В детстве, мне, как и многим другим постоянно не хватало денег. Ну то есть родители мне конечно давали какие-то некрупные суммы, но на них можно было в лучшем случае доехать до детской Республиканской библиотеки на метро и заместо обеда схомячить там булочку. Мои же финансовые претензии распространялись куда дальше. Поэтому, я всячески пытался улучшить условия своей жизни, особенно материальное положение. Моя бедная маман наверное бы сердечный приступ получила, если б знала все подробности.

Изначально я занимался макулатурой. Ее у нас в стране дохуя, не убудет, поэтому добыть ее было не проблемой. Проблемой было на ней заработать.
Как известно, за нее можно было получить талоны на книжки. Например полное собрание сочинений Джека Лондона в четырех томах. Я хуй знает кому там нужно было столько Джека Лондона, но навыпускали его в таких масштабах, что можно наверное улицы им было мостить - куда не плюнь, везде за эти сраные талоны дают этого Джека мать его Лондона.

Естественно, что в таких количествах население отказывалось потреблять героические похождения суровых людей с Аляски и реализовать этого треклятого Джека Лондона было решительно невозможно.
Немного лучше шел плодовитый Александр Дюма, отвратительно, кстати, изданный. Но и им население быстро приелось. Были всякие другие антологии, но добыть их было тяжело, талоны на них - еще сложней, а куда их девать - неясно.

Но я быстро нашел выход. У станции метро Кузнецкий мост, на импровизированном свободном до нельзя рынке (тогда у каждого метро по-моему какая-то толкучка была) я менял эти самые талоны на ваучеры. А ваучеры на акции МММ. А уже на акциях был такой дикий рост процентов в то время, что можно было дальше ничего и не делать, только ждать когда они очередной раз скакнут, а потом не забыть их быстро продать. В целом дураков у нас было вовсе не столько, сколько мы всегда думаем и все в принципе, подозревали, что МММ этот скоро вылетит и надо успеть.
Поэтому я три раза в неделю таскал макулатуру, день занимался обменом на Кузнецком мосту, а потом в субботу ехал, по пути в библиотеку, на Тульскую, к центральному офису МММ - наблюдать клубящихся старушек и вызнавать последние подробности курса.

Это все быстро надоело - денег получалось слишком мало, на пяти-десяти акциях высоко не взлетишь, тем более что деньги-то еще приходится тратить на какие-то нехитрые развлечения типа Марс-Сникерс-Кола-Кино-Трансформер.
Поэтому я стал искать другие поля для прибыльной деятельности.

И тут начались неожиданно эти треклятые наклейки ITALIA 90. Уж не знаю сколько нервов попортили они несчастным советским людям, но уверен, что дохуя. Ибо пределом мечтаний любого пацана в Москве образца 90-91 года был полностью собранный и заполненный альбом с этими самыми наклейками. Продавались они в пакетиках по пять штук и внутри каждого пакетика был полнейший рандом. Редкие наклейки стоили от 50 рублей, а нигерийскую команду, равно как команду Камеруна и даром никто брать не хотел. Поэтому шла активная продажа-перепродажа, в школах, в центре города, на всех возможных местах, где можно было что-то продавать, тусило один-два странных типа, из-под полы барыжащих этими наклейками.
Основной точкой была как раз эта самая Детская Республиканская Библиотека, куда я ездил в читальный зал. А заодно поправлял финансовые дела, перепродавая редкие наклейки. В спальных районах они стоили дороже, а там - дешевле. Но был риск, что тебя обуют на них и на деньги тут же рядышком, в подземном переходе. Собственно после трех таких случаев, я решил, что это не мое.

И занялся перепродажей фоточек с Ниндзями, Рембами и прочими Терминаторами, кои почему-то крайне ценились в подростковой цене. Но быстро стух - процесс копирования фоток с помощью увеличителя - требовал слишком много времени, да и родители бухтели, ибо занятая ванная никогда никого не радует.
Нужно было срочно что-то делать. Первые компьютерные клубы, куда я начал активно ходить - высасывали из меня всю наличность. 15 минут за компьютером Yamaha, с игрой типа Castlevania (на ямахе кстати она была Vampire Killer) стоила до 3х рублей.

И я таки нашел довольно быстро. Несправедливо забытые мной бутылки.

Естественно не те бутылки, которые дома. Сколько их там обычно бывает? Даже при пьющих, скажем, пиво родителях - врядли много. Не вариант. И поэтому я решил придумать где достать МНОГО бутылок. И придумал.

Сначала я шерстил окрестные дворы. Там их можно было найти, но дело портили юркие бабушки. Им не западло было встать в шесть утра, чтобы собрать весь мой урожай. Пришлось искать новые выходы.

Я ездил за ними в парк культуры по выходным. Там люди в кафешках пьют пиво. Подходишь, а-ля бабушка, забиваешь бутылку как допьют и стоишь ждешь. Не просто стоишь, а шаришься по обочинам, перемещаешься по территории и забиваешь этих бутылок одновременно восемь-десять. Напарник караулит мешок с уже набранными бутылками. Плюс ругань с конкурентами. К вечеру у вас 200-250 бутылок в четырех огроменных мешках. Их надо довести на тележке до местного пункта приема, предварительно договорившись с приемщицей, ибо он вообще-то в это время не работает. У нее бутылка стоит 15 копеек. Вообще-то двадцать. Но это надо через весь город их тащить, а они невьебенно тяжелые. В результате у тебя есть где-то рублей 40 в день на двоих. Двадцать в одну тогда еще худенькую и детскую харю. Ну, правда, чистыми где-то шестнадцать, за вычетом прокатиться на карусели, сожрать мороженку, хотдог и проехать туда-обратно на метро. Маман получала тогда 90 в месяц. Я б не сказал, что это было сильно мало - вполне себе деньги.

Машины я мыл на заправке. Мы подошли, пообщались с местными смотрящими пацанами, которые держали автосервис, варку шин и торговлю бензином из под полы, обратили их внимание на то, что очереди за бензином - пиздецовые (до километра), а машины тут никто не моет. Поэтому за символическую плату в 20 рублей в день, они нас крышуют, а мы подходим к концу очереди, договариваемся и пока человек эту самую очередь отстаивает - быстренько моем ему машину. Купили большие ведра и щетки и начали работать после школы, часов до восьми-девяти. В день выходило около 200 рублей на двоих чистыми, за вычетом денег крыше и за воду (воду брали на находившейся рядом автостоянке. За ней надо было спускаться в глубокий коллектор и там, разбив лед, набрать ее в ведро зимой или же тупо зачерпнуть летом).
Через полгода мы там уже освоились, знали как к кому подходить и сколько денег за что просить. Заодно подружились с крышей и вместе с ними дули в ближайших кустах чудесную крымскую траву с портвейном в свободные минутки. А потом начали потихоньку помогать им за проценты - выискивали желающих прикупить бензин без очереди и толкали им канистры втридорога.
Потом бросили мыть машины и стали торговать лимонадом в этой же очереди - настало лето и лимонад стал куда прибыльней, а главное сильно проще мытья машин.
Потом там же торговали очередью. Это когда ты ее занимаешь, потом три часа нихуя не делаешь (ну почему же нихуя, занимешь три-четыре сразу) и когда она подходит - рублей за пятьдесять толкаешь свое место в ней чуваку, который только только подъехал. В случае проблем - зовешь крышу разбираться.

Всякие работы на зарплате тогда были в целом возможны, но да, выхлоп там был какой-то смешной. Например мне предлагали почту - но это надо было встать в несусветную рань и с огромной сумкой таскаться по всему району, уныло раскладывая корреспонденцию. Каждый день. С утра блять! А платили за это 40 рублей в месяц. Как я уже тут указал - это всего лишь два раза по полдня скататься в Парк Культуры за бутылками.

Потом я был разносчиком рекламы (уже на зарплате, но на более менее сносной). Тогда еще начинающий журнал "Оптовая торговля" обладал тремя привлекательными фичами: недалеко находилась редакция, платили вполне вменяемые деньги, непыльная работа связанная с разъездами, оплаченный проездной. Собственно от меня и моего напарника требовалось, чтоб мы с 9 утра, взяв полные сумки тогда еще тоненьких уебливых журналов, собирающих объявы об оптовой продаже всякой хуеты, двигали на три-четыре выданные нам в редакции станции метро и аккуратно обходили все торговые точки в радиусе километра и всучивали всем этот гребанный журнал. Так же приветствовалось выудить подписку на журнал или размещение рекламы. Жирные айзера из палаток у метро крайне неохотно подписывались и уж совсем никогда не размещали рекламу. Тогда мы начали бомбить магазинчики, какие-то безумные грязные стихийные склады и прочие коммерческие хрени, в изобилии произрастающие на почве Москвы начала-середины девяностых.

Естественно, что большую часть журналов мы скармливали ближайшему мусорному контейнеру, дабы не утяжелять свои перемещения, а оставшиеся умудрялись даже порой продавать. На вырученные деньги покупались хотдоги и прочие ништяки, скрашивающие существование, а вечером в редакции, мы подробно и обстоятельно врали, как их журнал пользуется популярностью по всей Москве и как его буквально выхватывают из наших рук жадные до прибыли коммерсанты, в надежде заработать первый миллион. В редакции неохотно, но верили и платили что-то около 100 рублей в день на двоих.

Мечта моей унылой юности - приставка Денди стоила 300, поэтому я довольно быстро на нее скопил, добавив еще денег с перетаскивания паркета в какой-то подвал соседнего дома. Три-четыре блока этого паркета еще потом года четыре валялись у меня на балконе - продать я их так никому и не смог.

Лето заканчивалось, "Оптовая торговля" как-то все меньше и меньше интересовала потенциальных подписчиков и я решил забить на это дело, тем более, что карту метрополитена Москвы я уже всю объездил, а по второму разу было уже неинтересно.
Поэтому я по-случаю устроился к айзерам, неподалеку от метро "Пражская" торговать колбасой. Денег было не очень много, но зато колбасы - сколько сожрешь. В моем случае еще и "сколько втихаря занычешь, а потом унесешь".
Колбасу приносил гордый горец с непроизносимым именем, которое он переделал на русский лад. Получилось "Сыргей". Сыргей приходил с утра с двумя тяжелыми коробками под мышками, в которых лежала слегка потерявшая товарный вид колбаса. Ящик с батонами, ящик с колечками, на развес.
Он тяжело трюхал ящики на асфальт, открывал палатку, добывал оттуда ящик из-под пива, чтоб сидеть, картонку, весы и тазик.
Потом приходил я, аккуратно мыл в тазике колбасу с мылом, полоскал, натирал подсолнечным маслом, чтоб солнце играло в ее прекрасных отблесках, после чего Сыргей пшикал на нее каким-то забугорным баллончиком с запахом чеснока и я садился под зонтик продавать колбасу населению.

Гилавный, скажи, чито калбаса хароший, свининый, савежий! А то люди увидят шито нисавежий, будут бирезгавать! - поучительно наставлял меня Сыргей и отправлялся в тенек, метать напильник в дерево. Уж не знаю, может у айзеров это такой народный вид отдыха. Но напильник он метал знатно - тот уходил чуть ли не наполовину в толстую осину, откуда он его, кряхтя, доставал и шел курить шмаль с такими же как он азербайджанскими предпренимателями в красных пиджаках.

У Сыргея я проработал месяц, после чего он обвинил меня в хищении колбасы и, через знакомого, пообещал мне все возможные азербайджанские кары. Мимо этого места я еще года два ходил с опаской, оглядываясь, ища в толпе его небритую рожу. Что удивительно, перед самым обвинением, денег он мне таки заплатил, даже чуть больше, чем я расчитывал. Несовершеннолетний торговец колбасой был надежно защищен от всех возможных проверок, ибо я сразу делал тупое-тупое лицо, говорил что колбаса не моя, а сам я маленький, глупый и меня ждет мама. Суровые усатые милиционеры и не менее суровые, со строевой выправкой, пухлые женщины-проверяльщицы от этого размякали и чаще всего отпускали меня даже вместе с колбасой.

Некоторое время я еще пытался подторговывать всякой херней, в изобилии распространявшейся через бродячих торговцев. Ну вы видели - приходит мальчик и начинает предлагать и расписывать свойства чудо-булавок, чудо-лампочек, мега-ножей из настоящей дамасской стали провинции Хунань, чашки-непроливайки и другие недорогие предметы китайского производства, продаваемые раз в двадцать дороже себистоимости, ибо "НАСТОЯЩЕЕ НЕМЕЦКОЕ КАЧЕСТВО! ДА ВЫ ТОЛЬКО ПОСМОТРИТЕ!"
Но это быстро надоедало - выхлоп был копеечный и толку было следовательно, мало. Скоро загнулся и МММ. В нем я потерял что-то около 5 000. Чуть ли не стоимость автомобиля. Но за это время успел на нем поднять велосипед, денди, сегу, новый диван, одежду и бесчетное количество всяких ништяков типа кино-вино-шоколадка-бургер-кола. Так что, в целом, я на него даже и не в обиде, ибо получил куда больше, чем вложил.

А потом девяностые превратились в унылое гавно и я зачем-то снова начал учиться. Но это уже другая история.