Жизнь в фиолетовом цвете

31-08-2012 13:56 Путевые Дневники Непутёвого Путешественника. Галопом по Европам. День 6. часть 2

... продолжение...

Пока же мы двигаемся вновь по зелёной стрелочке и рассматриваем следующие достопримечательности (4 мега!!!).

К сожалению, нами не был осмотрен, даже не замечен один из красивых особняков Парижа – Пале-Рояль (Palais Royal). У меня даже искать его не надо… только в Интернете.

Замечательный красивый особняк, построенный специально для герцога Решилье. Назывался он ранее Пале Кардинале – Дворец Кардинала. В последствие, когда Ришелье завещал свой особняк своему протеже – Луи XIII – особняк переименовали в Пале-Рояль (Королевский дворец). Людовик им не долго пользовался, ибо очень быстро проследовал за своим учителем. Этот дворец стал прибежищем для Анны Австрийской и малолетнего короля Людовика XIV. Именно в этом дворце он прятался от Фронды, где его защищал д'Артаньян (см. «Двадцать лет спустя»). Маленького короля очень сильно напугали вооружённые люди, ворвавшиеся к нему ночью, поэтому, он очень быстренько свалил из Парижа в Версаль. Эх… но… судя по карте и направлению нашего маршрута, я могла бы и заметить этот дворец, если бы сидела в автобусе с другой стороны. А так я проехала мимо другого дворца, точнее, парка этого дворца. Который мы тоже не посетили…
Но не будем о грустном и продолжим наше путешествие по улице Мира к Опере, потом вниз по улице Оперы к… Лувру…

Проехав через его двор, полюбовавшись на открытые красоты за окном (пирамида, да ещё одна арка на Большой Оси), которые ещё будут в дальнейшем показаны более подробно (у нас галоп по Европе, если не помним), выдвигаемся на набережную. Набережная носит имя одного амбициозного президента французской республики, который немало дел натворил и после себя ещё след оставил. Итак, имя этого представителя французских правителей – Франсуа Миттеран. Правда, эта набережная, как и вся правобережная береговая линия, имеет второе название – Дорога Жоржа Помпиду (ещё одного президента). Почему эта дорога получила такое название – я найти не смогла. Это только моё предположение. Жорж Помпиду почил в бозе на острове Святого Людовика (этот остров расположен позади собора Нотр-Дам, соединён мостом с Сите – но об этом я расскажу чуть позже и покажу пару фоток) и по этой дороге отправился в последний путь. Или просто это был его маршрут на работу. Хотя президенты французской республики живут в резиденции, а не у себя дома (дабы мигалками не создавать пробки), но мистер Помпиду в последние месяцы своей жизни жил именно у себя дома на этом маленьком островке в центре Парижа. Кстати, с этим именем связана ещё одна достопримечательность – Центр Помпиду.

Кстати, последняя фотка – натуральная от Светланы от 28.07.2012. Это музей современного искусства, открытый уже после смерти этого политического деятеля. Самое интересное в этом музее – снаружи. Там все коммуникации выведены на улицу. И покрашены в разные цвета. Внутри – постоянные выставки. Мы, к сожалению туда не то, что не заехали или зашли, вообще даже мимо не проехали, поэтому фотки так же из интернета. Хотя по карте – он совсем недалеко от Лувра. На этой же стороне.
Но мы отвлеклись от нашей поездки. Итак, выехав на набережную, мы продолжили осмотр Парижа из окна автобуса.
На левом берегу Сены мною был замечен мост Искусств (Pont des Arts – см. приложенную карту (последнюю) вниз от Лувра), а также особняк Мазарини, Институт 4-х наций, ныне – Институт Франции.

Этот купол на берегу реки очень трудно с чем-то спутать. Кардинал Мазарини во времена своего правления прославился не только своей жадностью и пастельными играми с королевой (она не позволила это Ришелье и позарилась на Мазарини…. свежо придание, как говорится, да верится с трудом), но и усилением французского образования. Он передал значительную сумму для постройки Коллежа, чью идею воплотил в жизнь великий Кольбер, назвав его Коллежем 4-х наций, где бы обучались студены, выходцы из 4-х вновь присоединённых провинций – Артуа, Эльзас, Русильон (помните – «А я поселюсь в каком-нибудь маленьком домике в Русильоне» (к/ф «Три мушкетёра», реплика Атоса на завтраке в бастионе Сен-Жерве)) и итальянское местечко близ Пьемонта (сейчас снова итальянское). В дальнейшем это учебное заведение, закрытое во времена Революции, вновь открылось по велению Наполеона уже под именем Институт Франции. Сейчас это учебное заведение входит в так называемую Академию Франции. На фасаде над входом так и написано, что это институт Мазарини (ну, или что-то в этом роде, но имя запечатлено на века).
Далее наш путь проходит всё так же по правому берегу Сены. И справа от нас, т.е. прямо в моём окне проступает величественный остров Сите, начинающийся для путешественников по набережной не с мыса, а с моста. Нового Моста (Pont-Neuf – понт Нофь). Этот мост – самый старый в Париже. Но когда-то, а именно в 1607г (приблизительно, но не позднее 1610г) был возведён новый мост, названный тогда Новым.

Когда-то здесь были ещё 3 маленький невзрачных островка. Они практически ничего собой не представляли, поэтому король-строитель Генрих IV (Наваррский) объединил эти 3 острова вместе, сделал мыс острова-корабля и построил этот мост. Правда, похоронил этот мост одно из страшных напоминаний прошлого – остров Евреев. Этот остров находился прямо под нынешним мостом и служил своеобразной парижской плахой. Из аристократии и черни никто не мог добраться до острова (необходима была лодка), но остров был виден со всех сторон и являлся основным поставщиком «Зрелищ». Да, именно на этом острове пылали костры инквизиции. И остров получил название именно от костров, разложенных под ногами евреев – богатые они были, а делиться не хотели, а королевская казна она ведь не бездонна, её пополнять надо. Вот и начали с евреев. Остров не запачкан кровью Жанны д'Арк, но именно здесь в 1314 после 7 лет жесточайших пыток погиб на костре инквизиции последний Магистр Ордена Тамплиеров Жак де Моле, прокляв и короля и папу. Хотя нет. Нельзя так говорить о людях, почитающих Христа. Жак де Моле призвал короля и папу на Суд Божий. Орден Тамплиеров (temple – темпль – храм, отсюда и другое название Орден Храмовников) начинался, как беднейших орден, чья слава состояла лишь в Крестовых походах. В последствие, когда в них пропала нужда, орден занялся ростовщичеством. Отсюда и появились у них несметные сокровища. Орден, как и ранее евреи, стал основным кредитором короля Филиппа Красивого, чего тот не мог себе позволить. Поэтому, уже в 1307г начался процесс над рыцарями ордена. Их постепенно сжигали, как еретиков, но самый показательный процесс был именно на острове Евреев в марте 1314г. Последним рыцарям и их магистру вменяли в вину многое, но главное – попрание веры в Христа и поклонению идолам. После суровых пыток, магистр де Моле признался во всех приписанных ему грехах. И только потом состоялось это показательное сожжение в центре Парижа. Но объятый пламенем магистр, заявил, что оклеветал себя, не выдержав пыток, чем и виноват перед другими рыцарями, выдержавшими эти семь кругов ада. А затем он прокричал, вызывая на Суд Божий короля и предавая анафеме папу Римского. Это нелепо и страшно, но Суд принял пожелание и правильно распорядился с последней волей умирающего. Первым при невыясненных обстоятельствах погиб папа Климент. Его проклятие Мале было не столь жестоко, как королевский род. После смерти виновного папы, начались какие-то катаклизмы. Сначала заключение в Авиньоне, затем папы проклинали друг друга в надежде занять престол, а потом вообще Реформации и главный «по тарелочкам» - Кальвин. В общем, римская католическая церковь потеряла былое могущество и единоличное правление умами христиан.
С королевской династией обстояло ещё хуже. Она была проклята на все колена. Вслед за папой, не пережив Магистра Тамплиеров и на год, внезапно умирает Филипп Красивый. В течение последующий 14 лет один за одним при невыясненных обстоятельствах умирают его сыновья, не оставив потомство мужского пола (именно в борьбе за власть этих братьев и вышел в свет указ о том, что французскую корону имеет право наследовать только претендент мужского пола – у старшего из братьев была дочь). Тем самым, закончен род Капетингов. Так называемая, основная ветвь. Далее наследие перешло к другой ветви Капетингов – Валуа. Их постигла сначала Столетняя война, а потом полное вымирание насильственной смертью. Начиная с Генриха II, погибшего на турнире, затем Франциск II (супруг Екатерины Медичи), не правильно получивший медикаментозное вмешательство, а затем и все 3 (из 4-х) сыновья Екатерины – одного отравили, другой долго не продержался, третьего вообще заколол фанатик. Ещё один сын – самый младший - умер, так и не дождавшись короны. Вместе с последним королём Генрихом III закончилась ветвь Валуа. На его место после долгой кровопролитной гражданской войны и отречением от веры, взошёл на престол Генрих IV, якобы произнеся коронную фразу, что Париж стОит мессы. На престоле Франции оказались Бурбоны – другая побочная ветвь Капетигов. И у них не было всё в порядке. Первого из рода – убили в 1610г на улице Медников ярый католик, а последний – сложил голову в 1793г на площади Согласия. Ходят слухи, что один из наблюдавших сию казнь, вскочил на помост, окунул руку в кровь короля и прокричал: «Ты отомщён, Жак де Моле!». Но это только слухи, ничем не подтверждённые. Кстати, последний приют короля был в башне…. Темпль… какая жестокая насмешка истории. Род Романовых в далёкой России начался с Ипатьевского монастыря, а закончился в доме Ипатьева… почему вспомнилось? Опять же слухи – замученный пытками цесаревич Алексей Петрович, так же проклял своего отца и всех его наследников до седьмого колена. Седьмым и был как раз Николай II – Елизавета, Павел, Александр I, Николай I, Александр II, Александр III и Николай II. Вот не надо так разбрасываться обвинениями и проклятиями.
Кстати, все эти сведения почерпнуты не только из Википедии, но и из художественной литературы. О Филиппе Красивом и его сыновьях – Морис Дрюон «Проклятые короли», о конце Столетней войны – Жульетта Бенцони «Катрин», о закате Валуа – Александр Дюма-отец «Королева Марго», «Графиня де Монсоро», «Две Дианы», о закате Капетингов вообще – Александр Дюма-отец «Жозеф Бальзамо (Записки врача)», «Ожерелье королевы», «Анж Питу», «Графиня де Шарни». Приятного прочтения.

Мы же возвращаемся в современный Париж, а именно в 20 мая 2011г. Проезжая мимо Нового моста, была замечена небольшая процессия (см. фотку до всей этой писанины). Как видно, никто ничего не перекрывал и движение не загораживал. Да и пробок как таковых нет. Время на фотке – 11.14. Значит, на самом деле только 9 утра. Звучит странно и нелепо – центр Парижа в 9 утра пустой…. Мама! Я хочу жить там!
Итак, постепенно продвигаясь по набережной, мы осматриваем интересные исторические и культурные памятники. Не забываем, что разный цвет фотографий означает разное время съёмки – в ярких тонах 2011г, в блёклых – 2008г. Далее по правому борту острова-корабля (а сверху он и виден как корабль, прорезающий носом речную гладь) – самая страшная французская тюрьма Консьежери. В отличие от Бастилии, она не пала под напором революционеров. Наоборот, оказалась последним пристанищем очень многим именитым гражданам. Кстати, Бастилия – была лишь символом королевской власть. И именно её бросились штурмовать в ночь с 13 на 14 июля 1789г доведённые до крайности парижане. А в тюрьме оказалось лишь несколько дворян-заключённых. Да и не тюрьмой она была для устрашения. Бастилия была для избранных. Там содержались только дворяне, чем-то расстроившие короля. Именно расстроившие, а не неугодившие. Последние либо ссылались на вечное поселение к себе в имение, либо вообще исчезали. Бастилия была грозным монументальным сооружением. Толпа не ринулась в Версаль – далековато, а взяла то, что попалось под руку, то, что считалось взять нельзя. Кстати, Бастилию не разнесли по кусочком тут же. Её растаскивали по камушку ещё года 3. Сейчас на этом месте – площадь Бастилии. Туда мы тоже как-то не заехали. На правом берегу мы почти и не были – только на Монмартр смотались. Эта площадь расположена совсем недалеко от Сены, за островом Сен-Мишель. Прямо через остров ведёт мост, который на правом берегу переходит в улицу Генриха IV (rue Henri IV – рю Анри кятр (кятр зьем)). И далее вверх по этой улице прямо к площади Бастилии. Там сохранился для истории камушек от самой тюрьмы. Сейчас на этом месте ещё одна ОперА ФрансЕз. На площади Оперы – ОперА Гарнье.
Мы отвлеклись на историю (в книге «Анж Питу» как раз и рассказывалось, как бралась Бастилия, но художественно и привязано к основному сюжету, но довольно исторически точно). У нас другая тюрьма, что на острове Сите. Она, конечно, и поныне там. Вот такая вот….

Её легко можно узнать именно по вот этим круглым башням. Именно здесь увидела свой последний восход Мария-Антуанетта до 1793г, здесь, по слухам, содержался малолетний Луи, недолго, ибо детям вреден тюремный воздух, во след королям от сюда же последовали на площадь Согласия и Дантон и Робеспьер, и Сен-Жюст. Революция не щадит своих детей.
Сюда водят экскурсии. Тут даже сохранилось убранство камеры последней королевы. Вдоль тюрьмы идёт Часовая набережная (Quai de l’Horlog – ке дё лорлож), а крайняя башня – Часовая. Именно здесь располагались самые первые парижские часы. Говорят, что они и ныне там…. Всё так же не работающие…
Часовая башня на углу

Квадратная и высокая. Консьежери – это не просто тюрьма, это ансамбль, который включает в себя и Дворец Правосудия, точнее – это часть комплекса, именуемый Дворцом Правосудия. Сам дворец как таковой расположен внутри острова, с другой стороны (мы мимо поплывём и посмотрим) немного виден. Т.к. город Париж, как и само французское государство, зарождалось именно здесь – на этом острове. Именно с этого острова разошлись франки, образуя франкское государство. Сначала здесь тусовалось кельтское племя, именуемое галлами. Их главный символ – галльский петух – до сих пор символ Франции. Мы его ещё увидим! А потом сюда пришли римляне. Спрашивается – зачем? Да просто так – соскучились на своём полуостровке сидеть, вот и начали мир завоёвывать, гм… демократию в массы нести. Вот и образовался здесь город Лютеция. Почему так? Никто не знает точно. Предполагают, что дома были белыми, как лейкоциты в крови. Но это только говорят, не более… так что город Париж как таковой стал в IV веке (ну, надоело римское владычество, и наслали жители европейские на римскую демократию варваров). Вот такой он город – Париж. Веков на 12 постарше Москвы будет. Именно с этого острова начиналась королевская власть и французское образование. Именно в нынешнем Дворце Правосудия жили первые короли Франков. Это был королевский дворец. Говорят, что одной из первых королев в этом замке была королева Анна – дочь Ярослава Мудрого.

Его строили и перестраивали. Начал ещё король из Каролингов. Капеты внесли существенные изменения. Расширив, увеличив, пристроив. Филипп Красивый прикладывал руку к этому. В 12 веке Людовик Святой для своих реликвий соорудил прекрасную церковь Сен-Шапель. Она находится внутри ансамбля, а вот шпиль её можно увидеть

Справа. Впереди – здание Коммерческого суда. Мост между Консьежери и Коммерческим трибуналом – известный Мост Менял (Pont au changé – Понт о шанже). Когда-то он был деревянным и широком, достаточным, чтобы здесь могли построить свои лавочки на первом этаже и жилые помещения на втором разный торговый люд. Даже вышел указ, чтобы все дома были одного типа и размера. Падение этих домов можно было наблюдать в фильме «Парфюмер», когда главный герой, получив «образование» у французского парфюмера, оставил его и окунулся в своё кровавое путешествие. Дома-то и рухнули в Сену. Насколько стало известно, дома падали в Сену регулярно. И сразу все вместе. Только вскоре этот мост был сделан бетонным, и стоит он уже много времени на том же самом месте и имеет тоже самое название. На нём можно вензель Наполеона. Для меня этот мост впервые был упомянут в художественном произведении Жульетты Бенцони «Катрин», где главная героиня уже Катрин де Монсалви просила жизни за своего супруга, который войдя в 1430г в освобождённый Париж убил того, кто уничтожил его старшего брата во время бунта кабошньеров в 1413г. Она там говорила что-то, мол, вы меня знали не светской дамой, а маленькой девочкой Катрин … с набережной Ювелиров, что недалеко от Моста Менял.

В последствие, когда Франция вынуждена была отдать свою столицу англичанам на период Столетней Войны, короли переехали на Луару, понастроив там своих резиденций. А вернувшись, переселились в Лувр, а потом и в Версаль. Вернулись они в Париж, но во дворец Тюильри, а потом – на круги своя. По роковой случайности или по воле рока, а может, и по злому умыслу, Мария-Антуанетта закончила свои дни в тюрьме, в которую превратился первый французский королевский дворец. Эх…. История жестока и немилосердна….
При переселении в Лувр, король оставил часть своих сокровищ в своём бывшем дворце и оставил наместника. На первом этаже (на нашем первом) даже здесь располагались лавочки торговцев. Следили за порядком и собирали дань, даже рассматривал кое-какие мелкие дела – аристократы, получившие прозвище консьерж. Кстати, освободившиеся камеры эти консьержи даже сдавали внаём. Вот от этого имени и получила своё название тюрьма Консьежери.
Подплывём или подъедем поближе к другому монументальному зданию – Коммерческий суд Парижа.

Достаточно примечательное здание на острове. Когда-то здесь было множество улиц и жилых домов. Сейчас, а точнее после барона Османа, всё было снесено, и построено только несколько, но весьма монументальных зданий. Это – одно из них.
Туристические агентства считают, что в Париже немало и самых известных шедевров зодчества разных эпох и культур, чтобы останавливаться на каком-то мало значительном аспекте. Например, не сказать, что остров Сите поднялся над своим прежнем положением метров на 7. Это всё из-за набегов разных нехороших людей, от которых можно было прятаться только на острове, отсыпая и насыпая земляные оборонные сооружения. Правда сейчас, под массивом зданий, ин проседает вниз. Но пока стоит. Далее мы едем ещё по набережной, где возвышается новое здание – времён Великих Преобразований – Городской госпиталь, известный под названием Hôtel-Dieu – Отель Дьё – Божий дом. На том же месте, где находился бывший приют для страждущих и неимущих, нуждающихся в медицинской помощи. Здесь находилось много церквей и первые поселения студентов. Сейчас стоит громада госпиталя.

На горизонте за величественным зданием можно рассмотреть шпиль и очертания главного фасада Нотр-Дам.
Ориентируясь по карте

сначала обернёмся чуть назад и рассмотрим величественный шпиль башни Сен-Жак (Tour Saint-Jacques – тур сен-Жак), как говорят – в стиле пламенеющей готики. Когда и где я успела его заснять – я сама не понимаю, и не помню. Нашла название только по виду. Всё, что осталось от церкви, возведенной в начале 1500гг на деньги мясников (называлась она тогда Сен-Жак де бушерИ) и разрушенной в бешеном 1797г. Что поделать – недалеко от Бастилии. Попалось под руку, вот и порушили. Именно здесь свои опыты по измерению атмосферного давления проводил великий паскаль. Ему памятник, говорят, там же… у подножия…

проедем через остров по другому мосту – мост Нотр-Дам – и рассмотри дома сразу 2-х набережных, ориентируясь на вензель Наполеона

И уже оказавшись на левом берегу, проедем мимо ещё одной церквушки, возле которой мы потом вечером встретимся и поедем в отель, а сейчас мы её просто проезжаем, как и всё остальное.

С каком-то старом монументальном Романском стиле с вкраплениями готики – одна из самых старейших церквей Парижа - Saint-Severin – церковь Святого Северена. Романский стиль она приобрела в 11 веке, готику достраивали уже в 15. Практически ровесница Нотр-Дам, который можно увидеть, слегка вернувшись по улице Малого Моста (rue Petit pont – рю Пети Понт). Здесь, оказывается, самый старый в Париже колокол – аж 1412г издания.
А мы направимся вниз по карте, вглубь Левого берега. В самое сердце, которое называется Латинский квартал. Именно сюда ушли часть учеников священнослужителей, которым стало не только тесно, но и душно при Нотр-Дам. Именно там священники и просвещённые люди набирали себе учеников. Именно оттуда и пошло образование в Париже. Они переселились близ Нотр-Дам в квартале, которой впоследствии и объявили Латинским, то, что здесь находились учебные заведения, где преподавание велось на латинском языке. Начинал всё это известный французский учёный Абеляр. Его поминают как не только первого учёного, но и первого Ромео своего времени. Как и в пьесе Шекспира, всё закончилось весьма трагически, правда и разница у влюблённых была солидная. Ей – 16…18 лет, ему – хорошо за 30. Она – дочь мелкого торговца, он – видный учёный. Их не только насильно разлучили, но и насильно отдали в постриг. Он ещё имел права преподавать (кстати, его не только постригли, но и оскальпировали за совращение невинной девушки), а она так и умерла в затворничестве лет через… ндцать после него. Зато похоронили их вместе. Грустная история…. Но здесь таких много.
В Латинский квартал ушёл и Фома Аквинский. И многие учащиеся последовали за своими преподавателями. Сразу на въезде я увидела эту табличку

мол, Город Париж, начальная школа для мальчиков, а так же взрослые классы. Отсюда начинался Латинский квартал. Вот такие учебные заведения

Или жилые дома с мансардой, где снимали комнаты студенты.

Где-то, в таком вот доме или похожем, снимала комнату бедная полячка со сложно произносимой для французского языка фамилией Склодовская. Она была очень бедна, но горда не только своей родиной, но и своими корнями, поэтому не позволяла никак по другому называть себя – только Мари Склодовска (мадмуазель Склодовска). У будущего светила науки и лауреата Нобелевской премии по физике и химии едва-едва хватало денег на оплату нескольких курсов в Сорбонне. Она даже не сводила концы с концами, рассказывая потом своим дочерям, что у неё на 2 дня был стакан вишни. И только вода в большом достатке. Но не было денег на дрова, и она, прежде, чем лечь спать в промозглой квартире под самой крышей, надевала на себя всю одежду, накрывалась всем, чем можно, но, не согревшись, подтаскивала к себе стул и опрокидывала его на себя. И вот под этой конструкцией она и засыпала. Время от времени, забирался к ней на мансарду её зять-врач, срочным порядком вытаскивал к себе и откармливал. Но жил он с её сестрой Броней довольно далеко, приходилось тратиться на автобус. Через неделю такой лафы и растраты, Мари снова убегала к себе, и всё повторялось заново.
Сейчас студенты не живут так бедно. Они могут позволить себе и заплатить за жильё, пусть и дешёвое, и за учёбу. Но всё так же здесь звучат молодые голоса, всё так же здесь преподают, и всё так же молодые юноши и девушки со всех концов света живут здесь, недалеко от учебных заведений. И по-прежнему этот квартал называют Латинским, хотя уже более 500 лет, если не больше, здесь преподают на французском.
Поедем мы по улице Сен-Жак. Это одна из самых длинных парижских улиц, что тянется прямо от моста, соединяющего остров Сите с левым берегом, и до самой оконечности города. Это не только одна из самых длинный, но и одна из самый старинных улиц. Самая главная достопримечательность – конечно же Сорбонна. Это место застолбили под французское просвещение ещё в 1200гг. Впоследствии, сеть учебных заведений стала зваться Парижским университетом, а с 1500гг в историю вошло имя Сорбонна. С тех пор этот самый старинный университет в Европе знают почти все просвещённые умы человечества.

Ничем не примечателен фасад…

Башня, которую и не разглядеть… оказывается, это самый известный купол в Париже. Такой вот зелёный. Это обсерватория Сорбонны.

А скрывается за забором – просто и непрезентабельно

Я долго не могла понять, где же это ситхово учебное заведение. Тыкали меня в него, тыкали, а где название? Оказалось – за забором… вот так просто до невозможности. Но мы не стали останавливаться возле этого фасада, который я, кстати, обнаружила в фотках Светланы, а завернули за угол и проехав по перпендикулярной улице, выехали на площадь Пантеона. Разобраться смогла, только рассмотрев спутник. Жёсткую карту Парижа нам дали, если честно. Даже не правильно маршрут построила. Если приглядеться, то фасад Сорбонны тянется от Школьной улицы и до улицы Кюжа. А прочитав название учебных заведений, понимаешь, что здесь, на небольшом участке Парижа собрались все школы и вузы. И отделить одну от другой очень сложно.
В общем, выехали мы на площадь Пантеона. Если честно, то я рассматривала Париж из окна и мало, что слышала от экскурсовода. Только насмотревшись и начитавшись разных путеводителей, я начала понимать, где и что фотографировалось, и какое это имеет отношение к истории.
Итак, на одном из холмов Парижа возвышается одно из величественных зданий, которое запоминается своей архитектурой и историей. В Париже больше нет таких зданий. Но есть история. И история этого места такова. Жила-была (как в детстве сказки начинались) юная дева. Звали её Женевьева. Прослыла она набожной и доброй девушкой, мало мальски обладающая даром целительства. Но известна она и почитаема парижанами, как спасительница Парижа. Когда великий Аттила подходил к Парижу, Женевьева, впоследствии удостоившаяся приставки Святая, на этом холме молилась о спасении родного города. Молилась так усердно, что Аттила сюда и не сунулся. Почитали её как при жизни, так и после смерти. Священие останки берегли и спасали при каждом удобном случае. И вот, один из Людовиков, а именно Луи XV очень хорошо заболел. Да так, что врачи и не надеялись на выздоровление. И король, как и подобает христианину, дал обед – построить на горе Святой Женевьевы церковь в её же честь. Король выздоровел и строительство началось. Если присмотреться на те фотографии, что можно найти в интернете, то оказывается, этот храм очень сильно напоминает Исаакиевский собор в Петербурге. Тамошний архитектор стащил чертежи во возвёл подобие. Мы же остановились на площади. Поэтому самого величественного здания и не увидели, только колоннаду. И только роясь в литературе, поняла, что это за здание.

Итак, мы стоим возле памятника архитектуры с самой захватывающей историей. И история его началась со строительства церкви Св. Женевьевы в Латинском квартале. Всё ничего, если бы в историю не вмешалась Французская революция. Колокола уничтожили, крест снесли, мощи Св. Женевьевы, столько раз спасавшие Париж и простой люд, вынесли на Гревскую площадь и сожгли – во времена революций, религия – опиум для народа. А саму церковь переименовали в Пантеон, где и захоронили первую жертву революции – гражданина Мирабо. И решили застолбить места последнего упокоения великих сынов Парижа (о дочерях речь не шла никогда). После Мирабо здесь упокоился прах Вольтера. Но через пару лет власть сменилась, дворянин Мирабо был с теском вышвырнут из святая святых и заменён на Марата, подло убитого. Марат, кстати, так же через 2 года последовал за предшественником. Наполеон так же кого-то здесь хоронил. Но дальше больше. При реставрации Бурбонов, захоронения Вольтера и Руссо слегка перенесли, хорошо, что и их не кинули туда же в общую кучу, как предшественников, восстановили колокольни, установили крест. Фронтон поменяли – первая смена Женевьевы на другую скульптуру произошла сразу после революции, сейчас снова вернули Женевьеву. Потом снова революция и снова здорово! На фронтонах (в который раз!!!) поменяли скульптуры, снова сделали Пантеоном, вернули прах Вольтера и Руссо на место, а за одно по фасадам установили скульптуры и Мирабо, и Лафайета, и Вальтера… появился памятник Пьеру Корнелю…

Кстати, имя архитектора сего монумента запечатлено в улице, что идёт прямо от Пантеона к Люксембургскому саду.

Это вид из вышеупомянутого сада. Но история этого монумента ещё не закончена. Но новый император вновь Пантеон переименовал в церковь Св. Женевьевы. Снова водрузили крест. Через 20 лет были ведь ещё коммунары, которые вновь поглумились над зданием, установив вместо креста красный флаг. Коммунаров расстреляли, крест вновь водрузили. Но тут умер великий Гюго, церковь вновь переименовали в Пантеон. Теперь уже совсем. Крест так и не убрали. Надпись «Великим людям – благодарное отечество» на фронтоне восстановили. Здесь же похоронили и других видный деятелей – Эмиля Золя и Жана Жореса, Пьера и Мари Кюри (единственная дочь отечества, удостоенная такой чести), сюда же перенесли прах Александра Дюма (говорят - совсем недавно) . только внешний вид остался прежним – тяжёлым и монументальным.

Ты знаешь, пахнет чем Париж!
Туманом серым с Пантеона,
Каштанами, букетом рома
И черепицей древних крыш...

(«Ты знаешь, пахнет чем Париж», Татьяна Воронцова)

Близ этой площади мы и покружились, засняв замечательное здание Библиотеку Сен-Женевьев, относящуюся так же к Сорбонне с именами по фасаду. Раз эта библиотека, то имена принадлежат, скорее всего, авторам книг, хранящихся там.

Постояли на перекрёстке возле домов Латинского квартала

Тут же на площади Пантеона примостилось ещё одно сооружение

И нет ничего удивительного – Латинский квартал… высшая школа права. И это здание входит в число тех, что зовётся Французским Университетом.

... продолжение следует...

В кокпите невыспавшееся

чудеса на виражах [ Путевые записки непутёвого ]

url • print • Цитировать

« Вернуться

Жизнь в фиолетовом цвете

закладки:

цитатник:

дневник: