Меня всегда удивляла незамысловатая российская идиома "Трендец котенку". Почему именно котенку, а не щенку, к примеру, или бабочке? Или, на худой конец, холодильнику.

И вот однажды мы поехали втроем в Крым. Остановились в частном секторе. Старшая уже выросла отдыхать с предками, а Кульку как раз было года четыре. И он с удовольствием постигал находившиеся на участке мазанки с другими отдыхающими, виноградники и все, что к ним прилагалось.
А к виноградникам прилагалась, в числе прочего, хозяйская внучка Рада того же возраста и кошка, как раз одарившая хозяйку котятами. Один из котят достался Раде. Помимо котенка Рада обладала бантами, большим запасом оптимизма и настоящим женским характером. В часности, была уверена: ее надо любить, дарить вниманием и чем-нибудь материальным. Мудрый Кулек к этой позиции относился настороженно, но в целом благожелательно. Получив новую игрушку, он первым делом мчался хвастаться и делить удовольствие с Радой, но дарил далеко не сразу и не все.
Однажды мы купили ему набор типа "Юный доктор" - плоский чемоданчик с крестом на крышке и множеством забавных причиндалов внутри: трубочками, ложечками, флакончиками, молоточком, градусником и фонендоскопом. Местами оно еще и светилось.
Дети зацапали все это дело и умчались в виноградники. В доктора играть, ага.
Сидят там, играют и разговаривают - идилия. А я был занят чем-то созидательным и слушал краем уха.
Слов не разобрать, но по интонациям - уламывает ее Кулек на что-то нетривиальное. Голос такой характерный - рассудительный, интонации бархатные, обволакивающие и очень знакомые : "жур-жур-жур, жур-жур-жур". И гневная отповедь Рады: "Та-та-та-та!!!" И опять "жур-жур-жур". И уже тише "Та-та-та!". "Жур-жур-жур-жур". "Та-та..."
Я даже забеспокоился - уговорит ведь. Мало ли что им там в голову пришло, все-таки в доктора дети играют.
Смотрю - договорились, поднялись и идут к хозяйскому дому. Впереди довольный Никитка с чемоданчиком, за ним Рада с остатками сомнений на лице.
Проходя мимо, ребенок поднял ко мне лицо, и я поразился: глаза его просто сияли, словно лицо светилось изнутри. Там и счастье, и предвкушение, и гордость победы, и легкое смущение от этой гордости. Внутри меня что-то екнуло и потянулось к сыну.
- А знаешь, папа? - проникновенно говорит ребенок.
- Что, Никитка? - так же проникновенно спрашиваю я.
- А мы идем котенка лечить! - восторженно отвечает мне это малолетнее чудо.

И тут я понял...