— А вообще, бро, — сказал он, передавая мне косяк и выпуская тонкую струйку дыма, который упорно не хотел таять в воздухе. — А вообще, бро, всё это даже не Вавилон, всё это симулякр. Вот представь, что весь мир — это большой экран кинопроектора, огромный такой натянутый белый кусок ткани, на котором показывают фильм. И вот тут главное понять, что ты не герой этого фильма. Всё, что поют там в песнях и пишут, что жизнь это большой такой фильм, это всё чушь. Нет, дружище, ты — частичка этого света, который пролетает через объектив проектора и мчится к этому экрану, попутно наблюдая за всем, что происходит как вокруг, так и на самом экране. Кто-то мчится рядом, ты с ними контактируешь, кто-то далеко, и тебе до них не достать, кто-то сталкивается с тобой, а кто-то летит по такой же траектории. А потом, в конце, когда экран становится слишком большим, чтобы видеть его полностью, когда становится очень-очень светло и ярко, ты врезаешься в этот натянутый, звенящий от напряжения мир, вместе с миллионами таких же, как и ты, волн, частиц, неважно, как это называть. И вы все в этот крошечный период времени, когда вы только-только врезались и распылились, излучаете короткую вспышку света колоссальной мощности, освещая всё вокруг и формируя, на долю секунды, новую картину мира, ознаменовав тем самым всю свою жизнь.

Мне подумалось, что не стоило так увлекаться в этот вечер, хотя теория эта и казалась мне интересной. Я поправил тлеющий уголёк и затянулся, смотря на то, как багряный кусочек солнца неотвратимо опускается в море, разгоняя волны ещё сильнее.

— Вот послушай, ладно, допустим, что всё это действительно так. Но у меня есть два вопроса. Первый: откуда берётся свет в проекторе? И второй: кто поставил этот самый проектор и повесил экран?

— Ну, для начала передай мне нашу дудку мира, — после короткой паузы, столь частой для этого вечера, Боб продолжил. — А откуда берётся свет в проекторе, ты и сам знаешь, от лампы. Просто очень мощная лампа и очень удачный проектор, работающий очень-очень долго. А вот кто собрал этот проектор, вкрутил в него этот источник света, поставил его и повесил экран, вот этого я не знаю. Вероятно, тот, кто смотрит этот фильм. Хотя складывается впечатление, что этот чувак ушёл покурить и явно забыл, что у него идет кино.

Я посмотрел на него, не понимая, шутит он или нет.

— Да не знаю я точно, и не могу знать, что ты уставился на меня? Вот ты можешь увидеть человека или предмет, находящийся позади источника света, который бьёт тебе в глаза? Так вот и частица, летящая к экрану, смотря назад, видит только яркий свет и миллиарды таких же, как и она. А вот что происходит за проектором, можно чуть-чуть разобрать только перед самым ударом об экран. Но этого, как ты понимаешь, никто не расскажет уже.

Мне надо было бы подумать над этим, но я просто смотрел, как легкий вечерний ветерок, слегка поиграв с его дредами, аккуратно приподнял его в воздухе. Затем он улыбнулся и начал таять, словно дым, закручиваясь и меняя очертания, распадаясь и исчезая. Солнце неизбежно утонуло, я ощутил прохладу и пошёл домой.


В наушниках: Bob Marley — Sun Is Shining (Café Del Mar Lounge Mix)
Отношение к жизни: —