06-09-2010 12:10 Ветер. Квента
Ветер? О, добрый господин, любой цыган скажет тебе, что ветер брат ему. Мы свободный народ, и…
Ах, мальчик! Стар стал Микош, память стала подводить его…
О, как ты добр, господин! Да, я припоминаю, был такой мальчик, рыжая Вара растила его. Она умерла, один темный эльф всадил ей нож в сердце, решил, что она прокляла его. Он недолго жил потом. Вара не мать была мальчику. Она нашла его, в канаве за таверной. Наш табор шел тогда из южных земель. Мы встали у границы, тогда Вара и нашла его. Он орал как стая драчливых котов и пил молоко так же жадно. Но Вара сказала, что имя ему будет Ветер, потому что ветер принес ей весть о ребенке вместе с криком. Он рос ловким и пронырливым, везде бывал, прямо как ветер. Я очень давно видел его, господин, но скажу тебе так, будто я видал его вчера. Если этот парень не задрал столько же юбок, сколько задирает вольный ветер в ночь костров, то Микош съест свою бороду. Вара научила его различать звезды и находить путь днем и ночью, Тилан дал ему нож свой и показал, как им бить своего врага. Научил тоже стрелять из арбалета его. Робулай, чья жена была Вара, показал ему, как выбирать коней и женщин, что им шептать, чтоб всегда послушны были. Красив как демон был Робулай, говорили, мать его знавала нечистого. Он всех убил, кто сказал так про его мать. Рада, наша ученая дева, научила его читать и писать. Только Микош, правду скажу тебе, господин, дал ему дар куда драгоценнее. Старый Микош научил его, как поет флейта и плачет лютня. Мальчишка пел так, будто не в грязной канаве началась его жизнь, а на облаках, среди ангелов. Люди плакали, когда пел он. Всем своим песням научил его я, все сказанья, какие знал, сказал ему тоже. Славный рос мальчик, добрый цыган вышел бы из него. Да, господин…
Случился голод, тяжелый был год, дети просили еды, кони также. Нечего было дать им. Старики сказали, надо гнать чужих, чтобы родные дети могли есть. Вара ножом грозила, рвала волосы себе, но острее у голода нож. В балаган Робулай продал его, пять золотых получил взамен. Больше Микош не видал его, слышал только, что многим по сердцу пришелся своими песнями Ветер.
Да снизойдет на тебя благодать Создателя, сын мой. Что тебе угодно?
Да, я знавал человека, которого ты зовешь Ветром, знаменитого нынче менестреля. Только едва ли он вспомнит меня: я виделся с ним, когда он был совсем юн. Это случилось в этом же городе двенадцать лет тому назад. Я возвращался через рыночную площадь в свой храм, когда услышал шум и увидел на углу большую толпу. Ты скажешь, что монаху не пристало любопытство, и будешь прав, сын мой. Однако, я возражу тебе, что не любопытство толкнуло меня тогда подойти и посмотреть, что же происходит. Мне послышался в толпе детский голос, и я решил, что ребенок может быть в беде. Теперь я думаю, что Создатель так подал мне знак, обратил мой взор на эту юную душу, что не хотел обойти своей милостью. Я слышал, что сейчас Ветер связался с некроманткой, но я не верю в это. У мальчика, которого я тогда встретил, было доброе сердце и чистая душа.
Позволь же, я расскажу тебе все по порядку, сын мой. Я подошел к толпе на углу площади и увидел в центре мальчика лет восьми, он пел и играл на флейте. Создатель свидетель мне в том, что и в детстве этот человек играл так, как многие менестрели не играют и по достижении зрелых лет. Я остановился послушать и тут заметил, что мальчик, пользуясь тем, что слушатели его заворожены музыкой, стянул у одного из них кошелек. Вначале я хотел громко объявить о краже и устыдить негодника. Но музыка, которую он играл, так тронула мое сердце, что я решил просто побеседовать с ним, убедить его в том, что Создатель против воров и что он должен вернуть кошель владельцу. Чтобы чернь не могла помешать душеспасительной беседе, и мальчика не побили, я взял его за руку и увел к себе в храм. Там открылась мне вся бездна ужаса, в которую судьба низвергла эту бедную душу. Оказалось, что мальчик живет с цыганами, и у него нет даже имени. Эти язычники звали его просто Ветром, так как сейчас он называется на публике.
Позволь же уверить тебя, сын мой, что я не оставил несчастного без помощи Создателя. В тот же день я отмыл его дочиста, расчесал его волосы и крестил его по всем правилам, хоть он и кричал, и упирался в невежестве своем полагая ненужным спасение таким образом своей бессмертной души. Знай же, сын мой, что настоящее его имя Рейн Солана, о чем есть запись в моей приходской книге. Тогда же я рассказал мальчику о вреде воровства и о благе, даруемом создателем, научил его молитвам и охранительным знакам. Я собирался оставить его у себя в храме, чтобы он учился и постигал добродетели, но ночью он сбежал, прихватив с собой из кухни вареную курицу. Однако, позволь уверить тебя, сын мой, что он запомнил все мои добрые наставления и запечатлел их в своем сердце.
Что, Ветер? Он негодяй и ни на что не годный бездельник, вот что я скажу! Я сам лично отвалил за никчемного десятилетнего сопляка пять монет чистым золотом, так-то милсдарь. А как этот щенок отблагодарил меня? Он сбежал от меня через два года, и это при том, что я кормил и одевал этого мерзавца. От него всего-то и требовалось петь, танцевать и завлекать публику на наши представления. У цыганенка был звонкий голос, а больше он ни на что и не годился, ежели хотите знать. Это сейчас все кричат: «Ветер, Ветер!», а тогда это был тощий грязный цыган, вот что я скажу! Я научил его и говорить, и кланяться, и считать деньги. И, - эх, да что греха таить, - играть в кости, так-то. Ему всего-то и надо было чистить лошадей, кормить их и подметать манеж. За это ему полагался кров и еда. И девочки наши его любили, так-то, кое-кто даже очень. У нас миловидные девочки, милсдарь, вот не соврать мне. И чего неблагодарному ублюдку не сиделось смирно? От него всего-то и ждали, что он будет чистить костюмы и зашивать их, да помогать повару, разве много? Поносить дрова, потаскать воды, помешать котлы. Да за такую работу, при том, что тебя учат и петь и танцевать, и кувыркаться, и ходить по канату, и почти не бьют, за такую работу любой мальчишка в огонь кинется. Так что никогда из него не выйдет ничего путного, вот что я скажу!
Знаю ли я Ветра, сударь? Кто ж его не знает, скажете тоже! Он всегда, когда проезжает через наши земли, останавливается в моем трактире, сударь, поет и играет. А все потому, что это лучший трактир в округе. Он славный юноша, этот Ветер, такой обходительный. Он даже в замке нашего сеньора жил какое-то время. Я слышала даже, что дочь сеньора была влюблена в него. Она сейчас замужем за герцогом… Быстро сыграли свадьбу, и платье на невесте было просторное. Но я ничего такого не хочу сказать, сударь, не подумайте. Ветер добрый юноша, всегда помогал мне дров принести или что-то такое, пьяниц утихомиривал, ежели что. Только на месте никогда не сидит. Пару недель погостит, и дальше. И всегда играет, а если не играет, то поет, а если не поет, то насвистывает, а если не насвистывает, по постукивает. Я думаю, ежели Ветра не слышно, знать он помер, сударь. Только не смейтесь.
При всем моем уважении, милостивый государь, вы несколько заблуждаетесь. Ветер - это творческий псевдоним, не более. Настоящее имя этого, с позволения сказать, барда - Солана, Рейн Солана. Хотя, надо признать, мне большого труда стоило этого от него добиться. Юный мастер Солана любит интересничать, придавая своей фигуре в глазах юных доверчивых особ романтический флер, в связи с чем упорно называется только псевдонимом. Мне довелось стать наставником этого юноши, когда он гостил в замке моего любезного и бесконечно добродетельного покровителя лорда Седрика. Без ложной скромности могу сказать, что я - единственный, кто придал огранку этому алмазу, ибо, когда я, по просьбе дочери уважаемого лорда Седрика, прелестной юной леди Сесиль, взялся обучать мастера Солана, он умел только читать и писать, и даже откуда-то знал аккорды, а потому мнил себя великим мудрецом, хоть и являл собой в глазах любого образованного человека зрелище чрезвычайно жалкое, и в обучении проявлял леность, дерзость и строптивость, вследствие чего я безоговорочно прихожу к выводу, что более никто не брался его обучать. Юная леди Сесиль в силу своей врожденной доброты и кротости принимала большое участие в судьбе этого, с позволения сказать, мужлана, а потому я из безграничного уважения и почтения к леди Сесиль и всей ее семье взялся обучать мастера Солана курсу классических наук. Так в возрасте пятнадцати лет, когда большая часть уважающих себя юных господ уже обладают значительным багажом знаний и умений, мастер Солана умел лишь играть, петь, танцевать эти жуткие народные танцы и жанглировать всем, что попадалось под руку. Со своей стороны я сделал все возможное, и постарался вложить в эту чугунную голову хоть какие-то знания в области грамматики, логики, риторики, арифметики, геометрии, астрономии и, конечно, музыки. У юноши бесспороно талант в области исполнения, и всему, что так или иначе связано с музыкой, он учился, надо признать, наиболее прилежно. Однако, добиться от него академического исполнения мне так и не удалось. Он мог бы петь в опере и в церковном хоре, или хоть в театре... К слову, при всей своей распущенности юный мастер Солана испытывал к театрам необъяснимое для меня отвращение не меньшее, чем самые набожные из священнослужителей. Кроме прочего, я обучил юношу этикету, основам придворных танцев и моде. Однако завершить обучение мне не удалось, в определенный момент чаша терпения юной леди Сесиль переполнилась, и она просила мастера Солана долее не обременять ее своим присутствием. Вскоре она вступила в союз с очень уважаемым сыном лорда Гарольта, и ныне, смею надеяться, счастливо живет в браке и воспитывает своих сыновей.
Ну что вам сказать? Высокий, стройный, черные волосы по плечам, ореховые глаза и нежные руки. О, сударь, какие у него ловкие руки, как он управляется со… струнами. И голос у него как у ангела. Он такие песни мне пел, сударь! И при этом всегда был очень мил. Я простая девушка, а он обращался со мной, как со знатной дамой. В моем ремесле такое редкость. Он настоящий мужчина. И всегда весел. Ни разу не видела, чтоб он грустил дольше десяти минут к ряду. Только одного боюсь, как бы он не влюбился. Такие, если влюбляются, то всегда несчастливо. Это мне еще матушка рассказывала. Родинка за ухом всегда к несчастной любви.
Я слышал о Ветре от Аника. Он маг огня, мы вместе учились. Они с Ветром, вроде, какую-то красотку не поделили. Потом, правда, надрались вместе, ну, вы знаете, как это бывает. Ветер хороший друг. Они с Аником вечно ссорятся, но все, что я слышал, дает понять, что Ветер своих в беде не бросит, славный малый. Из таких получаются настоящие барды. погодите, пройдет лет пятьдесят, и уже про него баллады петь будут.