Ну что, продолжим? Чем точно радует арка "Зелень" - сыграна замечательно, и эмоциональная отдача всех без исключения актёров просто колоссальна. Смотрится на одном дыхании, это точно! И потому в какой-то степени восстанавливать психологическую подоплёку показанных событий не так уж и сложно.

...Утро Сюэ Ян встретил во дворе Похоронного дома.
- Если починить крышу, то можно будет спать внутри, не боясь дождя, - сказал Сяо Синчень, и направился к дровяной куче в углу двора.
А-Ян отстранил его.
- Умеешь ли ты чинить крышу? - поинтересовался он.
Сяо смущённо улыбнулся.
- К стыду своему, мне не приходилось этим заниматься, - признался Журавль.
Сюэ Ян хмыкнул. "Конечно, небось, в горной обители великой Баошань крыша-то не текла..."
- Раз так, может, доверишь это дело мне? - предложил бродяга. - У меня, знаешь ли, имеется кое-какой опыт в подобных делах.
- Тебе нельзя, - в голосе Журавля звучал укор. - Рана снова откроется.
- Да, ладно тебе, - отмахнулся Сюэ Ян. - Со мной такое не в первый раз. Меня часто били. Я привык. К тому же, ноги-то у меня не сломаны.
Это была странная жизнь - двое бродяг и слепой заклинатель. По ночам он уходил охотиться на тварей, днём - на местный рынок, принести овощей, А-Цин помогала с готовкой. Рана затягивалась, хромота постепенно проходила, вот только уходить Сюэ Ян не спешил. Сяо Синчень держал слово, и никогда и ни о чём его не спрашивал. С ним было...спокойно. Сам он большею частью молчал, предпочитая слушать, а не говорить, зато Сюэ Ян отличался разговорчивостью. Ему нравилось, как Журавль его слушает - внимательно, чуть склонив голову набок, и рассеянно улыбается той же самой улыбкой, какую увидел А-Ян в свете луны в свой первый вечер в городе И.
Спокойствие окутывало Журавля непроницаемым плащом; когда они выходили из дома, в спину им зачастую летели насмешки: "Смотрите-ка, двое слепых да хромой, вместе куда-то потащились!", однако ничто не могло вывести Сяо Синченя из себя. Он словно бы ничего и не замечал.
...Зато Сюэ Ян замечал. Он не собирался выслушивать весь этот словесный мусор, и, в отличие от Сяо Синченя, сдерживаться и не умел, и не желал. Он не хотел, чтобы его Журавля обижали, и быстро сумел добиться желаемого.
Порою торговцы спешили прогнать от прилавка беспомощного слепого покупателя. А-Яну хватало весьма выразительного взгляда и угрожающего жеста, чтобы перепуганный продавец наполнил корзину Сяо Синченя свежими овощами. Ему нравилось принимать благодарность Журавля, и вообще, в делах житейских он выглядел куда как опытнее своего старшего друга.

Только А-Цин всё портила. Маленькая чертовка боялась Сюэ Яна, её, живущую на городских улицах, трудно было провести! Она понимала, что незнакомый бродяга опасен, и старалась предупредить Сяо Синченя.
- Братец, он слишком много знает о заклинательстве! - горячо шептала она. - Когда я сказала, что ты ходишь на Охоту, он сам поправил меня, назвав её Ночной! Не стоит ему верить, ведь мы же не знаем, ни кто он, ни откуда! Давайте бросим его, и уйдём!
- А-Цин, - укоризненно отвечал Синчень, - что ты такое говоришь! Не он ли угощал тебя конфетами, а ты наговариваешь на него? Вот увидишь, когда он выздоровеет, то сам покинет это место. Никто не согласится жить с нами в Похоронном доме...
А-Цин сердилась и хмурилась, а Сяо Синчень всё так же улыбался - рассеянно и безмятежно, словно встающее поутру рассветное Солнце.

"Сюэ Ян" - "Океан Полыни" - и имя ему вполне себе соответствовало. Неистребимый, как сорная трава, что пробивается даже сквозь щербатый булыжник мостовой, и такой же ядовитый, как и она. Он следил за А-Цин, усмехаясь, и его улыбка напоминала стальное лезвие воровского ножа.
- Эй, Слепышка, иди сюда! - позвал он её в первый день пребывания в Похоронном доме.
- Я не Слепышка! У меня есть имя! Меня зовут А-Цин!
- Я дам тебе конфету. Хочешь? - продолжал усмехаться Сюэ Ян.
- Нет! Я их не ем! - поспешно ответила девчонка. Уж она-то прекрасно понимала, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
- Так уж и не ешь? - вкрадчиво продолжал А-Ян, и в непроницаемо-чёрных глазах его появилось зловещее хищное выражение. - А может, ты просто меня боишься? Но что мешает мне взять, и подойти к тебе самому, а?
А-Цин вздрогнула.Только этого ей не хватало!
- Боюсь! Вот ещё! Хорошо, где тут твои конфеты, я уже иду, - нарочито застучала она бамбуковым шестом перед собой. Пусть уж лучше принимает её за слепую, как и даоцзан.
Подобравшись, Сюэ Ян бросил в неё конфету, и замер, не сводя глаз.
"Ловушка! - поняла девчонка, и растерянно замерла на месте. - Небось, думает, что я её поймаю, и выдам себя! Ну уж, нет!"
- Что это ты там бросаешь? - подозрительно нахмурилась она.
- Прости, я забыл, что ты слепая, и бросил тебе конфету, думая, что ты сумеешь её поймать. Она лежит у твоих ног.
Однако взгляд бродяги оставался таким же хищным, а в голосе совсем не чувствовалось извинений.
А-Цин зашарила руками перед собой, подхватила найденную конфету, развернула бумажку и мигом бросила леденец в рот. "С паршивой овцы - хоть шерсти клок!"

- Ты странный, - недоверчиво скривилась маленькая мошенница. - Мы нашли тебя в канаве, и ты был весь в крови, и так жестоко изранен, а в карманах таскаешь конфеты...
- А, - прищурился её собеседник, устраиваясь поудобнее на деревянных ступенях. - Это всё потому, что жил я в бедности. Больше всего на свете мне хотелось попробовать сладости, которые доставались другим детям...И я решил, что когда вырасту, обязательно разбогатею, и буду таскать с собой целую гору конфет. Вкусно, Слепышка?
- Да, - простодушно кивнула головой бедовая девчонка, и, спохватившись, сразу же надулась: - А-Цин! Я же сказала, как меня зовут!
- Кстати, не знаешь, куда это уходил даоцзан этой ночью?
- На охоту, - намеренно оговорилась А-Цин.
- На Ночную Охоту? - по привычке поправил её Сюэ Ян.
- По мне, так разница невелика, - хмыкнула ловкая мошенница. - Ты помогаешь другим сражаться с чудовищами, и ничего за это не получаешь...
- Но как же он может это делать? Он же слепой?
- Даоцзан - очень сильный! Не смей говорить о нём с таким пренебрежением! И что, что слепой! Он самый настоящий Заклинатель, и меч у него быстрый! Как вообще тебе не стыдно! Он же, между прочим, спас тебе жизнь!
- Быстрый? - насторожился Сюэ Ян, мгновенно подбираясь - словно кот перед прыжком. - Откуда тебе знать, ведь ты же слепая?

- Быстрый - значит, быстрый! Потому что я так сказала, и меч даоцзана может быть только таким! - в запальчивости затараторила девчонка, и поспешила сменить тему. - А...ты сказал, что у тебя их много... То есть, конфет. Так у тебя есть ещё?
- Конечно, - кивнул Ян, коварно улыбаясь. - Подойди ко мне!
А-Цин сделала шаг вперёд, хотя в душе её всё трепетало от страха и ужаса - в чернильно-чёрных глазах А-Яна таилось столько злобы и ненависти, что хватило бы, чтобы испугать кого угодно. Одним плавным жестом он вытащил меч, направив клинок ей в самое сердце. Ещё один шаг, и заточенное лезвие просто пронзит её насквозь!
- А-Цин, где же ты? - позвал со двора голос Синченя.
- Я здесь! - ответила она, крепко, до боли сжимая побелевшие от испуга пальцы.
А-Ян моментально убрал клинок в ножны.
- Иди сюда, мне нужна твоя помощь!
Бродяга-оборванец пристально следил за спешащей прочь девчонкой; так ободранный помойный кот стережёт мышь...
...Жизнь в Похоронном доме шла своим чередом, и почему-то Сюэ Ян продолжал в нём оставаться, даже тогда, когда полностью излечился. Что же его здесь держало? Ведь в любой момент он мог уйти, так никому ничего и не сказав, и поначалу действительно хотел сделать это...
Держать Журавля в неведении казалось игрой, но, похоже, он окончательно в неё заигрался. Впервые в жизни кто-то полагался на него, получал помощь и дарил её взамен. Такого с ним раньше никогда не было...И, чем больше времени проводил он в этом маленьком городишке, тем сильнее привязывался к своему тихому, молчаливому, безмятежному соседу, живущему с ним под одной крышей, и предоставлявшему ему свободу приходить и уходить, когда вздумается.

Ах, Журавль, белая сказочная птица, слетевшая с высоких гор, и заплутавшая в диких карях, где процветает алчность и жестокость...Надолго ли хватит твоего аскетизма и веры в людей? Когда же ты, наконец, поймёшь, что мир - это просто большая выгребная яма, и в нём нет места для пустых, глупых слов, навроде "чести и совести"?..
Иногда на Сюэ Яна накатывало глухое раздражение, и он уходил бродить по городу в одиночестве, стараясь выплеснуть поднимающуюся в душе злость на попавшихся под руку прохожих...
Вернувшись как-то раз после особенно долгих блужданий, он неожиданно остановился у Похоронного дома. Свет не горел, окна наполняла душная темнота, и А-Ян неожиданно испугался - вот он войдёт во двор, а там, в доме, его будет ждать только мрак и привычное запустение...Сяо Синченя там нет!
Он рывком распахнул дверь.
- Чего это ты? Разве можно так греметь посреди ночи? - сонно заворчала А-Цин.
А-Ян медленно перевёл дыхание.
- Где Сяо Синчень?
- Старший братец отправился на Ночную Охоту. Закрой дверь, холодно!
Сюэ Ян бесшумной тенью скользнул внутрь. Собственный страх удивил и встревожил его. Почему он так упорно цепляется за Сяо Синченя? Он же хотел ему отомстить! Ну вот, отомстил - тот влачит жалкую жизнь нищего слепого калеки, так почему же он не чувствует никакого удовлетворения?..
Сюэ Ян зачерпнул ковшом воды из бочки. В лунном свете в качающейся поверхности воды плясало собственное отражение.
Рука дрогнула, расплескав воду.

...Что будет, когда Сяо Синчень узнает, с кем живёт? Сможет ли Белый Журавль жить под одной крышей с хищным помойным котом, передушившем не один десяток птиц? Глупый вопрос, правда? Конечно же, нет.
А-Ян представил себе жизнь без Синченя - и ужаснулся разрастающейся пустоте...
Нет. Он его не отпустит! Ни за что! Во что ни стало нужно придумать, как удержать его рядом с собой! И он придумал...
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...