После случая с утюгом начался новый этап Никитиных отношений с
родителями. Оказалось, что все скандалы и непонимания ничего не стоит
предотвратить, если засыпать в самом начале беседы. Однажды они с отцом
долго обсуждали положение в стране - во время разговора Никита ерзал на
стуле и вздрагивал, потому что ухмыляющийся Сенкевич, привязав его к мачте
папирусной лодки, что-то говорил на ухо худому и злому Туру Хейердалу;
лодка затерялась где-то в Атлантике, и Хейердал с Сенкевичем, не
скрываясь, ходили в черных масонских шапочках.
- Умнеешь, - сказал отец, одним глазом глядя в потолок, а другим - на
тумбочку для морской капусты, - только непонятно, кто тебе эту чушь наплел
насчет шапочек. У них фартуки, длинные такие, - отец показал руками.