После университета я не дожидаясь встряски транспорта у самой остановки, пройдусь мимо лип и церковной ограды, чтобы соединиться у веранды ресторанчика с идущей в паре звездой, которая набирает обороты и крадёт из кошелька все не крещенные чаевые кредитки. Долго стонать ночью и устав наконец будить мать, встать у шкафа, чтобы невзначай прислонить не плотно прилегающую к салону дверь, когда за спиной вдруг в новом звании шевельнётся роженица, которую всю ночь катали по лечебнице, чтобы подобрать наряд. Клёны перед рассветом стали сливаться с речной полосой загубленного ночью берега, который вместе с тенью сел в ил и не поднялся, когда чернеющий луч стал касаться стайки перевозбуждения точек с воробьиную дробь из простреленного ручья. Голуби собирались улетучиться с первым моим шагом на беговой дорожке, но женщина на велосипеде сумела сделать рывок раньше, чем птицы разбили стаю и я уклоняясь поднял голову, чтобы замерять остаток из общей взлётной суммы. Река манила своей туманностью и осень взращивала свои волокна в фильтре выпотрошенного тоннеля, который был интимно прикрыт мостиком и притягивал к себе пустую лодку на цепочке с берегом. Я ударюсь о стену зала головой и мама услышит на кухне хлопок, чтобы прибежать и отругать наш заигравшийся на этаже оркестр без дирижёра. Я войду на площадку между двумя отсеками сада, чтобы прижаться к отцу и вновь заплакать на воротнике мешковатой серой куртки, благодаря оттенку которой прижмусь к ряду стульчиков под окном, чтобы высматривать спешащий к полудню родной силуэт с сердцем, которое приукрасившись тянется ко мне и тайно забирает под ручку к себе в грудь. Солнце вовсе исчезло и какой-то идиот пытался проникнуть на территорию сада через собачью норку под сеткой, которую перед этим импровизированно шатал и толкал плечом, чтобы вызвать бурю аплодисментов. Сад опустел и только рыжеволосая санитарка свесившись на уличный карниз хвалила неизвестного в группе или пыталась глубже заглянуть в затенённый зал со шторами, которые скрывали происходящее собеседование. Школьник с одной тухлой розой и бутылкой газировки, которой вспенят ему лицо, чтобы приумножить пузыри на носу, словно артериальный коктейль без шипучего молока в вертушке безличной драмы. Новизна в рвении упасть на колючую зарисовку с текстом, который звенит и шатается над крыльями, когда ангел ползёт к своим и молится матом, потому что вот-вот запаникует. Давно не целоваться и поэтому снять макияж, чтобы выругавшись прижаться губами к зеркалу и с дыханием оставить кусочек с сердечком, которое застучит, когда в ванную комнату попросится мать. Неман шёл по тонкому словно бритвенное лезвие берегу, чтобы забирать с собой высокие кромки и заусенцы травы, которую расчёсывала волна и приглаживала затуманенным языком всё ещё обморочная у первого фонаря река с горсткой лодок. В нашем автомобиле вновь зазвучит популярная молитва того лета и мы долго вникая в открытые переливы из слов, откинемся на заднем сидении, чтобы суметь дождаться отца с копчёными пакетами и прохладительными сладостями, которые на ходу уложим под ноги, когда вдоволь набьём ими рты. Дождь стал надоедлив и бабушка закроет тарелку с мучными блинами тарелкой, чтобы капли из низко приспущенного облака не оросили каёмку на дне фарфорового круга. Девчонка останется у жужжащего центра и будет ждать утра с музыкой, которая разбудит бабушку и заставит её выйти к колодцу на крыльцо, чтобы слушать, как бьётся о бетонную кладку дождь и как струи гулко стекая к фундаменту дома, теряются у тяжёлого креста со смородиной и лозой. Отец поднимет меня с каталки и холодными руками положит в такую же мёрзлую кровать, чтобы не давать мне перевернуться на пол или попросить воды, которую я переношу после операции брезгливо и разливаю изо рта по подушке. Безуспешная операция и я вспомню аромат дыма, который вырвется из печки, чтобы просочиться в зал и дать мне время захлопнуть межкомнатную дверь со стороны кухни. Бабушка замолчит под календарём и жирная линия клеёнки съедет ей на бедро, чтобы двинуть стол от себя и накинуть угол вновь на столешницу. Машина заглохла и отец нервно хлопнул дверцей, чтобы уйти от разговора с матерью, которая отвела глаза к лесной синеве за обочиной, когда все слова затаились на дне души и не пожелали больше цепляться за связь с ситуацией.
Курилка*
[Print]
jmot