текст уперт из Люк_Вадиковской рассылки. Есть согласие автора на перевод.
Возможно, что текст имеет место быть где-то на ff.net

перевод "с листа", параллельно с обратным переводом по работе, так что если в тексте встретите симметричный горизонтальный диполь - передавайте привет
вычитка русскоязычного варианта - капитан Пелеон. Если найдете глюк в переводе - милости прошу.

Оригинал:
He's My Son (1/1)
Phantom Jedi
A/N: Inspired by Mark Schultz's heartbreaking song "He's my son," particularly its chorus.
Tissue alert!
It couldn't be happening, not again. He had fought so hard, given everything he had to prevent her fate all those years ago. He had failed her then and was about to fail her yet again. Beneath the mask, his vision blurred as he looked down on her last gift to him, his only legacy and the one who had believed in him when he couldn't believe in himself. His son had saved him, but at a terrible price.
Luke was dying. The Emperor's attack had drained him beyond the point where even the advanced med-droid aboard the shuttle could save him. And he knew that no power he possessed could stop death, having learned that the hardest way possible. Hesitantly, he knelt beside the bed, placed one shaking hand on his son's head, gently brushing the hair from his eyes. Pain tore through him, frightening in its intensity. He knew he could not bear to go on if he were forced to suffer yet another devastating loss. In sudden desperation, he cried out to Force, begging for it to hear him, pleading for a gift he knew he did not deserve. It responded in a way he had not felt since he was a small child. Without warning, he no longer knelt in a medbay, but stood in a place he remembered far too well.
The entrance to the chambers of the Jedi Council.
Without hesitation, he opened the doors and stepped carefully into the room, all too conscious of the accusing eyes upon him, unable to meet any of them. Tradition dictated that he should merely bow respectfully, but he knelt before the Grand Master instead, his posture that of the deeply penitent. He said nothing, merely held the painful position, head bowed. Whispers rippled through the Force, those assembled expressing mistrust or simple confusion.
"Rise," Yoda said gravely. He made no move, stayed still as a statue. "Why come here, you did?"
"Luke," he whispered.
"Explain, you will."
"He is dying for my sins, my failures."
"Knew the risks, he did."
"It is still my fault."
"Why are you here?"
"To beg for his life."
"Listen, why should we? Many evil things you have done, much harm."
"I would give anything to reverse what I've done. Please..." He could not continue.
Yoda looked on him sadly. "A sacrifice, you must give."
"Anything."
"So sure, are you, that give anything, you can?"
"Yes." All could hear the desperation in his voice. Yoda looked at the others in the room. As if on a silent cue council members began to test his claim.
"Your life."
"Gratefully."
"Your powers."
"Yes."
"Your memories of your wife."
At this he flinched, but whispered "yes" all the same.
"Your daughter's life."
"That is not mine to give."
"Correct, you are." At Yoda's words, the council fell silent once more. "Accept whatever price the Force asks, do you?"
"Yes."
"Then accomplish what you desire, you will. Now go."
He rose painfully and left the chamber. Once more, he found himself in the shuttle's medbay. A terrible calm had come over him, a sense of resignation and determination. Quickly, he lost himself in meditation, going far further than he had ever dared, surrendering to the will of the Force. It poured through him in answer and with it came the realization of what he would lose. Through the tears that misted his eyes, he looked at Luke, memorizing his features, so like his own at that age. He placed his hands on Luke's chest and closed his eyes, letting the Force pour through him. He dimly felt the shuttle reach the hanger bay of one of the Rebel ships, but diverted no attention to assure their landing, trusting the Force to get them there safely.
It quickly became more and more of an effort to heal Luke, but he ignored the pain that came from pulling too much power through too weak of a vessel, concentrating solely on repairing the damage wrought by lightning. Burned tissue and scorched organs slowly repaired themselves under his ministrations, but it was not enough. He felt his own body begin to fail under the strain, but pulled all the harder on the Force, refusing to give in. Footsteps from behind him and a desperate cry of "Luke!" did nothing to break his focus.
He poured everything he had into the still body, felt his cells overload with the energy, but still he continued. Having repaired all of the physical damage the lightning had caused, he reached gently into his son's mind, healing the psychic damage that the Emperor caused him. Once he had finished smoothing away the last of the pain, Luke stirred, eyes opening. Relief flooded him, breaking his focus at last, and the intense energies drained from him, the whitehot torrent of power subsided to the barest trickle of energy. A fatal numbness overcame him as he tried to stand, only to collapse on the cold tiles of the floor, unable to move.
Father! Luke's mental voice cried, but he could not find the strength to reply, the world blurring around him as he surrendered to the Force. He felt a vague joy before it overtook him completely, a peace surrounding him, secure in the knowledge that his son would live even as he died, ready to face whatever torment the Force held in store for one as damned as he.
He was quite surprised to find himself in a place he had dreamed of many times, but had not seen in a lifetime. He looked dazedly around at the green meadows and blue waters of Naboo, catching his breath as he saw a familiar figure emerge from the trees.
"Padme?" he whispered. She looked at him with a carefully neutral face: her politician's face, he had always called it.
"Why?" she asked quietly, firmly. He did not have to ask what she meant.
"I couldn't let him die," he breathed, throat constricting. "If there was any way...I had to take his place. He's...he's my son."
A radiant smile broke over over her face and she ran to him, pulling him to her tightly. "Thank you," she whispered to no one in particular. "Thank you." He held her then, peace surrounding them. Their children were safe, at least for now. Though the Force had demanded his life in exchange for his son, it was not too great a price to pay.
He had done only what any father would do for his child.
================================================================================
On мой сын
Phantom Jedi
А/З: Вдохновлено душераздирающей песней Mark Schultz "Он мой сын", особенно припевом.
Приготовьте платочки!
Этого не могло быть. Только не это, снова. Он столько боролся все эти годы, отдавая все, что имел, чтобы предотвратить ее судьбу. Он подвел ее тогда и вот теперь подводит ее снова. За маской его взгляд замутился, он смотрел вниз, на ее последний подарок, его единственное наследство и того единственного, кто верил в него тогда, когда он сам в себя не верил. Сын спасал его, но платил за это ужасную цену.
Люк умирал. Атака Императора так изранила его, что даже улучшенный мед-дроид на борту шаттла не мог помочь. А еще он знал, что ни одна из сил, которыми он обладал, не сможет препятствовать смерти. Он постиг это самым сложным из путей. Он нерешительно опустился на колени у кровати, положил дрожащую руку на голову сына, аккуратно убирая волосы с глаз. Боль рванулась сквозь него, пугая своей силой. Он знал, что больше не в состоянии вынести еще одной разрушительной потери. Охваченный внезапным отчаянием он взмолился Силе, прося о даре, который, как он знал, не был заслужен. Ответ пришел, но такого он не испытывал с тех пор, как бы ребенком. Как будто бы ничего и не произошло, но вот он уже не стоит на коленях в медицинском отсеке, а находится в давно и хорошо знакомом месте.
Вход в зал Совета Джедаев.
Без колебаний он открыл дверь и осторожно вошел в зал, чувствуя на себе все обвиняющие взгляды, но не в силах встретиться ни с одним из них. По традиции он должен был просто вежливо поклониться, но вместо этого он опустился на колени перед Учителем Учителей как глубоко кающийся человек. Он ничего не сказал, просто оставался в этом неудобном положении, склонив голову. В Силе слышались шепотки, выдававшие сильное недоверие или просто замешательство.
- Встань, - тяжело произнес Йода. Он не двигался, застыв, точно статуя. – Пришел зачем ты?
- Люк, - прошептал он.
- Объяснить должен ты.
- Он умирает за мои грехи, мои ошибки.
- Знал чем рискует он.
- Это моя вина.
- Зачем здесь ты?
- Молить за его жизнь.
- Послушай, должны мы почему? Много зла принес ты, много боли.
- Я отдам что угодно, чтобы исправить сделанное. Пожалуйста...- он не смог продолжить.
Йода печально смотрел на него. – Жертву принести должен ты.
- Что угодно.
- Уверен так ты, что отдать можешь что угодно?
- Да. – Отчаяние в его голосе слышали все. Йода обвел взглядом присутствовавших в зале. Словно по безмолвному сигналу члены совета начали испытывать его решимость.
- Твоя жизнь.
- С удовольствием.
- Твои силы.
- Да.
- Воспоминания о твоей жене.
Он вздрогнул, но все же выдохнул «да».
- Жизнь твоей дочери.
- Она мне не принадлежит.
- Прав ты, - проговорил Йода и совет снова погрузился в тишину. – Примешь ли ты цену любую, что Сила назначит?
- Да.
- Тогда исполнится чего желаешь ты. Иди.
Он мучительно выпрямился и вышел из зала. И снова оказался в медицинском отсеке шаттла. Им овладело невероятное спокойствие, ощущение согласия и определенности. Быстро погрузившись в медитацию, он, подчиняясь воле Силы, потянулся далеко в будущее, намного дальше, чем когда-либо осмеливался. В ответ Сила лилась сквозь него, неся понимание того, что он потерял. Сквозь слезы, застлавшие глаза, он смотрел на Люка, запоминая в деталях как он выглядел, так похожий на него в том же возрасте. Он положил руки Люку на грудь и закрыл глаза, позволяя Силе течь сквозь него. Он смутно почувствовал, что шаттл добрался до дока на одном из кораблей повстанцев, но не стал отвлекаться на посадку, доверяя Силе обеспечить их безопасность.
Он прилагал все больше и больше усилий, чтобы вылечить Люка, игнорируя боль, вызванную прохождением такой огромной мощи через слишком слабое тело, концентрируясь исключительно на исправлении повреждений, нанесенных молниями. Сожженные ткани и обожженные органы медленно восстанавливались с его помощью, но этого было недостаточно. Он чувствовал, как его собственное тело начинает сдавать от перенапряжения, но направил все усилия на передачу Силы, отказываясь сдаться. Шаги за его спиной и отчаянный крик «Люк!» не нарушили сосредоточенности.
Он перелил все, что у него было в неподвижное тело, чувствовал, что его клетки переполнены энергией, но он не останавливался. Излечив все физические повреждения, причиненные молниями, он аккуратно потянулся к сознанию сына, исправляя психологический урон, нанесенный Императором. Как только он закончил сглаживать последние остатки боли, Люк зашевелился и открыл глаза. Облегчение буквально затопило его, сломав, наконец, его сосредоточенность и интенсивный поток энергии, раскаленный добела поток силы уменьшился до тоненького ручейка. Его охватило фатальное оцепенение, он попытался подняться, но замер на холодных плитах пола, не в состоянии даже пошевелиться.
«Отец!» - в ментальном зове Люка был плач, но он не мог найти в себе силы, чтобы ответить, мир вокруг него растворился и он капитулировал перед Силой. Он почувствовал смутную радость перед тем как окончательно раствориться в Силе, его окружал мир, основанный на точном знании того, что его сын будет жить даже если он сам умрет, что он будет готов встретить любые испытания, которые Сила подготовила для такого же проклятого, как он.
Он был весьма удивлен, оказавшись в том месте, о котором много раз мечтал, но так ни разу в жизни и не попал. Он изумленно оглядывался вокруг – на зеленые луга и синие озера Набу, дыхание перехватило, когда он увидел появившуюся среди деревьев знакомую фигуру.
- Падме? – прошептал он. Она смотрела на него, выражение лица было подчеркнуто нейтральным: ее политическое лицо, как он обычно называл.
- Почему? – твердо и тихо спросила она. Ему не пришлось переспрашивать что она имела в виду.
- Я не мог допустить чтобы он умер, - он вздохнул, горло перехватило. – Если это было неизбежно... Я должен был занять его место. Он… он мой сын.
На ее лице появилась сияющая улыбка, она подбежала к нему, порывисто прижалась. – Спасибо, - прошептала она, не обращаясь ни к кому конкретно. - Спасибо.
Он прижал ее к себе, и покой окутал их. Их дети в безопасности, по крайней мере, сейчас. Хотя Сила и потребовала его жизнь в обмен на жизнь сына, это не было такой уж большой ценой.
Он сделал только то, что любой отец сделал бы для своего ребенка.
===========================================================================
мои примечания:
я скорее поверю в Вейдера, который этот Совет в узелок завязал и вытряхнул из них все нужные сведения, (при оставлении остальных событий неизвенными ) но... автор всегда прав. И написано, ИМХА, вкусно.

диагноз have a fun