дневник заведен 08-07-2007
цитатник:
- • лента
дневник:
- • список
- • календарь записей
- • группы записей
- • rss
Воскресенье, 4 Июня 2023 г.
07:16 Посадка ракеты
Просматриваю vr-документалку NASA, и это впечатляющее зрелище.
Там камера поставлена совсем недалеко, буквально в метрах 50 от места посадки. И выглядит это так - вот ты стоишь в поле, и вдруг у тебя над головой из облаков выныривает гребаный пятиэтажный дом, причем с огромной скоростью, две-три секунды, еще две секунды он резко разворачивается, и тут же, еще пара секунд, садится. Ничего настолько огромного, так резко меняющего скорость я в жизни не видел.
Я поискал в ютубе, и там постоянно съемка в ясную погоду и с расстояния в полкилометра, если не больше, в результате массивность и скорость почти не заметна.
Очень очень круто, короче.
Там камера поставлена совсем недалеко, буквально в метрах 50 от места посадки. И выглядит это так - вот ты стоишь в поле, и вдруг у тебя над головой из облаков выныривает гребаный пятиэтажный дом, причем с огромной скоростью, две-три секунды, еще две секунды он резко разворачивается, и тут же, еще пара секунд, садится. Ничего настолько огромного, так резко меняющего скорость я в жизни не видел.
Я поискал в ютубе, и там постоянно съемка в ясную погоду и с расстояния в полкилометра, если не больше, в результате массивность и скорость почти не заметна.
Очень очень круто, короче.
[ links ]
Comments: [5]
Суббота, 3 Июня 2023 г.
00:13 Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение (c) Юрчак
Книга 2006 года профессора антропологии калифорнийского университета.
"Книга начинается с двух базовых вопросов: почему обвал советской системы был неожиданным и какие выводы об устройстве и функционировании советской системы в последние десятилетия ее существования следуют из того факта, что ее обвал был неожиданным?"
Все в порядке, у нас в стране вообще все происходит неожиданно.
"В смешанных ощущениях тех лет проявился удивительный парадокс советской системы: хотя в советский период ее скорый конец представить было практически невозможно, когда это событие все же произошло, оно довольно быстро стало восприниматься как нечто вполне естественное и даже неизбежное."
Вообще говоря этот парадокс двойной. Автор описывает два контр-тезиса
1) Советская система вечна
2) Ее развал естественен и желанен
Но на самом деле есть еще третий слой шизы над всем этим: 3) Но как хорошо жили, самое вкусное мороженое и тп
"Кампания за повышение гласности поначалу воспринималась так же, как бесчисленное множество предыдущих инициатив государства — кампаний, которые мало что меняли, приходили и уходили, пока жизнь продолжала течь своим обычным чередом."
Разрушительная сила искусства.
Для описания Советского Союза автор предлагает термин "система", обозначающий не госаппарат, но единую неделимую структуру государство-общество. Это в принципе одобряемый мной подход, он близок к концепциям Зиновьева.
Автор яростно противопоставляет свой подход традиционным диссидентским концепциям где народ рассматривался жертвой госмашины. Я только за.
"Термин «период застоя», давно ставший знакомым ярлыком брежневского периода, тоже возник и распространился лишь во время горбачевских реформ, то есть через несколько лет после окончания брежневской эпохи"
"Другой, смежной задачей данной книги является стремление «регуманизировать» простого советского субъекта — то есть попытка не сводить описание этого субъекта ни к карикатурно-негативному образу «гомо советикуса», или «совка», ни к героически-романтическому образу «нонконформиста» или «диссидента»."
ок
Далее описывается парадокс Лефора о том, что любое государство вынуждено провозглашать идеологию, которой не может следовать на практике. Ну кстати не только государство, тоже самое к примеру и у корпораций, и у излишне принципиальных людей. За что мы их собственно и не любим.
В случае с СССР парадокс Лефора состоял в идее о неизбежности построения коммунизма, которую социалистическая система доказать не могла в принципе. От себя добавлю что СССР даже не смог предложить, хотя бы теоретически пути к построению коммунизма, максимум что у них получалось - при помощи выведения некоего другого человека. С текущим человеком - никак коммунизм не получался социалистическими методами.
Далее автор описывает, что в эпоху Ленина-Сталина СССР избегал парадокса, потому что держался за мессианскую фигуру вождя, которому одному дано право верной трактовки идеологии. После развенчания культа личности СССР пытался уходить от парадокса методом имитации его формы, и видимо развал стал моментом, когда форма окончательно оторвалась от содержания. Именно эту форму сильнее всего задела гласность.
"Власть авторитетного дискурса над аудиторией заключается не в том, что она с ним обязательно соглашается, а в том, что она воспринимает его как единственно возможный."
"Функция этого дискурса была теперь не столько в том, чтобы репрезентировать реальность более-менее точно, сколько в том, чтобы создавать ощущение, что именно эта репрезентация является единственно возможной, повсеместной и неизбежной."
Собственно позднесоветская идеологии это "авторитетный дискурс" и есть.
"Слотердайк утверждает, что в современном демократическом и постмодернистском мире идеология более не работает согласно классической формуле Маркса о ложном сознании ( «они не понимают того, что делают»), а работает согласно новой фомуле, которую Слотердайк называет просвещенным ложным сознанием («они прекрасно понимают то, что делают, и тем не менее продолжают это делать»). ... Делает он это потому, что он прекрасно осознает невозможность избежать или изменить эту идеологию."
Автор считает эту концепцию неверной. Он не считает, будто бы позднесоветские граждане притворялись. Он считает что здесь более тонкие материи чем бинарное представление "человек говорит праву/врет-притворяется". Автор считает, что человеческая речь состоит не только из информативных высказываний - сообщающих истинную или ложную информацию, но так же из перформатирующих - то есть высказываний, создающую новую информацию. К примеру если судья говорит подсудимому "виновен", его высказывание нельзя назвать истинным или ложным. Оно успешное или неуспешное. То есть либо это высказывание меняет объективную реальность (отправляет человека в тюрьму в данном случае) или нет.
Короче люди поддерживали коммунистическую систему даже когда перестали верить в нее не потому что таким образом играли в обман власти, были внутренне репрессированы, запуганы и т.п. А потому что считали, что если она развалится - будет хуже. И правильно считали.
Автор приводит пример клятвы. Высказывание, для которого не важно, говорит человек правду или нет, собирается ли он сдерживать клятву или нет. Важно - выполняет ли он ритуал ее произнесения. Если ритуал выполнен - запускается общественный механизм, к примеру следует кара за невыполнение произнесенной клятвы. Таким же образом и советские граждане следовали ритуалам для поддержания системы, независимо от того, как они относились к самой системе, к смысловому содержанию ритуалов, к победе коммунизма и прочему.
Далее идет описание, что все это обоюдоострый меч, то есть бессмысленные ритуалы, на которые все давным давно забили, со временем начинают самопроизвольно обрастать новыми смыслами, изначально в них не заложенными. Таким образом образом получаются массы народа, не задумываясь говорящие то, что никем не предполагалось. И проблемы начинаются, когда они начинают задумываться - что говорят.
Надо заметить, что все это справедливо для любой политической системы, не только советской. В богопротивных США в целом все тоже самое. Конечно это не значит, что эти системы одинаковые, но разные они в другом, не в этом.
Автор замечает парадокс - что выполняя коммунистические ритуалы типо голосования за одного кандидата гражданин получал возможность не только поддерживать ее, но и противостоять ей, или как минимум пытаться ее изменить. Противостояние - не всегда значит уничтожение.
Автор приводит пример американского колледжа, где преподаватели в начале работы должны подписать клятву лояльности колледжу. В какой-то момент преподаватели проголосовали за то, чтобы отменить эту клятву. Таким образом - чтобы ее отменить, им сначала требовалось ее подписать.
Тут важно заметить - что профессора колледжа подписывали клятву не для того, чтобы потом с ней бороться. Они подписывали - чтобы далее работать в колледже. Борьба это уже дело второстепенное. Точно так же для советского гражданина дебильные ритуалы воспринимались не как игра или обман, а как обычное функционирование общества. Да, функционирование довольно дурацкое и странное - но безпасное и вполне себе сытое, в то время как вон в африке негры голодают.
Я вижу здесь автор подводит нас к идее внешнего врага, как важной части таких имитационных систем. То есть человек готов сам вести себя как мудак и поддерживать еще больших мудаков, если считает, что иначе лично его выебут солдаты нато.
Автор прямо не пишет, но видно сравнение позднесоветского дискурса со средневековой схоластикой. Ну то есть мессия умер, без него трактовать канон опасно - могут сжечь на костре. Единственный выход - уходить в цитирование мессии, вон в Библии Марксом все написано, там все ответы, я что, я человек маленький.
Вместо этого автор пишет, что позднесоветский официоз прошел через два перелома (сдвига), на первом из него исчез смысл и он превратился в ритуал. А на втором - ритуалы наполнились новыми неожиданными смыслами. Все это мы видим и в истории новейшей России, которая за тридцать лет успешно работает карикатурой на СССР, причем на всех своих этапах, даже в девяностые. Тем более что номенклатура все так же советская.
Первый сдвиг - обеспечило отсутствие мессии, и следовательно застой. Второй сдвиг - то есть появление новых смыслов - обеспечила гласность.
И это все была первая вводная глава. Я так понимаю, что в ней автор предложил ключевую концепцию, и теперь остальные главы будет эту концепцию разбирать и доказывать.
Вторая глава целиком посвящена трансформации советского новояза.
Третья глава подробно раскрывает наполнение новояза новыми, часто антисоветскими, смыслами. Как язык, изначально задумывавшийся как побуждение к решительным бескомпромиссным действиям, слому миру, революции - начал выражать застой и гниение.
Четвертая глава посвящена шестидесятникам, так как именно они СССР и разрушили (а некоторые до сих пор разрушают уже Россию). Описывается как они взрослели среди хрущевской оттепели, считая ее возвращение к идеалам коммунизма, и потом разочаровывались страной во время брежневского застоя. Они же выработали эту идею отстраненности общества от политики, которую в результате своей победы провозгласили в девяностые, собственно в которой мы живем (ну, жили) до сих пор.
Наконец пятая глава про воображаемый Запад. Я уже заждался.
Шестая про западную культуру пинк флойд и прочее. Парадокс в том, что в западной культуре и особенно в андеграунде было полно своих левых.
Седьмая глава про народную советскую культуру. Анекдоты и прочую эстетику, какбы не напрямую диссдентскую, но и не просоветскую естественно.
Ну и все. В целом эта книга - это такой суровый философский трактат с исследованием культуры, там полсотни страниц источников, короче это научная работа в первую очередь. Читать в развлекательных целях его смысла нет, очень очень много деталей, это надо курить, если хочется глубокого проникновения в тему.
"Книга начинается с двух базовых вопросов: почему обвал советской системы был неожиданным и какие выводы об устройстве и функционировании советской системы в последние десятилетия ее существования следуют из того факта, что ее обвал был неожиданным?"
Все в порядке, у нас в стране вообще все происходит неожиданно.
"В смешанных ощущениях тех лет проявился удивительный парадокс советской системы: хотя в советский период ее скорый конец представить было практически невозможно, когда это событие все же произошло, оно довольно быстро стало восприниматься как нечто вполне естественное и даже неизбежное."
Вообще говоря этот парадокс двойной. Автор описывает два контр-тезиса
1) Советская система вечна
2) Ее развал естественен и желанен
Но на самом деле есть еще третий слой шизы над всем этим: 3) Но как хорошо жили, самое вкусное мороженое и тп
"Кампания за повышение гласности поначалу воспринималась так же, как бесчисленное множество предыдущих инициатив государства — кампаний, которые мало что меняли, приходили и уходили, пока жизнь продолжала течь своим обычным чередом."
Разрушительная сила искусства.
Для описания Советского Союза автор предлагает термин "система", обозначающий не госаппарат, но единую неделимую структуру государство-общество. Это в принципе одобряемый мной подход, он близок к концепциям Зиновьева.
Автор яростно противопоставляет свой подход традиционным диссидентским концепциям где народ рассматривался жертвой госмашины. Я только за.
"Термин «период застоя», давно ставший знакомым ярлыком брежневского периода, тоже возник и распространился лишь во время горбачевских реформ, то есть через несколько лет после окончания брежневской эпохи"
"Другой, смежной задачей данной книги является стремление «регуманизировать» простого советского субъекта — то есть попытка не сводить описание этого субъекта ни к карикатурно-негативному образу «гомо советикуса», или «совка», ни к героически-романтическому образу «нонконформиста» или «диссидента»."
ок
Далее описывается парадокс Лефора о том, что любое государство вынуждено провозглашать идеологию, которой не может следовать на практике. Ну кстати не только государство, тоже самое к примеру и у корпораций, и у излишне принципиальных людей. За что мы их собственно и не любим.
В случае с СССР парадокс Лефора состоял в идее о неизбежности построения коммунизма, которую социалистическая система доказать не могла в принципе. От себя добавлю что СССР даже не смог предложить, хотя бы теоретически пути к построению коммунизма, максимум что у них получалось - при помощи выведения некоего другого человека. С текущим человеком - никак коммунизм не получался социалистическими методами.
Далее автор описывает, что в эпоху Ленина-Сталина СССР избегал парадокса, потому что держался за мессианскую фигуру вождя, которому одному дано право верной трактовки идеологии. После развенчания культа личности СССР пытался уходить от парадокса методом имитации его формы, и видимо развал стал моментом, когда форма окончательно оторвалась от содержания. Именно эту форму сильнее всего задела гласность.
"Власть авторитетного дискурса над аудиторией заключается не в том, что она с ним обязательно соглашается, а в том, что она воспринимает его как единственно возможный."
"Функция этого дискурса была теперь не столько в том, чтобы репрезентировать реальность более-менее точно, сколько в том, чтобы создавать ощущение, что именно эта репрезентация является единственно возможной, повсеместной и неизбежной."
Собственно позднесоветская идеологии это "авторитетный дискурс" и есть.
"Слотердайк утверждает, что в современном демократическом и постмодернистском мире идеология более не работает согласно классической формуле Маркса о ложном сознании ( «они не понимают того, что делают»), а работает согласно новой фомуле, которую Слотердайк называет просвещенным ложным сознанием («они прекрасно понимают то, что делают, и тем не менее продолжают это делать»). ... Делает он это потому, что он прекрасно осознает невозможность избежать или изменить эту идеологию."
Автор считает эту концепцию неверной. Он не считает, будто бы позднесоветские граждане притворялись. Он считает что здесь более тонкие материи чем бинарное представление "человек говорит праву/врет-притворяется". Автор считает, что человеческая речь состоит не только из информативных высказываний - сообщающих истинную или ложную информацию, но так же из перформатирующих - то есть высказываний, создающую новую информацию. К примеру если судья говорит подсудимому "виновен", его высказывание нельзя назвать истинным или ложным. Оно успешное или неуспешное. То есть либо это высказывание меняет объективную реальность (отправляет человека в тюрьму в данном случае) или нет.
Короче люди поддерживали коммунистическую систему даже когда перестали верить в нее не потому что таким образом играли в обман власти, были внутренне репрессированы, запуганы и т.п. А потому что считали, что если она развалится - будет хуже. И правильно считали.
Автор приводит пример клятвы. Высказывание, для которого не важно, говорит человек правду или нет, собирается ли он сдерживать клятву или нет. Важно - выполняет ли он ритуал ее произнесения. Если ритуал выполнен - запускается общественный механизм, к примеру следует кара за невыполнение произнесенной клятвы. Таким же образом и советские граждане следовали ритуалам для поддержания системы, независимо от того, как они относились к самой системе, к смысловому содержанию ритуалов, к победе коммунизма и прочему.
Далее идет описание, что все это обоюдоострый меч, то есть бессмысленные ритуалы, на которые все давным давно забили, со временем начинают самопроизвольно обрастать новыми смыслами, изначально в них не заложенными. Таким образом образом получаются массы народа, не задумываясь говорящие то, что никем не предполагалось. И проблемы начинаются, когда они начинают задумываться - что говорят.
Надо заметить, что все это справедливо для любой политической системы, не только советской. В богопротивных США в целом все тоже самое. Конечно это не значит, что эти системы одинаковые, но разные они в другом, не в этом.
Автор замечает парадокс - что выполняя коммунистические ритуалы типо голосования за одного кандидата гражданин получал возможность не только поддерживать ее, но и противостоять ей, или как минимум пытаться ее изменить. Противостояние - не всегда значит уничтожение.
Автор приводит пример американского колледжа, где преподаватели в начале работы должны подписать клятву лояльности колледжу. В какой-то момент преподаватели проголосовали за то, чтобы отменить эту клятву. Таким образом - чтобы ее отменить, им сначала требовалось ее подписать.
Тут важно заметить - что профессора колледжа подписывали клятву не для того, чтобы потом с ней бороться. Они подписывали - чтобы далее работать в колледже. Борьба это уже дело второстепенное. Точно так же для советского гражданина дебильные ритуалы воспринимались не как игра или обман, а как обычное функционирование общества. Да, функционирование довольно дурацкое и странное - но безпасное и вполне себе сытое, в то время как вон в африке негры голодают.
Я вижу здесь автор подводит нас к идее внешнего врага, как важной части таких имитационных систем. То есть человек готов сам вести себя как мудак и поддерживать еще больших мудаков, если считает, что иначе лично его выебут солдаты нато.
Автор прямо не пишет, но видно сравнение позднесоветского дискурса со средневековой схоластикой. Ну то есть мессия умер, без него трактовать канон опасно - могут сжечь на костре. Единственный выход - уходить в цитирование мессии, вон в Библии Марксом все написано, там все ответы, я что, я человек маленький.
Вместо этого автор пишет, что позднесоветский официоз прошел через два перелома (сдвига), на первом из него исчез смысл и он превратился в ритуал. А на втором - ритуалы наполнились новыми неожиданными смыслами. Все это мы видим и в истории новейшей России, которая за тридцать лет успешно работает карикатурой на СССР, причем на всех своих этапах, даже в девяностые. Тем более что номенклатура все так же советская.
Первый сдвиг - обеспечило отсутствие мессии, и следовательно застой. Второй сдвиг - то есть появление новых смыслов - обеспечила гласность.
И это все была первая вводная глава. Я так понимаю, что в ней автор предложил ключевую концепцию, и теперь остальные главы будет эту концепцию разбирать и доказывать.
Вторая глава целиком посвящена трансформации советского новояза.
Третья глава подробно раскрывает наполнение новояза новыми, часто антисоветскими, смыслами. Как язык, изначально задумывавшийся как побуждение к решительным бескомпромиссным действиям, слому миру, революции - начал выражать застой и гниение.
Четвертая глава посвящена шестидесятникам, так как именно они СССР и разрушили (а некоторые до сих пор разрушают уже Россию). Описывается как они взрослели среди хрущевской оттепели, считая ее возвращение к идеалам коммунизма, и потом разочаровывались страной во время брежневского застоя. Они же выработали эту идею отстраненности общества от политики, которую в результате своей победы провозгласили в девяностые, собственно в которой мы живем (ну, жили) до сих пор.
Наконец пятая глава про воображаемый Запад. Я уже заждался.
Шестая про западную культуру пинк флойд и прочее. Парадокс в том, что в западной культуре и особенно в андеграунде было полно своих левых.
Седьмая глава про народную советскую культуру. Анекдоты и прочую эстетику, какбы не напрямую диссдентскую, но и не просоветскую естественно.
Ну и все. В целом эта книга - это такой суровый философский трактат с исследованием культуры, там полсотни страниц источников, короче это научная работа в первую очередь. Читать в развлекательных целях его смысла нет, очень очень много деталей, это надо курить, если хочется глубокого проникновения в тему.
[ links ]
Пятница, 2 Июня 2023 г.
13:05 Meta Quest 3
Итак, будет через пару месяцев (мне конечно еще пару месяцев будет ехать), в базовой комплектации 500 баксов, эксклюзивов для нее пока нет, и видимо год-два не будет, из ожидающихся релизов самый интересный на видео выше.
Надо конечно смотреть обзоры техноблогеров, но общущение что в целом нафиг мне оно не надо. Какбы 500 баксов я бы еще отдал, но ее скорее всего надо будет брать с доп-батареей, более удобным креплением, проводами и возможно переноской (хотя подозреваю обычная от второго квеста подойдет) и в 250 гиг и все это удовольствие обойдется уже во все 800$, что уже несколько за моей психологической границей дозволенных трат на не очень нужную фигню.
Единственный реальный плюс - увеличенный хард. 65 гиг на моем Q2 уже хватает с трудом, и если начнут выходить игры от 50 и больше гигабайт (пока что максимум есть на 40), хочешь не хочешь придется апгрейдиться, ну или пропускать их.
Вобщем посмотрим финальные цены, обзоры, как вариант подождать полгода, пока скинут цену. И главный сейчас вопрос - какой шлем выкатит эпл, что будет на нем, и сколько он будет стоить. Главное его преимущество понятно сразу - он больше похож уже не на шлем, а на очки, что движение в ожидаемом направлении.
[ links ]
06:25 L.A. Noire
Наконец-то с четвертой попытки прошел эту игру. Она насколько прекрасна, настолько же и ужасна.
Смотрите, в игровой индустрии есть несколько, не побоюсь этого слова - святых граалей. Один из них - симулятор детективного расследования. Игры про детективов выходят тысячами, но очень очень мало кому получалось полноценно симулировать этот процесс. Собственно в каждом десятилетии был только один пример. В девяностых это была серия Police Quest, между прочим создававшаяся реальным полицейским (а потом реальным шефом полиции мегаполиса). В нулевые - сабж. В десятые - Sinking City.
LAN - это творение супергиганта Rockstar, взят движок GTA воссоздан целый город сороковых годов, и игра (кстати - огроменная) постоянно показывает всевозможные предприятия и производства того времени, часто ради пятиминутного разговора воссоздается заведение с кучей сотрудников и внутренней жизнью. Я тут еще постепенно учу теорию на права, и поэтому смотрел с каких полос машины в игре перестраиваются и поворачивают, и они кстати ведут себя очень странно, часто поворачивают через полосу, и вдвойне меня удивило почти полное отсутствие дорожных знаков. Не знаю, может их в США сороковых еще не изобрели?
В любом случае, при огромной детальности - игра проявляет огромное же пренебрежение к времени игрока. Не так сильно, как RDR2 (те вообще за гранью добра), но тоже очень серьезное. Во-первых, здесь тонна катсцен и диалогов, которые невозможно пропускать даже на второй просмотр. Но, во-вторых, что значительно хуже - это как в игре реализован режим допросов. Ты так как играешь полицейским, постоянно должен допрашивать подозреваемых. Фактически это означает что ты задаешь вопрос, он отвечает, и далее ты выбираешь - разговаривать с ним вежливо или грубо или обвинить его во лжи (в последнем случае надо предоставить доказательство). И если с третьим пунктом все понятно, то когда каким тоном с кем разговаривать - игра намекает крайне неочевидно. А от этого тона вежливости-грубости зависит рейтинг всей миссии. Что хуже, поговорив с подозреваемым неправильным тоном ты можешь не получить улику, нужную для следующего подозреваемого, короче запороть весь уровень. В результате миссию ты конечно пройдешь, но всю дорогу будешь выслушивать какой ты мудак от шефа, напарника, прохожих. Вобщем единственный способ проходить допросы это либо с солюшеном, либо методом проб и ошибок наугад переигрывая раз за разом. А катсцены и диалоги не пропускаются. Короче это будет часов сто еботни, я играл с прохождением и всем рекомендую. Иначе оно просто невыносимо.
Другой недостаток игры в том, что в нее включены DLC миссии, причем включены очень странно, между обычными уровнями всунуты бонусные, причем ты так сразу и не догадаешься что началось длц, но чувствуется, что сюжет в этих местах провисает, действие останавливается.
Так вот. Сабж можно считать настоящим духовным наследником Mafia. Сначала там туториал, мы играем патрульным и вообще расследованиями заниматься не обязаны. Потом получаем повышение до детектива расследующего угоны. Там идут довольно разрозненные мелкие расследования. Потом идет повышение в криминальный отдел и мы начинаем ловить серийного убийцу, очень интересно что обвинения постоянно падают на людей, которые может виновны, а может и нет, черт их знает. Далее повышение в антинаркотический отдел, где мы уже разбираемся с картелями, к тому времени наш герой уже супер-детектив со стальными яйцами, который в одиночку может зачистить частную армию наркобарона. Далее люди картеля в полиции подставляют нас, и финал игры идет в отделе расследования пожаров. Там мы пересекаемся с финальным боссом криминального мира - застройщиками, у которых в кармане чуть ли не президент, короче там в какой-то момент посреди города хреначит ядерный грибок, а в другой - мы в одно рыло выносим военную базу. Ничотак для полицейского. В финале главных героев становится несколько, в традициях нуара - можно поиграть еще и частным детективом (там уже чисто экшен, стрельба, погони).
Отдельно раскрывается история ветеранов второй мировой, которые обижены что на родине их все забыли.
Я хотел добрать в игре коллектиблы (тонна), но она устроила финальный показ хуя - вообще отказавшись в New Game+, просто вот в жопу пошел и все, досвидания.
В сумме L.A. Noire это то, во что конечно должен сыграть каждый фанат видеоигр, огромное эпическое и знаковое творение, очень крепкое сюжетно (хотя концовка так себе), с огромной любовью и старанием сделанное, собственно лучший перенос на мониторы послевоенной Америки. Но - только с солюшеном.
[ links ]
Среда, 31 Мая 2023 г.
17:47 Black Mirror e1
Серия про то, как два чувака в супер реалистичной онлайн игре выбирают персонажей разных полов и начинают там ебаться и далее пытаются понять как это разруливать в реальной жизни с реальными семьями женами детьми. Эммм нууу тема настолько свежая смелая инновационная, совсем будто бы я не раскрывал ее в рассказе Восход в 2006 году, который печатался в Навигаторе Игрового Мира.
Суббота, 27 Мая 2023 г.
07:20 Эйшнер 2023
All Princesses Die Before Dawn
Про любовные отношения между несовершеннолетними мальчиками. Гейличанка гадит на скрепы.
Amazing Fantasy 1000
Спешел в честь тысячного выпуска Человека Паука. В нем умнейший первый выпуск, где показано как Паук годами подряд ловит одного и того же мелкого бандита. И тот спрашивает - ну чего ты ко мне привязался, у нас постоянно глобальные нашествия, мир катится в дерьмо, я тут по мелочи магазины обворовываю, ну почему ты занимаешься мной, вместо там своих глобальных галактических проблем, я вообще никто.
Паук отвечает - о нет, ты не никто, можешь бы уверен каждый раз, когда ты снова решишь по мелочи ограбить магаз - я найду время для тебя и таких как ты.
Animal Castle v1
Очевидное переосмысление классического "Скотного Двора", но здесь у животных не социализм, а тупо диктатура. Графическая новелла поднимает вопросы удержания и перехода власти, борьбы за власть. Нарисовано прямо вот очень круто. Отличная вещь.
Behind the Curtain
Жизнь детей в нацисткой Франции. Здесь никакой жести, такая аккуратная лирика.
Chivalry
Свежий Нил Гейман. Здесь интересный микс бытовухи и сказки. К современной старушке заявляется чувак в доспехах и говорит что он рыцарь Короля Артура и ему нужна чаша, которая у старушки над камином, типо это Святой Грааль. Старушка шлет его в жопу, и тогда рыцарь притаскивает ей разные артефакты в обмен и вообще помогает по дому. Очень мило и стильно.
Clementine Book One
Путешествия девочки по зомбиапокалипсису. Помоему это все продолжение спиноффа Walking Dead, я без понятия. Ну, вобщем, не нацистская Франция, но тоже прокатит.
Days of Sand
Реальная история из жизни знаменитого фотографа, который ездил по США времен великой депрессии и показывал быт простых людей в разных частях страны. Здесь все вот очень хорошо. Двухтомник прекрасно нарисован, сюжет, персонажи, огромное внимание к деталям, очень очень крутая работа.
Do a Powerbomb
Про рестлеров нечто.
House of Slaughter
Так, а это спинофф Something Killing the Children, который сам по себе не лучшая подделка под Stranger Things.
I Hate Fairyland
Комикс, который я ждал. Изначально это была история девочки, которая на тридцать лет застряла в детской волшебной стране, страшно эту страну возненавидела и стала там безумным маньяком убийцей. Оригинальный комикс закончился на том, что девочка завершила там геноцид волшебных зверушек и вернулась в реальный мир, и вот теперь задолбавшись уже в реальности, она под началом условного злодея приходит волшебный мир захватывать. Продолжение к сожалению заметно слабее оригинала, рисует его больше не Скотти Янг (он только пишет сценарий), бодрости стало сильно меньше. Увы.
Joe Hill's Rain
Очень странная история. То рассказывает про любовные отношения между девочками. То начинается какой-то стремный криминал. А посреди сюжета вдруг проходит дождь из гвоздей, убивая заметную часть населения Земли.
Killer Queens
Ну так себе скучноватые космические приключения с ретрофутуризмом.
Love Everlasting
Набор коротеньких любовных историй из разных эпох. Явно под впечатлением от Унесенных Ветром. Мне нравится как нарисовано.
Mazebook
Мужик сходит с ума после смерти своей дочери. Она была фанаткой лабиринтов, и у мужика появляется навязчивая идея, что город вокруг этот лабиринт, и если его пройти - он сможет дочь найти и вернуть. Здесь такой проваливание в глубины безумия, местами очень ок, хотя я помню комиксы, которые значительно лучше проходились по этой теме. В первую очередь конечно мой любимый Sin Titulo.
One-Star Squadron
Вы можете заметить, что в посте почти нет комиксов о супергероях, при том что среди номинантов их дочерта. Это потому что я не могу их читать, начинаю и закатываю глаза. Вы пробовали что-нибудь читать с закатанными глазами? Но вот редкое исключение. История про онлайн сервис заказа супергероев, нечто среднее между Тиндером и Яндекс Такси. Фактически биржа труда для людей с суперспособностями, но при этом частная лавочка, которая пытается в маркетинг и вообще в прибыль. Тема какбы кажется идиотской, компанию к примеру активно пытается закрыт Супермен, убежденный, что работа по найму это не совсем вот супергеройское дело, но авторы проходятся по ней максимально серьезно и хорошо, прямо вот одно удовольствие читать. Прекрасная умная вещица. Не удивлюсь если мы однажды увидим ее экранизацию, она вот прямо просится на экраны.
Public Domain
Про комиксиста, который воюет за свои права на комикс. Ой мне плевать.
Sixty Years in Winter
Про пожилую женщину, которая отправляется искать приключений в домике на колесах. Это все не мое.
Stillwater
Триллер про городок с бессмертными жителями, которые делают разные ужасные вещи друг с другом в рамках наведения порядка, а так же с посетителями, чтобы про них не узнали. Ну так себе.
The Closet
Очень такой традиционный ужастик про монстра в шкафу. Вполне крепкая работа в жанре.
The Human Target
Приключения супергероя, который временно принимает облик других персонажей и работает их двойником-телохранителем. История рассказывается очень в стиле бондианы с налетом нуара, необычно и мило.
The Monstrous Dreams of Mr. Providence
Фантазии на тему Лавкрафта. Здесь не так чтобы ужастик, скорее викторианская сказка. Местами необычно, в основном никак.
Twig
Еще одна работа Скотти Янга, которую он пишет, но не рисует. Такое типо фентези сказочные приключения странных снусмумриков на странной планете. Нарисовано все супер мило и там прямо вот полет воображения, но как-то это все слишком сдержанно на мой вкус. Я люблю, когда в таких работах автор позволяет себе больше.
Wynd
И еще одно фентези. Это совсем мультяшное, похожее на средней паршивости мультсериал нетфликса.
Про любовные отношения между несовершеннолетними мальчиками. Гейличанка гадит на скрепы.
Amazing Fantasy 1000
Спешел в честь тысячного выпуска Человека Паука. В нем умнейший первый выпуск, где показано как Паук годами подряд ловит одного и того же мелкого бандита. И тот спрашивает - ну чего ты ко мне привязался, у нас постоянно глобальные нашествия, мир катится в дерьмо, я тут по мелочи магазины обворовываю, ну почему ты занимаешься мной, вместо там своих глобальных галактических проблем, я вообще никто.
Паук отвечает - о нет, ты не никто, можешь бы уверен каждый раз, когда ты снова решишь по мелочи ограбить магаз - я найду время для тебя и таких как ты.
Animal Castle v1
Очевидное переосмысление классического "Скотного Двора", но здесь у животных не социализм, а тупо диктатура. Графическая новелла поднимает вопросы удержания и перехода власти, борьбы за власть. Нарисовано прямо вот очень круто. Отличная вещь.
Behind the Curtain
Жизнь детей в нацисткой Франции. Здесь никакой жести, такая аккуратная лирика.
Chivalry
Свежий Нил Гейман. Здесь интересный микс бытовухи и сказки. К современной старушке заявляется чувак в доспехах и говорит что он рыцарь Короля Артура и ему нужна чаша, которая у старушки над камином, типо это Святой Грааль. Старушка шлет его в жопу, и тогда рыцарь притаскивает ей разные артефакты в обмен и вообще помогает по дому. Очень мило и стильно.
Clementine Book One
Путешествия девочки по зомбиапокалипсису. Помоему это все продолжение спиноффа Walking Dead, я без понятия. Ну, вобщем, не нацистская Франция, но тоже прокатит.
Days of Sand
Реальная история из жизни знаменитого фотографа, который ездил по США времен великой депрессии и показывал быт простых людей в разных частях страны. Здесь все вот очень хорошо. Двухтомник прекрасно нарисован, сюжет, персонажи, огромное внимание к деталям, очень очень крутая работа.
Do a Powerbomb
Про рестлеров нечто.
House of Slaughter
Так, а это спинофф Something Killing the Children, который сам по себе не лучшая подделка под Stranger Things.
I Hate Fairyland
Комикс, который я ждал. Изначально это была история девочки, которая на тридцать лет застряла в детской волшебной стране, страшно эту страну возненавидела и стала там безумным маньяком убийцей. Оригинальный комикс закончился на том, что девочка завершила там геноцид волшебных зверушек и вернулась в реальный мир, и вот теперь задолбавшись уже в реальности, она под началом условного злодея приходит волшебный мир захватывать. Продолжение к сожалению заметно слабее оригинала, рисует его больше не Скотти Янг (он только пишет сценарий), бодрости стало сильно меньше. Увы.
Joe Hill's Rain
Очень странная история. То рассказывает про любовные отношения между девочками. То начинается какой-то стремный криминал. А посреди сюжета вдруг проходит дождь из гвоздей, убивая заметную часть населения Земли.
Killer Queens
Ну так себе скучноватые космические приключения с ретрофутуризмом.
Love Everlasting
Набор коротеньких любовных историй из разных эпох. Явно под впечатлением от Унесенных Ветром. Мне нравится как нарисовано.
Mazebook
Мужик сходит с ума после смерти своей дочери. Она была фанаткой лабиринтов, и у мужика появляется навязчивая идея, что город вокруг этот лабиринт, и если его пройти - он сможет дочь найти и вернуть. Здесь такой проваливание в глубины безумия, местами очень ок, хотя я помню комиксы, которые значительно лучше проходились по этой теме. В первую очередь конечно мой любимый Sin Titulo.
One-Star Squadron
Вы можете заметить, что в посте почти нет комиксов о супергероях, при том что среди номинантов их дочерта. Это потому что я не могу их читать, начинаю и закатываю глаза. Вы пробовали что-нибудь читать с закатанными глазами? Но вот редкое исключение. История про онлайн сервис заказа супергероев, нечто среднее между Тиндером и Яндекс Такси. Фактически биржа труда для людей с суперспособностями, но при этом частная лавочка, которая пытается в маркетинг и вообще в прибыль. Тема какбы кажется идиотской, компанию к примеру активно пытается закрыт Супермен, убежденный, что работа по найму это не совсем вот супергеройское дело, но авторы проходятся по ней максимально серьезно и хорошо, прямо вот одно удовольствие читать. Прекрасная умная вещица. Не удивлюсь если мы однажды увидим ее экранизацию, она вот прямо просится на экраны.
Public Domain
Про комиксиста, который воюет за свои права на комикс. Ой мне плевать.
Sixty Years in Winter
Про пожилую женщину, которая отправляется искать приключений в домике на колесах. Это все не мое.
Stillwater
Триллер про городок с бессмертными жителями, которые делают разные ужасные вещи друг с другом в рамках наведения порядка, а так же с посетителями, чтобы про них не узнали. Ну так себе.
The Closet
Очень такой традиционный ужастик про монстра в шкафу. Вполне крепкая работа в жанре.
The Human Target
Приключения супергероя, который временно принимает облик других персонажей и работает их двойником-телохранителем. История рассказывается очень в стиле бондианы с налетом нуара, необычно и мило.
The Monstrous Dreams of Mr. Providence
Фантазии на тему Лавкрафта. Здесь не так чтобы ужастик, скорее викторианская сказка. Местами необычно, в основном никак.
Twig
Еще одна работа Скотти Янга, которую он пишет, но не рисует. Такое типо фентези сказочные приключения странных снусмумриков на странной планете. Нарисовано все супер мило и там прямо вот полет воображения, но как-то это все слишком сдержанно на мой вкус. Я люблю, когда в таких работах автор позволяет себе больше.
Wynd
И еще одно фентези. Это совсем мультяшное, похожее на средней паршивости мультсериал нетфликса.
Пятница, 26 Мая 2023 г.
08:44 Contravania
08:13 Deeply Dave
Тем временем, пока я разгребаю прошлых победителей Эйшнера, подошли номинанты 2023 года. И среди них вот такая немеряная красота (пик тоже кликабле). Очень очень крутая весчь. Надеюсь победит. Всем рекомендую.
Четверг, 25 Мая 2023 г.
01:08 Съемки, которые Дисней использовал при анимации Русалочки
Еще кстати аниматоры были большими фанатами аниме, и в роли Ариэль они попытались сделать диснеевскую вариацию анимешной девочки. Поэтому - это первая гиперактивная диснеевская принцесса.
Вторник, 23 Мая 2023 г.
10:59 Hard Boiled
Эйшнеры постепенно подводят меня к комиксам Френка Миллера. У меня неоднозначное отношение к автору. Он в основном известен своим "Городом Грехов", но на мой вкус это довольно стерильный нуар, как оригинальный комикс, так и экранизация (которая кстати очень близка к оригиналу, хотя хуже его).
С другой стороны, миллеровский томик Batman Year One (из которого кстати очень много берет нолановский Batman Begins) это вообще лучшее, что когда-либо выходило по персонажу. Мне страшно нравится этот комикс, его раскадровка, тексты вообще божественные, один из лучших комиксов что я вообще читал в жизни.
С третьей The Dark Knight Returns (на котором в свою очередь основан нолановский Dark Knight Rises) - страшно перехайпованная работа, которая опять же довольно на мой взгляд стерильна (впрочем я читал только первый том, а сейчас надо будет все четыре).
С четвертой - Миллер автор Робокопа - экранизации которого (ни одна) вообще даже близко не похожи на оригинальный комикс, и которому я еще вернусь.
И вот есть Hard Boiled. Менее известная работа автора, по которой тоже делали экранизацию, которая тоже ничерта не похожа не оригинал. Здесь, как и в Робокопе (комиксе) творится полный ад, каждый кадр это масштабное полотно, полное насилия и секса и всех вообще мыслимых ужасов. Это такой комикс, который вообще в принципе невозможно перевести больше ни в какие медиа.
Очень очень странное чтиво. Скажем так - one of a kind. Миллер это автор, который если за что-то берется - то полностью слетает с катушек, никаких тормозов, никаких компромиссов перед лицом апокалипсиса. Надо его целиком добрать, как и Мура. У него еще много очень разных и очень странных вещей.
p.s а, дак у миллера же еще 300
С другой стороны, миллеровский томик Batman Year One (из которого кстати очень много берет нолановский Batman Begins) это вообще лучшее, что когда-либо выходило по персонажу. Мне страшно нравится этот комикс, его раскадровка, тексты вообще божественные, один из лучших комиксов что я вообще читал в жизни.
С третьей The Dark Knight Returns (на котором в свою очередь основан нолановский Dark Knight Rises) - страшно перехайпованная работа, которая опять же довольно на мой взгляд стерильна (впрочем я читал только первый том, а сейчас надо будет все четыре).
С четвертой - Миллер автор Робокопа - экранизации которого (ни одна) вообще даже близко не похожи на оригинальный комикс, и которому я еще вернусь.
И вот есть Hard Boiled. Менее известная работа автора, по которой тоже делали экранизацию, которая тоже ничерта не похожа не оригинал. Здесь, как и в Робокопе (комиксе) творится полный ад, каждый кадр это масштабное полотно, полное насилия и секса и всех вообще мыслимых ужасов. Это такой комикс, который вообще в принципе невозможно перевести больше ни в какие медиа.
Очень очень странное чтиво. Скажем так - one of a kind. Миллер это автор, который если за что-то берется - то полностью слетает с катушек, никаких тормозов, никаких компромиссов перед лицом апокалипсиса. Надо его целиком добрать, как и Мура. У него еще много очень разных и очень странных вещей.
p.s а, дак у миллера же еще 300
[ links ]
00:39 Почти серьезно… (с) Никулин
Еще одни мемуары второй мировой. Я не так чтобы фанат Никулина, но пробегаюсь глазами.
Юрий призвался сразу после школы в 1939 в артиллерию. Он сразу же записался добровольцем на Русско-Финскую. Там чуть не замерз на смерть, умудрившись заснуть в -30. Артиллерийская батарея стояла в стороне от линии фронта, так что война больше напоминала пионерский лагерь.
Потом он санитар в военном городке. Потом снова в артиллерийской батарее. В этом состоянии встречает вторую мировую. Немцы подступают к Питеру, при этом в батарее Никулина почти не было даже огнестрельного оружия.
"Конечно, армия по сравнению с теми, кто находился в самом городе, снабжалась лучше. Впервые мы узнали о начинающемся голоде, когда к нам пришла женщина и, вызвав кого-то из бойцов (видимо, она раньше его знала), спросила, нет ли у нас остатков еды. Женщине дали полбуханки хлеба. Она долго благодарила и потом заплакала. В тот момент нам это показалось странным."
Вскоре начинается голод и в части, хотя конечно и не такой ужасный как у гражданских.
"Мы стояли в обороне. Старались меньше двигаться. Так прошли зимние месяцы. К весне у многих началась цинга и куриная слепота."
Пол батареи реально ослепло. Потом выдали рыбий жир и зрение восстановилось.
Однажды в батарее все усыпают, приходит проверка, Никулин берет вину на себя и его разжалуют в рядовые (был сержантом), но через два месяца звание возвращают.
"Конечно, в Ленинграде было страшнее, чем у нас на передовой."
"А как горели после бомбежки продовольственные склады имени Бадаева — там хранились сахар, шоколад, кофе… Все вокруг после пожара стало черным. Потом многие приходили на место пожара, вырубали лед, растапливали его и пили. Говорили, что это многих спасло, потому что во льду остались питательные вещества."
"Бабушка Леля рассказала, что троюродного брата Бориса, того, который смеялся надо мной, доказывая, что войны не может быть, убили под Ленинградом, что дядя мой умер от голода, а тетка успела эвакуироваться. Спустя месяц бабушка умерла."
В сорок третьем Никулина контузит снарядом. Далее его назначают командиром разведчиков. Что там он реально делал, Никулин не пишет. В целом его мемуары это набор баек и мелких случаев из быта. Впрочем он все еще в батарее артиллеристов. (Возможно делал какие-то вылазки помогая наводить артиллерию?)
В сорок четвертом прорыв блокады
"Мы, группа разведчиков, остановились около блиндажа, у входа в который лежал убитый рыжий фашист. Около него валялись фотографии и письма. Мы рассматривали фотографии, читали аккуратные подписи к ним: с датами, когда и что происходило.
Вот свадьба убитого. Вот он стрижется. Его провожают на фронт. Он на Восточном фронте стоит у танка. И вот лежит здесь, перед нами, мертвый. Мы к нему не испытывали ни ненависти, ни злости."
В целом у Никулина отстраненный нейтральный тон, полный грустного юмора. Он прямо так не пишет, но ощущение, что он воспринимает войну как наводнение, инфернально ужасную почти природную силу, где никто не виноват. Судя по всему прямо вот в атаку с автоматом он не ходил, окопы от наступающих не защищал, большинство убийств вокруг него было от бомбежек, то есть это действительно выглядело как безличная сила, кому-то повезло, кому-то нет. Смерти даже не до конца ассоциировались с немцами.
Коротенькие довольно воспоминания. В принципе понятно что мало кто во время войны напишет роман. В этом смысле из трех последних книг самая объемная была у Франк, но девочка все-таки просидела два года в четырех стенах, и заняться ей было откровенно нечем.
Юрий призвался сразу после школы в 1939 в артиллерию. Он сразу же записался добровольцем на Русско-Финскую. Там чуть не замерз на смерть, умудрившись заснуть в -30. Артиллерийская батарея стояла в стороне от линии фронта, так что война больше напоминала пионерский лагерь.
Потом он санитар в военном городке. Потом снова в артиллерийской батарее. В этом состоянии встречает вторую мировую. Немцы подступают к Питеру, при этом в батарее Никулина почти не было даже огнестрельного оружия.
"Конечно, армия по сравнению с теми, кто находился в самом городе, снабжалась лучше. Впервые мы узнали о начинающемся голоде, когда к нам пришла женщина и, вызвав кого-то из бойцов (видимо, она раньше его знала), спросила, нет ли у нас остатков еды. Женщине дали полбуханки хлеба. Она долго благодарила и потом заплакала. В тот момент нам это показалось странным."
Вскоре начинается голод и в части, хотя конечно и не такой ужасный как у гражданских.
"Мы стояли в обороне. Старались меньше двигаться. Так прошли зимние месяцы. К весне у многих началась цинга и куриная слепота."
Пол батареи реально ослепло. Потом выдали рыбий жир и зрение восстановилось.
Однажды в батарее все усыпают, приходит проверка, Никулин берет вину на себя и его разжалуют в рядовые (был сержантом), но через два месяца звание возвращают.
"Конечно, в Ленинграде было страшнее, чем у нас на передовой."
"А как горели после бомбежки продовольственные склады имени Бадаева — там хранились сахар, шоколад, кофе… Все вокруг после пожара стало черным. Потом многие приходили на место пожара, вырубали лед, растапливали его и пили. Говорили, что это многих спасло, потому что во льду остались питательные вещества."
"Бабушка Леля рассказала, что троюродного брата Бориса, того, который смеялся надо мной, доказывая, что войны не может быть, убили под Ленинградом, что дядя мой умер от голода, а тетка успела эвакуироваться. Спустя месяц бабушка умерла."
В сорок третьем Никулина контузит снарядом. Далее его назначают командиром разведчиков. Что там он реально делал, Никулин не пишет. В целом его мемуары это набор баек и мелких случаев из быта. Впрочем он все еще в батарее артиллеристов. (Возможно делал какие-то вылазки помогая наводить артиллерию?)
В сорок четвертом прорыв блокады
"Мы, группа разведчиков, остановились около блиндажа, у входа в который лежал убитый рыжий фашист. Около него валялись фотографии и письма. Мы рассматривали фотографии, читали аккуратные подписи к ним: с датами, когда и что происходило.
Вот свадьба убитого. Вот он стрижется. Его провожают на фронт. Он на Восточном фронте стоит у танка. И вот лежит здесь, перед нами, мертвый. Мы к нему не испытывали ни ненависти, ни злости."
В целом у Никулина отстраненный нейтральный тон, полный грустного юмора. Он прямо так не пишет, но ощущение, что он воспринимает войну как наводнение, инфернально ужасную почти природную силу, где никто не виноват. Судя по всему прямо вот в атаку с автоматом он не ходил, окопы от наступающих не защищал, большинство убийств вокруг него было от бомбежек, то есть это действительно выглядело как безличная сила, кому-то повезло, кому-то нет. Смерти даже не до конца ассоциировались с немцами.
Коротенькие довольно воспоминания. В принципе понятно что мало кто во время войны напишет роман. В этом смысле из трех последних книг самая объемная была у Франк, но девочка все-таки просидела два года в четырех стенах, и заняться ей было откровенно нечем.
[ links ]
Понедельник, 22 Мая 2023 г.
13:39 Дневник коллаборантки (с) Осипова
Дневник женщины, которая жила в Царском Селе под Питером и активно сотрудничала с нацистами, а после войны была вывезена в Германию, где успешно дожила до 1958 года. И это не смотря (а возможно и благодаря) публикации сабжа, который скорее мемуары, чем дневник. Ну то есть скажем так - скорее всего сильно-сильно переработанные после войны дневниковые записи.
Дневники судя по всему довольно большие, я особенно старательно гуглить не стал, взял первую попавшуюся сокращенную версию, где оставлен чисто период войны. Вобщем-то за его пределами мне ничего и не интересно.
Лидия Осипова (она же Олимпиада Полякова, да Олимпиада это ее реальное имя, а Лидия - псевдоним, под которым автор скрывалась от послевоенной расправы)... так вот Осипова сразу же пишет, как она ненавидела большевиков, и что дескать при немцах "хуже не будет", нууу вэээ, как сказать.
Первая неделя войны:
"Слухи самые невероятные. Началась волна арестов, которые всегда сопровождают крупные и мелкие события нашего существования. Масса людей уже исчезла. Арестованы все «немцы» и [все] прочие «иностранцы». Дикая шпиономания. Население с упоением ловит милиционеров, потому что кто-то пустил удачный слух, что немецкие парашютисты переодеты в форму милиционеров."
Вторая неделя:
"Многие убегают в Ленинград, боясь, что бои за него будут разыгрываться в его окрестностях. Да и рассчитывают, что там безопаснее будет пересидеть самый боевой период. А также боятся, что немцы придут туда раньше, чем к нам. «Убегают» — потому, что ездить туда уже нельзя без специальных пропусков. [...] Из Ленинграда многие учреждения эвакуируются, но население из него не выпускают."
Источник это все конечно крайне однобокий и пристрастный, но почему бы и нет. Не все же сплошные страдания евреев читать. Да кстати вы не поверите, но в современной нео-нацисткой гейропе дневник Анны Франк входит в школьную программу. Окей, назад к Поляковой.
"Опять бомбили аэродром. Две бомбы попали в Александровский парк. Пока бомбят очень аккуратно: только военные объекты. О Ленинграде слухи всё нелепее и чудовищнее. Говорят шепотком, что никого из него не выпускают. Что он обречен быть «крепостью и оплотом народного духа против фашистских агрессоров»."
Сама она в Питер не хочет, так как боится там оказаться без прописки, что и в блокаде и не в блокаде - очень так себе.
Газовые камеры нацистами особо не афишировались. Даже на Нюрнберге они для многих оказались открытием:
"От многих евреев мы слышим такое: «Зачем мы будем куда-то уходить. Ну, посадят, может быть на какое-то время в лагеря, а потом и выпустят. Хуже, чем сейчас, не будет». И люди остаются."
"Вчера немцы сбросили листовки с предупреждением, что будут бомбить привокзальный район. Несмотря на все кары, которыми грозили за прочтение листовок, листовки всё же были прочтены. Некоторые хотели уйти из домов. Но район был оцеплен милицией и не только никто не смел выселиться, но даже и за хлебом не пускали. Под угрозой пристрелить на месте. Посмотрим, будут ли бомбить этот район."
Перед самой оккупацией сидят в окопах:
"Все дни сидели в щели, не вылезая. Даже ночью нельзя было выйти. Тяжела духота. Сейчас абсолютная тишина. Нигде не видно и не слышно ни души. Кто-то сказал: «А что, если во всем городе одни мы и остались». Стало неуютно. В город пойти еще не решаемся. За картошкой сбегали. Тишина давит и пугает больше стрельбы. Прошла кучка солдат без командиров и без оружия. Впечатление полной растерянности. Мы спросили: где немцы? В Кузьмине. Значит, у нас они будут, примерно, через два часа."
Осипова описывает встречу немцев хлебом-солью.
Октябрь сорок первого
"Немцы организовали столовую для населения. Обед стоит три рубля. Выдается по талонам, которых ограниченное количество. Талоны распределяются городской управой. Имеется таковая, и городской голова, который в просторечии именуется бюргермейстером. А мы, значит, бюргеры. Как-то дико. В столовой отпускают супы. Обычно это горячая вода, и на каждую тарелку приходится (буквально) или одна пшеничинка, или горошинка, или чечевичинка."
"Немцы нами, населением совершенно не интересуются, если не считать вдохновений комендантов, которые меняются чуть ли не еженедельно, да еще мелкого грабежа солдат, которые заскакивают в квартиры и хватают, что попало. То котел для варки белья утянут, то керосиновую лампу, то какую-либо шерстяную тряпку. Усиленно покупают за табак и хлеб золото и меха. За меховое пальто платят две буханки хлеба или пачку табаку. Но платят."
"Я сама видела в комендатуре такой спектакль: на полу передней, через которую ходят все просители, разостлан прекрасный дворцовый голубой ковер. Люди, не зная, для чего он тут разостлан, идут по нему, потому что иначе не пройдешь: он занимает всю комнату. Вдруг вылетает переводчица и начинает кричать на посетителей, как они смеют, свиньи, ходить по комендантскому ковру. Ковер здесь разостлан для просушки или еще чего-то, и «господин комендант», мальчишка-лейтенант, стоит и ухмыляется, а посетители не знают, что им делать. А переводчица — учительница."
"Немцы организовали богадельню для стариков и инвалидов. Мы отправили туда бабушку — свекровь М.Ф. Все-таки, хоть что-то она там будет получать, а мы будем сколько возможно помогать ей от себя. Благо дом этот совсем около нас. Организован также детский дом для сирот. Там тоже какой-то минимальный паек полагается. Всё остальное население предоставлено самому себе."
Не смотря на то, что Царское Село не блокаде - там тоже серьезный голод. У Осиповой преимущество она дореволюционный интеллигент (собственно поэтому она так ненавидит советскую власть) и поэтому чуть чуть знает немецкий. Поэтому ее ставят кем-то вроде домоуправа. Сильнее всего она боится, что вернутся красные. На такой случай она достает морфия, чтобы совершить суицид.
"Жить становится всё ужаснее. Сегодня идем на работу в баню, вдруг распахивается дверь в доме, и из нее выскакивает на улицу старуха и кричит: «Я кушать хочу, поймите же, я хочу кушать!» Мы скорее побежали дальше. Слышали выстрел."
Перед самым сорок вторым
"У Ивановых-Разумников положение хуже нашего. Они принципиально не хотят работать за немецкий паёк. Очень их за это уважаю, но последовать им не могу, тоже по принципиальным основаниям. Если они и мы помрем с голоду, то кто же будет работать против большевиков? Да и сидеть и ждать, что кто-то для нас освободит Россию, а мы — «чистенькие», считаю никуда не годным."
"Кстати оказать, фашисты сами и очень сильно восстанавливают народ против себя. И не только русский. Я присутствовала при том, как несколько солдат с фронта осуждали своих СС за их подлое отношение к русскому населению и к немецким солдатам и даже офицерам. Значит и у них так же, как и у нас! Только та разница, что они не боятся говорить друг с другом."
"Спасает не инстинкт самосохранения, а инстинкт другосохранения."
"Умер Александр Нилович Карцев. Умер, имея несколько фунтов гречневой крупы и муки. Умер от голода, имея, по нашим понятия, очень много золота. Это еще один вид самоубийц. Люди боятся будущего голода и потому голодают до смерти сейчас и умирают на продуктах. «На продуктах» буквально, потому что все самое ценное люди держат у себя в карманах или под постелью и под подушками."
"Был и неприятный визит. Русский. Упоенный своим вчерашним пребыванием на офицерской ёлке, тактично рассказывал нам, голодным, что он ел и пил на этой ёлке. Как милостивы к нему были немецкие офицеры. Еле сдержалась, чтобы его не выгнать. Все-таки, кое-какие кислые слова ему достались. Какая шпана! Говоря о немцах, он говорит «мы», а ведь этот прохвост при первом же признаке немецкой слабости продаст их даже не за пачку папирос, а за солдатский окурок. Нет, как бы мы ни ненавидели большевиков и как бы мы ни ждали немцев, мы никогда не скажем про себя и про них «мы»"
"Например, я на днях поймала себя на том, что не хотела пустить к себе в комнату свою глухую дворничиху Надточий, потому что на столе стоял густой хлебный суп. Она услыхала его запах, и я видела, как у нее перевернулось все лицо и она стала глотать слюну. У нее сын 12 лет, которому она отдает все свои крохи. А я испугалась, что мне придется дать ей несколько ложек супа. В наказание себе я ей дала полную тарелку. Нужно было видеть, как она его ела. Ела и плакала. Я знала, почему она плачет. Потому что она ест, а сын не ест."
Осипова убеждена, что оккупация СССР будет не долгой, и если Гитлер победит - будет подписание плохого мира, репараций и т.п. появится временной марионеточное правительство, но в результате оно сменится на демократическую власть.
Январь сорок второго. Царское Село обстреливают большевики, то есть Питер отбивается.
Февраль
"Что-то нет у нас теперь доверия к этим эвакуациям. Официально всё звучит чрезвычайно благородно, а вот слухи пробиваются даже и к нам, совершенно оторванным от мира, как будто эвакуируют в Германию на самые тяжелые работы. И что к русским там относятся, как к «унтерменшам». Здесь этого не чувствуется. Есть военная жестокость, есть превосходство завоевателей, но «унтерменшей» не замечаем."
"Мы здесь ничего толком не знаем. Немецким сообщениям начинаем так же мало верить, как и большевистским. Уж очень много общего у этих господ. По их сведениям, они всё продвигаются вперед. Но почему же здесь, у нас, они остановились и ни с места? Давно пора занять Ленинград. Говорят, что они решили не тратить сил на бои и хотят выморить его дочиста."
"Барахольщики несчастные… Здесь, на фронте, на наших глазах люди десятками гибли и гибнут из-за барахла. Не хотят эвакуироваться, боясь потерять вещи. Было расстреляно и повешено несколько десятков людей за то, что они ходят по пустым квартирам и их грабят… Немцы тоже страшные барахольщики. Вот это уж совершенно непонятно. Ведь богачи по сравнению с нами."
"Вообще наше представление о богатстве Европы, при столкновении с немцами, получило очень большие поправки. По сравнению с Советским Союзом они богаты, а если вспомнить царскую Россию — бедны и убоги. Говорят, это потому что… война. Но обмундирование-то они готовили до войны."
Март-апрель
"В городе осталось около двух с половиной тысяч человек. Остальные вымерли."
Примерно одна шестая довоенного населения. Осипова и ее муж постоянно болеют. Когда могут они заведуют местной баней, и собственно только так выживают.
Первое мая
"По поводу пролетарского праздника большевики угостили нас очень горячей стрельбой. Но все совершенно равнодушны."
"Боже, колбаса! Мы думали, что такие вещи имеются теперь только в учебниках по истории средних веков. Ни имени, ни фамилии его мы не знаем. Он сказал, что он нацист. Что это такое и чем это отличается от фашиста — мы не знали. Да и все равно. Он просто добрый человек…"
В конце мая автор с мужем переводятся в Павловск (это недалеко от Царского Села). Муж автора дает частные уроки. Они еще и французский оба знают. В городе уже не так голодно. Саму Осипова считают "ведьмой" и поэтому она гадает людям за деньги.
"Самым крупным спекулянтом Павловска является священник."
Сама Осипова - довольно истово верующая. Она много и с огромным презрением описывает русских девушек, которые спят с немцами.
"Сегодня я видела, как на парашюте спускался советский летчик. Нельзя поверить, что эта вот, так красиво плывущая в воздухе фигура — тот самый бандит, который сбросил над рынком две бомбы и перебил около двух десятков женщин и детей. Немцы подбили самолет, и он выбросился. Бабы, глядя на него, кричали: «Пусть он только спустится над городом, мы его на куски разорвем». И разорвали бы. Немцы подобрали его около своих окопов. По нему стреляли из советских окопов, но не попали. Немцы были совершенно потрясены этим."
К сентябрю в городок входят испанцы
"Между прочим, испанцы при всяких переживаниях орут так, как будто бы их режут. А переживают они все очень остро и бурно, поэтому над городом стоит непрерывный вопль, как при светопреставлении. Раньше население пугалось, а теперь уже привыкло."
"У испанцев женщины делятся на паненок, сеньор и сеньорит. К первым можно приставать. И вообще это специфическое наименование проституток. Ко вторым относятся с настоящим уважением и почтением. Но пробуют на звание паненки каждую женщину и, если получают отпор, — почтительно целуют руку и уже своему почтению никогда не изменяют. И вообще, мордобой в испанской армии — дело самое обычное. Офицеры бьют сержантов и солдат, сержанты только солдат, а солдаты бьют всех, кого могут."
В целом испанцы автора задалбывают своей эмоциональностью. В целом она относится к оккупантам без симпатии. Другое дело, что большевиков она ненавидит значительно сильнее.
"Немцы и испанцы сходятся только в одном — в своей неистовой ненависти друг к другу. Думаю, что в случае, скажем, переворота испанцы с удовольствием пошли бы вместе с нами бить немцев. Некоторые из них откровенно удивляются, что русские пошли с немцами. Растолковать им, что такое советский режим в самом деле, — никак невозможно. Хотя все они франкисты и страстные противники своих красных. Но все-таки… Немцы. Если у немцев все союзники такие, то их дело крышка."
Январь сорок третьего:
"Слухи о лагерях в Германии все ужаснее и невозможнее."
"Слухи о том, что немцы застряли плотно — все упорнее. Винят в этом и самих немцев и союзников. Неужели все жертвы, которые принес русский народ в эту войну, напрасны! И что же мы за несчастные такие."
К марту СССР начинает наступление сам. Мужа автора приглашают работать в пропаганде. Против большевиков он писать готов. Для этого они в мае отъезжают чуть дальше в тыл - в Гатчину.
"В пропаганде здесь работают настоящие русские люди. Военные. Советские все. Очень странно принимать у себя за столом партийцев… И вот я пою чаем своих злейших врагов [...] Почти все пропагандисты, которые тут работают, бывшие партийцы. И их никак невозможно заподозрить в неискренности. Вообще, мы здесь узнали за неделю партийцев больше, чем за всю жизнь там. Все они народ малокультурный, но интересный."
Далее записи становятся совсем редкими (или возможно часть убрана в этом издании). Их пропагандистская ячейка отъезжает дальше в тыл с отступающей немецкой армией. В середине сорок четвертого они уже в Риге. Издают там газету "За Родину". К тексте стоят фотографии отдельных страниц, газета довольно смешная.
Автор видит антибольшевистской силой армию Власова, и хочет работать в ней. Последняя запись перед выездом в Германию в июле 1944.
По идее там есть и далее какие-то записи, но не в этом издании, и мне влом искать, хотя умеренно и интересно. Впрочем я примерно представляю, что там будет.
Энивейс, ну небезынтересное произведение. Читать конечно все это следует, понимая кем оно написано и зачем.
Дневники судя по всему довольно большие, я особенно старательно гуглить не стал, взял первую попавшуюся сокращенную версию, где оставлен чисто период войны. Вобщем-то за его пределами мне ничего и не интересно.
Лидия Осипова (она же Олимпиада Полякова, да Олимпиада это ее реальное имя, а Лидия - псевдоним, под которым автор скрывалась от послевоенной расправы)... так вот Осипова сразу же пишет, как она ненавидела большевиков, и что дескать при немцах "хуже не будет", нууу вэээ, как сказать.
Первая неделя войны:
"Слухи самые невероятные. Началась волна арестов, которые всегда сопровождают крупные и мелкие события нашего существования. Масса людей уже исчезла. Арестованы все «немцы» и [все] прочие «иностранцы». Дикая шпиономания. Население с упоением ловит милиционеров, потому что кто-то пустил удачный слух, что немецкие парашютисты переодеты в форму милиционеров."
Вторая неделя:
"Многие убегают в Ленинград, боясь, что бои за него будут разыгрываться в его окрестностях. Да и рассчитывают, что там безопаснее будет пересидеть самый боевой период. А также боятся, что немцы придут туда раньше, чем к нам. «Убегают» — потому, что ездить туда уже нельзя без специальных пропусков. [...] Из Ленинграда многие учреждения эвакуируются, но население из него не выпускают."
Источник это все конечно крайне однобокий и пристрастный, но почему бы и нет. Не все же сплошные страдания евреев читать. Да кстати вы не поверите, но в современной нео-нацисткой гейропе дневник Анны Франк входит в школьную программу. Окей, назад к Поляковой.
"Опять бомбили аэродром. Две бомбы попали в Александровский парк. Пока бомбят очень аккуратно: только военные объекты. О Ленинграде слухи всё нелепее и чудовищнее. Говорят шепотком, что никого из него не выпускают. Что он обречен быть «крепостью и оплотом народного духа против фашистских агрессоров»."
Сама она в Питер не хочет, так как боится там оказаться без прописки, что и в блокаде и не в блокаде - очень так себе.
Газовые камеры нацистами особо не афишировались. Даже на Нюрнберге они для многих оказались открытием:
"От многих евреев мы слышим такое: «Зачем мы будем куда-то уходить. Ну, посадят, может быть на какое-то время в лагеря, а потом и выпустят. Хуже, чем сейчас, не будет». И люди остаются."
"Вчера немцы сбросили листовки с предупреждением, что будут бомбить привокзальный район. Несмотря на все кары, которыми грозили за прочтение листовок, листовки всё же были прочтены. Некоторые хотели уйти из домов. Но район был оцеплен милицией и не только никто не смел выселиться, но даже и за хлебом не пускали. Под угрозой пристрелить на месте. Посмотрим, будут ли бомбить этот район."
Перед самой оккупацией сидят в окопах:
"Все дни сидели в щели, не вылезая. Даже ночью нельзя было выйти. Тяжела духота. Сейчас абсолютная тишина. Нигде не видно и не слышно ни души. Кто-то сказал: «А что, если во всем городе одни мы и остались». Стало неуютно. В город пойти еще не решаемся. За картошкой сбегали. Тишина давит и пугает больше стрельбы. Прошла кучка солдат без командиров и без оружия. Впечатление полной растерянности. Мы спросили: где немцы? В Кузьмине. Значит, у нас они будут, примерно, через два часа."
Осипова описывает встречу немцев хлебом-солью.
Октябрь сорок первого
"Немцы организовали столовую для населения. Обед стоит три рубля. Выдается по талонам, которых ограниченное количество. Талоны распределяются городской управой. Имеется таковая, и городской голова, который в просторечии именуется бюргермейстером. А мы, значит, бюргеры. Как-то дико. В столовой отпускают супы. Обычно это горячая вода, и на каждую тарелку приходится (буквально) или одна пшеничинка, или горошинка, или чечевичинка."
"Немцы нами, населением совершенно не интересуются, если не считать вдохновений комендантов, которые меняются чуть ли не еженедельно, да еще мелкого грабежа солдат, которые заскакивают в квартиры и хватают, что попало. То котел для варки белья утянут, то керосиновую лампу, то какую-либо шерстяную тряпку. Усиленно покупают за табак и хлеб золото и меха. За меховое пальто платят две буханки хлеба или пачку табаку. Но платят."
"Я сама видела в комендатуре такой спектакль: на полу передней, через которую ходят все просители, разостлан прекрасный дворцовый голубой ковер. Люди, не зная, для чего он тут разостлан, идут по нему, потому что иначе не пройдешь: он занимает всю комнату. Вдруг вылетает переводчица и начинает кричать на посетителей, как они смеют, свиньи, ходить по комендантскому ковру. Ковер здесь разостлан для просушки или еще чего-то, и «господин комендант», мальчишка-лейтенант, стоит и ухмыляется, а посетители не знают, что им делать. А переводчица — учительница."
"Немцы организовали богадельню для стариков и инвалидов. Мы отправили туда бабушку — свекровь М.Ф. Все-таки, хоть что-то она там будет получать, а мы будем сколько возможно помогать ей от себя. Благо дом этот совсем около нас. Организован также детский дом для сирот. Там тоже какой-то минимальный паек полагается. Всё остальное население предоставлено самому себе."
Не смотря на то, что Царское Село не блокаде - там тоже серьезный голод. У Осиповой преимущество она дореволюционный интеллигент (собственно поэтому она так ненавидит советскую власть) и поэтому чуть чуть знает немецкий. Поэтому ее ставят кем-то вроде домоуправа. Сильнее всего она боится, что вернутся красные. На такой случай она достает морфия, чтобы совершить суицид.
"Жить становится всё ужаснее. Сегодня идем на работу в баню, вдруг распахивается дверь в доме, и из нее выскакивает на улицу старуха и кричит: «Я кушать хочу, поймите же, я хочу кушать!» Мы скорее побежали дальше. Слышали выстрел."
Перед самым сорок вторым
"У Ивановых-Разумников положение хуже нашего. Они принципиально не хотят работать за немецкий паёк. Очень их за это уважаю, но последовать им не могу, тоже по принципиальным основаниям. Если они и мы помрем с голоду, то кто же будет работать против большевиков? Да и сидеть и ждать, что кто-то для нас освободит Россию, а мы — «чистенькие», считаю никуда не годным."
"Кстати оказать, фашисты сами и очень сильно восстанавливают народ против себя. И не только русский. Я присутствовала при том, как несколько солдат с фронта осуждали своих СС за их подлое отношение к русскому населению и к немецким солдатам и даже офицерам. Значит и у них так же, как и у нас! Только та разница, что они не боятся говорить друг с другом."
"Спасает не инстинкт самосохранения, а инстинкт другосохранения."
"Умер Александр Нилович Карцев. Умер, имея несколько фунтов гречневой крупы и муки. Умер от голода, имея, по нашим понятия, очень много золота. Это еще один вид самоубийц. Люди боятся будущего голода и потому голодают до смерти сейчас и умирают на продуктах. «На продуктах» буквально, потому что все самое ценное люди держат у себя в карманах или под постелью и под подушками."
"Был и неприятный визит. Русский. Упоенный своим вчерашним пребыванием на офицерской ёлке, тактично рассказывал нам, голодным, что он ел и пил на этой ёлке. Как милостивы к нему были немецкие офицеры. Еле сдержалась, чтобы его не выгнать. Все-таки, кое-какие кислые слова ему достались. Какая шпана! Говоря о немцах, он говорит «мы», а ведь этот прохвост при первом же признаке немецкой слабости продаст их даже не за пачку папирос, а за солдатский окурок. Нет, как бы мы ни ненавидели большевиков и как бы мы ни ждали немцев, мы никогда не скажем про себя и про них «мы»"
"Например, я на днях поймала себя на том, что не хотела пустить к себе в комнату свою глухую дворничиху Надточий, потому что на столе стоял густой хлебный суп. Она услыхала его запах, и я видела, как у нее перевернулось все лицо и она стала глотать слюну. У нее сын 12 лет, которому она отдает все свои крохи. А я испугалась, что мне придется дать ей несколько ложек супа. В наказание себе я ей дала полную тарелку. Нужно было видеть, как она его ела. Ела и плакала. Я знала, почему она плачет. Потому что она ест, а сын не ест."
Осипова убеждена, что оккупация СССР будет не долгой, и если Гитлер победит - будет подписание плохого мира, репараций и т.п. появится временной марионеточное правительство, но в результате оно сменится на демократическую власть.
Январь сорок второго. Царское Село обстреливают большевики, то есть Питер отбивается.
Февраль
"Что-то нет у нас теперь доверия к этим эвакуациям. Официально всё звучит чрезвычайно благородно, а вот слухи пробиваются даже и к нам, совершенно оторванным от мира, как будто эвакуируют в Германию на самые тяжелые работы. И что к русским там относятся, как к «унтерменшам». Здесь этого не чувствуется. Есть военная жестокость, есть превосходство завоевателей, но «унтерменшей» не замечаем."
"Мы здесь ничего толком не знаем. Немецким сообщениям начинаем так же мало верить, как и большевистским. Уж очень много общего у этих господ. По их сведениям, они всё продвигаются вперед. Но почему же здесь, у нас, они остановились и ни с места? Давно пора занять Ленинград. Говорят, что они решили не тратить сил на бои и хотят выморить его дочиста."
"Барахольщики несчастные… Здесь, на фронте, на наших глазах люди десятками гибли и гибнут из-за барахла. Не хотят эвакуироваться, боясь потерять вещи. Было расстреляно и повешено несколько десятков людей за то, что они ходят по пустым квартирам и их грабят… Немцы тоже страшные барахольщики. Вот это уж совершенно непонятно. Ведь богачи по сравнению с нами."
"Вообще наше представление о богатстве Европы, при столкновении с немцами, получило очень большие поправки. По сравнению с Советским Союзом они богаты, а если вспомнить царскую Россию — бедны и убоги. Говорят, это потому что… война. Но обмундирование-то они готовили до войны."
Март-апрель
"В городе осталось около двух с половиной тысяч человек. Остальные вымерли."
Примерно одна шестая довоенного населения. Осипова и ее муж постоянно болеют. Когда могут они заведуют местной баней, и собственно только так выживают.
Первое мая
"По поводу пролетарского праздника большевики угостили нас очень горячей стрельбой. Но все совершенно равнодушны."
"Боже, колбаса! Мы думали, что такие вещи имеются теперь только в учебниках по истории средних веков. Ни имени, ни фамилии его мы не знаем. Он сказал, что он нацист. Что это такое и чем это отличается от фашиста — мы не знали. Да и все равно. Он просто добрый человек…"
В конце мая автор с мужем переводятся в Павловск (это недалеко от Царского Села). Муж автора дает частные уроки. Они еще и французский оба знают. В городе уже не так голодно. Саму Осипова считают "ведьмой" и поэтому она гадает людям за деньги.
"Самым крупным спекулянтом Павловска является священник."
Сама Осипова - довольно истово верующая. Она много и с огромным презрением описывает русских девушек, которые спят с немцами.
"Сегодня я видела, как на парашюте спускался советский летчик. Нельзя поверить, что эта вот, так красиво плывущая в воздухе фигура — тот самый бандит, который сбросил над рынком две бомбы и перебил около двух десятков женщин и детей. Немцы подбили самолет, и он выбросился. Бабы, глядя на него, кричали: «Пусть он только спустится над городом, мы его на куски разорвем». И разорвали бы. Немцы подобрали его около своих окопов. По нему стреляли из советских окопов, но не попали. Немцы были совершенно потрясены этим."
К сентябрю в городок входят испанцы
"Между прочим, испанцы при всяких переживаниях орут так, как будто бы их режут. А переживают они все очень остро и бурно, поэтому над городом стоит непрерывный вопль, как при светопреставлении. Раньше население пугалось, а теперь уже привыкло."
"У испанцев женщины делятся на паненок, сеньор и сеньорит. К первым можно приставать. И вообще это специфическое наименование проституток. Ко вторым относятся с настоящим уважением и почтением. Но пробуют на звание паненки каждую женщину и, если получают отпор, — почтительно целуют руку и уже своему почтению никогда не изменяют. И вообще, мордобой в испанской армии — дело самое обычное. Офицеры бьют сержантов и солдат, сержанты только солдат, а солдаты бьют всех, кого могут."
В целом испанцы автора задалбывают своей эмоциональностью. В целом она относится к оккупантам без симпатии. Другое дело, что большевиков она ненавидит значительно сильнее.
"Немцы и испанцы сходятся только в одном — в своей неистовой ненависти друг к другу. Думаю, что в случае, скажем, переворота испанцы с удовольствием пошли бы вместе с нами бить немцев. Некоторые из них откровенно удивляются, что русские пошли с немцами. Растолковать им, что такое советский режим в самом деле, — никак невозможно. Хотя все они франкисты и страстные противники своих красных. Но все-таки… Немцы. Если у немцев все союзники такие, то их дело крышка."
Январь сорок третьего:
"Слухи о лагерях в Германии все ужаснее и невозможнее."
"Слухи о том, что немцы застряли плотно — все упорнее. Винят в этом и самих немцев и союзников. Неужели все жертвы, которые принес русский народ в эту войну, напрасны! И что же мы за несчастные такие."
К марту СССР начинает наступление сам. Мужа автора приглашают работать в пропаганде. Против большевиков он писать готов. Для этого они в мае отъезжают чуть дальше в тыл - в Гатчину.
"В пропаганде здесь работают настоящие русские люди. Военные. Советские все. Очень странно принимать у себя за столом партийцев… И вот я пою чаем своих злейших врагов [...] Почти все пропагандисты, которые тут работают, бывшие партийцы. И их никак невозможно заподозрить в неискренности. Вообще, мы здесь узнали за неделю партийцев больше, чем за всю жизнь там. Все они народ малокультурный, но интересный."
Далее записи становятся совсем редкими (или возможно часть убрана в этом издании). Их пропагандистская ячейка отъезжает дальше в тыл с отступающей немецкой армией. В середине сорок четвертого они уже в Риге. Издают там газету "За Родину". К тексте стоят фотографии отдельных страниц, газета довольно смешная.
Автор видит антибольшевистской силой армию Власова, и хочет работать в ней. Последняя запись перед выездом в Германию в июле 1944.
По идее там есть и далее какие-то записи, но не в этом издании, и мне влом искать, хотя умеренно и интересно. Впрочем я примерно представляю, что там будет.
Энивейс, ну небезынтересное произведение. Читать конечно все это следует, понимая кем оно написано и зачем.
[ links ]
09:40 Побежался по Star Wars Visions s2
Восемь блин студий, и ни одного приличного ни боя ни погони, вообще никакой динамики.
Эх, вот было же время, когда умели рисовать динамичные наборы короткометражек.
Я резко принялся вспоминать свою любимую World Record
Ну и как обычно Тартаковский в одно рыло уедал все восемь студий, точнее оба сезона Visions он разделывал как котят, все шестнадцать студий в одиночку.
Эх, вот было же время, когда умели рисовать динамичные наборы короткометражек.
Я резко принялся вспоминать свою любимую World Record
Ну и как обычно Тартаковский в одно рыло уедал все восемь студий, точнее оба сезона Visions он разделывал как котят, все шестнадцать студий в одиночку.
01:54 Killers of the Flower Moon
Воскресенье, 21 Мая 2023 г.
07:47 Game Night
Кино про группу фанатов настольных игр, которые устраивают расследование псевдо-игрового-ограбления-похищения, которое оказывается реальным ограблением-похищением. Кино местами излишне валяет дурака (впрочем все такие сюжеты излишне валяют дурака). Но оно милое, и во всяком случае лучше чем Glass Onion (который во многом про то же самое).
Конечно лучшим сюжетом такого типа была и остается финчеровская The Game. Во многом потому что она дурака не валяет. Это наверное единственный сюжет, где игра реально перемешивается с жизнью. Во всяком случае единственный, который я вспоминаю.
Нет, есть конечно еще финчеровская Социальная Сеть, где во многом то же самое но на уровень еще лучше. Но она чуть про другое. Надо сотый раз пересмотреть.
Конечно лучшим сюжетом такого типа была и остается финчеровская The Game. Во многом потому что она дурака не валяет. Это наверное единственный сюжет, где игра реально перемешивается с жизнью. Во всяком случае единственный, который я вспоминаю.
Нет, есть конечно еще финчеровская Социальная Сеть, где во многом то же самое но на уровень еще лучше. Но она чуть про другое. Надо сотый раз пересмотреть.
[ links ]
Пятница, 19 Мая 2023 г.
22:26 Дневник Анны Франк
Избегал этой книги сколько мог, но не выдержал напора хайпа. Надо же знать чаяния сограждан. Следом за ней мураками (нет, и я его уже читал, и нет) и оттенки серого (да, в смысле нет). Впрочем она коротенькая, злодеи Аню быстро приморили (спойлер), так что до десятитомника девочка недотянула.
Ок дочитал. Ну что сказать, плакали всем отделом.
Далее.
Ок дочитал. Ну что сказать, плакали всем отделом.
Далее.
[ links ]
19:32 Essays on the Great Depression (c) Bernanke
Бернанке получил нобелевку по экономике в прошлом году, однако нам в первую очередь он известен как глава федеральной резервной системы США в период 2006-2014, то есть во время того самого кризиса. Бернанке считается одним из главных людей, ответственных за погашение кризиса 2008 года, не позволившим повториться Великой Депрессии (Тайм назвал его человеком года в 2009). Собственно ровно для этой цели его и поставили заведовать ФРС, потому что к 2004 году он прославился книгой о Великой Депрессии, и о том, что тогда было сделано неправильно.
Собственно эта книга - это сабж и есть. (Точнее она составлена на основе лекций автора, которые он читал с восьмидесятых.)
В предисловии автор рассказывает, что абажает изучать период Великой Депрессии, потому что это был крупнейший экономический эвент своего времени, который разом затронул практически все страны, кучу очень разных политических и экономических образований, так что можно сравнивать как на него реагировали разными способами, что работало а что нет.
"Великая Депрессия это Святой Грааль макроэкономики. Не только потому, что она дала рождение этой науке, но так же и потому что взгляды на это событие продолжают влиять на состояние науки до сих пор. Самого грааля у нас пока нет, но мы к нему приближаемся"
Иии... блин, у меня не хватает знаний английского. Книга написана таким суровым экономическим языком, причем для людей, которые заранее в теме и согласны со взглядом на мир автора. Там прямо в тексте идет матан, формулы, теоремы, аксиомы. Короче это очень очень не популярное чтиво, и, ну, я все-таки не экономист даже близко, ключевые идеи мне интересны, а сидеть и самому курить графики, высчитывать корреляции - нет.
Вобщем это слишком крутое для меня чтиво.
Собственно эта книга - это сабж и есть. (Точнее она составлена на основе лекций автора, которые он читал с восьмидесятых.)
В предисловии автор рассказывает, что абажает изучать период Великой Депрессии, потому что это был крупнейший экономический эвент своего времени, который разом затронул практически все страны, кучу очень разных политических и экономических образований, так что можно сравнивать как на него реагировали разными способами, что работало а что нет.
"Великая Депрессия это Святой Грааль макроэкономики. Не только потому, что она дала рождение этой науке, но так же и потому что взгляды на это событие продолжают влиять на состояние науки до сих пор. Самого грааля у нас пока нет, но мы к нему приближаемся"
Иии... блин, у меня не хватает знаний английского. Книга написана таким суровым экономическим языком, причем для людей, которые заранее в теме и согласны со взглядом на мир автора. Там прямо в тексте идет матан, формулы, теоремы, аксиомы. Короче это очень очень не популярное чтиво, и, ну, я все-таки не экономист даже близко, ключевые идеи мне интересны, а сидеть и самому курить графики, высчитывать корреляции - нет.
Вобщем это слишком крутое для меня чтиво.
[ links ]
.
[Print]
emergency