Я как-то непросто вошла в мир этой писательницы, потому что до Димаса меня детская литература не сильно волновала уже много лет, а с Димасом она прошла мимо нас, и я про нее даже не слышала, но уже Марусяном «Груффало» начал выпрыгивать из разнообразных мест – настойчиво возглашая о себе. Правда, знакомиться я решила уже после летнего заплыва на Лабиринт. Но цена вопроса была достаточна, чтобы не хватать с ходу. А потом Марусяну зашли истории Элли Вуллард и я поняла, что эти вот стихотворные «лонгриды» – самое то, что нужно вот сейчас, и если я все же намереваюсь покупать, то время пришло
(хотя, лично я получила не меньшее удовольствие, чоуш))).
Потом был «Сундучок историй» - прекрасное место для ознакомлений с подобным, так что вот.
И я могу сказать, что в следующей посылке Лабиринта непременно окажется еще несколько книг Дональдсон! Потому что они чудесны.
Они совершенно разные!
«Хочу к маме», наверное, самая простая история про потерявшуюся обезьянку.
Мотылек помогает найти по описаниям маму, но попадаются то слоны, то змеи, то попугаи, то пауки, то снова слоны. Такое вот путешествие по джунглям, когда ребенок получает удовольствие от многочисленного зоопарка, от того, что снова не то – ошибки на самом деле забавные, потому что все животные подходят под описание мартышонка, но не являются тем, чем нужно. Чтобы была какая-то «Этическая изюминка» в текст воткнуто упоминание про гусеничек и мотыльков («дети» совершенно не похожи на «родителей») – не все малыши похожи на родителей, воистину. Но это проходит по тексту довольно ненавязчиво, так что норм.
К минусам можно отнести странную рифму, а местами её отсутствие, но то такое – история прекрасна не этим. В конце непременный хэппи-энд.
«Груффало» и «Дочурка Груффало» - две приключенческие истории про такого себе «колобка». В «Груффало» мелкий мышь встречается сначала с жаждущими комиссарского тела лисонькой, совой и змеей, и дабы не попасть на ужин в качестве основного блюда, придумывает себе страшилище-друга. Дальше происходит фокус-покус-перверокус и материализация чувственных идей, хотя более другие люди называют возникновение страшилища из ниоткуда «тульпой» и тут встает вопрос о том, кто же находится в состоянии изменённого состоянии: автор, читатель или мышонок.
Но то такое, а игры разума приводят к тому, что милое мышастое существо становится самым страшным зверем в лесу – потому что «подписка» у него та еще.
«Дочурка Груффало» - продолжение истории. Мне очень понравилось идентичное фасеточное оформление описаний чудищ
оформление описаний чудищ
(в первой книге это было «груффало», во второй – «мышонок»). Вот эти вот кружочки с страшными запчастями тел. Как там было? «За деревьями леса не увидеть».
История приобретает новое звучание, потому что у Груффало объявился потомок, который был назван дочуркой, хотя по тексту груффаленок склоняется как попало. Но бох с ним – вырастет, сам определится, так думаю.
И вот малютка, воспитанная на страшных сказках про злобного Мыша в порыве развенчивания родительского авторитета, отправляется на поиски приключений на маленький и пушистый зад. И история приводит груффаленка к лисе, потом к сове, потом к змее (почему змея зимой не спит, а? Диазепама этому столику!), а потом и к домику «кровавого тирана». Божечки, этот снеговичок в виде груффаленка – мимими, что такое!
Ну, и продолжая тему «у страха глаза велики», Мыш обводит наследницу дома Груффало вокруг пальца. «Оно порядком струффало» и удрало к папеньке подмышку – досыпать свои зимние сны.
Мне груффаленок больше понравился из-за уровня милоты, который зашкаливает, но обе книжки зашли у нас на ура: обе две, они дают невероятный простор для фантазии, а уж читать книжки на разные голоса мы любим.
Перед Мариной Бородицкой в очередной раз снимаю шляпу. Это – великолепно.
Единственное «но» - мне очень интересно, почему остальные форзацы в книгах Дональдсон оформлены с задоринкой, а груффаленку достался унылый розовый
унылый розовый
?
«Тимоти Скотт» - история котика, который сперва был другом уличного певца, но череда совпадений (котик ушел на прогулку, а певец попал в больницу, так они потеряли друг друга) приводит их в разные реальности. Кот остепеняется и заводит семью, детей и дом с двумя барышнями-хозяйками (да здравствует толерантность!), ведет себя как правильный кот и всячески грустит о старом друге. Поэтому в какой-то момент отправляется на его поиски. Ходил туда, ходил сюда, и – ура! – нашел. Но оказалось, что за время их разлуки, их жизненные пути разошлись капитально. И вот, котик грустит уже не о друге, а о семействе, которое где-то там. Ну, и тот случай, когда надо просто прощаться с прошлым, каким бы чудесным оно ни было.
А дабы ниточка не разрывалась, в подмастерья к певцу пошел сынок Тимоти Скотта – юным сердцам значительно ближе по духу бродяжничество и пение песен со шляпой перед публикой.
Это была, пожалуй, единственная книга, в которую мне пришлось вчитываться. Не из-за сюжета, а потому что рваный ритм, странные рифмы и все такое. Но потом я поняла, что это – баллада! И она полилась, как дивная история – легко и ненавязчиво. И она трогательная и очень жизненная. И такая… сугубо лиричная, потому что затрагивает очень важные струны в душе, которые про близость и дружбу, про поиск и про свое место в этом мире.
«Если в домике тесно» - еще одна простая история от Дональдсон, которая по сути стихотворное переложение фразы «купи козу». Коза тут тоже есть))))
И если нет возможности расширить жилплощать, то можно поселить в своей однушке курочку, свинку, козочку, корову и 20 гостей с солнечного юга, чтобы в момент, когда все они уйдут в закат, остаться одной в тишине и почувствовать, что такое простор)))))))))
Никаких скрытых смыслов, всё просто, задорно и лаконично.
«Человеткин» - самая сложная в этическом плане история.
Странное существо, очень похожее на палку с ветками, принимается людьми и животными за то, на что оно похоже. Поэтому Человеткина, несмотря на его вопли по поводу и без, кидают, кусают, втыкают и чем только с ним не занимаются. Так, выйдя из дома, он вынужден скитаться все лето и осень, и половину зимы по чужим гнездам и странным местам.
Устал Человеткин и совершенно потерял жажду к жизни и всякую надежду вернуться в родное дупло. И тут появляются певцы рождественских псалмов. Казалось бы – вот оно, люди с благостными песнями не могут оставить страждущего замерзать на снегу. Могут. Спасибо, Дональдсон, я улыбнулась.
Ибо эти благочестивые прихожане не видят ничего дальше своего носа. Более того, из Человеткина собираются сочинить костерок.
И тут – вот он, катарсис – как только Человеткин перестает быть пассивным плывущим по морю жизни бревном, и становится автивным изъявляльщиком собственной воли, как только он перестает орать про «я – человек» и начинает им быть, спасая Санту, застрявшего в дымоходе, вот тут все и случается. Ты помог Санте, Санта поможет тебе. И Человеткин в санях на Рудольфе возвращается в родной дом.
Не надо казаться людьми, надо быть ими, а простым смертным, стоит допустить великое разнообразие форм жизни и оглянуться вокруг – вдруг то, что вы принимали за пень, на самом деле, живое существо, попавшее в беду? Вот такой вот посыл истории.
Просто чудесно.
«Зог» и «Зог и перелетные врачи» - дилогия про дракончика Зога.
Очень задорная дилогия.
В первой части – Дракончик Зог взрослеет, учится быть драконом, знакомится с девочкой, которая помогает ему с заданием «украсть принцессу», позже вместе с рыцарем, который приехал спасать принцессу, стали перелетными врачами. Во второй части – история продолжается: врачи летают на Зоге и лечат, Зог падает, продолжается это до тех пор, пока девочке не приспичило посетить родственника, который и сообщил, что негоже лилиям прясть, а барышне с королевскими кровями следует вышивать и слушать пение птиц, вместо того, чтобы невенчанной с усатым мужиком и драконом лечить сопли льва. Девочку заточили и происходило лишение свободы до тех пор, пока венценосный родственник не занемог аппельдицитом и вся братия не ринулась его лечить. В финале хэппи энд – король здоров, принцессе вернули избирательное право распоряжаться своей жизнью, и врачи вернулись к тому, что составляет их призвание.
Собственно, в дилогии приключения и динамика соединились с множественными этическими выборами и прочими непростыми решениями.
Но.
Удивительно другое. Удивительно то, что книга названа Зог, потому что дракончик Зог – хоть и один из главных персонажей, но при этом, он – всего лишь объект. Ну, как самолетик, или велосипед, или тачка. Довольно неуклюжее транспортное средство при этом.
Все основные выборы и действия выполняются девочкой. И вот эта этическая разножопица вообще очень характерна для первой части (вторая значительно проще и чище в этических планах – там никаких сомнительных вещей не происходит). В «Зоге» меня мало смутило, когда принцесса на досуге бегала и лечила крылья, ноги и хвосты. У каждого своё хобби. Но вот когда началось «…- Не хотите ль средь бела дня украсть меня, о храбрый похититель?» вот тут и ага. И вопросов у меня – целая дюжина. Начиная с того, какую задорную форму ролевых БДСМных игр избрала эта невинная ромашка. И заканчивая тем, что в желании удрать от обязательств, возложенных на нее семьёй и короной, девочка под видом «помощи дракончику с непростым заданием» (ну, пусть и не совсем честно, хотя можно было бы списать на смекалку... Но – нет, нельзя, потому что схему не Зог придумал и не он уговорил девочку пойти за собой, чтобы получить звезду, это все она. Зог по тексту – туповатое бревно, не способное ни на что, кроме летать и возить. Хоть и ужасно милое бревно при этом.) девочка скрывается в условном убежище, желая следовать своему предназначению.
Такой вот феминизм с душком получился. Нет ничего плохого, в том, чтобы хотеть быть доктором, а не кем-то еще. Вообще, неплохо хотеть быть собой.
Но когда под это прекрасное стремление подкладывается иная картинка, в которую вовлекаются другие существа (ну, т.е. «давай я помогу тебе, хотя на самом деле я вот тут немного буду реализовывать себя») – поучается фубля.
Так что первая часть имеет нюансы.
Вторая на порядок чище, да.
развороты «Зог и перелетные врачи»
Михаил Мишустин провел встр...
[Print]
Kretik