Вчера, отмывая кухню со всем спектром бытовых химических веществ, подумала, что как же клёво, что кожа на руках после этого не умрет смертью храбрых, максимум – посаднит. Не то, что лет 19-20 назад, когда у меня был жутчайший нейродермит.
И вспомнила, каково мне было в школе, и даже не от детей исходило – что с них возьмешь, а от взрослых.
Кстати, когда меня чморили в школе сверстники – конкретно к состоянию кожи они не цеплялись, уж не знаю, почему – такой ведь заметный и удобный повод.
История, от которой мне больно до сих пор.
Надо было то ли дежурить по классу, то ли еще какой-то школо-полезной деятельностью заниматься, с отмыванием помещений, в общем – я (лет 7-8) подошла к учительнице (не к классной, а той, что была ответственной за тот акт эксплуатации бесплатного детского труда). Предъявила запястья (у меня тогда именно там ппц творился) и сказала, что у меня вот такая вот болезнь, и можно, я не буду с ней в воду соваться, а то больно.
Макаренко местного разлива, педагог от Бога, смерила меня задумчивым взглядом, и сказала «Вот в моем классе тоже был мальчик один. Всегда говорил, что у него живот болит. А когда я пообещала отвести его к врачу и сделать укол – он сразу выздоровел».
Я, знаете ли, была честным ребенком, больным животом, головой и прочим никогда не пыталась выторговать себе прогул. Даже наоборот – когда была температура и абсолютно явные признаки болезни – все равно рвалась идти в школу. Для меня, в том возрасте, такое вот «завуалированное» обвинение во лжи было… ну, не знаю, как если вас обвинят в том, что вы регулярно убиваете котят и измываетесь над их трупиками. Стояла и лупала глазами на Учителя.
А она, уверенная в том, что разоблачила малолетнюю лентяйку и лгунью, сказала, что «это не болезнь, это у тебя цыпки. От того, что в воде много возишься. Иди, делай уборку». (Конечно же, «цыпки» - от того, что в воде вожусь «неправедно», а если буду «праведно», на благо школы – они пройдут). И я пошла. Потому что была послушным ребенком.
Обидно до сих пор.