Нет возможности любить. Это непостижимое постоянно вытекает из сердца, как растаявшая ледяная пробка, унося с собой еще одну частицу восприятия реального мира. Скоро совсем перейду в иной. Иногда мне кажется, что это важно - любить, иногда я считаю это бессмыслицей, еще одним способом насытить интерес. В конце концов, две мои последние попытки, или - две мои последние пассии, вошли в мою жизнь именно из-за моего неугасимого любопытства. Пришли, ушли. Остались друзьями. Или - приятелями? Либо дружба, либо интим, получив одно - теряешь другое.
Ну вот снова залила кровью ковер. Разум работает отдельно от тела, дающего волю ногтям. Я день - сер, а день - влажен, но не сочится чужими слезами дождя. ли, может, это мои слезы, которые постоянно сушит жар век?

Как же хочется грозы... с молниями, с громом, с мрачностью воздуха, словно пропитывающегося не влагой, а песней. Хочется кинуться в эту грозу и выйти из нее обновленным существом, полным сил и очищенным.

Мой спутник снова вынырнул из-за плеча - бесплотный дух, сплетенные индиговый сумрак, вода и камень, вполне человеческая оболочка, принтая им для удобства общения со смертной. Но капли не стекают по нему,а может, даже реже падают над его головой, прикрытой платком. Он не чувствует материальности дождя, но сила, падающая с неба неровными водопадами, ему знакома и нужна - он возьмет ее, тянет, сколько сможет, чтобы подольше стоять со мной, ведь нахождение в субмире требует затрат...А еще он пьет знания из дождя, и кое-что расссказывает мне - неожиданно начиная разговор, безголосо показывая картины иных мест... Можно бесконечно гулять с ним под дожем, зная, что неприятности будут обходить стороной, а люди, сами не ведая почему, отводить глаза, от одиноко идущего человека, ведь они не видят его по большей части. а кто видит - человек ли он?...

Белый дождь. Нет, его капли не оставляют белые следы на одежде, не спускаются вниз по городу молочными реками. Белый - это все цвета радуги. Каждый предмет под струями окрашивается в свой цвет - яркий, истинно желтый,красный ли, синий ли. Усатые братья в белых мундирах останавливаются на половине выпада, обалдело смотрят, что нет больше цвета их армии, и армии самой нет, и свобода отражается на их лицах. Но братья в черных мундирах не смогли сменить цвет - они преданы войне, и их удары точны, и палдают разноцвтные солдатики в лужи, и улыбаются: пусть слишком поздно, но они видели мир не в монохроме.

Дождь хорош хотя бы потому, что он прогоняет Тишину. Вы знаете эту нервную леди? Она звонкая - когда оборки ее платья только еще вплывают в бальный зал, ее уже все замечают на границе слуха. Она длинным многосуставным пальцем показывает на вас, когда вы попадете в ее отточенное тело, и вы замираете, как жертва, но одним своим дыханием выдаете себя. Она может быть благосклонной и дать вам чуткость, а может с насмешкой выставить вас на всеобщее обозрение. Она в чем-то сравнима с удачей, хозяйка-Тишина... А дождь беззлобно, без всякой морали и цели прогоняет ее: он барабанит по трубам, разбивается о грудь дорог, кидается каплями в окно и иногда озирается - может, на этот раз кто-то проснется от звона и решит, что окно разбито, и он теперь свободен, он может просочиться с влагой в землю, чтобы унестись к седым волосам океана или чтобы взойти дивным растением, ловящим дождь лисьями и корнями...Если бы смельчак зайти так далеко нашелся, дождь помог бы ему, но ведь так редко кто-то готов покинуть пределы своего тела.