У меня в голове сейчас перемешаны мысли об игре, людях, подготовке, событиях в моей реальной жизни и в жизни персонажа, поэтому отчет будет смешанный, ну и ладно.

Words are flowing out like endless rain into a paper cup
They slither wildly as they slip away
Across the universe
Pools of sorrow, waves of joy
Are drifting through my opened mind
Possessing and caressing me…

Все, что я предложила мастерам было «писательница в творческом поиске, локация брахманы». И вот к чему это привело…
Спасибо Шакти (и я не знаю, кто еще писал мою героиню) за потрясающий замес. Спасибо удаче за то, что после семи отказов все-таки нашелся игрок на роль моего кошмара и им оказался Лу. И оказался он вовсе не кошмаром.

Я что-то не помню, когда я готовилась к играм так плотно. Может, я и не вгрузилась в итоге так глубоко, как Джей, но, тем ни менее, так объемно я своих персонажей не чувствовала ни разу до этого. Я бы сказала, что это потому, что я читала и читала про мир, смотрела фильмы, рылась в поисках ответов, что же такое солипсизм и адвайта, но, будем честны, это потому что мы начали общаться с Димой, Джей и Васей от лица наших персонажей еще до игры. И просто о мире от лица нас самих. И это реально помогло предугадать дыры в мировоззрении и ответить на внезапные вопросы заранее. Так что спасибо ребята, это было продуктивно.

И что еще продуктивно – это йога на полигоне по утрам. Отличный заряд дает. А поскольку это еще и по роли положено было, вышло просто суперски )

И лес, лес и луг, порой солнечный, порой влажный и туманный, но всегда сногшибательный! Этого не хватало. Этого воздуха, этой безмятежности несмотря ни на что.

Но все же об игре.
Итак,До парада час. А у нас все еще нет лидера локации. А вместе с ним и основного выступления – притчи. Все дергаются и раздражены. Я бегаю в поисках обнимашек, потому что нервы мои чего-то сдали.
Но вот он все же приезжает. И все встает на свои места. У нас есть Море, есть притча, мантра, бумажки с мудрыми мыслями на раздачу зрителям и мы таки становимся комунной. Облегчение и спокойствие накрывает меня. Все получится, все будет хорошо. И я становлюсь Эстер Пирс и вливаюсь в сейшн под барабаны и прочие шумелки.

Парад начинают левые. Они странные. Чуждые. Испанские слова, испанские песни. Они в основном цвета хаки. Они очень странные американцы. Особенно странно то, что вроде как эта милитари община должна быть полна студентов, косящих от армии…
У них в руках транспаранты. Они раздают листовки с призывами к борьбе с системой. Листовки красные и предвещают кровь. Потому что у революции всегда кровавый флаг.



Затем на сцену приглашают нас. Да, на игре есть Сцена. На ней каждый может ярко выразить своего персонажа и получить поощрение от режиссера. И это отличный ход, имхо, способствующий тому, чтобы стремиться к публичности и сильному отыгрышу. Как никак кастинг. Как никак мюзикл.

Но вернемся к брахманам, это мы и мы на сцене. Мы очень разные. У нас даже возникли разногласия по поводу нашего выступления, потому что мантру готовы петь не все. Но все же мы рядом и мы община.
Море рассказывает притчу. В его истории волна ищет океан и никак не может найти. Ей говорят, что она и есть океан. Она не верит. И тогда ей предлагается нырнуть и почесать левую пятку. Она ныряет и растворяется в океане.
Кажется, меня снова накрывает моей историей… Что если этот мир - это я… я это бог и больше ничерта нет? Главное не нырять и не проверять. А с другой стороны, пока не заглянешь в себя, как разобраться, что там и как? А меж тем, мы уже поем мантру... и я растворяюсь в океане музыки.



На секунду я выныриваю и приоткрываю глаза. Что-то происходит. Я включаюсь чуть больше и вижу Джей, простите, Монету из левых, сцепившуюся с кем-то прямо перед сценой. Я продолжаю петь и играть. Кажется, она устроила ссору с кем-то из наших, из тех, кто пошел раздавать мудрые мысли миру. Я еще не помню имен, Эстер помнит, это она здесь два месяца, а я еще нет, и так в целом и не запомню до конца игры. Противников разнимают, а мы допеваем мантру. Я думаю о том, что Джей молодчинка и уже играет. Эстер ничего не думает и уходит со сцены.

Следующее выступление за братством счастья. Они полные наркоманы и у них Вася, т.е. Чак… Но, конечно, у них ВАСЯ )



И я не помню, выходили ли на сцену диггеры, наверное, выходили, но дальше я вижу хиппи. Они полные хиппи. Местами неопрятные, местами черезчур откровенно себя ведущие и, кажется, у них с головой совсем плохо и там только ветер… Мне не особо есть до них дело, я копаюсь в своей голове. Я Эстер и моими проблемами заполнен весь мой мир. От лозунгов левых и трелей укуренных хиппи меня отделяет стена озабоченности собой. На другое мне не особо хватает эмоций и внимания. Впрочем, может это от того, что я и сама уже курю косячок по кругу.

Хиппи все еще водят хоровод, как вдруг сумерки пронзает рев моторов и свет фар. Здравствуйте, байкеры. Хиппи за свободную любовь, но секс кожаных курток и выраженного маскулинного поведения только что перетянул внимание на себя. Крутые парни начинают тискать продолжающих танцевать жительниц свободных комунн. И захватывают сцену.

Закончив свою речь и окончательно разогнав хиппи, байкеры пытаются проехать прямо там, где сидят люди. Кто-то разбегается перед железными конями, но брахманы остаются сидеть. Мне еще очень далеко до просветления, потому что я получаю от этого откровенное удовольствие. Мальчики, не ревите моторами зря, вам все равно придется объехать )

Парад заканчивается, и начинаются вечерние новости. Выборы, война, политика сегрегации, движение феминисток… Правительство поет дифирамбы некой Элизабет Харди и хочет ввести женский призыв. Я вижу как Монета в расстроенных чувствах бежит от сцены. Эстер не знает, но я-то в курсе, что Элизабет Харди это она. И где-то еще глубже Лиза Сандерс (мой персонаж Диминой словески, который играет с доктором Бет Харди в радиацию и бездуховность) возмущается, что эта женщина украла ее звание лейтенанта…
И мне снова напоминают об этой чертовой секте… Это преследует меня даже в Святом Лете… и даже в Святом Лете я не приблизилась к хеппи энду в книге ни на дюйм.

Я встаю и двигаюсь к нашей локации. По пути вижу снова сцепившихся Монету и Энтони. Он никакой не Энтони, а вовсе даже Ричард Спарроу, старший лейтенант отряда Монеты во Вьетнаме и у нее есть причины на него злиться. Но мы этого не знаем и даже он этого не знает, потому что потерял память и живет у брахманов. Их разнимают, я не замечаю куда исчезает Монета, но зато наблюдаю долгие судороги и истерику у Энтони. Мы укладываем его на подушки и накрываем пледом. Джордан что-то шепчет ему и тихонько укачивает. Я беру на заметку не пускать эту левую сучку к нам в ашрам. Мне действительно еще очень далеко до просветления.

Начинается традиционный круг историй брахманов. Его проводит Полынь (а кто-то зовет ее Абсент), полукровка, отец американец, мать из индейского племени Кроу. Никто не знает ее настоящего имени, но говорят, она способна возвращать людям утерянное и лечить души. Эстер, тем ни менее, так и не отважилась рассказать ей правду о своей книге и, как и всем остальным, толкает сказку про творческую мауну. И это единственная сказка, которую Эстер рассказывает, потому что круги историй ее ахиллесова пята, ни слова она не хочет связать в сюжет, потому что боится воплотить нечаянно в жизнь что-то еще.

Круг историй не закрытое действо, любой может прийти и высказаться. Приходит и Кэш - студент из левых. Я делюсь с ним пледом и глинтвейном. Не могу же я не поделиться с Димой вином и теплом )) Он рассказывает несколько историй. Одну о себе, две о других. Как обычно, именно историю про него мне приходится пропустить по делам, не терпящим отлагательства. Круг историй завершается. Люди переходят к обычному разговору. И я в ответ на какое-то замечание о благостном Гендальфе (кандидате в сенат Александре Ксавьере), вставляю комментарий о том, что Мейсон тоже начинал с семейных отношений в своей секте. Внезапно один из брахманов, его фамилия Гринн, но все зовут его Денница, включается в разговор и довольно подробно рассказывает об устройстве Семьи. На мой вопрос, откуда такая осведомленность, он, запинаясь, бормочет что-то о некоем друге, который ему рассказал… Я не продолжаю тему, но беру парня на заметку… Он пугает меня, но я обязана понять, как он связан с сектой Учителя. Впрочем, мне некогда это выяснять, потому что принятое не так давно ЛСД начинает действовать и ведет меня в ТРИП…



В наркотическом бреду я танцевала с Чаком, рассказывала всем вокруг, что этот мир существует только благодаря мне и все происходит лишь у меня в голове. Я выдувала радужные пузыри прямо из легких и вырастила на голове праздничный колпачок. Я раскрашивала стену, да-да, ту самую Стену флуоресцентными красками, призывая петь Ом и пела при этом All you need is love в обнимку с тем самым Гринном, безапелляционно определив его как персонажа моей книги. Он не стал спорить, но быстро куда-то свалил, а я, меж тем, отправилась искать плед, дабы лечь спать и не пугать жителей Святого Лета своей упоротой персоной.

Плед я нашла и в нем нашла того самого студента Кэша, которого попросила все-таки рассказать мне историю, которую я пропустила. Ну и спать, если честно, не хотелось, ЛСД все еще действовало, у студента в кармане была бутылка клюковки, а на небе светила офигительная полная луна.
Мы пошли в поля и… нет, не то, что вы подумали. Просто я вынесла мозг ему и себе. Наркотики это плохо, пнятненько? Что-то такое, кажется, говорил мне Кэш. А я через пару часов уверток, бесед о березах, Гендальфе, Море, светлых идеалах и газетных вырезках все же рассказала ему о своем загоне. К тому моменту бутылка с клюковкой почти опустела, в основном благодаря мне, а мои к чертям промокшие ноги, наконец, докричались до разума и он включил во мне колотун. Стуча зубами и кутаясь в плед, я попросила Кэша все же отвести меня спать. И никому никогда не рассказывать о нашем разговоре, потому что, боги, как же Эстер было стыдно напиться со студентом, которому даже пиво не продают еще и выболтать ему свой секрет. Впрочем, стыд стремительно сменялся чувством облегчения и смутной надежды, что паренек не врал и таки что-то увидел в ее улыбке. Что-то светлое.



Снилась мне какая-то радужная дурка. А потом наступило утро. Утро следующего месяца в Святом Лете.

Продолжение следует….