Титикака – это настоящее сердце Анд, лежащее в самой их широкой части, в северном углу гигантского высокогорного плато Альтиплана. Оно лежит в Перу не полностью: примерно посередине озера проходит граница между Перу и Боливией: западная половина озера находится в перуанском регионе Пуно, а восточная – в боливийском департаменте Ла-Пас. Город Пуно, в котором мы провели ночь, лежит на берегу крупного мелководного залива в западной части озера. Здесь находится крупный порт и все сопутствующие крупному торгово-транспортному узлу вещи, вроде грязи, толп людей и уличной преступности. Но город всё же может быть интересен – здесь есть несколько старинных церквей, а его традиционные парады и карнавалы снискали ему славу "фольклорной столицы" Перу.
У нас, однако, на сам город времени нет – нам бы озеро успеть посмотреть. Встаем в половине седьмого утра, завтракаем – и уже в 7:30 за нами заходит представитель турфирмы и ведет к микроавтобусу, который отвезет нас в порт. По дороге собираем еще людей, в результате набирается человек тридцать. Едем по городу, петляя по улочкам – город, конечно, застроен очень тесно, и относительно современные скоростные магистрали и развязки сочетаются с узкими мощенными брусчаткой переулками, по запутанности не уступающими дорожкам Куско.
Приезжаем в порт. Здесь длинный пирс, у начала которого толпятся продавцы всевозможной всячины – от прохладительных напитков до сувениров. У дальнего же конца пришвартовано несколько десятков небольших корабликов: отсюда идут регулярные маршруты сообщения с различными прибрежными городами озера – как по эту, так и по ту сторону границы.

Пуно - не самый живописный город, во всяком случае если смотреть из окна нашего отеля

На пирсе. Наш кораблик - дальний левый в этом ряду

Грузимся в кораблик, который указывает сопровождающий. Кораблик совсем небольшой, в несколько раза меньше стандартного московского "речного трамвая" – в салон на нижней палубе влезает человек тридцать, плюс с десяток мест на площадке на корме да человек шесть могут сидеть на верхней палубе, куда ведет узенький трап с кормы. Забиваемся все в салон. Тут душно, но капитан просит подождать: отплывем, нам расскажут план поездки – а дальше уже можете идти на свежий воздух.

Отплываем. Появляется гид, невысокий мужик по имени Уго, внешне напоминающий своего тезку Чавеса. Знакомимся с ним и с группой. Группа, кстати, очень разнородная: есть представители всех континентов, кроме Антарктиды: французы, чехи, норвежцы, канадцы, американцы, австралийцы и даже корейцы (южные, разумеется). Русских, кроме нас (к счастью) нет, зато к нашему удивлению довольно много туристов из окрестных стран Южной Америки: Аргентины, Бразилии, Уругвая. Впрочем, удивляться, конечно, нечему – им тут рядом, примерно как там в какую-нибудь Чехию слетать. Есть и пара туристов-перуанцев.
Уго, соответственно, рассказывает и по-английски и по-испански, бойко переключаясь с языка на язык. Для начала, говорит он, мы посетим плавучие острова Урос и познакомимся с бытом их обитателей.

Уго. Лекция о географии Титикаки. Остров Урос.

Залив Пуно мелководен и порос тростником

"Есть бабы в индейских селеньях.."

Урос (Uros) – это название не столько островов, сколько племен, на них живущих. Это очень древняя, до-инкская культура, представители которой начали селится на озере Титикака много столетий назад. Судя по всему, мирные племена рыболовов, жившие по берегам озера, устав отбиваться от набегов своих более воинственных соседей, решили, что если перебраться жить на саму воду, то военных угроз будет ощутимо меньше. И, приспособив под свои нужды особенность местной озерной растительности, люди Урос создали одни из самых уникальных поселений на земле.
Дело в том, что озеро Титикака, хоть и весьма глубоко в своей основной части, имеет довольно обширные мелководья вблизи берегов и в заливах – здесь глубина не превышает нескольких метров – и на этих мелководьях в большом количестве растёт тростник-тотора – какая-то разновидность гигантской осоки. Будучи сам по себе неплохим строительным материалом, из которого здесь издревле строили дома и лодки, этот тростник обладает еще одной интересной особенностью: когда в сезон дождей уровень озера поднимается, тростник "всплывает", выдирая корни из мягкого озерного дна вместе с изрядным количеством грунта. В результате образуются эдакие плавучие блоки из тростниковых корней и земли – и вот эти-то блоки люди Урос и научились собирать вместе, связывать крепкими веревками и, навалив сверху получившихся плавучих матов вязанки срезанных стеблей тростника, получили настоящие плавучие острова, которые можно поставить на якорь в любом спокойном месте озера. Поначалу эти острова были просто разновидностью военных укреплений, на которые племена отступали во время набегов соседей, но впоследствии люди поняли, что на них можно жить постоянно – и жизнь спокойнее, и рыбалка ближе, и, если припрёт, можно всей деревней без особых усилий переселиться на новое место.
Словом, так было построено несколько десятков островов в трех различных регионах озера. Мы плывем в самое крупное из этих поселений, расположенное в западном заливе Титикаки, всего в нескольких километрах от Пуно. Сейчас это, к сожалению, уже очень во многом показуха: Уросы, смешавшись за столетия с народностями Кечуа и Аймара, потеряли многие из своих культурных особенностей, и последние несколько поколений островитян предпочитают переселятся на берег, постоянно же на островах, некогда вмещавших несколько тысяч человек, живет всего несколько десятков – остальные приезжают сюда каждый день ради развлечения туристов.
Более аутентичные острова, правда, существуют – в более отдаленных и не испорченных туризмом уголках озера. В частности, довольно большая община живёт в восточной, боливийской части озера – там находится "малая Титикака" – труднодоступный залив озера, практически полностью отделенный от основной части. Там, как говорят, Уросы живут своей традиционной и тихой жизнью, но, правда, и туристов особо не любят.

Плавучие острова народа Урос

Деревни

Жители на берегу встречают туристов

На мелководье попадаются и настоящие, неплавучие острова, подходящие в том числе и для разведения скотины

Мы же высаживаемся на одном из "туристических" островов. С опаской сходим на "сушу": остров действительно сделан целиком из тростника, очень приятно пружинит под ногами, вкусно пахнет свежесрезанной зеленью и, кажется, слегка качается на волнах. Собственно, сами островки невелики – на нашем стоит штук пять-шесть тростниковых домов и больше ничего нет, но совсем рядом "пришвартованы" соседние острова, через узкие протоки к ним перекинуты мостики-сходни. Таких небольших островов тут десятки, в промежутках между ними снуют небольшие лодочки.
Нас встречают нарядно одетые обитатели, усаживают всю группу в круг, Уго с помощниками рассказывает нам об устройстве острова, показывает тростниковую модель острова – земляные блоки-маты связывают веревками, накидывают сверху свежий тростник, ставят тростниковые же домики. Просто и наглядно. По-новому оглядываем окружающий пейзаж: за яркими красками соломенных крыш хижин становится видна титаническая работа тех, кто это все построил. Даже если это все сейчас и туристическая показуха, то всё равно проникаешься уважением к строителям.
Кстати, острова и сейчас постоянно строятся, вернее, обновляются – срезанный тростник довольно быстро сгнивает, и его приходится заменять на более свежий, так что работы у местных здесь всегда много. А тростник, кстати, это не только строительный материал, но и и пища: его сердцевину здесь едят. Уго показывает, как это делается и предлагает желающим попробовать. Желающих находится немного – народ в основном осторожничает, боится различной заразы да антисанитарии. Но нас таким не испугаешь, и мы пробуем. Ну так.. в общем довольно вкусно и сочно.

Встречающая группа обитательниц острова. Видимо, коллективный образ рыбачек.

Край острова. Хорошо видна слоёная структура из свежего и уже гниющего тростника.

Рассказ об устройстве острова.

Модель острова. Земляной блок - настоящий, поэтому толщины слоёв получаются не в масштабе. Но идею понять можно.

После лекции об устройстве островов и жизни местной общины, обходим остров – поглядеть, как выглядят изнутри хижины, поболтать с местными и купить сувениров. Дальше группу предлагают покатать на тростниковой лодке-катамаране – ярком двухэтажном сооружении, стоящем на двух поплавках, от которого, как мне кажется, за версту пахнет туристической бутафорией и игрушечностью. Группа в едином порыве грузится в это плавучее чудовище, набиваясь в него так, что мне становится страшновато, как бы оно не перевернулось. Гид успокаивает: всё надежно, там в поплавках пустые пластиковые бутылки, не утонет. Оч-чень аутентично, да, Тур Хейердал просто вертится в гробу. Мы плыть на этой фигне отказываемся, чем, судя по всему, озадачиваем гида. Тот, правда, поняв что нас не устраивает, предложил поплавать отдельно от остальных, на маленькой лодке – обычной (вроде бы) тростниковой остроносой посудине. Соглашаемся – и минут 10 плаваем между островов.

Тростниковые катамараны

Наша лодочка

Товарищи по группе плавают на своём страшилище...

...а мы - на своём, с персональным и очень улыбчивым лодочником

Еще один туристический драндулет

Снова пристаем к острову – на этот раз другому, большому – вроде бы главному острову группы. Здесь есть смотровая вышка, магазин, школа для местных детей и даже "отель" – большая хижина с несколькими комнатами, в которых можно переночевать. Правда, желающих не очень много: здесь сыро и довольно холодно; во всяком случае когда мы были, комнаты пустовали.
Забираюсь на вышку, делаю несколько фотографий. Размышляю о том, каково оно тут живётся – и, особенно, как жилось в старину. Прихожу к выводу, что очень уж тоскливо и однообразно

Большая плавучая деревня

Панорама. По клику - крупно.

"Отель" изнутри

...

Представительница народа Урос

И юный представитель того же народа

...

Грузимся обратно в наш корабль и отплываем дальше по маршруту. Теперь мы плывем к острову Амантани (Amantaní ).
Это уже настоящий остров, и лежит он вне залива Пуно, в основной части озера. Идти до него километров 50, а так как наша посудина особой скоростью не отличается, то это часа три пути, не меньше. Пока кораблик выбирался из тростниковых лабиринтов плавучих островов, было довольно интересно глядеть по сторонам, на бурлящую жизнь людей Урос. Но потом мы вышли на открытую воду, взяли курс на северо-восток – и глядеть стало не на что.
Я коротал время на верхней палубе, но очень быстро замёрз. Вроде бы и дождей не было – что после вчерашнего холодного ливня очень радует, но, несмотря на проглядывающее из облачков солнце, на озере довольно холодно, а дующий с востока ветер пробирает до костей. Но и сидеть в духоте внизу тоже совершенно не хочется, так что я кое-как кутаюсь в свитер и дремлю, спрятавшись от ветра за ограждением верхней палубы.

Витя снимает пейзажи с верхней палубы

"...слона на скаку остановит, и хобот завяжет узлом"

Большая вода - основная часть озера. Остров Амантани.

К половине третьего достигаем острова. Это небольшой холмистый островок, почти круглой формы, площадью меньше 10 квадратных километров. Здесь нет дорог, нет автомобилей или мотоциклов; и собак нет (и привозить запрещено) – словом, местные не любят, когда нарушают тишину. На острове нескольких раскиданных по склонам холмов деревушках живёт около четырех тысяч человек. Живут коммунами – управляемыми выборными старейшиной сообществами, решающими сообща все общественные вопросы. Занимаются в основном земледелием – на террасистых полях возделывают пшеницу, картофель и кинву – популярный южноамериканский злак, который здесь возделывали издревле, еще до того, как европейцы привезли пшеницу. На склонах пасутся ламы, альпаки и овцы – не очень многочисленные, ибо места тут для них немного, но довольно ухоженные и опрятные. Дома в деревнях каменные или кирпичные, поля и огороды огорожены каменными же заборами.

На Амантани, как и на ряде других островов Титикаки, развит так называемый коммьюнити-туризм. Гости здесь останавливаются не в отелях, а в местных коммунах, в деревенских домах их жителей. Причем это не просто замена отеля (или, скорее, частного пансиона, а-ля германия), здесь упор делается именно на социализации и общении с местными жителями: вечер, проведенный в семье аборигенов Амантани – не просто ночевка между двумя днями путешествия, а вполне самостоятельная ценность, опыт, который сложно получить где-то еще. По большому счету очень многие сюда едут именно за этим – за возможностью погружения в местную жизнь – а озеро-острова-пейзажи есть лишь дополнение к.
При этом, кстати, не турист выбирает, где ему останавливаться, а коммуна распределяет туристов по семьям, поддерживая честную ротацию и следя за тем, чтобы всем участникам процесса доставались равные возможности. Туристы приносят сюда не только деньги (хотя, конечно, последнее время коммьюнити-туризм очень сильно поднимает уровень жизни этих островов), но и как бы открывают окно в мир для деревенских жителей, особенно для детей. А сами получают шанс увидеть мир другим, не таким как он выглядит из окон туристического автобуса или комфортного отеля. Более настоящим, пожалуй. И уж всяко не менее интересным.
На пирсе острова нас встречает мощный старик с горящими глазами и повадками вождя (будь дело в другой стране и в другой эпохе, определение "председатель колхоза" подошло бы ему как нельзя кстати – в хорошем смысле этого словосочетания, конечно) – судя по всему, это глава местной коммуны. Уго почтительно его приветствует и передаёт список группы с пометками – пока мы плыли, он опрашивал всех туристов и собирал предпочтения, кто с кем хочет жить. Пока "председатель" изучает список, к пирсу прибегают женщины, чистом десятка полтора, в нарядных национальных костюмах и расшитых платках. Выстраиваются рядочком, смотрят на нас внимательно и взволнованно. Ну просто "пришли девчонки, стоят в сторонке". Ну, кстати, так и есть: "потому что на тридцать туристов у сообщества десять девчат" – в смысле, эти женщины – представительницы семей, в которые будут туристов селить, и председатель сейчас будет распределять, какой из них кто из нас достанется.
Дележка длится минут 10 – и видно, что там пытаются соблюсти какие-то внутренние правила и очередности. Кстати, "ротация" существует и на более высоком уровне: уважаемые туристические агентства каждую новую группу привозят в другую коммуну острова, поддерживая справедливое распределение туристических денег не только в рамках одной коммуны, но и по острову в целом.

Наша хозяйка - Луис-Марина

Нашей хозяйкой становится невысокая темноволосая женщина средних лет по имени Луис-Марина. Она практически не говорит по-английски (а мы, соответственно, ни бельмеса по-испански, не говоря уж о её родном кечуа), так что с этого момента основным языком становится язык жестов. Но она очень любезна и внимательна – и проблем не возникает. Луис-Марина ведет нас в свой дом, расположенный в северной части острова, минутах в 15 ходьбы от пирса. Идём по мощеной камнем дорожке, постепенно забираясь вверх. Высота, кстати, даёт о себе знать – четыре километра здесь, как-никак – дыхалка возмущается, и сердце стучит явно сильнее обычного.
Семья у Луис-Марины, судя по всему, очень большая – и дом и хозяйство, соответственно, тоже велики: четыре грубоватых двухэтажных строения из необожженного кирпича, прямоугольный внутренний дворик посередине, всякие хозяйственные постройки вокруг. Выглядит всё, конечно, очень бедно – но при этом чисто и опрятно, а люди при этом держатся с явным достоинством и доброжелательным гостеприимством. В семье, структуру и родственные связи которой нам мешал понимать языковой барьер, помимо Луис-Марины были замечены трое взрослых мужчин, еще какая-то женщина того же возраста, что и хозяйка, пожилые мужчина и женщина – и огромное количество детей разных возрастов. Я так и не смог точно подсчитать, сколько именно: единовременно вокруг нас вертелось не менее пяти в каждый момент времени, но кто-то постоянно приходил и уходил, так что ну никак не меньше семи. Для детей проблема языкового барьера с нами не стояла в принципе – жестами и мимикой они способны объяснить что угодно, а интересовало их в нас практически всё: кто мы и откуда, сколько нам лет, где мы были и что видели... Кадры наших фотоаппаратов захватили их надолго, а уж когда я достал iPad, всё внимание было мгновенно отдано мне. Ну, вернее, iPad'у Я удивился, но дети с этой игрушкой были явно знакомы – ну, то есть, удивляться-то особо нечему, туристов здесь хватает, а этот гаджет нынче широко распространен в мире.

Дом семьи Луис-Марины

Витька примеряет купленную вязаную шапочку

Пока мы отдыхаем и общаемся с детьми, хозяева накрывают нам обед – никакой туристической жратвы, всё местное: какая-то вкусная зерновая похлебка, неизменная картошка и свежий овечий сыр, очень приятный. В качестве питья – какая-то местная необычайно душистая травка, заваренная вместо чая в кипятке. Луис-Марина нам потом показала, как она растёт: на острове её довольно много.

Обед. Туалетная бумага заменяет салфетки

После обеда идём гулять – в центре острова общее собрание нашей группы. Уго рассказывает про остров, про уклад жизни его обитателей, про местную природу, климат и достопримечательности.
Последние здесь представлены двумя холмами, именуемыми Пачамама и Пачатата (мать- и отец-земля соответственно), на вершине каждого холма находятся древние руины каких-то то ли храмов, то ли крепостей. Это – остатки до-инкской культуры Тиванаку – следы колонизации этих островов со стороны современной Боливии. Те древние люди жили здесь где-то первую тысячу лет нашей эры, чтобы потом практически бесследно исчезнуть и быть смененными Кечуа и Аймара, обитающими тут и поныне.
После рассказа всей группой двигаемся наверх: осмотреть руины и просто вид на остров с высоты. Руины нас особо не впечатляют – после инкских монументов тут, конечно, смотреть не на что. А вот виды вокруг – впечатляют. С вершины отлично видно весь остров, большую часть озера вокруг и даже берега вдали. Особенно хороши снежные пики Анд далеко на востоке – там, где в Боливии проходит их наиболее высокий хребет.
Вокруг, кстати, сгущаются тучи – вокруг острова ходят дожди, клубятся грозовые облака, прорывающиеся сквозь их разрывы лучи собирающегося уже заходить солнца периодически вспыхивают радугами. Очень красиво.

На острове. Большая толпа в центре собралась недалеко от кладбища. Тут недавно был день всех святых, а в это время у католиков принято памянать усопших.

По дороге к вершине холма

...

...

...

Пейзажи острова.

Над Титикакой ходят грозы

Снежные пики Боливийских Анд

Радуга

Панорама грозы над Титикакой с вершины холма. По клику - крупно.

Остров Амантани. Внизу видна деревня.

Дождь

Полюбовавшись пейзажами возвращаемся в дом. На улице стремительно темнеет, а электричества в доме нету вообще, в принципе. Хозяева зажигают свечи. При свечах и ужинаем – снова похлёбка (другая, чем на обед, но не менее вкусная) и какой-то вкусное овощное блюдо и рис. Вкусно, хотя от чего-нибудь рыбного или мясного я бы не отказался: организм требует белковой пищи. Ещё жалею, что не удалось поучаствовать в приготовлении пищи: судя по путеводителям это важный пункт программы "социализации" и общения с местными. Ну, хозяевам виднее – ограничиваюсь играми с детьми. Оно, тоже довольно забавно, конечно: дети, играющие на айпаде, при свечах, на острове, на котором электричество-то бывает только по большим праздникам – это довольно сюрреалистическое зрелище, да. Ну, вот эта Витина фотография ситуацию описывает практически полностью:

Лочер и дети. photo by tDO

После ужина ребята остаются отдыхать, а я в сопровождении кого-то из мужчин семьи двигаюсь в сторону центра деревни. Там, в городском клубе, должно быть что-то типа "дискотеки". Как я понимаю, это стандартная часть программы: туристов наряжают в местные национальные костюмы (мне досталось красивое расшитое пончо из шерсти альпаки), после чего все вместе танцуют под национальную и международную музыку. Однако, с этим пунктом вышла накладка: судя по всему, сломался генератор, поэтому клуб остался без электричества и дискотеки не вышло. Ну, зато очень мило пообщался с несколькими другими туристами нашей группы: пара чехов и норвежка рассказали о своих путешествиях. У них, конечно, сильно больше времени (у чехов – месяц, у норвежки – вообще два), поэтому они путешествуют гораздо размеряннее и обстоятельнее; отсюда, с Титикаки, держат путь дальше на восток, в Боливию – там, вроде, тоже много всего интересного – и гораздо больше аутентичной индейской жизни. Чтобы они не очень зазнавались, рассказываю им о прелести автомобильного путешествия: они, как и большинство туристов здесь, перемещаются своим ходов, автобусами, экономя деньги, но при этом не имея свободы, которую предоставляет своя машина.
Обменявшись впечатлениями (и, заодно, электронными адресами для обмена фотографиями) расходимся – раз уж дискотеки не сложилось, надо лечь спать пораньше.