ЭЛИСОН ГОПНИК, психолог, профессор психологии Калифорнийского университета в Беркли, автор книги «Ясельный ученый»:


«Мир превращается из сельскохозяйственного и производственного в информационный. Людям придется все больше учиться. Лучший способ справиться с этим — продлить период, предназначенный для обучения, — детство. Современные знания о строении мозга и модификации генов, а также распространение образования позволят нам приблизиться к этому. Мы сможем оставаться детьми всю жизнь — или по крайней мере очень долго.

У человека самое продолжительное детство из всех живых существ. Ребенок свободно исследует окружающую среду, не заботясь о выживании. Взрослые используют знания, полученные в детстве, чтобы спариваться и добывать пропитание. Дети, по сути, исследовательский отдел человеческого вида, а взрослые — производственный отдел и отдел маркетинга. В начале жизни человек прекрасно схватывает все, что угодно, но практически ничего не может сделать. В конце он менее гибкий, ему тяжелее учиться, но легче планировать и действовать.


«Эффект Флинна»: средний уровень IQ увеличивается каждые 10 лет приблизительно на 3 пункта. В развитых странах процесс идет быстрее.



Эти перемены отражают изменение мозга. В молодом мозге больше связей, он пластичный, но не эффективный. С взрослением и опытом неиспользуемые связи отмирают, а работающие — усиливаются. Недавние исследования в неврологии показывают, что пластичность мозга можно продлить или даже включить заново у взрослых. И уже изобретена самая мощная технология изменения мозга в человеческой истории — школа.

На протяжении тысячелетий дети использовали свои способности к обучению, чтобы понять фундаментальные вещи об окружающих их предметах, людях и языке. Лет в шесть они становились подмастерьями. Постепенно под руководством взрослых, подражая им, они приучались к взрослым навыкам своей культуры: охоте, приготовлению пищи, мореходству, изготовлению новых детей. Повзрослев и устав от беззащитного статуса, дети начинали независимую жизнь, уже обладая необходимыми навыками.

Школа изменила эту программу, позволив нам дольше оставаться детьми и потреблять информацию, от которой нет никакой непосредственной пользы. Школа предполагает, что обучение важнее действия, а важнейшее умение — это умение учиться. В то же время школа продлевает зависимость.

Среднее образование неумолимо расползается по планете. Сто лет назад в школу не ходил почти никто, в наши дни мало кто учится после совершеннолетия, через сто лет мы будем учиться до тридцати лет и дольше. Более того, новые неврологические и генетические техники дадут нам возможность сохранять пластическое состояние мозга, а информационная экономика сделает это состояние желанным.

У этих перемен есть радикальные последствия. Даже школа революционизировала человеческое обучение. Коэффициент интеллекта растет удивительными темпами. Продлевая период незрелости, мы сделали себя гораздо умнее. Неврологические и генетические методы могут еще ускорить этот процесс. Мы склонны считать, что здесь есть только хорошие стороны — кому не хочется стать умнее?

Но, возможно, нам придется выбирать между открытостью, необходимой для обучения, и концентрацией, требуемой для действия. Детские мозги хороши для школы, но не для принятия решений и продуктивного труда. По некоторым данным, уже сейчас подростки стали нерешительнее, а патологии поведения вроде импульсивных или тревожных реакций бьют все рекорды. Фундаментальные взрослые навыки, которые раньше мы усваивали как подмастерья, например, приготовление пищи или забота о ближних, просто нельзя приобрести в школе. (Вы наверняка видели массу людей, которые в жизни не заботились о детях, и учатся быть родителями по книжкам «Мой малыш»). Когда все мы будем детьми, кто будет нашими родителями? Кто будет взрослым, когда все мы станем малышами?»

Продолжая свою новогоднюю традицию, сделал альбом "лучшие фото 2011", которые собирал по всему интернету весь предыдущий год

Те, кто не относится к контактофобам, заходим http://vkontakte.ru/album8403581_150585029 смотрим, комментируем, любуемся, делимся, и так провожаем год.

Социально значимые фотографии я старался подробно описывать в комментариях, тоже не обходим это вниманием)

фото для привлечения внимания:

Вот и лето заканчивается, уже окна на ночь закрываю, уже родителей с дачи привез, уже и на работу даже хочется, хотя впереди еще минимум неделя ничегонеделания. У кого-то вон вообще отпуск бывает неделя, и они уже рады, а у меня это уже так, как небольшой довесок.

Раз лето подходит к концу, попытаюсь все-таки заставить себя описать, что же этим летом произошло, я ведь собирался давно еще это сделать, по ходу происходящих событий – но так и поленился, а теперь попробую собрать все вместе.

читать подробнее

Уходящий год подарил мне в области человеческих отношений два важных события - любимую, какой еще не было, и два крупных, ну, не предательства, но "кидалова" от близких людей. Это тоже важный опыт, чтобы мы не забывались, не расслаблялись, и не расширяли круг близких очень уж сильно. близкие родственники и любимая, остальных надо держать на расстоянии - каждый из них рано или поздно все равно уйдет из твоей жизни.

И вам в наступающем году, друзья мои, желаю полезного опыта - боль в нашей жизни неминуема, так нужно учиться у нее.

От пожаров в России наиболее пострадали те, кто отстоял от огня свои дома. Герои — им не положены ни денежные компенсации, ни новые дома в новых поселках, поближе к цивилизации. Они остаются в наполовину выгоревших деревнях — без света, без магазинов, без соседей, без федеральной помощи




Какое там гражданское общество. Это пример какого-то антигражданского общества. Впечатление, что специально создаются условия, в которых проявление инициативы было бы худшим выходом, а лучше всего - сидеть на крылечке и ждать помощи государства.

А.С. Панарин
Кем был советский человек? Или чего нет и не будет у либеральной России.

По Панарину, русский коммунизм блестяще решил дилемму между постоянной тягой русского человека к Западу и постоянным стремлением от влияния этого запада отгородиться. И ключевым моментом здесь стало чтение. Советский человек совместил в своем сознании внешнее марксистское учение с русской классической литературой, которая была глубоко национальной, и в которой он нашел созвучные коммунизму идеи - те же сострадания и справедливости, чувство свободы и чувство чести, но уже не как абстрактные идеи, а как имманентные особенности русской души. Советская нация была не только самой читающей нацией мира - читать можно и комиксы - но и одной из самых близких к классической традиции нацией.

Таким образом советский человек перерос западническую идею коммунизма, наполнив ее национальным содержанием. Острее всего это проявилось в 1941, когда власти де-факто признали, что советская идеология вобщем-то далека от основной массы населения, и отбросив марксистскую "говорильню", обратились к понятиям Родины и великих традиций прошлого, которые нельзя отдать врагу на поругание. "В советском прибавилось сразу много "русского", это прибавило "советскому" недостающие ему плоть и кровь".

Мне сразу вспомнился диалог Рубина и Сологдина из "В круге первом" Солженицына:
-- Вы, кажется, заговорили о душе? Как изменилась ваша речь за двадцать лет! У вас и "совесть", и "душа", и "поруганные святыни"... А ну-ка бы ты эти словечки произнёс в твоём святом комсомоле в двадцать седьмом году! А?..

Трагедия заключалась в том, что когда на Западе поднялась волна, вполне равная русской классике по критериям интеллектуальности и справедливости, волна конца 60-х, советское руководство ее не приняло, потому что партийная верхушка с ее ценностями оказалась значительно менее развитой, чем средний советский человек, и предпочла союз с понятными и предсказуемыми западными буржуазными лидерами, чем с "новыми левыми" с их молодежным протестом, требованиями справедливости, борьбой за экологию и против глобализма. Как пишет Панарин о соратниках Брежнева, "коммунизм их уже не убеждал".

В итоге, делает вывод Панарин, проиграли все - буржуазные идеалы потребления победили и в Европе, где их позиции были очень шаткими в конце 60-х, и в СССР, где такого поворота событий мало кто мог предвидеть.

И раз уж я процитировал Солженицина, процитирую диссидента с другой стороны - Венечку Ерофеева.
Все влитое в меня с отроческих лет плескалось внутри меня, как помои, переполняло чрево и душу и просилось вон — оставалось прибечь к самому проверенному из средств: изблевать это все посредством двух пальцев. Одним из этих пальцев стал Новый Завет, другим — российская поэзия, то есть вся русская поэзия от Гаврилы Державина до Марины (Марины, пишущей “Беда” с большой буквы)... Мне стало легче.

Итак, Ерофеев и Панарин говорят об одном - классическая литература облегчает организм от тоталитарного тумана. Однако "второго пальца" - религии - советскому человеку так и не было предложено. Вероятно, это и была одна из причин, по которой СССР так быстро сдулся. Идеалы составляли самую плоть советского менталитета, и когда под напором культуры потребления они пошатнулись, с крушением веры в коммунистический рай рухнуло и государство. Культура оказалась прививкой, но не панацеей. Осмелюсь предположить, что имей советский народ в багаже христианские идеалы, а не их коммунарский суррогат - так быстро мы бы не сдались.

У нас завтра философский клуб на тему "Можно ли изменить мир к лучшему". У меня ответ есть давно, а аргументов, как всегда, не хватает

Мне кажется, что даже если мир изменить невозможно, то мы должны к этому стремиться. Потому что человек - это тот, кто сопротивляется среде и обстоятельствам. Даже если наше сопротивление обречено на провал. Потому что иначе мы перестанем быть людьми. Да, и все-таки - капля камень точит.

А вы как думаете? Слушаю внимательно.

Давно пора понять, что на свете существует очень сильное, очень могучее явление: религия без Бога, религия как средоточие всех идолов, владеющих падшим человеческим "нутром", как оправдание этих идолов. Тут глубочайший соблазн. Ферапонт (это у Достоевского - монах Ферапонт в "Братьях Карамазовых" - символ "правильного", тупого в своей неизменности "ни на малейшую йоту" Православия, символ религии буквы, без духа, в противовес старцу Зосиме) - действительно аскет, молитвенник, подвижник, традиционалист и т.д. И расхождение между Ферапонтом эмигрантским и Ферапонтом советским - чистая историческая случайность. Большевизм уже и сейчас - национальная русская власть, как суть эмигрантского национализма и антикоммунизма - большевистская. И у того, и у другого большевизма только один враг - свободный человек, особенно же свободный "во Христе", то есть единственно подлинно свободный.

И минуты рая: вчера за Литургией, затем - когда ехали с Томом под проливным дождем. Смиренное начало весны. Дождливое воскресенье. Тишина, пустота этих маленьких городков. Радость подспудной жизни всего того, что за делами, того, что сам субстрат жизни. И поздно вечером снова тьма, дождь, огни, освещенные окна… Если не чувствовать этого, что могут значить слова: "Тебе поем, Тебе благословим, Тебе благодарим…"? А это суть религии, и если ее нет, то начинается страшная подмена. Кто выдумал (а мы теперь в этом живем), что религия - это разрешение проблем, это - ответы… Это всегда - переход в другое измерение и, следовательно, не разрешение, а снятие проблем. Проблемы - тоже от диавола. Боже мой, как он набил своей пошлостью и суетой религию, и она сама стала "проблемой религии в современном мире", все слова, не имеющие ни малейшего отношения к субстрату жизни, к голым рядам яблонь под дождливым весенним небом, к страшной реальности души во всем этом.

Богородице Дево радуйся!
Благодатная Марие, Господь с тобою!
Благословенна ты в женах
И благословен плод чрева твоего
Яко Спаса родила еси душ наших.

Вообще-то мне намного больше нравится византийская иконография, к которой сейчас и возвращается Православие. Вот ее типичный образец:


"Благовещение", мозаики на двух столбах Софии Киевской, ок. 1040 г.

Но вот именно Благовещение мне больше нравится почему-то у итальянцев - особенно у Ботичелли (он на мой вкус вообще самый современный из всего Реннесанса)

читать подробнее