано и будет исполнено, Суд состоится, но для Него осуждение даже одного человека - это боль Отца, потерявшего сына.

Говоря о человеке: "Бог ему судья" мы призываем на него суд Божий. Но тем самым мы, по справедливости, призываем этот суд и на себя тоже. Прежде чем это делать, стоило бы задаться вопросом: а готовы ли мы сами к такому суду? И не окажется ли к нашему стыду, что наши грехи тяжелее?

В межконфессиональных вопросах, как в межнациональных: нужно во-первых не ненавидеть чужое, а любить и ценить свое.
Патриотизм - это любовь к своей стране, а не ненависть к чужой.

Смотрели с детьми русский фильм "Приключения Тома Сойера". Теперь Миша знает, с кем я его сравнивал :) Маше многие моменты, например ценность дохлой крысы на веревочке или преимущества "дикого" образа жизни не понятны, что с нее возьмешь - девчонка! :)


Заинтересовал один момент: старый алкаш Меф Поттер с тюрьме по обвинению в убийстве, Той и Гек приходят к нему и он произносит монолог типа: «Вот, до чего довело пойло, дети не пейте!» Быков играет отлично, психологически достоверно, он показывает то, что наверняка не один раз видел в жизни - "исповедь" алкоголика.
Попадание тем более в точку, то он показывает не раскаяние, а самосожаление.
При самосожалении человеку жаль себя и очень бы хотелось избежать проблем - последствий своих действий, своих грехов. Если человеку удается «по-легкой» «отмазаться» от этих последствий, то в большинстве случаев он быстро забывает свои стоны и делает то же самое, но уже в расчете на то, что "я умный - второй раз не попаду".
При раскаяньи человек признает последствия справедливыми (более того, в состоянии глубокого и сильного раскаянья человек желает наступления этих последствий для восстановления справедливости) и сожалеет он не об этих проблемах, а то том, что он сделал, о своих грехах, и не желает их повторять. В будущем такой человек скорее всего постарается избегать повторения не этих последствий, а этих причин, и приложит для этого усилия, пропорциональные силе сожаления.

Так что пьяные слезы и жалость к себе не стоят ничего. Раскаянье стоит дорого.

В христианской (и "пост-христианской") юриспруденции для возможности раскаянья существуют нормы "явка с повинной" и "чистосердечное признание". Конечно, допустить возможность раскаянья может только тот, кто знает его по себе. Кто не знает - не верит в него, потому что не может его себе представить.

Религиозный человек ориентирован на религию, верующий - на Бога.

При общении с верующими христианами различных конфессий и деноминаций достаточно проявить немного взаимного терпения и доброй воли - и обнаруживается то, что объединяет нас, не взирая на подчас диаметрально противоположные взгляды во всем остальном и даже наличие/отсутствие личной приязни. Точнее не "что", а "кто" - Иисус Христос. Какого вопроса ни коснись - стоит чуть "поскрести" верующего, как снова и снова будешь находить хоть немного, но просверкивающего из глубины, из сердца, "золота небес". У нас одна семья, мы все носим Его имя, имя Иисуса Христа.

Религиозный человек с легкостью обходится вообще без упоминания этого имени, и даже если использует его, то только как ширму, не сверяя со светом истинным ни дела, ни мысли, ни чувства. Он не нуждается в этом - у него так много дел, правил, запретов, предписаний и т.д. и т.п.

Пока мы в этом мире религия необходима вере, как тело - душе, но вера порождает религию, а не наоборот.

«Что у нас пользуется меньшим уважением как слово? Что у нас изменчивее как слово? Что мы бросаем подобно грязи поминутно как не слово? — О, окаянные мы человеки! С какой драгоценностью так мы обходимся невнимательно! Не вспоминаем мы, что словом, происходящим от верующего и любящего сердца, мы можем творить чудеса жизни для души своей и для душ других, например на молитве, при Богослужении, в проповедях, при совершении таинств! Христианин! дорожи каждым словом, будь внимателен к каждому слову; будь тверд в слове; будь доверчив к слову Божию и слову святых человеков, как к слову жизни. Помни, что слово — начало жизни»
Св. праведный Иоанн Кронштадтский

Спасибо OkeaNik7 Horsense

Строим с женой планы, пытаемся "заглянуть" на пять лет вперед.
В голове: "Бум!" Это мысль появилась и загремела в пустоте: через пять лет, даст Бог, дочь закончит школу, сыну будет 11, а нам с жено - ближе к 40.
Жизнь - она очень короткая.

Смелость - агрессивна, ярка, эффектна; мужество - спокойно и неброско.
Смелость - как лихая кавалерийская атака "спагов"; мужество - как стойкость русской пехоты.
Смелость стремится вовне; мужество содержится внутри.
Для смелость нужны стремления; для мужества нужно основание.
Смелость нужна для того, чтобы достигать того, чего хочется; мужество необходимо, чтобы исполнять то, что должен.

Смелость - отличная вещь, но мужчины в родне с мужеством.

Люди живут, не задумываясь, и многие вещи полагают "само собой разумеющимися", "так всегда было", "так все делают". Попытки рассмотреть, почему было, для чего делают и кто разумел воспринимаются негативно, как попытки разрушить удобный мирок. Даже собственные убеждения люди не продумывают в глубину. "Я так думаю" там, где на самом деле: "я так хочу, мне так привычно, меня так устраивает".

В кризисной ситуации, под сильным давлением, внимательному взгляду (лучше всего - его собственному, но для этого нужно сохранять голову холодной) быстро становится понятно, на что же надеется человек, что для него наиболее реально, в чем он находит опору, на что надеется. На деньги, друзей, случай, неведомые для него самого силы, родню, Бога. Выводы могу быть довольно не лицеприятны. Например когда человек называется христианином, а сам в минуту трудности даже не вспоминает о Боге. Но потому спрашивает: "Бог, где ты был?"
Это из личного опыта.

Самодостаточность "здравого смысла" - это закрытость маленького мирка. Закрытая на замок дверь, задернутые шторы, удобная полутьма, мягкий диван. Зачем ему огромный мир? Ему и тут удобно.