Мои фики со спецквеста.
Суть спецквеста - команде дается некое слово, и необходимо как-то увязать его со своим каноном.

Название: Звучи!
Автор: Родни де Маниак
Бета: Joy J. Swingle
Размер: мини, 1114 слов
Персонажи: оригинальные
Категория: джен
Жанр: крипи
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Как мальчик с колокольчиком дружил.
Предупреждение: смерть персонажа
Задание: дезинформация

Колокольчик был очень красивый: медный, блестящий, с звонким голосом. Как будто Тёмка его не на улице его нашел, а на витрине магазина сувениров увидел. Мама всегда ругалась, если Тёмка тащил с улицы домой «всякий мусор», но колокольчик же не мусор! И Тёмка радостно сунул находку в карман.

Мама, конечно, все равно ругалась: вдруг колокольчик кто-то потерял, теперь ищет, плачет, а Тёмка его унес. Но такого быть просто не могло. Тёмка не сказал маме самое главное: где он нашел свою новую игрушку. Мама запрещала ходить на стройку, а уж залезать на недостроенные этажи… А ведь именно там, на балке, и был привязан колокольчик. Если бы не его звон (наверное, ветер его качал), Тёмка бы туда и не полез. Но он каким-то чудом еще с улицы услышал переливы и бесстрашно вскарабкался на самый верхний этаж.

С тех пор Тёмка с колокольчиком не расставался: таскал его в кармане, постоянно нащупывал рукой, гладил медный бок. А уж каким удовольствием было достать колокольчик и зазвенеть им, звонко, переливисто! Конечно, в школе или дома вечером не очень-то и позвенишь, но пока родители не пришли с работы — раздолье!

Тёмка сам не мог объяснить, почему ему так полюбился колокольчик, пока однажды ночью не проснулся от тихого дребезжания. Это колокольчик, стоя на столе, куда его вечером Тёмка поставил, сам собой вибрировал. Сначала Тёмка подумал, что началось землетрясение: ведь не могут вещи сами по себе дрожать! Он вскочил с кровати, ощутил под пятками холодный пол и окончательно проснулся. Люстра не качалась, и забытая на столе чашка с ложечкой не издавали ни звука.

Тёмка прошлёпал к столу и взял колокольчик в руки. И почему-то совсем не удивился, когда тот сам собой зазвенел у него в руках. Тёмка тут же схватил его за язычок: а вдруг мама с папой проснутся? Ну и попадет ему тогда!

И вдруг в голове зазвучал голос. Тёмка сразу понял, что это говорит колокольчик, ведь в его любимых книжках неживые предметы то и дело оказывались волшебными и разговаривали с теми, кто мог и хотел и услышать.

— Тём, отпусти, мне надо звенеть!

— Да как я тебя отпущу? Нельзя: родители проснутся, — зашептал он.

— Мне надо звонить, ребята в опасности!

— Какие ребята?

— Тём, позволь мне позвонить, позвать помощь, я потом все объясню! Ты же не хочешь, чтобы ребята, такие же, как ты, погибли?

Конечно же, Тёмка позволил колокольчику звенеть так долго и так громко, как тот захотел. И конечно же, родители проснулись, прибежали, отругали…

Когда все успокоились и разошлись по кроватям, колокольчик вновь заговорил:

— Спасибо тебе, Тёмка. Ты не зря пострадал: помощь успела вовремя, ребята спасены!

А потом Колокольчик рассказал, что на самом деле он – Колокол, который звонит каждый раз, когда где-то страдает ребенок, и на его тревожный зов приходит помощь. И неважно, где происходит несправедливость и где в это время находится сам Колокол — отважный Капитан его слышит и приходит на помощь. И Колокол помогает ему своим звоном, ведь всем известно, что зло боится радостного и яростного. Вот только в последний раз зло оказалось очень сильным, и, спасая ребят и Капитана, Колокол отдал почти все свои силы, истончился и почти пропал: остался от мощного Колокола один маленький Колокольчик. Он наберется сил, и, конечно же, снова будет его голос звучать так же мощно и громко, а пока что ему надо забираться повыше и звенеть дольше, только для того, чтобы Капитан услышал зов. Помочь он ему, увы, пока не может.

Тёмка очень полюбил болтать с Колокольчиком, и даже родители стали замечать, что с их сыном что-то не так. Сколько ни объяснял Тёмка, что говорит с Колокольчиком, сколько ни пытался Колокольчик докричаться до них — они слышали только звон.

Родители решили, что у их сына — воображаемый друг. Папа пригрозил, что если Тёмка еще будет глупости выдумывать, он его накажет, а мама записала Тёмку к психологу.

— Почему я слышу, как ты говоришь, а родители — нет? — спрашивал Тёмка своего друга.

— Не знаю, малыш. Может быть, потому что ты такой же, как мой Капитан? Может быть, когда ты вырастешь, вы станете вместе бороться против зла.

Психолог ничего такого особенного в Тёмке не обнаружил, только посоветовал родителям уделять побольше внимания ребенку.

Тёмка любил родителей и постарался, чтобы они не слышали, как он болтает с Колокольчиком. Это оказалось довольно легко. А вот скрывать, что он лазает на старую водонапорную башню, было труднее. Но что поделать: на крышу не залезешь — на чердаках висят замки, — а Колокольчику во что бы то ни стало надо звенеть, забраться повыше — и звать Капитана на помощь.

И вот в первый день каникул мама все узнала: ей сказала соседка, которой сказала ее противная дочка. Ябеда увидела, как Тёмка лезет через дырку в ограде, и стала канючить, чтобы он взял ее на башню с собой. Конечно же, Тёмка отказался, девчонка обиделась и все рассказала взрослым.

Тёмка не думал, что родители умеют так кричать. Конечно же, он понимал, что лазать на башню опасно, но иначе он поступить не мог: ведь если Капитан не услышит зов, то погибнут ребята!

Тёмку посадили под домашний арест. Несладко было сидеть дома, без ключа, и смотреть, как во дворе гуляют те, кто не слышит Колокола, кто не спасает незнакомых детей и кого не наказали дурацкие взрослые. Но больше всего он переживал, что вот-вот Колокольчику надо будет звенеть, а Капитан не услышит, ведь всего второй этаж! Конечно, в тот самый первый день Капитан услышал, но это была, как сказал Колокольчик, чистая удача.

То, чего он так боялся, произошло. Колокольчик звенел и звенел, его язычок был готов оторваться от усилий, но Капитан не слышал. Тёмка в панике бегал по квартире, пытался залезть на стол, высунуться в окно — но ничего не помогало.

Наконец обессиленный Колокольчик затих.

— Все зря. Капитан не слышит! — в голосе Колокольчика звучали слезы. Тёмка сидел, привалившись к батарее спиной, и тоже плакал. Ему было ужасно жаль.

— Если бы я мог, если бы я только мог! — рыдая, проговорил он.

— Ты можешь! — вдруг сказал Колокольчик. — Ты тоже можешь звучать!

— Но как? — сквозь плач спросил Тёмка, дернулся и ударился головой об батарею. И тут же все понял. То ли он сам, то ли батарея издавали гул, который мог слышать и он сам, и Колокольчик, и, конечно же, услышит Капитан!

Он бился и бился головой об батарею, подбадриваемый криками Колокольчика, не обращая внимания на боль, на кровь, на вопли соседей, которые колотили сначала тоже по батарее, а потом и в дверь. Он должен спасти детей, Капитан должен его услышать!

Тёмка ударил в батарею головой еще раз, и еще… Пальцы, до того крепко державшие колокольчик, разжались. Они упали на пол, прямо в лужу крови, оба — ребенок и колокольчик. Ребенок не издавал ни звука, а вот колокольчик тихо позвякивал и как будто таял. К приходу родителей он истаял совсем.

***

— Привет, Таня! Не бойся! Я волшебный зонтик. Да-да, как у Мэри Поппинс. Конечно, я тебя покатаю. Держись покрепче и подпрыгни. Оп-ля! Попробуй спрыгнуть со мной с крыльца. Оп! А теперь с крыши сарая. А теперь…


Название: Утренняя звезда
Автор: Родни де Маниак
Бета: Joy J. Swingle
Размер: мини, 1278 слов
Персонажи: ОМП, ОЖП
Категория: джен
Жанр: хоррор
Рейтинг: R
Краткое содержание: Что если под видом невинной детской организации скрывается секта?
Предупреждения: смерть персонажа
Задание: дезинформация

— Маленькому Сереже нужна социализация! — провозгласила мама.

Это понимали родители, это понимала бабушка. Сережа этого не понимал, но его мнение не учитывалось. Шутка ли: мальчику десять лет от роду, а он постоянно сидит дома, во дворе ни с кем не дружит, да и в школе друзей нет.

Пионерии давно нет, скауты на русской земле не прижились, а против воскресной школы и церковного хора встал горой папа.

— Помнишь, Васенька, мы зачитывались книжками про паруса и созвучие? — спросила мама папу. Папа покивал.

— И о «Каравелле» читали, и завидовали? — Папа вздохнул.

— Конечно, до наших краев «Каравелла» не доплыла. Но я узнала, что у нас есть ее последователи. Отряд называется «Утренняя звезда», они выпускают одноименную газету, занимаются фехтованием, и у них даже есть свой корабль — называется «Светоносный».

— А взрослых они случаем не принимают? — встрепенулся папа.

— Увы, нет. Только дети, даже подростков не берут.

Конечно же, родители не могли вот так просто взять и отдать сына непонятно куда. Они обстоятельно поговорили с руководителем отряда Лучафэром Петровичем Венериным (он с гордостью рассказал про свои румынские корни), пообщались с ребятами («Ах, какие чистые душой ребята!» — сказала бабушка, и Лучафэр Петрович с ней горячо согласился), посмотрели на занятия фехтованием и даже поднялись на борт «Светоносного». Все им понравилось.

Вот так Сережа и попал в «Звезду». Ему даже понравилось: его ровесники и ребята постарше занимались интереснейшими вещами, между ними была некая Общность, они понимали друг друга почти без слов. Одно только расстраивало: к некоторым знаниям и работам допускались только действительные члены клуба, а Сережа пока что был «соискателем». Их было пятеро, таких вот соискателей. Им надо было подготовится, а потом пройти некий экзамен. И только после этого можно было носить форму отряда, только после этого Лучафэр Петрович на торжественной линейке под рокот барабанов выдавал номерной отрядный значок. Только после этого нового брата (а в отряде все были как братья друг другу) начинали по-настоящему учить разным интересным наукам и пускали в отрядную Библиотеку, куда посторонним путь был заказан.

Сережу немного удивляло, что в отряде совсем нет девочек. Он знал, что далеко не все девчонки интересуются только нарядами: летом в деревне, например, они все вместе, и мальчишки, и девчонки, построили плот (и попало потом всем одинаково), и палками фехтовали все наравне. Он спрашивал старших, но они отмахивались: «им неинтересно» и «они не пройдут испытание». Наконец он задал этот вопрос Лучафэру Петровичу (который был чем-то занят, но Сережа решил, что от одного вопроса плохо не будет). Тот рассеянно погладил его по голове и сказал что-то непонятное, что Сережа больше ожидал бы услышать от своей воцерквленной бабушки:

— Женщины — сосуд греха. Только мальчики чисты душой.

— Что-что? — переспросил Сережа.

Лучафэр Петрович посмотрел на него, как будто только что понял, кто перед ним.

— Вот выучишься, пройдешь экзамен — и сам все поймешь. Беги, играй с ребятами, — и он мягко подтолкнул Сережу.

Сереже, конечно, было обидно, что от него отмахиваются, но он дал себе слово хорошо подготовится, стать одним из братьев, и, конечно же, во всем разобраться — самому или с чужой помощью.

И вот наступил торжественный день экзамена. Накануне бабушка выстирала и выгладила форменные шортики и рубашку, а мама отнесла их в отряд: переодеться в форму соискателям можно было только после успешной сдачи экзамена.

Торжественная линейка была назначена на вторую половину дня, а в отряде надо было быть с утра: экзамен и подготовка к празднику требовали времени.

На пороге мама чмокнула Сережку в нос и потрепала по вихрам.

— Не бойся, ты справишься! Увидимся на линейке, — и она ушла.

Сережа вошел в холл и остановился. В отряде царила непривычная тишина. Из боковой двери к нему вышел один из старших братьев.

— Пойдем, тебе пора подготовится.

Они прошли в раздевалку, где уже ждали остальные соискатели.

— Вам надо переодеться вот в это, — старший брат указал на стопку одежды на скамье. — Телефоны и часы тоже придется оставить тут.

— Это чтобы мы не списывали? Чтобы шпаргалки не прятали? — спросил рыжий мальчик по имени Даня. Старший задумчиво посмотрел на него.

— Да, чтобы не списывали, – наконец ответил он.

Мальчишки, смущенно отворачиваясь друг от друга, разделись до трусов и натянули предложенную одежду. Это было что-то вроде просторных мантий, доходящих до пола.

— Белье тоже снимайте. И обувь, — сурово сказал старший.

Сережа хихикнул, но оказалось, что брат не шутит. Ребята, еще больше смутившись, стянули трусы. Уши рыжего мальчика пылали.

— Если кому-нибудь надо, сходите в туалет. Вот вода — если хотите пить, попейте, потом будет некогда.

В туалет никто не побежал, а вот пластиковые стаканчики с прохладной, подкисленной водой расхватали.

Потом старший брат повел их, осторожно ступающих босыми ногами по холодному полу, вглубь отрядных помещений. Сережа понял, что их ведут во внутренние комнаты, куда не пускали раньше.

К удивлению Сережи, в помещении, куда их привели, не было парт и вообще ничего не напоминало класс. Просто темное пустое пространство без окон со странным узором на полу, освещаемое свечами. Вдоль стен стояли старшие братья и в полголоса напевали какую-то песню, но слов было не разобрать. Провожатый подвел детей в центр комнаты, а затем расставил их по сторонам — в круги, обозначенные узором на полу. Сам же присоединился к поющим.

Сереже было страшно, хотелось заплакать и уйти, но он почему-то не мог и с места двинуться: брат приказал «Стой тут!», и почему-то не получалось нарушить этот приказ.

В комнату вошел Венерин. На нем был такой же балахон, как на Сереже, но чувствовал он себя в нем, похоже, уверенно.

Старшие запели громче. Это был неизвестный Сереже язык. Свечи вспыхнули ярче, но почему-то показалось, что от этого стало только темнее. Братья пели все громче и громче, их голоса поднимались все выше и выше. Лучафэр Петрович стал выкрикивать какие-то слова, и в центре комнаты вдруг сгустился ужасающий силуэт: Сережа хотел зажмуриться, но не смог. Так изображали дьявола в книжке, которую ему подарила бабушка. Человек с козлиной головой и на козлиных ногах, только вот в книжке он не был настолько настоящим и страшным.

— Прими эти чистые души, владыка! — закричал Лучафэр Петрович, а братья, доведя песню до высшей ноты, замолчали.

В тишине слышно было только, как потрескивают свечи и как копыта постукивают по полу.

— Это что? — зарычал вдруг козлиноголовый. Он в два шага оказался около рыжего, подхватил его в воздух и разодрал на нем хламиду. Мальчишка — нет девчонка! — верещала и билась в его огромных ладонях.

— Что. Ты. Мне. Подсунул? — с каждым словом чудовище сильнее сжимало тело в кулаке, и Сережа слышал, как хрустят кости. Девчонка уже не кричала — она хрипела и булькала, глаза вылезли из орбит, из ее рта текла темная кровь.

— Меня обманули! Дезинформировали! Пощади, пощади! — взмолился Лучафэр Петрович и бухнулся на колени, простирая к чудовищу руки. Оно зарычало, подняв рогатую голову к потолку. Обмякшая девчонка болталась в громадной руке тряпичной куклой. По пальцам монстра текла кровь, собираясь в лужу на полу. Сережа почувствовал, что обмочился со страха. Чудовище отбросило тело девочки в сторону, оно ударилось об стену и упало на пол, старшие братья прыснули в стороны. В груде тряпья и мяса, в которую превратилось еще несколько минут назад живое человеческое существо, белели обломки костей.

Чудовище, топоча копытами, прошлось по комнате. Оно подходило к соискателям, когтем распарывало на них балахоны и приглядывалось к голым телам. Когда очередь дошла до Сережи, он буквально задохнулся, непонятно, от чего больше: от вони адской твари или от страха перед ним.

Осмотр удовлетворил адскую тварь, копыта простучали в центр комнаты.

— Я принимаю их невинные души! — пророкотало чудовище.

Что-то произошло, Сережа так и не понял, что же именно. Просто стало как-то холодно и пусто, а что-то полупрозрачное и такое родное отделилось от его тела и устремилось в пасть твари.

В себя он пришел в кругу братьев. Они пожимали ему руки, хлопали по плечу, протягивали воду и бутерброды. Он чувствовал с ними странную общность. Вот, значит, каково это: быть братом Утренней Звезды.

Торжественное вручение значков было омрачено только одним событием: соискательница Даня завалила экзамен, расстроилась, убежала из отряда и попала под машину. Видеокамера на перекрестке зафиксировала, как она рванулась через дорогу перед грузовиком. Бедная девочка.