Это просто привычный и часто самый удобный способ поведения для крупного всеядного примата: соревноваться с себе подобными. Принято, что победителю достаются некие умозрительные территории, умозрительные самки и умозрительный же корм. А иногда и не только умозрительные блага достаются победителю. В общем, крупным приматам кажется, что есть из-за чего жопу бесхвостую рвать.
Да, так вот.
Я это все к тому, что победить меня с некоторых пор стало невозможно. И не потому, что я такое уж крутое существо (я – существо «в мешочек», скорее). Просто я живу за рамками концепции соревнования.
Не может ведь самый клевый в мире бегун-прыгун победить, скажем, сторожа стадиона. По крайней мере, до тех пор, пока сторож сидит в своей каморке и режется сам с собою в какой-нибудь lines или, ну я не знаю, пасьянсы раскладывает. Чтобы победить сторожа, надо сперва убедить его побежать и/или прыгнуть. А это без применения пыток не всегда возможно.
Зато, если отказаться от концепции соревнования, атлету тут же открываются дивные перспективы. У сторожа в каморке ведь можно чаю с плюшками выпить. Ну или даже водки, втайне от тренера. Можно выпросить у сторожа на время его игрушку и вдоволь с нею поразвлечься. И, возможно, однажды, когда будет проиграно очередное Самое Главное Соревнование, сторож оставит у себя ночевать и не даст повеситься в сортире. Или, напротив, поможет – это уж как повезет.
Со сторожем можно дружить, одним словом.
Со мною тоже, в общем, можно.
Это, собственно, единственное, что имеет смысл проделывать с нами обоими: со сторожем и со мною.

(италик мой)