клуб заведен 18-09-2003
постоянные читатели [191]
участники [38]
Alligator, amapola, Bublik mum, COURVOISIER, Crazy Spaniel, Dasha_Naivin123, dorada81, Foxy M, Hana Solo, Ima, iona, lalarosedefeu, Liberta, Lightly, malipok, Marjerri, Markovna, Mmira, New Inner Mogul, Ninchik, Rada_99, Rodent, Shprotov, sugar-n-sweets, svetasexy, Vine, vitacha, Wohltat, xZED, Воин Вереска, Кавычка, Капитан Галерес, Косметичка, ЛюкА, нд, Утреннее Солнце, Чишиписюнах, Элиана
Alligator, amapola, Bublik mum, COURVOISIER, Crazy Spaniel, Dasha_Naivin123, dorada81, Foxy M, Hana Solo, Ima, iona, lalarosedefeu, Liberta, Lightly, malipok, Marjerri, Markovna, Mmira, New Inner Mogul, Ninchik, Rada_99, Rodent, Shprotov, sugar-n-sweets, svetasexy, Vine, vitacha, Wohltat, xZED, Воин Вереска, Кавычка, Капитан Галерес, Косметичка, ЛюкА, нд, Утреннее Солнце, Чишиписюнах, Элиана
цитатник:
- • лента
клуб:
интересы [1]
Вторник, 26 Октября 2004 г.
02:09 Tara » Когда мама была маленькая. 14
Когда я была маленькая, мама пыталась ограничить мой круг чтения хорошей литературой (читать я и сейчас могу любое печатное слово из любого положения, запоем – так что некоторый смысл в запрете, наверное, был). Хорошая – это Чехов, Толстой, Фейхтвангер… А вот сериал Волкова про Изумрудный город, в список хорошей литературы не попал.
Однако, где наша не пропадала? Правильно! – Районная детская библиотека, находящаяся неподалеку, полностью спасала положение.
Метода такая:
1. Договориться с братом.
2. Одеть его.
3. Сказать родителям, что идем гулять.
4. Упросить библиотекаря пустить меня с маленьким ребенком в читальный зал (раз на третий-четвертый, нас пускали без разговоров – брат был тих и сосредоточен в рассматривании картинок).
5. Смотреть, чтобы четырехлетний ребенок не проболтался родителям о том, что он регулярно ходит в библиотеку, как большой.
Обман, разумеется, в конце концов, раскрылся. Ругали не сильно. Явный запрет был снят.
В последующие годы, мама действовала иначе: уже прочитанную мной «легкую» литературу, меняла на что-то «более серьезное». Так происходило до тех пор, пока макулатурное издание «Графини де Монсоро», не было обменяно на такого же макулатурного «Капитана Гаттераса» Жуля Верна. Несколько консультаций по географическим вопросам сделали свое дело – мама посмотрела в книжку…
С тех пор влияние родителей на мое чтение ограничилось периодическим подбрасыванием мне чего-нибудь интересного «на почитать». Спасибо им за это.
Так были прочитаны Булгаков, Айтматов, Платонов – авторы, о существовании которых я бы в то время не догадалась, если бы не самиздатовские распечатки, заботливо предложенные родителями.
Однако, где наша не пропадала? Правильно! – Районная детская библиотека, находящаяся неподалеку, полностью спасала положение.
Метода такая:
1. Договориться с братом.
2. Одеть его.
3. Сказать родителям, что идем гулять.
4. Упросить библиотекаря пустить меня с маленьким ребенком в читальный зал (раз на третий-четвертый, нас пускали без разговоров – брат был тих и сосредоточен в рассматривании картинок).
5. Смотреть, чтобы четырехлетний ребенок не проболтался родителям о том, что он регулярно ходит в библиотеку, как большой.
Обман, разумеется, в конце концов, раскрылся. Ругали не сильно. Явный запрет был снят.
В последующие годы, мама действовала иначе: уже прочитанную мной «легкую» литературу, меняла на что-то «более серьезное». Так происходило до тех пор, пока макулатурное издание «Графини де Монсоро», не было обменяно на такого же макулатурного «Капитана Гаттераса» Жуля Верна. Несколько консультаций по географическим вопросам сделали свое дело – мама посмотрела в книжку…
С тех пор влияние родителей на мое чтение ограничилось периодическим подбрасыванием мне чего-нибудь интересного «на почитать». Спасибо им за это.
Так были прочитаны Булгаков, Айтматов, Платонов – авторы, о существовании которых я бы в то время не догадалась, если бы не самиздатовские распечатки, заботливо предложенные родителями.
отредактировано: 02-11-2007 12:27 - Tara
Группы: [ Байки. ]
[ Про маленькую маму. ]
Комментарии [8]
02:08 Tara » Когда мама была маленькая. 13
Когда я была маленькая, нас с братом выставляли гулять на детскую площадку. В мои задачи входило смотреть за братом: чтобы с площадки не уходил, чтобы не покалечился, чтобы дерьмо всякое в рот не тащил (возраст для этого был у него подходящий – два-два с половиной года). А я в то время (да и по сей день), любила на качелях качаться. Знаете – качели такие железные, на которых стоя качаться можно, и «солнце» крутить? Вот на них я и пристроилась – и за братом смотреть можно (вид на песочницу), и качаться в свое удовольствие…
Качаюсь, и за ребенком приглядываю. Смотрю – кошачьи какашки откопал, и уже в рот тянет.
Ору: «Плюнь каку!» - не реагирует.
Кричу: «Иди сюда!» - бегом бежит: послушный мальчик…
А дальше… до сих пор, как замедленная съемка перед глазами стоит: бежит ребенок, а я остановить качели не могу – ноги короткие, до земли не достаю. А ребенок бежит… я увидела, как железный угол сиденья попадет брату в висок, чуть раньше, чем это произошло на самом деле. Удар пришелся по лбу. Видели как в «Томе и Джерри» вырастают здоровенные шишки? Так бывает на самом деле. Братец орет. Довести его до дома невозможно – не идет – орет. Нести на руках не могу – тяжелый. Сама перепугана. Брат орет до посинения (в прямом смысле слова). Спасибо – какая-то незнакомая женщина помогла его до дома оттащить. Представляете реакцию мамы (она дома была)? Потом была поездка в детскую травму (уже без меня), возвращение (он все еще всхлипывал, но уже не орал хотя бы, да и мама потише стала), «разбор полетов» (запрет на качели на время выгуливания)…
Последствия этого происшествия дают знать о себе до сих пор: как только братец учудит что-нибудь не очень умное, мне припоминают: «Помнишь, как ты его по голове качелями приложила? – Так вот, все от этого». Впрочем, у меня тоже отговорка есть – меня, примерно в таком же возрасте, отец в дверном проеме подкидывал, до тех пор, пока я головой притолоку не встретила.
Говорят: в семье не без урода. В нашей семье – целых два.
Качаюсь, и за ребенком приглядываю. Смотрю – кошачьи какашки откопал, и уже в рот тянет.
Ору: «Плюнь каку!» - не реагирует.
Кричу: «Иди сюда!» - бегом бежит: послушный мальчик…
А дальше… до сих пор, как замедленная съемка перед глазами стоит: бежит ребенок, а я остановить качели не могу – ноги короткие, до земли не достаю. А ребенок бежит… я увидела, как железный угол сиденья попадет брату в висок, чуть раньше, чем это произошло на самом деле. Удар пришелся по лбу. Видели как в «Томе и Джерри» вырастают здоровенные шишки? Так бывает на самом деле. Братец орет. Довести его до дома невозможно – не идет – орет. Нести на руках не могу – тяжелый. Сама перепугана. Брат орет до посинения (в прямом смысле слова). Спасибо – какая-то незнакомая женщина помогла его до дома оттащить. Представляете реакцию мамы (она дома была)? Потом была поездка в детскую травму (уже без меня), возвращение (он все еще всхлипывал, но уже не орал хотя бы, да и мама потише стала), «разбор полетов» (запрет на качели на время выгуливания)…
Последствия этого происшествия дают знать о себе до сих пор: как только братец учудит что-нибудь не очень умное, мне припоминают: «Помнишь, как ты его по голове качелями приложила? – Так вот, все от этого». Впрочем, у меня тоже отговорка есть – меня, примерно в таком же возрасте, отец в дверном проеме подкидывал, до тех пор, пока я головой притолоку не встретила.
Говорят: в семье не без урода. В нашей семье – целых два.
отредактировано: 02-11-2007 12:27 - Tara
Группы: [ Байки. ]
[ Про маленькую маму. ]
Комментарии [10]
Пятница, 1 Октября 2004 г.
23:31 Tara » Когда мама была маленькая. 12
Когда я была маленькая, моя мама была в очень длинном отпуске. Отпуск назывался «декретный». Это было очень здорово – такой большой отпуск. Жалко, только, с дачи рано уехали. Но это ведь это я в первый класс иду, значит, город – это для меня.
Форма коричневая, воротничок-стоечка. Фартуки-передники белый и черный. Даже ленточки (завязывать особенно не на что было, мама бантики ко мне на невидимки прикалывала) белые и коричневые, и те – форменные. Все готово к школе.
Утром встаешь, каждый день как воскресенье – мама дома. Значит, мы с ней пойдем в поликлинику, которая называется «Консультация». Маме там делают уколы. Ампулы очень красивые – красно-коричневая жидкость. Мама говорит, что уколы больнючие, но я не верю: разве такие красивые уколы – это больно? То ли дело те, что мне делали – пенициллин мутный, белесыми хлопьями – вот это действительно больно.
Консультация – это серый дом. Дом стоит на улице с замечательным названием: «улица Счастливая». Кроме Консультации на счастливой улице есть еще замечательный магазин «Кондитерская». В кондитерской мы с мамой выбираем печенье: курабье, или малютка. Обычно побеждает мама, она считает, что курабье слишком жирное. Там же покупается торт «Прага». Говорят, что «Прага» в этой кондитерской одна из лучших в городе.
Первого сентября я пошла в школу.
Третьего октября родился мой брат.
Этой кондитерской мы еще долго пользовались, даже на знакомство наших с мужем родителей (смотрины (?)) покупали там торт.
Торт «Прага» (хоть я не очень люблю сладкое), для меня, имеет привкус счастья – Счастливой улицы, где мы его покупали.
Форма коричневая, воротничок-стоечка. Фартуки-передники белый и черный. Даже ленточки (завязывать особенно не на что было, мама бантики ко мне на невидимки прикалывала) белые и коричневые, и те – форменные. Все готово к школе.
Утром встаешь, каждый день как воскресенье – мама дома. Значит, мы с ней пойдем в поликлинику, которая называется «Консультация». Маме там делают уколы. Ампулы очень красивые – красно-коричневая жидкость. Мама говорит, что уколы больнючие, но я не верю: разве такие красивые уколы – это больно? То ли дело те, что мне делали – пенициллин мутный, белесыми хлопьями – вот это действительно больно.
Консультация – это серый дом. Дом стоит на улице с замечательным названием: «улица Счастливая». Кроме Консультации на счастливой улице есть еще замечательный магазин «Кондитерская». В кондитерской мы с мамой выбираем печенье: курабье, или малютка. Обычно побеждает мама, она считает, что курабье слишком жирное. Там же покупается торт «Прага». Говорят, что «Прага» в этой кондитерской одна из лучших в городе.
Первого сентября я пошла в школу.
Третьего октября родился мой брат.
Этой кондитерской мы еще долго пользовались, даже на знакомство наших с мужем родителей (смотрины (?)) покупали там торт.
Торт «Прага» (хоть я не очень люблю сладкое), для меня, имеет привкус счастья – Счастливой улицы, где мы его покупали.
отредактировано: 02-11-2007 12:22 - Tara
Группы: [ Байки. ]
[ Про маленькую маму. ]
Комментарии [10]
23:29 Tara » Когда мама была маленькая. 11
Когда я была маленькая, моя мама иногда ездила в командировки. Чаще в Москву, иногда в Прибалтику. Из Москвы привозились переводные картинки, пастила в шоколаде и шоколадные зайцы (это если командировка зимой). Из Прибалтики – колготки и сувениры.
Один раз из Риги, по-моему, был привезен еж – сам резиновый, а каким-то плюшиком сверху посыпан, мягкий и пушистый. Жив до сих пор, зовут Чучуней. Нос, откушенный братом, приклеен кривовато, сам полысел от времени, но живой.
Мамины отъезды – это вечерние сборы, сумки-вещи, бутерброды, зеленый термос...
Мне года два с половиной. Говорят, что лезвие безопасной бритвы в опасных пределах оставила мама в суматохе сборов. Сразу кулачок разжать не смогли – от боли я сжимала бритву еще сильнее… Помню забинтованную лапу, маму в слезах. Оставаться ей нельзя – работа. Проводы до метро, я на руках то у отца, то у деда.
Теперь даже шрама не видно – заросло.
А мамины командировки я никогда не любила.
Один раз из Риги, по-моему, был привезен еж – сам резиновый, а каким-то плюшиком сверху посыпан, мягкий и пушистый. Жив до сих пор, зовут Чучуней. Нос, откушенный братом, приклеен кривовато, сам полысел от времени, но живой.
Мамины отъезды – это вечерние сборы, сумки-вещи, бутерброды, зеленый термос...
Мне года два с половиной. Говорят, что лезвие безопасной бритвы в опасных пределах оставила мама в суматохе сборов. Сразу кулачок разжать не смогли – от боли я сжимала бритву еще сильнее… Помню забинтованную лапу, маму в слезах. Оставаться ей нельзя – работа. Проводы до метро, я на руках то у отца, то у деда.
Теперь даже шрама не видно – заросло.
А мамины командировки я никогда не любила.
отредактировано: 02-11-2007 12:23 - Tara
Группы: [ Байки. ]
[ Про маленькую маму. ]
Комментарии [13]
Среда, 15 Сентября 2004 г.
14:49 Tara » Когда мама была маленькая. 10
Когда я была маленькая, у нас был черно-белый телевизор неизвестной породы. По нему показывали хоккей, Новости и Штирлица, но иногда попадались интересные передачи: «Спокойной ночи, малыши», конкурсы «Песня` 7_» и передача «Больше хороших товаров».
«Споки ночи» вели Филя, Степашка, Хрюша и тетя Валя или дядя Володя. В конкурсах пели замечательные песни: «мой адрес не дом и не улица», «надежда – мой компас земной» и «если бы парни всей земли». В «Больше хороших товаров» рассказывали о всяких новинках товаров народного потребления. Между передачами были не рекламные паузы, как сейчас, а дикторы, они читали программу передач. Внизу экрана обычно было написано, как зовут диктора. Долгое время я думала, что Юрия Гати зовут ТАСС.
А в Новостях показывали трибуны, Ленина и дяденек в костюмах. Один дяденька отличался от других тем, что дед всегда говорил «пф-пф-пф», когда видел его в телевизоре. Дед так же фыркал на своих учеников, когда они глупости какие-нибудь у нас в гостях говорили.
Один раз телевизор работал, а дед был на кухне. И тут стали показывать этого дядьку. Я прибежала на кухню и стала звать деда: «Иди! Там твоего знакомого опять показывают!» Дед испугался.
Потом я узнала, что Ленин, который «всегда молодой», уже умер, и Советским Союзом руководит Партия, а Партией руководит Брежнев, и что «пф-пф-пф» – это у деда кашель такой…
«Споки ночи» вели Филя, Степашка, Хрюша и тетя Валя или дядя Володя. В конкурсах пели замечательные песни: «мой адрес не дом и не улица», «надежда – мой компас земной» и «если бы парни всей земли». В «Больше хороших товаров» рассказывали о всяких новинках товаров народного потребления. Между передачами были не рекламные паузы, как сейчас, а дикторы, они читали программу передач. Внизу экрана обычно было написано, как зовут диктора. Долгое время я думала, что Юрия Гати зовут ТАСС.
А в Новостях показывали трибуны, Ленина и дяденек в костюмах. Один дяденька отличался от других тем, что дед всегда говорил «пф-пф-пф», когда видел его в телевизоре. Дед так же фыркал на своих учеников, когда они глупости какие-нибудь у нас в гостях говорили.
Один раз телевизор работал, а дед был на кухне. И тут стали показывать этого дядьку. Я прибежала на кухню и стала звать деда: «Иди! Там твоего знакомого опять показывают!» Дед испугался.
Потом я узнала, что Ленин, который «всегда молодой», уже умер, и Советским Союзом руководит Партия, а Партией руководит Брежнев, и что «пф-пф-пф» – это у деда кашель такой…
отредактировано: 02-11-2007 12:14 - Tara
Группы: [ Байки. ]
[ Про маленькую маму. ]
Комментарии [6]
Вторник, 14 Сентября 2004 г.
23:44 Tara » Когда мама была маленькая. 9
Когда я была маленькая, мы с мамой иногда ходили гулять «на бульвар». Бульвар назывался Бульварноваторов (впрочем, и мебель тогда еще называлась небелью). Мама сидела на скамейке, и читала. А мне выдавалась мамина расческа с длинной ручкой, ручка такая, тоненькая на конце. Было очень здорово рисовать человечков маминой расческой на гравийной дорожке бульвара, и рассказывать про себя «палка, палка, огуречик…» А я вся такая, «хорошенькая девочка», в красненьком пальто с золотыми пуговицами (почти как у настоящих солдат).
Когда я была маленькая, я заболела ветрянкой. И всю вторую половину августа проходила в зеленую крапинку. Жалко, что покраситься целиком не разрешили. Мне очень хотелось…
Когда я была маленькая, я играла в зоопарк. Дед отодвигал один край дивана от стены, и туда ставились пластмассовые звери. Клеток и загородок в моем зоопарке не было.
Еще я строила города. Город, обычно начинался с табуретки, потом диванные подушки, сверху кубики – сначала большие пластмассовые, потом деревянные с буквами, и на самом верху, от конструктора «Москва», со шпилями и башенками. Вечерами были бои: я не давала разобрать город, а взрослые настаивали, мол, деду с бабушкой спать негде – из-за города диван не раскладывается.
Один раз мне удалось отстоять свой город… Проснувшись, я вскочила достраивать шедевр комнатного зодчества, но в большой комнате меня ожидали только руины…
Успокаивая меня, говорили, что город рухнул ночью сам, что все услышали и проснулись. Что по радио говорили про землетрясение, а на стройке забивают сваи, или грузовик по улице проехал…
Правды я до сих пор не знаю. Не сознаются. Настаивают на версии с землетрясением. Ну, подумайте, какие землетрясения в Ленинграде?
А города я и потом строила, но на их продолжительной жизни уже не настаивала.
Когда я была маленькая, я заболела ветрянкой. И всю вторую половину августа проходила в зеленую крапинку. Жалко, что покраситься целиком не разрешили. Мне очень хотелось…
Когда я была маленькая, я играла в зоопарк. Дед отодвигал один край дивана от стены, и туда ставились пластмассовые звери. Клеток и загородок в моем зоопарке не было.
Еще я строила города. Город, обычно начинался с табуретки, потом диванные подушки, сверху кубики – сначала большие пластмассовые, потом деревянные с буквами, и на самом верху, от конструктора «Москва», со шпилями и башенками. Вечерами были бои: я не давала разобрать город, а взрослые настаивали, мол, деду с бабушкой спать негде – из-за города диван не раскладывается.
Один раз мне удалось отстоять свой город… Проснувшись, я вскочила достраивать шедевр комнатного зодчества, но в большой комнате меня ожидали только руины…
Успокаивая меня, говорили, что город рухнул ночью сам, что все услышали и проснулись. Что по радио говорили про землетрясение, а на стройке забивают сваи, или грузовик по улице проехал…
Правды я до сих пор не знаю. Не сознаются. Настаивают на версии с землетрясением. Ну, подумайте, какие землетрясения в Ленинграде?
А города я и потом строила, но на их продолжительной жизни уже не настаивала.
отредактировано: 02-11-2007 12:15 - Tara
Группы: [ Байки. ]
[ Про маленькую маму. ]
Комментарии [10]
Вторник, 7 Сентября 2004 г.
21:20 Tara » Когда мама была маленькая. 8
Когда я была маленькая, я была очень активным ребенком. Много бегала, каталась на велике, лазала через заборы. Соответственно падала и расшибалась. Разбитые коленки – непременный атрибут моего детства. Но бывали травмы и посерьезнее.
Когда на даче, гоняя на «дутике», у меня колесо попало в колею, летела я ласточкой. Пропахала лицом по засохшей желтой глине борозду. Мама, увидев, мою полосатую морду, ахнула и запричитала: «Ты же девочка… Кот же тебя, с таким лицом, замуж-то возьмет…»
Став сильно старше, я еще раз влетела колесом в колею, примерно на том же месте, но уже на мотоцикле. Из последствий – обожженная выхлопной трубой нога. Ява – слишком тяжелый мотоцикл «для такого маленького существа, как я».
Когда я была маленькая, на даче в саду у нас был построен «шалаш» - такое сооружение из реек, картона и рубероида. Понятное дело, что разжигать огонь, даже поблизости, было строго запрещено. Но кого это останавливало?! Мы делали свечки из пластилина (пластилиновую колбаску поджигаешь с одного конца, она сильно коптит, но горит.) Горящий пластилин с одной из свечек плюхнулся мне на руку. Растерялись, потушили не сразу. Кричать, плакать нельзя – родители узнают, шалаш разберут. Терпела, прятала ожог три дня. Родителям так и не созналась, откуда такая болячка, сказала, что упала.
Когда я была маленькая, в саду разрешалось лазать по яблоням. Каждая яблоня имела собственное название. Там были: «Елка» (залезать трудно) и «Лесенка» (с нее можно было легко перелезть на крышу веранды), и был «Вертолет». На «Вертолете» мы играли в вертолетный десант – долезть до горизонтально растущего сука, зависнуть на руках, как на стропах, и спрыгнуть. Какой-то 121-ый прыжок для меня закончился неудачно. Недели полторы лежала с подвернутым голеностопом, купаться было никак. Нога до сих пор подворачивается, обычно в самый неудачный момент.
Когда на даче, гоняя на «дутике», у меня колесо попало в колею, летела я ласточкой. Пропахала лицом по засохшей желтой глине борозду. Мама, увидев, мою полосатую морду, ахнула и запричитала: «Ты же девочка… Кот же тебя, с таким лицом, замуж-то возьмет…»
Став сильно старше, я еще раз влетела колесом в колею, примерно на том же месте, но уже на мотоцикле. Из последствий – обожженная выхлопной трубой нога. Ява – слишком тяжелый мотоцикл «для такого маленького существа, как я».
Когда я была маленькая, на даче в саду у нас был построен «шалаш» - такое сооружение из реек, картона и рубероида. Понятное дело, что разжигать огонь, даже поблизости, было строго запрещено. Но кого это останавливало?! Мы делали свечки из пластилина (пластилиновую колбаску поджигаешь с одного конца, она сильно коптит, но горит.) Горящий пластилин с одной из свечек плюхнулся мне на руку. Растерялись, потушили не сразу. Кричать, плакать нельзя – родители узнают, шалаш разберут. Терпела, прятала ожог три дня. Родителям так и не созналась, откуда такая болячка, сказала, что упала.
Когда я была маленькая, в саду разрешалось лазать по яблоням. Каждая яблоня имела собственное название. Там были: «Елка» (залезать трудно) и «Лесенка» (с нее можно было легко перелезть на крышу веранды), и был «Вертолет». На «Вертолете» мы играли в вертолетный десант – долезть до горизонтально растущего сука, зависнуть на руках, как на стропах, и спрыгнуть. Какой-то 121-ый прыжок для меня закончился неудачно. Недели полторы лежала с подвернутым голеностопом, купаться было никак. Нога до сих пор подворачивается, обычно в самый неудачный момент.
отредактировано: 02-11-2007 12:16 - Tara
Группы: [ Байки. ]
[ Про маленькую маму. ]
Комментарии [11]
21:19 Tara » Когда мама была маленькая. 7
Когда я была маленькая, я иногда дралась с другими детьми. Причины для драк были разные. Чаще всего – несправедливость (в моем детском понимании). Спор, обида, и понеслось… Перед глазами все красное, в ярости не чувствую боли, тормозов нет…
У второй бабушки, на Украине, после того, как взрослые отцепили меня от полузадушенного мальчика, ребята во дворе предпочитали со мной играть мирно и не ссориться. Да и в школе никому бы в голову не пришло меня как-то обидеть. Синяки, ссадины, выдранные клочья волос…
Несколько шрамов осталось до сих пор. От ржавого гвоздя в коленке, например. И ведь боли не помню. Помню, что порванные окровавленные вельветовые штаны было жалко. А Тимке тогда за дело попало: нечего было жулить и папой прикрываться.
Один раз я подралась на даче с соседской девочкой. Мне было года три, а ей пять или шесть. Не помню, что именно послужило поводом для драки. Помню, когда нас растащили, мама спросила: «Чего вы не поделили?» Я ответила: «Она меня ЗАСТАВЛЯЛА!»
Заставить меня сделать что-либо против моей воли и сейчас затруднительно, хотя я уже давно не дерусь.
Когда я была маленькая, мы с друзьями любили качаться на «тарзанке». На сосне привязана веревка с палкой, под сосной – воронка (говорят, с войны осталась.) Держишься за палку и с одного края воронки на другой. И померещилось мне, что я уже долетела. Ручки-то и разжала… А на дне воронки – чертополох. Никакие джинсы не спасли.
Когда я была маленькая, я любила раскачиваться, сидя на табуретке. Мы играли в космонавтов. Приемник «Ленинград» был пультом управления. Я сидела перед ним и раскачивалась. Докачалась… Затылком об пол. В глазах звездочки закружились, кричу «Мама!», а звука нет. Очухалась уже в кровати. Мама сказала, что ни крика, ни удара не слышала, шла на кухню, и вдруг, как развернуло ее ко мне бежать. С тех пор на табуретках больше не качалась. Зато как летела! До звезд…
У второй бабушки, на Украине, после того, как взрослые отцепили меня от полузадушенного мальчика, ребята во дворе предпочитали со мной играть мирно и не ссориться. Да и в школе никому бы в голову не пришло меня как-то обидеть. Синяки, ссадины, выдранные клочья волос…
Несколько шрамов осталось до сих пор. От ржавого гвоздя в коленке, например. И ведь боли не помню. Помню, что порванные окровавленные вельветовые штаны было жалко. А Тимке тогда за дело попало: нечего было жулить и папой прикрываться.
Один раз я подралась на даче с соседской девочкой. Мне было года три, а ей пять или шесть. Не помню, что именно послужило поводом для драки. Помню, когда нас растащили, мама спросила: «Чего вы не поделили?» Я ответила: «Она меня ЗАСТАВЛЯЛА!»
Заставить меня сделать что-либо против моей воли и сейчас затруднительно, хотя я уже давно не дерусь.
Когда я была маленькая, мы с друзьями любили качаться на «тарзанке». На сосне привязана веревка с палкой, под сосной – воронка (говорят, с войны осталась.) Держишься за палку и с одного края воронки на другой. И померещилось мне, что я уже долетела. Ручки-то и разжала… А на дне воронки – чертополох. Никакие джинсы не спасли.
Когда я была маленькая, я любила раскачиваться, сидя на табуретке. Мы играли в космонавтов. Приемник «Ленинград» был пультом управления. Я сидела перед ним и раскачивалась. Докачалась… Затылком об пол. В глазах звездочки закружились, кричу «Мама!», а звука нет. Очухалась уже в кровати. Мама сказала, что ни крика, ни удара не слышала, шла на кухню, и вдруг, как развернуло ее ко мне бежать. С тех пор на табуретках больше не качалась. Зато как летела! До звезд…
отредактировано: 02-11-2007 12:16 - Tara
Группы: [ Байки. ]
[ Про маленькую маму. ]
Комментарии [5]
Четверг, 2 Сентября 2004 г.
19:48 Tara » Когда мама была маленькая. 6 (по мотивам Ромашки)
Когда я была маленькая, у меня был марлевый сачок. Мы с дачными подружками ловили бабочек. Теперь дурно вспоминать, что мы с ними потом делали… Мы брали булавки и выковыривали им хоботки, а потом полуживыми отпускали на волю, свято веря, что спасаем огороды от вредителей. (Бабочки ведь хоботками клубнику/малину лопают, а без хоботков и огород спасен, и бабочки красивые летают).
В свободное от препарирования бабочек время, с мальчиками из той же дачной компании мы ловили лягушек. Лягушки были склизкие и прохладные. Девчонки мое увлечение лягушками явно не одобряли.
Когда я была маленькая, я очень много читала. Читала я везде и всегда. Один раз я стукнулась лбом о колонну в метро, когда читала на ходу.
Мне было лет одиннадцать – двенадцать, когда мама дала мне прочитать «Мастера и Маргариту» в самиздатовском варианте. В один присест осилить десятый экземпляр на кальке мне не удалось, и книжка пошла со мной в кровать, под одеяло с фонариком. Дело было на даче. Спала я в коротенькой пижамке. Часов в шесть утра, я как раз дочитала до главы «Полет», дом огласился моим истошным визгом (повторить этот звук я так и не смогла). Хозяйский сын прибежал со своей половины дома меня спасать, все семейство вскочило, шум-гам, суматоха. Визг прекратился только тогда, когда совместными усилиями всей компании, здоровенный бражник (большой ночной мотылек), был выловлен из под моей футболки. Мотыльков с тех пор не люблю.
В свободное от препарирования бабочек время, с мальчиками из той же дачной компании мы ловили лягушек. Лягушки были склизкие и прохладные. Девчонки мое увлечение лягушками явно не одобряли.
Когда я была маленькая, я очень много читала. Читала я везде и всегда. Один раз я стукнулась лбом о колонну в метро, когда читала на ходу.
Мне было лет одиннадцать – двенадцать, когда мама дала мне прочитать «Мастера и Маргариту» в самиздатовском варианте. В один присест осилить десятый экземпляр на кальке мне не удалось, и книжка пошла со мной в кровать, под одеяло с фонариком. Дело было на даче. Спала я в коротенькой пижамке. Часов в шесть утра, я как раз дочитала до главы «Полет», дом огласился моим истошным визгом (повторить этот звук я так и не смогла). Хозяйский сын прибежал со своей половины дома меня спасать, все семейство вскочило, шум-гам, суматоха. Визг прекратился только тогда, когда совместными усилиями всей компании, здоровенный бражник (большой ночной мотылек), был выловлен из под моей футболки. Мотыльков с тех пор не люблю.
отредактировано: 02-11-2007 12:16 - Tara
Группы: [ Байки. ]
[ Про маленькую маму. ]
Комментарии [4]
18:33 Tara » Когда мама была маленькая. 5
Когда я была маленькая, я очень хотела маленького братика или сестренку. А родители мне говорили, что деток покупают в магазине.
Я спрашивала маму, пришедшую с работы: «Ты в магазине была?»
А замотанная мама, не понимая о каком магазине идет речь, говорила: «Была».
И я лезла к маме в сумку с криком «Братика мне купила!»
Тогда мама в сто двадцатый раз объясняла, что дети дорого стоят, а у нас денег нет и хорошие дети – дефицит (что такое дефицит, я хорошо знала).
Когда я была маленькая, папа иногда водил меня гулять. Один раз он выронил меня из санок на углу Зины Портновой, и не заметил. Я лежала, почему-то молчала, и смотрела в небо. Надо мной были звезды и вывеска ресторана «Вечерний».
Еще я любила с отцом ходить на Фореля – там он пил пиво, а мне давал соленые сушки, которые к пиву прилагались. За сушки я не должна была говорить маме где мы были – это был наш с папой секрет. Маме я раскололась совсем недавно, прямо при папе. Оказалось, что он уже ничего этого не помнит… А соленые сушки я до сих пор люблю – они секретами пахнут.
Когда я была маленькая, раз в две недели дед ходил стричься в парикмахерскую. Возвращался оттуда помолодевший, распространяя запах Шипра. Я знала, что на вопрос мастера: «Освежить?», он всегда отвечал утвердительно. И мастер, сняв с полочки бутылочку с пульверизатором, порхал над зажмурившимся дедом, манерно нажимая на грушу. В кармане дедова пиджака всегда лежала мелочь «на чай».
Я спрашивала маму, пришедшую с работы: «Ты в магазине была?»
А замотанная мама, не понимая о каком магазине идет речь, говорила: «Была».
И я лезла к маме в сумку с криком «Братика мне купила!»
Тогда мама в сто двадцатый раз объясняла, что дети дорого стоят, а у нас денег нет и хорошие дети – дефицит (что такое дефицит, я хорошо знала).
Когда я была маленькая, папа иногда водил меня гулять. Один раз он выронил меня из санок на углу Зины Портновой, и не заметил. Я лежала, почему-то молчала, и смотрела в небо. Надо мной были звезды и вывеска ресторана «Вечерний».
Еще я любила с отцом ходить на Фореля – там он пил пиво, а мне давал соленые сушки, которые к пиву прилагались. За сушки я не должна была говорить маме где мы были – это был наш с папой секрет. Маме я раскололась совсем недавно, прямо при папе. Оказалось, что он уже ничего этого не помнит… А соленые сушки я до сих пор люблю – они секретами пахнут.
Когда я была маленькая, раз в две недели дед ходил стричься в парикмахерскую. Возвращался оттуда помолодевший, распространяя запах Шипра. Я знала, что на вопрос мастера: «Освежить?», он всегда отвечал утвердительно. И мастер, сняв с полочки бутылочку с пульверизатором, порхал над зажмурившимся дедом, манерно нажимая на грушу. В кармане дедова пиджака всегда лежала мелочь «на чай».
отредактировано: 02-11-2007 12:17 - Tara
Группы: [ Байки. ]
[ Про маленькую маму. ]
18:26 Tara » Когда мама была маленькая. 4
Когда я была маленькая, дед научил меня всяким полезным вещам. Кроме письма, чтения и математики, он научил меня пилить, строгать, крутить гайки и заколачивать гвозди. Так что, росла я девочкой технически изобретательной.
Однажды я в очередной раз сильно-сильно поругалась со взрослыми, и решила отомстить. К шпингалету в туалете я привязала бечевку, поставила защелку «в среднее положение» и, выйдя наружу, дернула… Часа три все думали, что в туалет просто занят. А потом поняли, что там никого нет. А еще через полчаса сломали защелку. И догадались кто это устроил… К вечеру я сама из под маминой кровати вылезла.
Когда я была маленькая, у меня не было никакой живности (пять человек в двух смежных комнатах – не до зверюшек). И я решила завести себе хотя бы лягушек. Насколько я помню, рецепт такой: надо взять картонку с мелками, сами мелки натереть о щель в паркете (дело очень трудоемкое), полученный порошок ссыпать в освободившуюся коробочку. Затем взять акварельные краски, развести всех цветов понемногу в небольшом количестве воды, полученным раствором разбавить меловой порошок в коробочке от мелков. И в завершение, добавить мелко нарезанных бежевых ниток для штопки. Теперь можно ждать прихода родителей с работы, чтобы похвастаться.
Так и остался невыясненным один аспект: если бы коробочка от мелков не протекала, завелись бы у меня лягушки?
Однажды я в очередной раз сильно-сильно поругалась со взрослыми, и решила отомстить. К шпингалету в туалете я привязала бечевку, поставила защелку «в среднее положение» и, выйдя наружу, дернула… Часа три все думали, что в туалет просто занят. А потом поняли, что там никого нет. А еще через полчаса сломали защелку. И догадались кто это устроил… К вечеру я сама из под маминой кровати вылезла.
Когда я была маленькая, у меня не было никакой живности (пять человек в двух смежных комнатах – не до зверюшек). И я решила завести себе хотя бы лягушек. Насколько я помню, рецепт такой: надо взять картонку с мелками, сами мелки натереть о щель в паркете (дело очень трудоемкое), полученный порошок ссыпать в освободившуюся коробочку. Затем взять акварельные краски, развести всех цветов понемногу в небольшом количестве воды, полученным раствором разбавить меловой порошок в коробочке от мелков. И в завершение, добавить мелко нарезанных бежевых ниток для штопки. Теперь можно ждать прихода родителей с работы, чтобы похвастаться.
Так и остался невыясненным один аспект: если бы коробочка от мелков не протекала, завелись бы у меня лягушки?
отредактировано: 02-11-2007 12:19 - Tara
Группы: [ Байки. ]
[ Про маленькую маму. ]
Комментарии [3]
Пятница, 27 Августа 2004 г.
13:24 Tara » Когда мама была маленькая. 3
Когда я была маленькая, меня водили в фотоателье. Там делали художественные фотографии. У фотографа меня ставили на специальный помост, давали игрушку, «Улыбайся, сейчас вылетит птичка». Птичек не вылетало, зато игрушек было много. Среди них был плюшевый белый медведь. Когда в три года я сильно заболела, в температуре мне приснился сон про то, как мне дарят такого большого белого медведя, и я снимаю с его уха наклейку. На следующий день вечером отец принес большого медведя, правда не белого, а бурого, но наклейку с уха я сняла. Медведя звали «Братик Юрик», в честь отца. Лет через десять младший брат оторвал ему лапы…
Когда я была маленькая, на Ленинском был магазин «Игрушки». Говорят, что перед своим вторым Новым Годом, я, еще практически не говорящая, испытала жуткий восторг, глядя на немецкие наборы елочных игрушек. Тогда мне такой купили. Сейчас он все такой же красивый, в нем только двух шаров не хватает – течение жизни.
Когда я была маленькая, я устраивала скандалы в игрушечном магазине. Я кричала деду: «Купи-купи-купи-купи!» Одна из продавщиц строго сказала: «Таких скандальных детей в наш магазин пускать не будут.» Я поинтересовалась, каким образом они узнают кто скандальный, а кто нет. Продавщица объяснила, что на дверях магазина вывешивают фотографии тех, кто скандалил, и больше в магазин не пускают. Дня три-четыре я боялась подойти к магазину: а вдруг там моя фотография? Позор-то, какой! Потом набралась смелости, и мы с дедом пошли посмотреть. Фотографии моей не было, в магазин пускали. Тогда я поняла, что взрослые умеют обманывать.
Когда я была маленькая, на Ленинском был магазин «Игрушки». Говорят, что перед своим вторым Новым Годом, я, еще практически не говорящая, испытала жуткий восторг, глядя на немецкие наборы елочных игрушек. Тогда мне такой купили. Сейчас он все такой же красивый, в нем только двух шаров не хватает – течение жизни.
Когда я была маленькая, я устраивала скандалы в игрушечном магазине. Я кричала деду: «Купи-купи-купи-купи!» Одна из продавщиц строго сказала: «Таких скандальных детей в наш магазин пускать не будут.» Я поинтересовалась, каким образом они узнают кто скандальный, а кто нет. Продавщица объяснила, что на дверях магазина вывешивают фотографии тех, кто скандалил, и больше в магазин не пускают. Дня три-четыре я боялась подойти к магазину: а вдруг там моя фотография? Позор-то, какой! Потом набралась смелости, и мы с дедом пошли посмотреть. Фотографии моей не было, в магазин пускали. Тогда я поняла, что взрослые умеют обманывать.
отредактировано: 02-11-2007 12:19 - Tara
Группы: [ Байки. ]
[ Про маленькую маму. ]
Комментарии [5]
13:21 Tara » Когда мама была маленькая. 2
Когда я была маленькая, зимой, меня очень тепло одевали на улицу. «Лиф на байке, три фуфайки…» Сверху завязывали шарфом. Шарф был красный. Вечером мы с дедом шли встречать маму к метро. То есть это дед шел, а я ехала сзади на санках. И красный шарф все время попадал на лицо, а сквозь него все красное. Так и помню: то дедова спина, то красное все, и быстро-быстро, дух захватывает. Санки…
Когда я была маленькая, я очень плохо ела. Чтобы меня накормить взрослые пускались на всякие ухищрения. Помню как я бегу на даче вокруг дома, а за мной бежит мама с тарелкой ненавистного творога. Я бегу быстро, мама отстает… И тут я с разбегу натыкаюсь на ложку. Мама с творогом побежала мне на встречу. До сих пор не понимаю, как она умудрялась так прицельно в меня его закидывать? Там же я как-то уронила на землю дефицитный банан, тогда мне сильно попало.
Когда я была маленькая, к маме в гости приходил ее друг - дядя Витя. Он сидел на кухне и рассказывал всякое интересное. Когда я открывала от любопытства рот, в него залетала неизменная ложка. А дядя Витя надо мной посмеивался, но не обидно, а весело. Он и сейчас надо мной посмеивается, когда я в гости прихожу, правда насильно меня теперь кормить не надо. Еще у него был фотоаппарат (у мамы лежит много моих черно-белых фотографий) и предел моих мечтаний – красный мотоцикл. Долго был у меня заводной мотоциклист из жести, его так и звали «Дядя Витя» (где он сейчас?)
Когда я была маленькая, мы с бабушкой перебирали крупу. Для этого бабушка клала на стол круглую доску-фанерку, сажала меня на нее и насыпала горку крупы на стол. Она уже плохо видела, и я смотрела «молодыми глазками» не осталось ли мусора в перловке, рисе или грече. Соринки надо было пальцем вывести в отдельную кучку. Всегда зримый результат трудов – две кучки: крупа и мусор. И бабушка в фартуке, уютная.
Когда я была маленькая, я очень плохо ела. Чтобы меня накормить взрослые пускались на всякие ухищрения. Помню как я бегу на даче вокруг дома, а за мной бежит мама с тарелкой ненавистного творога. Я бегу быстро, мама отстает… И тут я с разбегу натыкаюсь на ложку. Мама с творогом побежала мне на встречу. До сих пор не понимаю, как она умудрялась так прицельно в меня его закидывать? Там же я как-то уронила на землю дефицитный банан, тогда мне сильно попало.
Когда я была маленькая, к маме в гости приходил ее друг - дядя Витя. Он сидел на кухне и рассказывал всякое интересное. Когда я открывала от любопытства рот, в него залетала неизменная ложка. А дядя Витя надо мной посмеивался, но не обидно, а весело. Он и сейчас надо мной посмеивается, когда я в гости прихожу, правда насильно меня теперь кормить не надо. Еще у него был фотоаппарат (у мамы лежит много моих черно-белых фотографий) и предел моих мечтаний – красный мотоцикл. Долго был у меня заводной мотоциклист из жести, его так и звали «Дядя Витя» (где он сейчас?)
Когда я была маленькая, мы с бабушкой перебирали крупу. Для этого бабушка клала на стол круглую доску-фанерку, сажала меня на нее и насыпала горку крупы на стол. Она уже плохо видела, и я смотрела «молодыми глазками» не осталось ли мусора в перловке, рисе или грече. Соринки надо было пальцем вывести в отдельную кучку. Всегда зримый результат трудов – две кучки: крупа и мусор. И бабушка в фартуке, уютная.
отредактировано: 02-11-2007 12:20 - Tara
Группы: [ Байки. ]
[ Про маленькую маму. ]
Комментарии [16]
Четверг, 26 Августа 2004 г.
16:45 Tara » Когда мама была маленькая.
Дочь часто просит: "Расскажи, как ты была маленькая?" И я рассказываю. У нее есть любимые рассказы - она требует их повторения. Есть истории, которые чем-то не нравятся – она не желает их слушать. Тут они все подряд. Потому, что это всегда со мной.
Когда я была маленькая, мы жили на Ленинском, тогда он назывался проспект Героев. Когда проспект переименовали, взрослые удивлялись: «Чем герои-то провинились?»
Когда я была маленькая, меня звали Марочка, на что я, сообщала: «Я не Мавочка, я Мавулька.» Букву «р» я долго не выговаривала, а потом сразу стала «рычать».
Когда я была маленькая, у нас дома были широкие подоконники. А у деда была «шинелька» - сохранившиеся части от офицерской шинели, в которой он воевал. Дед клал «шинельку» на подоконник, а сверху сажал меня. С седьмого этажа хорошо видно машины, можно считать красные, а можно зеленые. И видно как строят новые высокие дома. Я и сейчас, проезжая по Ленинскому, смотрю на эти дома как на выросших вместе со мной сверстников.
Когда я была маленькая (года два), у меня была Кукла, ее так и звали. У Куклы было фарфоровое лицо, руки и ноги, туловище было мягкое, ростом, «примерно с меня». Она досталась мне по наследству от моей мамы. Помню, как, дотащив ее до буфета, «не справилась с управлением»… Лицо Куклы было разбито ровно пополам. Дальше мне уже рассказывали… Сильно горевавшего ребенка отправили на дачу, а мама решила реставрировать инвалидку: вырезала из розовой фланелевой пеленки овал, нарисовала на нем лицо (в меру способностей) и приклеила на пострадавшую.
Меня привезли с дачи. В обстановке особой торжественности, поставив девочку на кресло, мама показала результат своих трудов… От испуга ребенок заревел и описался.
Через несколько лет, Кукла лежавшая в шкафу, была мной реабилитирована. Мной, но не мамой. При переезде на новую квартиру мама ее выкинула, как не представляющую ценности. А ведь это была единственная кукла, которую я помню до сих пор.
Когда я была маленькая, мы жили на Ленинском, тогда он назывался проспект Героев. Когда проспект переименовали, взрослые удивлялись: «Чем герои-то провинились?»
Когда я была маленькая, меня звали Марочка, на что я, сообщала: «Я не Мавочка, я Мавулька.» Букву «р» я долго не выговаривала, а потом сразу стала «рычать».
Когда я была маленькая, у нас дома были широкие подоконники. А у деда была «шинелька» - сохранившиеся части от офицерской шинели, в которой он воевал. Дед клал «шинельку» на подоконник, а сверху сажал меня. С седьмого этажа хорошо видно машины, можно считать красные, а можно зеленые. И видно как строят новые высокие дома. Я и сейчас, проезжая по Ленинскому, смотрю на эти дома как на выросших вместе со мной сверстников.
Когда я была маленькая (года два), у меня была Кукла, ее так и звали. У Куклы было фарфоровое лицо, руки и ноги, туловище было мягкое, ростом, «примерно с меня». Она досталась мне по наследству от моей мамы. Помню, как, дотащив ее до буфета, «не справилась с управлением»… Лицо Куклы было разбито ровно пополам. Дальше мне уже рассказывали… Сильно горевавшего ребенка отправили на дачу, а мама решила реставрировать инвалидку: вырезала из розовой фланелевой пеленки овал, нарисовала на нем лицо (в меру способностей) и приклеила на пострадавшую.
Меня привезли с дачи. В обстановке особой торжественности, поставив девочку на кресло, мама показала результат своих трудов… От испуга ребенок заревел и описался.
Через несколько лет, Кукла лежавшая в шкафу, была мной реабилитирована. Мной, но не мамой. При переезде на новую квартиру мама ее выкинула, как не представляющую ценности. А ведь это была единственная кукла, которую я помню до сих пор.
отредактировано: 02-11-2007 12:20 - Tara
Группы: [ Байки. ]
[ Про маленькую маму. ]
Комментарии [6]
Махачкала – Амстердам
[Print]
Tara