Сложно представить, что на свете может быть нежнее чем Лев Александрович в свой первый год жизни. И из этой нежности он делает свои шаги в борьбе за возможность встать в полный рост. Теперь сквозь балконную дверь детской льется так много света. Весь балкон у них из стекла. И Лева встает, помогая руками, карабкаясь по стеклу, навстречу всему этому большому миру, где каждый может видеть как он рад этому всему!

А еще та уверенность, с которой он говорит нам все это на своем чистом левинском уникальном языке, она еще не скоро появится в разговорах на общепринятом. Сейчас он ему не нужен, он может разговаривать и так. Все что ему надо скажет, кому надо и всем.

Вообще, я пришла именно сегодня ради возможности застать Рому, хотя мне удобнее было бы завтра. Все бросила и пришла. С Левиком, на этой неделе, можно было повидаться в любой день. Но Рома гордо парит, забравшись на шведскую стенку над нашей маленькой суетной жизнью. Какой-то он совсем стал Чайд Гарольд. И игры у него не нашего разумения, гармонию единства конструктора, автомобилей и фигур, как человеческих так и остальных, нам не постичь. Уважаем его страсть к уединению, ничего поделать не можем. Есть в этом очевидное его ощущение власти над нами. А недавно его и приятеля воспитатели детского сада забыли во дворе. Вроде бы никто не расстроился