Вот знаете, как бывает, смотрит подросток на своих родителей, и думает: "У всех семьи, как семьи, только у меня сборище клоунов какое-то!" И вот я с некоторой тревогой чувствую, что у всех семьи, как семьи, а у нас с Ореном цирковая труппа на гастролях. И главное ж, пытаемся, чтоб всё, как у людей! А выходит всё равно через тундру.

Взять, к примеру, путешествия. В Израиле принято на выходные посадить всех детей в машину и вывозить их в разные замечательные места, благо, в Израиле таких мест навалом. Для этого изданы разные книжки: "150 маршрутов с детьми", "100 красивейших мест, где все уже побывали, кроме вас" и ещё вебсайты с картами, картинками, отзывами и даже на русском языке. Так мы прекрасно путешествовали по Израилю, пока к нам однажды в гости не приехали Витя Даркван с Надей. Они заметили, что мы путешествуем, в основном, в Тель Авиве от кафе до кафе. Ну да, чаще всего мы путешествуем в наше любимое кафе Лавит. Там у них отличный салат с курицей и авокадо для Орена, кофе для меня и какао для детей. И вайфай в свободном доступе, и рисовать там очень удобно. После мы ещё немного гуляем туда-сюда вокруг кафе по бульвару в тенёчке - всё, можно ехать домой, отлично попутешествовали!

Только вот, недавно, попали мы в компанию родителей из мишелькиной школы и устыдились. Они обсуждали свои походы, разные маршруты-пещеры-тропы, и хвастались, как ихние дети уже могут отличить дуб обыкновенный от дуба необыкновенного. Мы с Ореном решили, что тоже так можем, а что? Договорились с оренской сестрой (у неё тоже трое детей), что в субботу с утра выезжаем все вместе в сторону Иерусалимских гор. Сказано - сделано. Я специально встала пораньше и всё утро бегала по квартире, собирая сумки с тёплой одеждой, сменной одеждой (мои девчёнки, как поросята - где увидят водоём, с криком "Я только помочу ножки!" тут же ныряют в него прямо в одежде), кремом от солнца, кепочками, подгузниками, нарезанными яблочками и ещё всякой всячиной. Когда я всё это собрала, Орен показал мне смску от сестры: они не едут, у одного из детей температура.
- Ничего! - воинственно сказала я Орену, уже бочком подкрадывавшемуся к компьютеру, - мы сами поедем! По дороге решим, куда. Всё, выходим!
Мы погрузили детей в машину, сели сами и чувствуем, надо бы подкрепиться. И для начала поехали - куда? Правильно, в Тель Авив, в Лавит. Я говорю Орену:
- Давай ты там купишь бутерброды и кофе в дорогу, а мы в машине тебя подождём. А то если мы все из машины выгрузимся, то уже прямо тут и останемся, чует моё сердце.
А в кафе очередь была. Сидим, ждём, пока Орен вернётся, а его всё нет и нет.
- Мишель, смотри, какая пицца! - сказала Роми. Я тоже заинтересованно обернулась, потому что Роми изучала географический атлас.
- Это не пицца, а планета Земля, - фыркнула Мишель.
Пока ждали, Итай проснулся и тоже есть захотел. Только присосался, как Орен с бутербродами вернулся. Сидим, как придурки, напротив кафе и жрём бутерброды прямо в машине. Главное, что не выходили. Ну, поели, едем дальше.
- А куда мы, собственно, едем? - спрашивает повеселевший Орен. Он, когда пожрёт, вообще другой человек - балагур и душа компании.
- В Иерусалимские горы, вестимо.
- И что мы там, в горах, будем делать?
- Сейчас, - говорю, - найду нам маршрут.
Я взяла таблет и забила в поисковик: "путешествие с детьми в Иерусалимских горах"

Это оказалось совсем не так просто, как мне казалось.
То попадались не круговые маршруты, то на солнцепёке, то по колено в воде, то часть нужно карабкаться по склону горы, или вообще 12 километров. И чтобы понять, нужно реально прочитать описание всего маршрута, а потом ещё и отзывы. В них, часто кроется самая важная информация, типа: "были вчера, всё пересохло нафиг".
- Лена, мы уже подъезжаем, - занервничал Орен, - заканчивай с описаниями валунов. Куда сворачивать?
И тут я нашла чудесный маршрут: " Посетите оливковое дерево и старый дуб. Дубу 800 лет и он сохранился, благодаря своей святости. Оливковому дереву 1200 лет. Дорога вьётся в живописных местах, частично в тени. Время прохождения маршрута - 3 минуты".
- Сколько? - хмыкнул Орен. - Не устанем ли? Ладно, поехали к дубу.

На стоянке висела карта с различными маршрутами. Вокруг неё столпилось несколько пар с детьми, экипированных для похода: с банданами, флягами, в хороших спортивных ботинках. Я украткой оглядела наше семейство - у нас хорошо экипирован был один Итай, сидевший в рюкзачке за моей спиной: он был в кепке с козырьком и бутылкой воды в руках. А вот Мишель, например, была в босоножках, с дамской сумочкой и в небесно-голубом платье. Я хотела было возмутиться, что это она так разоделась для похода, но потом заметила, что я сама в платье с декольте и вообще в шлёпанцах. Просто, так спешили утром, что надела первое попавшееся. У нас не было даже рюкзака, сложить туда воду и яблоки. Мы положили их в красивый пакет "Джимми Чу", который лежал у Орена в багажнике. Пакет нам дала оренская мама, там лежали лимоны, которые оренский папа вырастил сам.
- Ты что, в шлёпанцах пойдёшь? - удивился Орен, помахивая "Джимми Чу". Он тоже посмотрел на нас со стороны и понял, что что-то не так.
- Ну, не босиком же идти... Так что там с маршрутом?
К дубу было налево. Мы ступили на тропу и дошли до развилки.
- Ммм... я сейчас! - сказал Орен и помчался обратно к карте. Он забыл, куда дальше.
Потом мы долго шли по дороге, распевали песни, дули на гигантские одуванчики, болтали и делали вид, что нам совсем не жарко. Где-то минут через сорок, Орен высказал предположение, что мы проскочили дуб.
- Пойдём вкруговую, - предложил он, - выйдем к дубу с другой стороны.
Где-то ещё через час запасы воды и яблок начали подходить к концу. Петь уже не хотелось. Где этот чёртов дуб? И когда я уже была готова предложить повернуть обратно, вдруг появилась табличка: "К дубу". Ура! Мы свернули на маленькую тропинку. По дороге, без всяких табличек, нам попалось то самое старое оливковое дерево. Оно было по-своему очень красивое, толстенное, частично полое. Мне даже захотелось его обнять.
- А что здесь было 1200 лет назад? - спросила Мишель.
Мы лихорадочно стали перебирать в уме, что ж здесь было. Эпоха второго храма? Раньше. Крестоносцы? Позднее... А хрен его знает!
Мы пошли дальше, вот и дуб. Весь в подпорках, с кружевной тенью, старый и совсем сказочный. "Златая цепь на дубе том." - вспомнилось мне. - "И днём, и ночью кот ученый..."
- Мама, мне срочно надо какать, - сообщила Роми.
Пришлось быстро идти в обратном направлении, искать укромное местечко. Орен подхватил Роми и спрыгнул с ней с тропы в колючки.
- Нет, я здесь какать не буду, - слышалось из-за кустов. - Неси меня туда.
Из колючек они выбрались оба довольно сердитые и поцарапанные. В общем, когда мы, наконец, добрались до машины, мы почувствовали, что заработали наш очередной поход в кафе потом и кровью. Не буду описывать, как мы искали кафе в Иерусалиме - город, который мы совсем не знаем и где в субботу закрыты несколько главных улиц - шабат! Орену всё мерещилось, что нас закидают камнями за нарушение субботы. Хотя, по-моему, есть ещё несколько лет в запасе, прежде, чем это случится. В кафе, уплетая что-то умопомрачительно вкусное, мы поняли, что мы - крутые путешественники. И да, теперь тоже можем хвастаться.

Чтобы мои дети говорили по-русски, я им много читаю. И всё-таки, некоторые слова ложатся "не туда".
Например, моя мама спросила у Мишель, что та хочет на день рождения от неё.
- Хочу сервиз, - попросила Мишель.
- Какой именно?
- Ну, простой зимний сервиз: шапочка, шарфик и перчатки.

* * *
Мишель взяла книжку, прочла задумчиво:
- Апчехов... Это кто, Апчехов?
Моя мама ей отвечает:
- Это не Апчехов. Это, вообще-то, Антон Павлович Чехов, русский писатель. А его имя сокращённо так пишется: А.П. Чехов.
Мишель залилась смехом: "Хаха, Апчехов!" и Роми за ней.
А вчера наш Итай чихнул. И Роми ему вместо "Будь здоров!" сказала: "Апчехов!"


ну вот как-то так у нас вечерами.


хорошо, что в садике проходит "День семьи", куда нужно было принести общую фотографию.

В который раз убеждаюсь, что "купи козу" - это ко мне. К примеру, сначала родился Итай. Я поднапряглась - третий ребёнок, младенец, как же я справлюсь? Потом, смотрю, младенец спокойный (ну, после Роми любой младенец покажется спокойным, наверное), как-то он всё ест да спит, если не какает. Лафа!

Через неделю позвонил клиент, который выпускает всякую продукцию для младенцев. Я перед самыми родами как раз успела закончить ихний проект. Вложилась в него по полной, у них там, наверное, 100 упаковок разных, не меньше. "Ну, как там дела?" - начал клиент издалека. - Как там у тебя со временем? Наверное, не высыпаешься?
- Высыпаюсь нормально... А с какой целью интересуемся? - спрашиваю.
- Да так... посоветуй нам дизайнера, мы хотим такого, как ты. Нам нужно сделать ещё серии новых упаковок для Израиля. Нам надо срочно, а у тебя декретный отпуск...
"Фигу, думаю, я какому-то дизайнеру свой этот проект отдам. Я тут, понимаете ли, пыхтела, брендинг им международный придумывала, а он просто переведёт всё на иврит и себе такую красоту в портфолио захапает?"
- Я вам сама сделаю, - говорю. - Заплатите потом.

Сижу, значит, пока ребёнок спит, упаковки фигачу. Времени уже ни на что ни хватает. Вдруг - бац! откуда ни возьмись, объявляется стартап, который год назад хотел со мной работать. Мол, они собрали деньги, к работе готовы. В этот стартап меня порекомендовал друг, по совместительству важная шишка в нашем хайтеке.
Я им говорю:
- Отвяньте, я в декретном отпуске!
Они, со слезами на глазах:
- Но мы же начали работать с тобой! Нам нужно срочно! Где ж мы сейчас дизайнера искать будем? И вообще, у нас совсем немножко дизайна, просто приложение мобильное сделать, и всё.
- Я ж ничего не смыслю в юзер-экспириенс! - отбрыкиваюсь я, - и вообще, у меня младенец!
- Ну, а ты посмотри пару лекций по UX, через две недели принесёшь свои эскизы. И младенца приноси! Всё, пока.

Сижу, фигачу упаковки на одном экране, на втором смтрю лекции по UX. Итай тоже на мне, в слинге спит. У него газики начались, поэтому с рук не слазит, но на слинг тоже согласен. Принесла в стартап эскизы интерфейсов.
- Ой, - как хорошо! - говорят. - Но ты пока это дело в сторону отложи, потому что мы через месяц переезжаем в новое здание. А ты нам побыстрому оформи стены.
- Чего?! Какие стены?
- Ну, дизайнер по интерьеру нас спрашивает, какие цвета, то-сё, а мы не знаем.
- Конечно, не знаете, потому что у вас нету брендинга.
- Ой, брендинг мы пока решили не делать. Но стены нам оформи как-нибудь. Сделай нам как бы брендинг, но без обязательств.

Сижу, в одной руке Итай, другой делаю как бы брендинг. Продумывая в голове упаковки и стены, пока смотрю лекции по UX. Ну, ещё там фигня всякая, типа готовки-стирки-уборки, беганья по кружкам и чтения книжек на ночь. Думаю, так, нужна помощь. Поймала вечером Орена. Он прятался за компом.
- Орен, - говорю, - тут такое дело, фрилансов навалилось выше крыши.
Орен нахмурился:
- Так что, ты теперь будешь зарабатывать больше, чем я?
Тоже мне, проблема! Я вообще даже и не подозревала, что мы соревнуемся (причем, сразу захотелось заработать больше, чем он).
- Спокойствие, - поясняю, - не в этом дело. Просто мне нужна помощь по дому. Может, наймём уборщицу?
- А. Можно. И ещё я буду убирать. Завтра пол вымою. Хотя нет, завтра у меня бассейн. Лучше послезавтра.

Ну, послезавтра, так послезавтра. А пока получаю я имеил от оренского друга детства, который живёт в Швейцарии. "Пожалуйста, сделай нам брендинг! Срочно надо" А у них там здоровая компания международного уровня, и платят в евро. Здравый смысл мне говорит: "Ты сдурела, али как?" А душа говорит: "Смогём! Очень уж хочется и международный уровень, и евро, и проект интересный."

Расписание вышло такое: работаю ночью, утром, пока Орен девочек развозит, сплю (Итай там по утрам сам с собой хорошо тусит, сам ест, сам играется, разве что подгузник сам себе не меняет), днём варю обед, хожу на деловые встречи с Итаем в слинге, прибираюсь и занимаюсь детьми, вечером купаю-читаю-укладываю, и за работу. Решила, что много спать вредно. Вот, некоторые племена индейцев вообще не спят. Но одна мысль всё-таки сверлит: "Я же специально уволилась, чтобы заниматься собственными проектами и воспитывать детей. Не говоря уже об Орене, которого тоже ещё воспитывать и воспитывать. Зачем я нахапала столько фрилансов?"

И тут, как в ответ, стартап мой решил брендинг на пару месяцев отложить, а швейцарская фирма как пошла Рождество праздновать, так с тех пор ещё и работать не начинала. Только упаковки остались пока. И у меня вдруг образовалось море свободного времени. Хочешь - кино смотри, хочешь, Орена мучай, хочешь - рисуй, или пиши. Вот я всё это сюда побыстрому и записала, пока не началось.

С тех пор, как Итай родился, у Орена на работе аврал. Кто-то кому-то продал что-то срочно-военное и они там всем коллективом уже две недели сидят до двух ночи. И без Орена это военное само никак крылышками не машет. И, вроде, он и не виноват, но всё равно как-то подозрительно: то ли домой ленится идти, купать младенца и читать сказку на ночь, то ли вообще любовницу завёл и смотрит с ней телевизор. Я для проверки названиваю, но у Орена всегда там то стучит, то гремит, то кто-то басом пиццу требует. Сам Орен клянется, что он всё время мечтает пойти домой поскорее. И лечь спать.

Так или иначе, я тут уже вполне приноровилась управляться с тремя - и кормить, и на кружки водить, и уроки проверять. Единственное, что у меня не проходит гладко, так это купание. Так что по вечерам у нас тут "дурдом Весёлка на прогулке", как говаривали в моём детстве.

Первым делом я набираю в ванночку воду и громко объявляю:
- Мишель и Роми, время купатья.
- А я хочу рисовать улитку! - хмурится Роми - А купаться я сегодня не буду!
Мишель тем временем тихо скрывается в туалете. Кстати, я заметила, что у нас в семье многие любят скрываться от ответственности в туалете. Включая и меня. Ну да, хоть на пять минут, но все отвянут.

Пока я перепираюсь с Роми на тему рисования улиток и считаю до трёх, Итай проснулся и пищит - требует покушать. Я хочу покормить его после ванны, но Итаю же не объяснишь: "Подожди, чувак, после ванны поешь". Роми, наконец, дорисовала и раздевается: она пытается снять джинсы, не снимая сандаликов, запутывается и падает. Я вспоминаю, что вода всё ещё льётся и бегу выключать - так и есть, ванночка переполнена и вода слишком горячая. Приходится вычёрпывать её ковшиком, прижимая другой рукой орущего с голодухи Итая. Мимо проползает запутавшаяся в штанах Роми с голой попой, напевая: "Я улитка, я улитка..."
- Мишель, где ты? - взвываю я, пытаясь перекричать Итая. - Ты мне нужна!
Мишель не слышит. Ну, или делает вид.
Наконец, вода в ванночке нужной температуры. Улитка-Роми ползает по всей квартире и явно не собирается раздеваться дальше.
- Роми, хочешь искупать маленького братика вместе со мной?
Помогать Роми любит, поэтому она мгновенно выскакивает из своей одежды и становится на табуретку возле ванночки. Мишель тоже вылазит из своего укрытия - как, все купают братика без неё? Итай в тёплой воде затихает, он очень любит купаться. Мы все стоим вокруг него, зачёрпываем и льём воду ему на животик, а малыш довольно сопит и дрыгает ножками. Можно перевести дух. И вдруг из ванночки неожиданно бьёт фонтан, и не куда-нибудь, а прямо Роми на голову. Её глаза становятся квадратными, а Мишель съезжает от хохота на пол. Просто после обрезания младенческая пиписка смотрит не вбок, а вверх, и выстреливает струи в самых неожиданных направлениях.
- Мама, он что, подумал, что я - туалет? - удивляется Роми.
- Нет, что ты, он просто промахнулся. Он хотел себе на голову пописать.
- Себе на голову?!
- Роми, я пошутила. А давай сегодня тебя Мишель выкупает, ладно?
- Ура! - Мишель радостно хлопает в ладоши. Но Роми кривится и сразу начинает плакать:
- Нет, я хочу, чтоб ты меня купала! Только мама! А-а-а!
- Уа-а-а! - Итай вспоминает, что он хотел кушать.
- Уа-а-а! - передразнивает всех Мишель. Ей кажется, что это прикольно. А мне вот не кажется.
- Роми, зато ты выкупаешь Мишель, - пускаюсь я на хитрость. На это Роми согласна. Пока они купают друг друга, я быстренько одеваю Итая. Девочки чистят зубы, они закончили купаться.
- Мишель, у тебя ж вся голова в мыле, - вдруг замечаю я.
- Это Роми мне плохо смыла, - объясняет Мишель.
- А сама ты куда смотрела? Залезай обратно!
И снова, в одной руке зажат орущий Итай, в другой душ. Наконец, все в кровати, Итай присосался, я читаю про Карлсона.

Когда приходит домой Орен, то дети уже давно спят, тишина, всё вокруг прибрано, помыто. Благодать! Только вот, кажется иногда, что он пропускает всё веселье.

Тут у нас недавно ещё малыш родился, на этот раз мальчик Итай. Да чего у ж там - "у нас", прямо у меня и родился. Орен-то третьего ребёнка не очень-то хотел. Ну, как всегда. Всё бубнил, что нет денег и всю беременность строил мне козью морду. И, как всегда, стоило малышу появиться на свет, как Орен тут же его полюбил всей душой и стал с ним гордо носиться, как дурень с писаной торбой. Называет его не иначе, как "мужик", когда подгузник ему меняет. Мужик у нас вышел очень славный, вдумчивый такой, без причины не орёт. Серьёзно рассматривает мир, хмурится при этом. Мол, могло быть и получше. Посреди ночи просыпается и кряхтит, как старичок. Это его газы мучают. Кряхтит так, что спать рядом невозможно. Но всё равно спасибо, что не орёт, а то когда Роми была маленькой, соседка полгода комнату рядом с нашим домом сдать не могла.

Девочкам маленький брат тоже понравился. Правда, стоит ему скривиться, как Роми бежит ко мне:
- Мама, мама, подойди к нему, он испортился!
А Мишель так и норовит вытащить его из кроватки, что я не разрешаю делать. Она очень ответственная и ей хочется уже показать всем, кто тут Самая Старшая Сестра, но поле деятельности пока сильно ограничено. И, как водится, всколыхнулась волна борьбы за родительское внимание - Роми ревёт по поводу и без повода, а Мишель "зависает" и тянет время. Плюс у Роми ещё и регрессия, ей страшно хочется тоже быть маленькой. Да она и есть маленькая, четыре года неполных. Недавно сижу, кормлю Итая грудью, а девочкам положила цельный рис с чечевицей. Мишель вежливо ест по одной рисинке, а Роми, как увидала, что это не самое любимое, так и отказалась есть и собралась уже зареветь.
- Мишель, а ты не могла бы покормить нашу малышку с ложечки? - предложила я.
Роми просияла, да и Мишель обрадовалась, стала Роми делать "самолёт-самолёт", так незаметно весь ненавистный рис и слопали.

Как водится, третья беременность прошла как-то очень буднично. Никто посреди ночи ради моих прихотей никуда не ездил, с животом не беседовал и книги о беременности не читал. Прислушиваться к происходящему внутри было некогда: я то работала, то по кружкам бегала, то к выставке готовилась. Гормоны так прыгали, что однажды я пришла домой и от злости укусила диван. Правда-правда, укусила. Его приятно кусать, он такой гладкий и кожаный, а стресс вредно в себе держать.

Роды прошли тоже как-то обычно, не считая одного жуткого момента, когда малыш застрял плечами (широкие, как у папы) и акушерка, очень спокойная, вдруг закричал Орену: "Беги за помощью! Давай, живо в коридор, зови!" Но пока Орен до двери добежал, малыш уже родился. Он был весь синий и никак не розовел, хотя и пищал, и его сразу унесли. Орен был весь бледный, а я собиралась было зареветь, но акушерка нам сказала, что пустяки, дело житейское, что она такое много раз видела, и малыша нужно просто чуток под лампой отогреть. Орен отправился вместе с малышом, вернулся через полчаса и сказал, что всё нормально, порозовел и спит, так что как только мне разрешили слезть с кровати, я его тут же забрала к себе в палату и отвозила обратно только когда просили. Когда я рассмотрела малыша поближе, я поняла, что вижу странное, а именно: крошечную Мишель, только это мальчик. Они у меня такие похожие рождаются, как горошки из одного стручка. Через два дня мы уже были дома, и очень хорошо, потому что родильное отделение было битком набито. У нас, видимо, очередной бейби-бум в Израиле.

Назвали мы ребёнка Итай, потому что это было единственным именем, которое нам с Ореном нравится обоим. Я хотела что-нибудь более интернациональное, скажем, Марк.
- Как? МарАк? Ты хочешь назвать нашего сына "суп"? (на иврите марак=суп), - возмущался Орен. - Давай тогда уже Барак ("молния").
- Прелестно. И будут у нас, значит, Мишель и Барак Обама...
- Да? Я об этом не подумал. Ну, давай тогда назовём Ярден.
Почему-то для сына Орена пробило на патриотические израильские имена: Ярден, Голан, Ариэль... ну или Итай. В принципе, в имени Итай мне не нравится только одно - это самое популярное имя для мальчиков в 2013 году.

Вот у нас с Ореном скоро десять лет семейной жизни, а проблемы не меняются. Орену по-прежнему кажется, что я мало считаюсь с его мнением, особенно по вопросу обустраивания дома. А у меня по-прежнему не хватает терпения, чтобы сделать вид, что я считаюсь.

Корни, конечно, растут из детства. Однажды свекровь мне рассказала, поеживаясь, как она сделала шестнадцатилетнему Орену сюрприз и купила ему в комнату новый шкаф. Сюрприз удался наславу: Орен так разорался, что его не спросили, какой шкаф он хочет и хочет ли вообще, что покупку пришлось вернуть. Я почему-то решила, что ко мне эта история никак не относится, выводов правильных не сделала, - короче, пошла по скользкой дорожке свекрови. Когда Орен уехал в очередную командировку, третью за два месяца, я решила, что мне тоже нужно как-то развлечься. Например, съездить в Икею. Руки чесались сменить всю мебель в доме и сказать Орену: "Сюрприз!" когда вернётся. Но бюджет не позволял развлечься по полной. Пока я гуляла по Икее, то мысленно прикинула, сколько можно потратить и ограничилась дешевым книжным шкафом с ковбойским названием "Билли". "Книжный шкаф всегда пригодится," - рассуждала я, катя к выходу тяжелую тележку, - "книги и так по всем углам торчат. Ну и новые будет куда складывать."

Шкаф в мою машину не влез. Поэтому пришлось вызвать оренского папу с пикапом. Это и стало моим главным аргументом в беседе "Зачем нам нужен ещё шкаф?" когда Орен вернулся из командировки: "Как? Его же привез твой папа!"

Аргумент не подействовал. Орен мрачно смотрел на икеевскую коробку. Потом он спросил, куда я хочу поставить шкаф? "В спальне рядом с окном," - ответила я. На этом месте Орен рассвирипел и сказал, что если я хочу шкаф, то другой шкаф нужно выкинуть, потому что ему дома и так тесно. "Ну, давай выкинем шкаф в прихожей," - миролюбиво предложила я, - "он всё равно разваливается." Мы померили сантиметром нишу и оказалось, что новый шкаф туда не влезает. Я мысленно порадовалась, потому что не очень-то и хотела его выбрасывать.

Ещё неделю икеевская коробка лежала посреди гостиной, и все об неё спотыкались, а Роми втихаря нарисовала сбоку небольшую каляку.
- Эээ... а ты когда шкаф-то соберешь? - не выдержала я в конце концов.
- Никогда, - буркнул Орен.
- Почему?
- Потому что я этот шкаф не покупал и не разрешал его.
- Так что, ты хочешь, чтоб я его сама собирала?
- Нет, мы его вернём обратно.

На этом месте уже я вышла из себя. Со слезами на глазах я объяснила Орену, что пока он за границей тусует неделями, у меня все душевные силы уже на исходе. И вообще, мне нужна какая-то энергетическая подпитка. Например, лучше всего я себя чувствую в книжном магазине. Поэтому я и хотела урвать себе маленький кусочек прекрасного в виде книжного шкафа. Но раз Орен мне и это не позволяет, то больше ничего мне не надо, пусть волочет в магазин этот дурацкую коробку, хотя ее привёз своими руками Его Папа! А я куплю себе крошечный кактус с цветком и буду на него смотреть, чтоб хоть как-то повысить своё настроение. Или кактус тоже нужно согласовывать?

Орен растерялся. Он, вообще-то, не собирался быть правым, он хотел быть обиженным, а теперь можно было везти шкаф в магазин, как он и хотел, но какими же будут последствия? Поэтому Орен засел в интернет и нашел компромисс: в Икее был шкаф, который влезает в нишу в прихожей, только слегка подороже.
- Так я обменяю на этот, да?
- Делай что хочешь, - махнула я рукой. Мне уже и вправду как-то расхотелось ещё шкаф, и без него как-то жили, и ничего.

В пятницу утром Орен разбудил меня и сообщил, что в его машину шкаф влез.
- Угу, - сказала я и закопалась под одеяло.
- Ты уверена, что хочешь его вернуть? - выяснял Орен.
- Угу, угу, - ответила я. Я с утра так хочу спать, что мне ничего за это отдать не жалко.
- Кстати, а где ты хотела его поставить?
- Тут, в спальне, у окна, - пробормотала я.
- У окна? Кстати, а это отличная мысль! У окна он хорошо может встать!

Я даже проснулась от удивления. Но удачно промолчала.
- А что ж мы будем делать со старым шкафом в прихожей? Ты всё ещё хочешь заменить его на новый?
- Конечно, хочу!

Через час у меня был не один, а уже два новых шкафа. Я расставляла в них книги и размышляла, почему нельзя было сразу сделать так, как я хочу? Ведь всё равно всегда этим кончается, разве незаметно? Кстати, раз кактусы не нужно согласовывать, я их тоже накупила. И ещё разные цветы в горшках. Причем на такую сумму, что оба шкафа отдыхают Хожу по дому - красиво, цветы, книги, - как хорошо! И Орен доволен, чувствует, что сделал доброе дело.

вкусно или невкусно?
Когда Роми была уже большая, но ещё маленькая, мама и папа завели Барбоса. Барбос тоже был маленький, и поэтому невоспитанный. Не то, что Роми. Вот, например, решила мама их покормить. Для Роми пожарила яичницу и налила яблочный сок в стаканчик. А Барбосу насыпала в мисочку специальный собачий корм, похожий на шарики. Роми села за стол, и вдруг видит, что руки совсем грязные. Побежала Роми руки мыть, возвращается - а Барбос на столе стоит, яичницу доедает. И ещё соком норовит запить.
- Ах, так! - обиделась Роми. - Тогда я твою еду съем!
Пошла она на кухню, взяла несколько шариков из миски, грызёт и думает: "Как Барбос эту гадость ест? Они же невкусные! Поэтому он мою яичницу и съел." А тут как раз мама на кухню зашла. Смотрит, а её дочка собачий корм из мисочки ест. "Ой!" - подумала мама, - "наверное, ей одной яичницы мало было. Очень голодный ребёнок сегодня." Ну и поругала, конечно, Роми, за то что та всякую гадость в рот суёт.
- А почему тогда Барбосу можно эту гадость есть? - спросила Роми.
- Для него это не гадость, а обычная еда, - объяснила мама.
Но Роми видела, что Барбос тоже думает, что эти шарики - гадость. А вот яичница, это совсем другое дело.

Во сне
Солнышко уснуло, и во дворе стало совсем темно. Уложила мама Роми спать. Всё, как полагается: сначала искупала в ванне с игрушками. Потом полотенцем вытерла и пижаму помогла надеть. Потом Роми под одеялом спряталась, и мама долго её искала по всей комнате - и в шкафу тоже, и под кроватью. Ну, дальше читали книжку, свет выключили. Мама поцеловала Роми в щёчку, поправила одеяло и пошла папу с работы ждать. Лежит Роми и думает: спать что-то не хочется. А Барбос там как, интересно? Мама ему тоже книжку почитает перед сном? Слезла Роми тихонько с кровати и пошла на Барбоса посмотреть. А Барбос сам по себе лёг спать на своём матрасике. Свернулся, как бублик, и сопит. Роми его хорошо в дверную щель разглядела. Вернулась Роми в кровать, а дверь закрыть за собой забыла. Так со скуки и уснула. Только вдруг чувствует сквозь сон, мама пришла. Легла рядышком и начала её, Роми, нос вылизывать. А потом щёку. А потом вообще стала прыгать и скакать по всей кровати, да ещё и рычать впридачу.
- Мама, - сквозь сон строго сказала ей Роми, - зачем ты рычишь? Я хорошая девочка. Я сплю.
Но мама всё прыгала по кровати, а потом лизнула Роми прямо в закрытый глаз.
- Фу, мама, - пробормотала Роми, - фу!

Утром, конечно, оказалось, что это не мама была, а Барбос. Он у Роми прямо под боком спал, тёпленький такой.

прогулка после дождя
Однажды пошел дождь. Вскоре дождь перестал, и солнышко выглянуло. Тогда мама разрешила Барбосу и Роми поиграть во дворе. Роми в резиновых сапогах, потому что после дождя стало грязно, а Барбос так, босиком. Сначала Роми водила Барбоса по двору за поводок. Ходили, ходили, как взрослые совсем. Потом Барбос увидел кота и побежал за ним. Поводок натянулся, и Роми тоже побежала. И вдруг ка-ак подскользнётся! Бух! Упала прямо в грязь. Лежит там Роми и думает: "Хорошо, что я в грязь упала, так и не больно совсем. Заплакать, или нет?" Только тут как раз Барбос вернулся. Увидел, как Роми на животе лежит и очень обрадовался. Подумал, что это она так играет. Прыгает вокруг, гавкает и даже по Роми попрыгал. Роми хохочет, потому что щекотно, когда по тебе лапами ходят. Забыла уже, что плакать собиралась.
А мама слушает их дома и думает: "Как хорошо они там играют! Надо бы посмотреть." Выглянула в окно и ахнула: Роми с Барбосом в грязи плещутся, как поросята какие-то. Совсем уже стали грязные и чумазые. Просто ужас какой-то! Забрала мама их домой и сразу в ванную отнесла. Роми в тазик с водой посадила, отмокать. А Барбоса сразу под душ. Оказалось, что он купаться вообще не любит. Пришлось маме Барбоса руками держать, чтоб из-под душа не удрал. Наконец, все отмылись. Барбос вдруг как встряхнется! Брызги во все стороны полетели. Роми тоже так попробовала, но не получилось. Наверное, тренироваться нужно, чтобы так встряхиваться уметь.

=====
Не знаю, почему я в этих рассказах назвала нашего Тобика Барбосом. Хотела вот целую серию рассказов такую написать, а вот теперь не пишется. Дело в том, что нашего Тобика прямо на моих глазах 1 января сбила машина. Сбила, и даже не остановилась, дальше поехала. Я несла его на руках, он вилял хвостом, а потом умер. И мы все очень горюем. Роми, та вообще не поняла, как это можно умереть. Она решила, что какая-то машина его украла. И теперь спит в обнимку только с игрушечной собакой. Называет её - Барбос...

"осторожно, злая собака!" - гласит вывеска на калитке нашего дома. Когда Мишель только родилась и я сидела в декретном отпуске, оренский друг Гай попросил нас приютить на месяц его собаку. Он и прикрутил предупреждающую табличку на нашу калитку, объяснив, что в Израиле нельзя держать собаку во дворе без такой надписи. Сам Гай провёл этот месяц в лесах и на пляжах Южной Америки. Собака, немецкая овчарка Пу, вела себя хорошо: на ребёнка внимания не обращала, ела сухой корм из огромного мешка, который оставил Гай и спала на крылечке. У неё был только один недостаток: Пу была помешана на футболе. Всё своё свободное время она проводила, принося теннисный мячик к моим ногам, и надеясь, что я его куда-нибудь пульну. Тогда Пу счастливо мчалась, отыскивала мячик, и всё повторялось заново. Она могла так играть часами, если кто-то соглашался. Мне это порядком поднадоело, и тогда Пу переключилась с мячиком на Орена, маму и бабушку, когда те оказывались поблизости. Месяц прошел, Пу уехала домой, а надпись на калитке осталась. Она оказалась очень полезной защитой от воров и зануд. Если раньше к нам то и дело наведывались собиратели пожертвований, продавцы моющих средств, а один раз спёрли все садовые стулья, то теперь даже разнощик пиццы не решается заходить и жалобно покрикивает из-за забора, пока его не услышат.

Но, как известно, если написано, что во дворе собака, то в какой-то момент по закону жанра эта собака обязательно заведётся. Однажды ночью, когда Орен был в Индии по работе, а девочки спокойно спали в своих кроватках, раздался жалобный писк. Сомнений не было, где-то скулил щенок, причём, очень маленький. "Скоро придёт его мама и унесёт его в зубах," - сонно понадеялась я. Но мама-собака не приходила и жалобный писк повторялся снова и снова, разрезая ночную тишину. Я вздохнула, надела на себя первое, что подвернулось: это оказалось оренской рубашкой, доходившей мне до колен и оренские ботинки 46 размера, и вышла на улицу. Никто не пищал. Я тихонько прокралась к забору, затаилась в кустах и прислушалась. "Наверное, кто-то подобрал щеночка," - порадовалась я, и в эту же секунду послышались шаги.
- Слушай, ты не знаешь, куда я могу деть щенка? - спросил кто-то, обращаясь явно ко мне. Как только он разглядел меня в кустах?
- Что за щенок? - как ни в чём ни бывало поинтересовалась я, вылезая из укрытия в своём прекрасном наряде. Передо мной стоял симпатичный парень с растерянным лицом.
- Понимаешь, он тут плачет, кто-то выбросил. А у меня самолёт через три часа, я такси жду... На полгода лечу: Чили, Аргентина, Перу, - сказал он.
"Опять Южная Америка," - подумала я.
- Я его пока за ворота посадил, чтоб машиной не сбило, а то он чёрный. Я твой сосед, вон там, через три дома живу, - объяснил парень. - Я звонил в общество по охране животных, но никто не берёт трубку. Что делать?
- Не знаю, - мрачно сказала я, уже предчувствуя исход этой беседы. - Ну ладно, тащи его сюда.
Парень просиял и побежал за щенком.
- Поверь мне, это нам когда-нибудь зачтётся, - растроганно сказал он, вручая мне что-то черное и тёплое.
- Угу. Счастливого путешествия, - пробормотала я, а про себя подумала: "Это мне зачтётся, ты-то сам в Перу будешь разгуливать..."

Мне ужасно не хотелось никаких щенков. У меня-только-только Роми подросла.
Щенок попил молочка и сразу пописал. Пока я вытирала лужицу, он отгрыз страницу от книги "Путин", которую читает Орен. Заснуть щенок согласился только у меня под боком. А утром я его нашла спящим почему-то уже у Роми в кровати.

Дети были в восторге. Роми на радостях чуть не открутила щенку хвост.
- У нас собака, - сообщила я Орену, когда он позвонил из Индии. Назвали Тобиком.
- Тобиком её будут звать только через мой труп, - рассвирипел Орен. - Хватит с меня этих ваших русских штучек!
- Приезжай и называй, как хочешь, - согласилась я.
- И вообще, я на собаку не соглашался!
- Я тоже. Как вернёшься, сразу подыщем ему хороший дом.

За девять лет семейной жизни я научилась отлично общаться с Ореном. Ему было абсолютно не важно, как мы назвали собаку и сам факт её появления, главное, это чтоб мы считались с его мнением. Ну или хотя бы делали вид.

Тобик думает, что он один из детей. Он всё хочет делать вместе с ними и очень обижается, когда его выставляют за дверь. Ещё он любит спать в кукольной кроватке. Иногда он крадёт у Роми соски, и так и лежит, в кроватке с сосочкой. Роми в нём души не чает, играет с ним в догонялки: бегает по всему дому, а Тобик бежит за ней и если успевает, слегка кусает за попу. Орен за это на него орёт, и Тобик прячется под стол и оттуда виновато выглядывает. Орену очень приятно, что, наконец-то, кто-то его слушается. Мишель считает Тобика своим и послушно убирает за ним пипи-каки. Мы сделали ему прививки, купили миску и ошейник. Вообще, он оказался хорошей собакой. Единственный его недостаток - это то, что он очень чёрный и когда он спит на диване, его не видно. Пару раз в день на него кто-то садится. Тобик взывает, садившийся тоже. Это у нас теперь новое семейное развлечение.

1) Мишель с маленьким Тобиком
2) Роми душит Тобика
3) Подросший Тобик в кроватке

Мне очень нравятся дети! Не только мои, а вообще. Но не организовывать им досуг, а просто сидеть и наблюдать, как они играют. Как они строят отношения, как игра переходит в другую игру и о чём они беседуют. Это очень интересно и всегда неожиданно. Когда к Мишель приходят подружки, или мы идём в гости к родственникам и дети уединяются в игровой комнате, я всегда стараюсь туда пробраться и тихо сесть в уголке. Но, к сожалению, меня из моего уголка часто изгоняют - детям совсем не нравится, когда подсматривают в их заповедный мир.

Ну и немножко забавных моментов:

Роми (2.7) впервые побывала в сафари. Очень впечатлилась, увидев впервые разных животных.
На следующий день бабушка Нина спрашивает:
- Роми, как тебе понравилось в сафари? Кто там был? Бегемот был?
- Был.
- А слоники?
- Были. Они обнимались хоботами.
- А лев был?
- Был.
- А обезьянки?
- Обезьянки были.
- А кто тебе больше всего в сафари понравился?
- Мама и папа!


* * *

Приехали в гости мишелькины подружки, и мы поехали всей компанией в парк.
По дороге подружки спрашивают:
- Роми, как зовут твою маму?.
- Лена.
- А папу?
- Орен.
- А сестричку?
- Мишелька.
- А тебя как зовут?
- Роми.
- А как зовут... как зовут мамину машину?
- Биби, - ответила Роми. Подумала, и прибавила: - "Нетаньяу!"
(мы все покатились со смеху, потому что Биби Нетаньяу - это наш премьер-министр.)

* * *

Мишель всё время что-то придумывает. Последнее время она любит клеить из бумаги обувь: греческие сандалии, вьетнамки, а когда Роми ударила ножку, Мишель склеила для неё ортопедический сапог. В школе её явно перехвалили за креативность, поэтому моя дочь решила перевести своё хобби в бизнес. Теперь у нас на калитке красуется табличка: "Заходите, здесь продаётся обувь дизайнера Мишель". Она наклеена клейкой лентой прямо над надписью: "Осторожно, злая собака!".

- А мы сегодня, - Мишель влезала в машину давясь от хохота, - мам, у нас такое было!

Я приготовилась хорошо посмеяться. Сегодня Мишель провела первый день в летнем лагере. Видимо, там было очень весело. Мишель вспоминала, "что было", и всё никак не могла рассказать. Она вытирала слёзы, выступившие на глазах от смеха. Наконец, она смогла совладать с собой и поведала:
- У нас вожатый, Гильад. А одна девочка хотела его побрызгать кремом от солнца. Но у неё был обычный крем в бутылке. И она на него ка-ак плеснёт! Но не попала, и весь крем выплеснулся на пол, и Гильаду пришлось его потом убирать! Хахаха! Мам, это было так смешно!

"Мда", - подумала я, честно пытаясь отыскать смешное в этом рассказе.
- Мишелька, а давай я тебе смешной стих расскажу, - предложила я.
- Давай! - Мишель уже успокоилась и приготовилась слушать и смеяться.
- "Если вы по коридору мчитесь на велосипеде, а навстречу вам из кухни вышел папа погулять - не сворачивайте в кухню, в кухне твёрдый холодильник! Тормозите прямо в папу. Папа мягкий, он поймет." - процитировала я любимый "вредный совет" Григория Остера.

Смеха не последовало. Я посмотрела в зеркало заднего вида, Мишель, очевидно, ждала продолжения.
- А это всё, - сказала я. Мишель недоуменно улыбнулась:
- Расскажи ещё раз, может, я не поняла.

Я рассказала. По лицу Мишель явно было видно, что она готова смеяться, но не поняла, где и почему.
- Ну, - начала объяснять я, - если ты по коридору дома едешь на велосипеде, а папа вдруг выскочил тебе навстречу, то ты в холодильник не тормози - он твёрдый, а тормози в папу - он мягкий.
- Ладно, - согласилась Мишель. - А это будет смешно?
- Смотря кому, - хмыкнула я. - Но вообще, это такой "вредный совет", неправильный. Нужно делать наоборот.
- Тормозить в холодильник? Так он же твёрдый.
"Действительно, твёрдый", - подумала я и объяснила:
- Нет, просто не нужно дома кататься на велосипеде.
- А зачем ты мне тогда это рассказала? - недоумевала Мишель.
- Для смеха, зачем.
- А...

Наверное, я от жизни отстала уже. Нужно будет в Орена кремом плеснуть из бутылки при случае. Проверить, вдруг это и правда ужасно смешно?

Не знаю, как кто, а я очень быстро адаптируюсь в любой стране, да и в любой ситуации. Посадите меня в ельник, дайте мне неделю, и вот уже я стою тоже вся зелёная, в колючках. Или вот, например, Орен - всегда уезжает на 2.5 недели. Сначала пару дней паника (О Боже! Как я одна со всем справлюсь! Как я буду водить его машину, это же рояль на колёсиках!), потом я пару дней скучаю (как же холодно зимой в кровати одной! Пойду спать к детям), потихоньку глядишь - и приноровилась (а чё? Нормально справляюсь! Дети - построились, на первый-второй рассчитайсь!), а к концу недели смотришь - красота! Тарелки грязные никто не оставляет, носки не разбрасывает, не хочет, чтоб я смотрела роботов в ютьюбе, телик показывает титры на русском языке - всё, как я люблю. Улужишь детей - и времени свободного - море! Хошь - рисуй, хошь - прямо сразу иди спать. Короче, лафа. Я тут квартиру так убрала, что даже свекровь прониклась. Она сегодня детей забирала из школы-садика, приходит, а квартира такая чистая, что хоть фигурное катание на полу устраивай. Она мне так проникновенно говорит:
- Это ты для меня всё убрала, да?
- Я, - говорю, - вообще убрала, просто так. Просто основной нарушитель порядка отсутствует. Я-то думала, это мои дети всё время бардак создают. А на практике оказалось - это ваш ребёнок всё вечно разбрасывает.

Вторую неделю я, обычно, наслаждаюсь одиночеством. Выкидываю всё, что можно выкинуть (Орен всё равно не вспомнит). Машина - здоровая, удобная (а не мой маленький ужасный драндулет без амортизаторов), я в ней еду, как в танке, и бензин бесплатный - с оренской работы. В общем, только-только быт наладится, а тут - хопа! Орен возвращается. Мне ему каждый раз хочется сказать: "А вы, простите, кто такой будете? Знакомое лицо такое!" Но через недельку смотришь - а он уже снова свой, родной.

Орен опять улетел в командировку, в Индию и Китай. Я уже было собиралась обзавидоваться, а потом заглянула в программу его командировки и успокоилась: у него там сплошная работа, лекции и перелёты с места на место.

Но я уже слегка отвыкла с детьми в одиночку справляться, и по этому поводу у меня вчера страшно разболелась спина, шея и руки. "Вот она, сила подсознания," - думала я, пытаясь дотянуться до ноющей лопатки. - "Так не хочется, чтоб Орен уезжал, что аж всё тело разболелось." Но потом я вспомнила, что в субботу мы были у оренской сестры Эфрат, и я там впервые поиграла в wii. Мы с Эфрат устроили на этом wii боксёрский матч, и я её минут 20 лупила изо всех сил, потому что я страшно азартная. Но выиграла всё равно Эфрат, потому что у них wii уже давно, и она знает, как лучше драться. И из-за этой виртуальной подтасовки у меня все мышцы и прихватило.

Орен в Индии никогда не был, и поэтому по дороге в аэропорт я его наставляла:
- Еду левой рукой не трогай, и людей тоже.
- Это почему же?
- Ну, традиционно они ей попу подмывают, поэтому левая рука считается грязной. В тарелку ею не лезь.
- А я буду лезть. Ты что, забыла? Я же левша.
Я развеселилась, представляя себе, как Орен эпатирует всех индусов, когда трогает там всех и вся левой рукой.
- А почему я должен вообще лезть руками в тарелку, я что, не могу есть ножом и вилкой? - переживал Орен.
- Можешь. Только иногда там есть традиционная еда - рис с соусами, которые набирают лепёшкой. И всякие жареные штуки на блюдах.
- Ну, я их предупрежу, что я левша. А что, в Индии левшей нет?
- Да фиг их знает. Наверное, их с детства переучивают правой рукой есть...

Надо будет потом спросить, как он там ел-то.

Роми-кинэстетик.
Сидела на горшке, рядом валялся Мишелькин носок. Подняла, констатирует факт:
- Это - мишелькин носок. На, мама, возьми. Понюхай!

* * *
Воспитательница Оля в саду:
- Детки, ложитесь спать!
Роми:
- Не хочу спать! Не буду спать.
Оля (строго):
- Роми?
Роми:
- Нет и нет. И я сейчас как заплачу!

* * *
Мама отрезала ей кружочек козьего сыра. Роми сначала скривилась и сказала:
- Нет, это не тот сыр!
Но потом распробовала и захапала весь кружочек в рот целиком. А он у неё прилип к нёбу.
Роми ходила с квадратными глазами, не понимая, куда делся сыр и что происходит во рту, пока мама ей его не отковыряла.

* * *
Рассказала Мишельке, что я в первом классе была отличницей и лучшей ученицей (ну, уж точно не худшей). Мишель очень впечатлилась. Аж задумалась. Вечером пришла ко мне и сказала:
- Мама, знаешь, кто у нас лучшая ученица в классе?
- Ну кто? - спрашиваю.
- Я!
- Как, - удивляюсь, - уже? И почему ты лучшая ученица?
- Потому что у меня твои гены!

(я хотела сострить про оренские гены, но вовремя сдержалась)

Вот, если подумать, за то время, которое я здесь не писала, глобально ничего интересного не произошло, разве что дети как-то разрослись. Мишель пошла в школу, Роми научилась говорить, и теперь не затыкается (это у нас семейное), а Орен пропадает на работе и мечтает завести себе маленький стартап мирового пошиба. Но пока весь его креатив уходит на борьбу с системой.

Вот например, закрыли им на работе доступ к джимейлу. Орен два дня страдал от такой несправедливости, а потом вот чего придумал: устроил себе дистанционный доступ к домашнему компютеру. И уже через него полез в родной почтовый ящик. Вчера звонит мне такой перепуганный:
- Ты где? Дома?
- Нет, - говорю, - в супермаркете, стиральный порошок покупаю. А что?
- Да, понимаешь, зашёл я в свою почту через домашний компьютер. А там мой друг Боаз мне прислал подборку... ну, таких маек женских...
- Да говори уже прямо, на сиськи смотрел!
- Нет-нет, там такие эээ... женские майки с надписями. Но не очень приличные.
- И что?
- А то, что вдруг мышка сама по себе начала двигаться! Кто-то захватил мой компьютер! Я написал: "Кто здесь?" но они не ответили. Я думал, может, это ты?
Я догадалась:
- Это твоя мама компьютер захватила. Она как раз сейчас дома с детьми.
- Ой, только не это... - простонал несчастный Орен и отключился.

Прихожу со стиральным порошком домой, а там оренская мама на диване сидит, недовольная. Сообщает:
- Представляешь, сижу тут с девочками, вдруг сам по себе включается экран на компьютере и там появляются разные полуодетые груди! Я хотела выключить, а мышка мне не даётся! А потом всё само исчезло.
Я нахмурилась и языком поцокала:
- Да-да. Это компютерные порно-пираты захватили оренский компьютер! Просто спасу от них нет, не знаем, как отделаться. Скорее всего, придётся кабель перерезать.
- Да ну? - удивилась оренская мама. - Неужели пираты? А я думала, что это Орен балует. Он только что звонил, спрашивал, кто его компьютер трогает.

Орен пал жертвой того же недопонимания, что и я. Завидев, как Роми сунула пальчик в тхину (кунжутная паста), он ей сказал:
- Эй, эй, это тебе не крем!
- Кйем! - обрадовалась Роми, сомневавшаяся насчёт применения этой бурды. После чего она немедленно обмазала себе тхиной всё лицо, а сверху похлопала ручками, чтобы "кйем" лучше впитался, видимо.

навеяно этим

Роми начала рисовать. Я для неё обернула весь детский стол бумагой, и меняю её раз в несколько дней, когда уже не видно ничего становится под каляками. Вчера говорю ей:
- Роми, нарисуй маму!
А Роми меня неверно поняла, ей показалось, что я сказала: "Нарисуй на маме!" И она сразу с большим энтузиазмом нарисовала мне на брюках прекрасную экспрессивную каляку оранжевым фломастером.
- Что ты делаешь! - взвизгнула я.
А Роми обиделась и заревела басом - сама же просила, а теперь...
Пришлось извиниться и объяснить ей, что я имела ввиду другое.

Мишель на Пурим сказала, что она не хочет костюм-платье, потому что "Все девочки будут в платьях, а я хочу другое что-то".

В пятницу я раскокала линзу от своего фотоаппарата. Мы с Ореном и Роми сидели в венгерском ресторане и дёшево и вкусно ели. Мы с Роми ели фасолевый суп с мясом, а Орен гуляш и какие-то такие мелкие венгерские штучки из теста. И ещё салат из огурцов под кисло-сладким соусом - звучит сомнительно, но ничего, есть можно. А потом Орен ещё себе блинчики заказал, сладкие. Орен жрёт много, прямо, как Роми. И при этом они оба худые, как борзые собаки, куда только всё девается! Роми тоже хотела блинчиков, но не успела, потому что рот в это время у неё был занят моим супом. Она его ела, а Орену жестами показывала, мол, оставь блинчик. Но он сделал вид, что не понял. Ему так было вкусно, что когда блинчики закончились, стало заметно, как Орену хочется облизать тарелку. Но он постеснялся, потому что уже большой и взрослый дядя, ему через несколько лет сорок! Поэтому Орен просто спёр мою булочку, которая прилагалась к супу, этой булочкой аккуратно подобрал все следы блинчиков. И тоже съел. Мы этот ресторан недавно обнаружили, называется он "Тулип", то есть тюльпан. Вид у него ну совершенно "привет, восьмидесятые", и народ сидит соответствующий, нарядные бабуси и дедуси. Мы, было, прошли мимо, но меня привлекла бумажка с надписью "Фестиваль супов", а в бумажке перечислялись супы, которые готовят в этом ресторане. Например, куриный бульён с клёцками. Или вот этот, фасолевый с мясом. Я, как знатный дегустатор супов, не могла пройти мимо. И, как оказалось, бабуси и дедуси насчёт супов не ошибаются.

Доевший блинчики Орен заскучал, и захотел нас сфотографировать. Я потянула за ремень сумку с фотоаппаратом.
- ЛЕНА! - завопил Орен не своим голосом, но было поздно - фотик вывалился из незакрытой на замок сумки и брякнулся на пол. Линза при этом выскочила и треснула. В общем, если включить в счёт стоимость разбитой линзы, то обед вышел не таким уж дешёвым.

А вчера было 8 Марта. И я сообщила Орену, что в этот день принято дарить всем русским женщинам подарки, потому что для них это Самый Главный Праздник.
- Ну где ж я тебе сейчас подарок возьму, - испугался Орен.
- Ну, ты мне можешь подарить что-нибудь ненужное, - вкрадчиво сказала я. - Например, линзу от своей зеркалки, ты ей всё равно не пользуешься.
- Точно, - обрадовался Орен, - я тебе её дарю.
Он сбегал за линзой и прикрутил её к моему фотику.
"Во дура", - подумала я, - "надо было что-то другое попросить. Он бы мне эту линзу и так дал."
В это время Орен почесал репу и сказал:
- Какой же я дурак. На какой-то липовый праздник, про который я и не слышал вообще, подарил тебе вдруг линзу за 700$. Ну ладно, раз подарил - пользуйся, чего уж там...


это последняя фотография моей милой линзой, Орен и Роми в "Тулипе"

Мишель попросила её постричь. Мне ужасно не хотелось, потому что я люблю заплетать ей косички, люблю, когда она бегает по пляжу с распущенными волосами, и вообще, так красиво! Мне в детстве хотелось иметь такие волосы - мягкие, гладкие, густые, чуть волнистые светлые волосы, как у принцессы. А не жесткие кучеряшки, как у овцы.
- Но у тебя же короткие волосы! - настаивала Мишель, - и у бабушки тоже. И я хочу!
Я показала ей фотографии, где у нас с бабушкой тоже длинные волосы.
- Красота! - сказала Мишель, - а теперь постриги меня. Давай, мама, не бойся!
- Ну ладно, - вздохнула я, - какую длину ты хочешь?
- Чуть выше плеч.
Я ещё повздыхала, попереспрашивала: "А ты уверена? На 100%? А может, длиннее?", но Мишель была непреклонна. Ну, что я могу сказать? Вышло вполне себе симпатичное каре. Мишель оно идёт, но ей вообще всё идёт, к кукольной мордашке. Постригла я её, сижу вся в шоке.
А Мишель мне говорит:
- Ничего, мама. Вот ты же сама однажды постриглась, и привыкла. И ко мне привыкнешь!

Пятница, утро. Мы всей семьёй едем позавтракать в кафе в Тель Авиве. Пока собрались на выход, уже все отменно проголодались, поэтому голодные и сердитые. В машине Орен спрашивает:
- Ну, куда едем?
- Давай поедем на Флорентин (это такой студенческий район в южном Тель авиве, бедный, облезлый, но богемный. Как раз для меня).
Орен морщит нос:
- Давай лучше поедем в тельавивскую марину, на яхты посмотрим.
- Слушай, ну сколько можно смотреть на яхты? Мы и так туда всё время ездим, давай что-нибудь новенькое на этот раз.
- Зачем менять хорошее место? - недоумевает Орен.
- Ладно, в марину, так в марину, - бурчу я.

Тем не менее, мы проезжаем мимо.
- Куда ты едешь? - любопытствую я.
- На Флорентин, куда, - бурчит уже Орен.
- Так я ж согласилась в марину уже!
- Поздно, проехали. А давай поедим хуммус в Яффо, а?
- Орен, какой нафиг, хуммус в 9 утра? - возражаю я. - Это как миску бетона залудить на голодный желудок. А я мечтаю о кофе с бутербродом.
- А я голодный, - хмурится Орен. - Кстати, вон там продают лучшие в Израиле бейгале (это такие бублики кручёные).
- О, давай купим тебе бейгале, ты тогда будешь не такой голодный.

Проезжаем мимо бейгале. Роми покрикивает сзади, намекая, что ей надоело сидеть в кресле. Мишель занята своими делами.
- Чёрт, дорога перекрыта. А где объезд, я не знаю.

Стоим в пробке. У Орена такое лицо, как будто он сейчас отгрызёт кусок руля. Или меня.
- Орен, - предлагаю я, - может всё-таки в марину? Здесь только развернуться и через пять минут будем уже там.
- Нет. Ты ж хотела сменить обстановку, вот и будет тебе твой Флорентин.
- Да ладно, там самое обычное кафе. Ничего такого, рази чего стоит крутить по всему городу...

Едем в обратную сторону, останавливаемся возле лавки с бейгале. Орен покупает 5 штук и сразу съедает три. Мы с девчёнками едим оставшиеся два. Они такие сытные, что я уже не хочу завтракать. Наконец, приезжаем на Флорентин. Долго ищем парковку. Орен при этом приговаривает, что здесь стукнут, поцарапают или сопрут машину. Долго крутим по маленьким улицам пешком. Идём медленно, потому что Роми настаивает, что хочет идти сама. "Топ-топ", - кричит она и вырывается при попытке взять её на руки.
- Ну и где твоё хвалёное кафе? - спрашивает Орен.
- Вот... - говорю я упавшим голосом. В обычно шумном кафе Багси никого нет. Вообще.
- Вот это? - рычит Орен. - И ради ЭТОГО все усилия? Да сюда ж никто не ходит!
- Там вкусная еда, - пытаюсь оправдаться я, - и вот увидишь, к через час тут яблоку будет негде упасть.
Орен решительно направляется к столику.
Через час все сытые, довольные и добродушные. В кафе полно людей. Орен улыбается, Мишель занимается своими делами, Роми топтопает между столиков. Я тоже довольна, но думаю о том, что когда мужик с утра голодный, надо всё-таки ехать в самое ближайшее кафе, пусть даже и с ненавистными яхтами. А то ведь убьёт ненароком.