Пусть вас не удивляет мое имя, – похоже, Вальдес привык встречать подобные взгляды. – Меня тут называют Кэналлийцем, но это вранье. По отцу я – марикьяре, а марикьяре не могут пройти мимо светлых кос. Мой отец не был исключением, что и стало причиной моего рождения и моего имени. Не правда ли, Дитрих? Названный Дитрихом высокий сероглазый блондин укоризненно покачал головой: – Это моя троюродная тетушка Фредерика не смогла пройти мимо черноглазого кавалера. Зато ее младшая сестра отдала сердце известному вам генералу Вейзелю. Одна семья – и такие разные вкусы... Ну, а я, как вы поняли, Дитрих. Дитрих Лаузен. Капитан порта и кузен этого кэналлийца, которого дриксы с полным основанием прозвали Бешеным, но вы садитесь. Торчащие столбы мир не украшают. Луиджи послушно сел, троюродные кузены налетели на долговязого сухаря, оказавшегося генерал-интендантом по имени фок Клеффис
Тот, что пишет, – командующий гарнизоном Хексберг, генерал от инфантерии Пауль фок Таннер.
Порты Талига:
вынуждает Альмейду вернуться если не на Марикьяру, то в Сенью (порт к Кэналлоа)
Вальдес мог отправиться хоть в Фариан[46], хоть на Марикьяру, но этот сумасшедший решил драться.
46
Порт в графстве Фукиано (между Улаппом и Кэналлоа).
– Мы его в Гаре высадили. Куда собирался, не доложил. Как тут у вас? Что весело, я уже понял. (порт в Эпинэ)
Разрешите представиться. Ротгер Вальдес. Вице-адмирал. Командую тем, чем не командует Альмейда
Себастьян, Хулио, Филипп, – ровным голосом велел Альмейда, – прошу вас выйти. Берто, к тебе это тоже относится. Два вице-адмирала, капитан-командор и теньент поднялись, поклонились, вышли. Рванулись к потолку и исчезли четыре тени, скрипнули дверные петли (Вальдес при этом остался, как Альмейда).
– Конрайо! – Если с Альмейдой что-нибудь случится, флот поведет Антонио Бреве. – Конрайо! – Себастьян Берлинга тоже был на «Каммористе», а сейчас командует авангардом. Он не просто хочет боя, он его ждет так, что Варотти и не снилось. – Конрайо! – Вице-адмирал Хулио Салина спокоен и холоден, как сжатая пружина. Его «Марикьяра» уступает только «Франциску Великому». – Конрайо! – Если б Филипп Аларкон не командовал «Франциском», он бы водил авангард или арьергард
– Я родился в Хексберг, – Вальдес посторонился, давая дорогу матросу с фонарем, – да еще на Весенний Излом. Здешние ведьмы меня любят, а я их... Они хорошие девочки, наши ведьмы, если их баловать, но сегодня им было плохо.
...Когда вершина в тумане и в заливе стихает ветер, ведьмы плачут. А плачут они редко.
– Кто я? – Бешеный склонил голову на плечо, почесал бровь и внезапно подмигнул Руппи. – Сложный вопрос. Моя бергерская половина осуждает марикьярскую горячность, половину марикьярскую удручает бергерское занудство, а для кэналлийца у меня нет ни слуха, ни голоса. Поэтому я талигоец. Господа, вам что-нибудь нужно?
– Надеюсь, ты им понравишься, – подмигнул Вальдес, – а то Дитрих так ни одной и не видел, Бреве тоже, Альмейда молчит, но я думаю, альмиранте есть что рассказать. Ну а про дядюшку Везелли я скромно молчу. Во имя тетушки.
– А ты? – задал неизбежный вопрос Луиджи. – От тебя они тоже бегают?
– Кто ж их знает, – пожал плечами Кэналлиец. – Я не имею обыкновения спрашивать у дамы, ведьма ли она. Это в конце концов невежливо...
, а крупных морских битв у Дриксен с Талигом не было с 76 года, когда Алваро раздолбал экспедиционный корпус Дриксен в Хексберг. Так что успешные рейды это самое вероятное
То ли вдогонку за ними, то ли к проливу спешил еще один корабль. Верткий и легкий, обводами он напоминал «Микаэлу», но на грот-мачте Руппи разглядел чужой флаг.
. Адмирал и шкипер уже знали и про абордаж, и про марикьяре, чьи размеры и осадка позволяли войти в пролив.
( "Микаэла" это фрегат или корвет дриксенский, они должны были разведку проводить
– У Вальдеса двадцать один вымпел, – брови шаутбенахта сошлись в сплошную рыжую черту, – именно столько, сколько доносили «ардорцы». Больше ему взять неоткуда, «Микаэла», «Пфейфер» и «Голдфиш» облазили каждую дырку.
Вертким и легким линеал быть не может никак. И корпус у него иной)
– Я не меняю альбатросов на «гусей», даже один к сорока, – руки в алых перчатках стиснули зрительную трубу, словно чью-то шею. – Мне не улыбается брать на абордаж лоханки, битком набитые солдатами, и я им не позволю брать на абордаж нас.
Зепп успел разглядеть на чужом полуюте мощную фигуру в алом, стоящие рядом едва ли достигали ей до плеча. На великане не было ни доспехов, ни хотя бы плаща.
Следующей ступенью военной иерархии были первый адмирал Талига и командующие армиями в чине маршалов, носившие перевязи и перья цветов королевы (в описываемое время — алые), затем шли командующие эскадрами (цвет — синий)
Марикьяра: Вот лейтенант соврать не даст, он со мной был, когда на мою посудину их зверюга выскочила. Трехпалубная, пушек десятков восемь, не меньше, а на юте – Ворон. Без плаща, без шляпы, в руке – шпага, волосы дыбом… Как сейчас перед глазами стоит.
«Франциск» бил побатарейно, не позволяя ни передохнуть, ни толком исправить повреждения, а рядом прижимала уши «Закатная кошка». До нее осталось не больше сотни бье, а стреноженная тянущимися за ней обломками «Ноордкроне» не могла как следует маневрировать. Трехпалубная наглая гадина не замедлила воспользоваться своим преимуществом.
Франциск 80-пушечник
Восемь десятков недобрых бронзовых зверей потягивались и ворочались, предвкушая охоту, а покончившие со ствольными пробками артиллеристы высвобождали и расправляли тали.
Тред Олафа Кальдмеера
[Print]
Капитан Рут