Если я правильно помню
И моя память не спит с другим
Авторство этого мира
Принадлежит им
Они ни в кого не верят
И никогда не плачут
Бог, открывающий двери
Ангел приносящий удачу

Когда жизнь идет поверхностная, случается такое…
Начинается с запахов.
Обнаруживаешь, что сигареты пахнут. Как в детстве, когда каждая затяжка, сделанная за школой, имела отличный от других запах.
Следом появляется запах дома, который в обычном состоянии, появляется только после долгого отсутствия. Обычно мимолетное свежее белье выдает пулеметную очередь воспоминаний: прачечные номерки, детские простуды, молодая мама… После появляется кот. Этот пахнет пылью, как под диваном, если полезть за мячиком. (Не моется он, что ли?..)
Где-то на следующий день ловишь себя на том, что тщательно выбираешь одежду: чтоб везде удобно, и не жарко, ни холодно. И из шести гигов музыки выбирается только то, что надо. В итоге – минут на пятнадцать: остальное царапает.
Вываливаешься на улицу. Капюшон? Или так? Нет, все таки капюшон.
Статичный профиль дядечки в маршрутке громко рассказывает о его жизни.
Жалки попытки свернуть, вырваться из этого, обречены на провал. И есть идешь именно туда, куда хочется. И выбираешь именно то сочетание вкуса…
Разговариваешь, а помнишь о книжке в рюкзаке. И ощущаешь, ощущаешь… Подушка под головой, рука непроизвольно гладит доски стола – впитывает… Хвостик официанта качается в такт музыке, музыка в такт тебе.
И вот уже кино: вроде я часть толпы, но и наблюдатель, измерительный прибор, вносящий погрешность в эксперимент. Они идут. Встречные лица несут свои истории. Я их будто слышу в обрывках фраз. Обгоняю плечи, затылки, спины. Снова запахи: мокрая шерсть, немного снега, тяжеловатый парфюм, собственно человеческие запахи, ветер из тоннеля.
Нет какофонии, все выплывает в свою очередь, музыка держит ритм. Все строго в одной тональности, все разное.
Мир дает себя погладить.

Чем ближе к словам, тем бледнее ощущения. Пишу, и уже не беспокоят холодные лапы. Покурила, и дым – просто обычный дым.

Прошло? Вылилось со словами? Во мне слишком много слов.

И еще интересно: бывает ли что-то похожее с телевизором в стендбае?

За разговором не сразу понимаешь что это. Какое-то «ерзающее» ощущение. И разговор затухает, затихает. Быстрое прощание.
Выезд через арку, и вот оно – пахнуло туманом.
Становятся заметны размытые кусты.
Фонари в нимбах.
Вот, уже на дороге, в свете фар. Где стелется, где клубится…
Наползает.
На виадук. Как взлет. Скорость. Подо мной туман. Целый город в тумане.
И сразу вниз. В призрачность дороги.
На ходу открываю окно. Ловлю туман рукой. Он плотный на ощупь. И упругий.
Запах набивает горло ватой. Или не только запах…
Дальше, дальше, сквозь туман...

отредактировано: 20-06-2008 02:42 - Tara

Если сто раз с утра все не так
Если пришла пора сделать шаг
Если ты одинок
Значит, настал твой срок
И ждет за углом
Перекресток семи дорог
Там не найти людей,
Там нет машин
Есть только семь путей,
И ты один
И как повернуть туда
Где светит твоя звезда
Ты выбираешь раз и навсегда
Перекресток семи дорог,
Вот и я
Перекресток семи дорог
Жизнь моя
Пусть загнал я судьбу свою
Но в каком бы не пел краю
Все мне кажется,
Я опять на тебе стою.
(с)

Я подумала.
Если степень злости не зашкаливает в красное, то остановить меня таким способом можно.
Текст воспринимается как признание того, что меня услышали - раз, согласие на диалог - два, признание того, что злюсь правомерно - три.
Есть нюанс: эффективнее остановит источник раздражения, чем стороннее лицо.
Я потом еще подумаю.

ДЕКАБРЬ И ЯНВАРЬ

В декабре на заре было счастье,
Длилось - миг.
Настоящее, первое счастье
Не из книг!

В январе на заре было горе,
Длилось - час.
Настоящее, горькое горе
В первый раз!
(с)

Иногда мне кажется, что они куда-то пропали. Вместе с машинками, великами, «квадратом»…
Иногда я не понимаю, откуда появились эти – с ноутбуками, машинами всех мастей и фитнесом.
Иногда мне кажется, что эти фанаты своей работы, респектабельные отцы семейств, никогда и не были лихо прогуливающими студиозусами, способными на любую сумасшедшую аферу.
А если присмотреться… все равно, из-под костюмов, седины, залысин и щетины, выглядывают мальчишки. Наши мальчишки…

Мы хотим видеть дальше, чем окна дома напротив,
Мы хотим жить, мы живучи, как кошки.
И вот мы пришли заявить о своих правах: "Да!"
Слышишь шелест плащей - это мы...

Дальше действовать будем мы!

Мы родились в тесных квартирах новых районов,
Мы потеряли невинность в боях за любовь.
Нам уже стали тесны одежды,
Сшитые вами для нас одежды,
И вот мы пришли сказать вам о том, что дальше...

Дальше действовать будем мы!

(с)


счастье моё, почему ты грустишь?
прячешь лицо и молчишь, и молчишь?
плётка твоя над кроватью весит.
бей меня, бей, если хочешь убить.

вольно можешь разорвать меня на части.
я то знаю, что такое счастье.
и мне уже почти, почти не больно,
вольно!

ждал и молчал. я то думал ты спишь.
ты открыла глаза. почему ты молчишь?
не плач, мой палач. лишь меня позови,
бей меня, бей, если хочешь любви.

(с)

синоптики белых стыдливых ночей
сумевшие выжить на лютом морозе
вы сделали нас чуть теплей чуть светлей
мы стали подвижней в оттаявших позах

любимцы детей и задумчивых вдов
включившие джаз в коммунальных
квартирах
я слушаю каждый ваш новый прогноз
пытаясь понять в чем же тайная сила

какая надежда в вас
какая любовь
без песен без праздников
без жестов без слов
(с)

Ты город, ты желтый прозрачный улей
Хочу с тобой, запахом улиц, не разминуться

Такая терпкая клевая осень...
Терпкая клевая осень...
Терпкая клевая осень...
(с)

и


(с)