К чему может привести прослушивание песни Джорджа Майкла Jesus to a child не до конца проснувшейся мной?
Ни к чему особенному, а всего-навсего к выпуску нового брэнда и рекламной кампании продуктов для детей "Иисус - детям!". Как всякие полезности, вроде молока и творожков, так и всякие вкусности, на упаковке - улыбающийся Иисус, и слоган.
Конечно, Церковь может возмутиться и поднять шум.
Но и на этот случай у нас есть решение: часть продукции пустить на благотворительность, в детские дома и т.п. Можно даже саму Церковь к распространению привлечь.
А потом, когда наши продукты завоюют рынок (а они обязательно его завоюют, потому как не только слоган будет броским, но и качество - хорошим), можно несколько увеличить цену, и подвести под это благотворительную базу: "Ты купил детское питание на пару рублей дороже, и мы смогл накормить еще одного малыша бесплатно". И, что самое главное, действительно сделать это, а не в карман к себе положить эти рубли.

Состояние: креативное

Действующие лица:
РОМЕО
ДЖУЛЬЕТТА
ГОЛОС ИЗ ЗАЛА

Краткий пересказ предыдущих 145 серий:
соАФФТАРЫ РОМЕО и ДЖУЛЬЕТА показали свой криатифф.

РОМЕО:
Ну, как?

ГОЛОС ИЗ ЗАЛА:
Аффтар, выпей йаду!

(РОМЕО выпиввает яд
ДЖУЛЬЕТТА приходит в себя)

ДЖУЛЬЕТТА:
Все выпил сам, а мне и не оставил!
Но, верно, яд есть на его губах.
Тогда его я в губы поцелую
И в этом подкрепленье смерть найду.

(В отчаяньи убивает себя апстену)

Состояние: креативное

Когда я училась в школе, у нас каждый год проходил День Гражданской Обороны. В этот день к нам приезжала комиссия, и проверяла, как мы граждански обороняемся.
Оборона заключалась в умении за какое-то там количество секунд надеть ватно-марлевую повязку. Эвакуация проходила всего пару раз, и, как мне помнится, нашему классу так и не удалось поучаствовать в этой веселухе.
Ватно-марлевые повязки мы делали сами, еще в первом классе. Прямоугольник двойного слоя широкого бинта, внутрь напихана вата. Причем если ваты было столько, "сколько надо", то повязка жутко топорщилась, преващая ребенка в белощекого хомяка, заныкавшего большой кусок яблока, и чтобы предотвратить доступ "отравленного воздуха", приходилось по-особому подтыкать маску с боков. А какой ребенок, да еще в спешке, справится с аккуратным перераспределением этих "хомячьих щек"?
Вот и хитрили некотрые, и повязка у них была просто марлевая. От гипотетической опасности она, конечно, защитить бы не могла, но в использовании была куда как удобнее.
Еще школьные "оптимизаторы" придумали пришивать к масе не четыре хвоста-завязки, и по секундомеру вязать милые бантики на затылке и макушке, а резинки. Процесс надевания защитного приспособления это, несомненно, ускоряло. Главное - потренироваться сначала, какую резинку как натягивать.
Но как комиссия умудрялась не ржать в голос, наблюдая целый класс белощеких хомяков с блестящими от перспективы не учится в этот урок глазами, я не знаю.

А у учителей в этот день через плечо висел чудесный артефакт, +10 ко всем статам, Сумка С Противогазом.
Естественно, когда мы были мелкими, нам всем хоелось, чтобы раздавали противогазы, а не тащить из дома эту дурацкую повязку.
А когда стали постарше, то радовались. Конечно, ведь повязка хранилась в чистом пакетике, дома, и перед Великим Днем можно было ее простирнуть, если ты в прошлый раз соплей напускал, или тебе кто-то усы пририсовал. А противогазы хранились весь год в грязном подвале, и надевать это на своё лицо никого не пёрло.

А "эвакуация" один раз как-то обошла мой класс, а второй раз мы ее злостно пробакланили, занимаясь физрой на улице. И мы ухохатывались, смотря на организованный выход стаек белощеких хомячков из запасных выходов школы.

В моей ладони лежит многогранный кристалл. Изломанные линии, несимметричность - он не должен быть красивым. Однако на него хочется смотреть не отрываясь. При этом запомнить его очертания практически невозможно. Отведешь взгляд - какой он? - и одни общие фразы.
Прохладные грани покалывают ладонь, а то вдруг - будто теплый котёнок завозился, щекоча мехом. Но все же - кристалл. Грани, грани и еще раз грани. В каких-то - цветной, преломленный многократно свет, в других - отблеск неизвестности, в третьих - отражаюсь я. Он всегда одинаковый, но повернешь - и вот уже совсем другой.
И чем больше вглядываюсь в него, тем сложнее понять - это он лежит у меня на ладони, или это я отражаюсь и кружусь внутри, в лабиринте зеркал, или мы проникли друг в друга, став одним биением сердца, одним прикоснованием - ласкающим и покалывающим одновременно.
И я сжимаю его в руке, чувствуя, как впиваются острые грани, и неизвестно, кто разрушится, надави я сильнее. Но я не хочу ломать. Я лишь хочу почувствовать сильнее.
Сложно сказать "это - моё, а это - не моё", когда "я" и "не я" неразличимы. Мы.

За железной дверью - обычный коридор. Кафельный пол, крашеные стены. Краска в некоторых местах облупилась, открыв бетон стен, кое-где - просто пузырилась. Между плитками кафеля кое-где забилась грязь, но в основном пол выглядел так, будто его довольно часто если не мыли, то окатывали водой. А вот, кстати, и шланг, кран, к которому его подключают, а в основании стен есть стоки для воды.
Сознание безразлично фиксирует детали, взгляд скользит по стенам, полу... Шаг, другой, лязг за спиной. Звук беспомощно отражается от голых стен и умирает.
Еще щаг. Движение за спиной. Щелчок. Обернуться просто невозможно.. Страха нет. Медленные шаги, стены, пол, и мысль "скорее бы все это кон...

В связи с постом Фьюри вспомнилось.
Меня всегда однажды поразил (загнал в тупик, вызвал недоумение) один эпизод из фильма. Советского. Сам фильм не помню, помню только эпизод.
Поле, покос, бабы. Одна (от 23 до 40, по ним там непонятно), с дурнотой опускает вилы, опускается в копну. Другая (возрастной категории "постарше и поопытнее"), кажется, спрашивает, тошнит ли ее с утра, и, получив подтверждение, понимающе так улыбается, первая баба тоже вроде как все понимает, следует сцена "понимающих взглядов".
Тут третья, присутствовавшая при всей этой сцене, не "баба", но "девка" (с от такими сиськами) непонимающе на них смотрит, и вопрошает "Ачё? А чё ваще такое?".
"Опытная" же на это ей отвечает "Узнаешь еще".
И по виду "девки" кажется, что даже отношения цветочков, птичек, и быка-осеменителя Борьки с коровами ей неизвестны.
Рождается логичное продолжение. "Девка", нифига не зная, от незнания своего залетает, позор на семью и понимание, что беременна только после слов "опытной" про тошноту по утрам. Других признаков у беременности не бывает.

Я такой "чистоты и невинности" не понимаю и не приемлю. "Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не залетало".

Вот чего меня расстроило - так это не то, что господину президенту™ не задали вопрос про Ктулху, а то, что его (не президента) назвали "интернетовским божеством". Ну какой он нафиг интернетовский?
Точно так я расстроилась и тогда, когда говоря про Гитлера по телику сказали, что "он неслучайно выбрал для своей организации символами свастику и буквы СС - уж точно нехристианские символы". Грр. Бедная свастика и бедные руны.
Бедные все©

Состояние: Ктулху фхтагн!

Иногда я буквально кожей, на кончиках ресниц чувствую, что параллельные миры есть, они ткутся из поступков и непоступков, из мельчайших вариантов одного события, и чуть ли не каждую секунду жизнь ветвится, я иду по одной ветви, а мои абсолютно идентичные двойники - по другим.
И все пути равноправны, нет лучшего или худшего. Мы просто расходимся, порождая и рождаясь в новые и новые варианты.
Сейчас, видимо, один из таких моментов.
Сплетенные в форму, которая приведет любого тополога в ужас, ветви реальностей сблизились, и грань междумирья истончилась, дав почувствовать что-то совершенно другое рядом.
Что было бы, если... А если бы тогда я... А если бы не...
Я не знаю, как там, что представляет собой моя жизнь после других обстоятельств. Я просто чувствую, что она тоже есть.
Что-то, чем мне никогда не быть.
Не лучше и не хуже. Просто другое.
Я, но я-совершенно другое, близкое и невыносимо далекое.
То, чем мне уже не быть никогда.

Если долго сидеть на берегу реки,
то можно увидеть, как по ней проплывет
труп твоего врага.
Сунь Цзы. «Искусство войны»

...Я плыл по реке, когда заметил на берегу что-то необычное. Взялся за вёсла, и через пару минут нос лодки ткнулся в песок берега. Я подошел к скелету в обрывках одежды. Видимо, человек перед смертью сидел, прислонившись спиной к дереву, смотрел на реку, читал книгу... я наклонился... "Искусство войны" - буквы были едва различимы.
К лодке я шел немного смущенный. Единственное, что я мог сделать в память о старом враге - проплыть мимо него. Не по канону - но кто говорил, что старым китайцам надо верить.

Состояние: (с)