Писали они программное обеспечение для одной норвежской фирмы. Написали, отладили, поехали ставить. По - норвежски, естественно, никто "ни бе - ни ме", общались с закзчиком по - английски. Через несколько дней гостеприимные хозяева с подковыркой (язык - то сложный) интересуются: освоили ли русские программеры что - нибудь из норвежского языка. Наши честно отвечают, мол, да освоили одно слово.
- Какое же?
- Слово "работа"!
Тут норвежцы заохали.
- Вы, русские, оказывается - трудоголики! Мало того, что вкалываете по 10 часов, так еще и единственное освоенное слово - "работа".
Наши помялись, но решили проверить хозяев "на всхожесть" и открыли секрет. Дело в том, что слово "работа" по - норвежски пишется так же, как и по английски - job. Но звучит (специфика языка!) как ... Вы догадались, звучит как "ёб". И все эти дни ребята развлекались
фразами типа "Кончай ёб, поехали в гостиницу", "Мы ёбали три часа, а ты все запорол!" и т. д.
Естественно, для передачи ситуации использовали американский fuck. Норвежцы оказались с юмором, поржали, а один глубокомысленно заметил, что совпадение - то не совсем случайное. В том смысле, что русский ёб (то есть английский fuck) - это тоже работа. Ну, еще раз поржали и разошлись.
Однако, история получила неожиданное продолжение. Через несколько дней, сразу после начала рабочего дня, один из наших подошел на телефонный звонок - никого из норвежцев в тот момент в комнате не было. Так вот, снимает он трубу, говорит стандартное "Хэллоу" и слышит в ответ потрясающую фразу: "Хэллоу, Петтерсен пооёбан?"
Секунд десять ушло у нашего программера на то, чтобы понять, что "Петтерсен пооёбан?" - означает "Петтерсен-поо ёб ан?", то есть "Коллега Петтерсен уже на работе?". И еще секунд двадцать
- чтобы сдержать спазмы в горле и ответить (словарный запас уже подрос), что - да, конечно, Петтерсен поёбан и, наверное, уже может подойти к телефону.
Пришедший на зов коллега Петтерсен так и не понял, с какой стати русские с утра пораньше валяются, рыдая от смеха, на своих клавиатурах.